***
Они вернули динозавров назад в их время с помощью сложной миссии, во время которой должны были проследить, чтобы астероид упал тогда, когда нужно было. Нейта практически сожрали. Амайя продолжила находить себе друзей среди динозавров. Они поймали Гитлера за планированием побега Бог-знает-куда в тот день, когда он должен был предположительно умереть. Мик забрал пистолет у Сары, и одарил ее понимающим взглядом. Он стал тем, кто обставил все, как самоубийство, тихо и методично — настолько, насколько они и не считали для него возможным — и Сара подошла к нему, когда он мыл руки после. — Ты не должен был. — Я сделал это не ради тебя, — хмуро ответил он, но ей показалось, что это лишь полуправда. — Я не люблю нацистов. — Никто из нас не любит. Его губы изогнулись в грустной улыбке. — Снарт был евреем. У нее на языке вертелся комментарий о том, что Штейн тоже, но они оба знали, что у профессора никогда не хватило бы духу сделать то, что сделал Мик. Сара видела, как трясутся его руки, пока он их вытирает, и задумалась о том, хватало ли у него самого на это духу. — Я раньше видела, как он ест бекон, — сказала она вместо этого. Мик рассмеялся. — Я никогда не говорил, что он был хорошим евреем.***
— Как у тебя дела? — тихонько спросила Амайя однажды ночью, когда они собирались вокруг обеденного стола. — Твоя сестра… Сара тяжело вздохнула и дала себе минутку на раздумья, прежде чем ответить. — Я в порядке, — слова были произнесены тихо, но ощущались искренними. Она никогда не сможет пережить потерю Лорел, но она смирилась настолько, насколько вообще была способна. — И кто знает? Мы, Лэнсы, похоже не остаемся мертвыми надолго, — пошутила она со слезливым смешком. — Ты могла бы вернуть ее с помощью копья, — сказал Рэй. — Мы все могли бы вернуть кого-то, — напомнила она. Ее взгляд был не единственным, скользнувшим по Мику. — Мы все кого-то потеряли, но некоторые вещи нельзя менять. — Они бы не были прежними, — шепотом согласился Нейт, поглаживая то место, где раньше свисали на цепочке военные жетоны его деда. Амайя потянулась к нему, сжимая его руку. — Мы поступили правильно, — сказала она им всем. — Но мы все еще можем почтить их память. Это они и сделали. Сара говорила о Лорел в ту ночь, сменив вилку на стакан скотча, когда они все задержались за столом. Она рассказывала истории о их времени до "Гамбита", когда их жизнь была проще, до того, как смерть и воскрешение в нее вмешались. — Я абсолютно опростоволосился, — признался Рэй, рассказывая им, как повстречал Анну. — Я все еще поверить не могу, что она пошла со мной на свидание после этого. — Как познакомились вы со Снартом? — спросил Нейт Мика потом, когда разговоры поутихли и все они ощутили тепло и комфорт от выпитого скотча. Мик одеревенел и покачал головой. — Не сегодня, — хрипло сказал он. — Хорошо, — слегка улыбнулся ему Нейт. — Когда будешь готов.***
— Что ты делаешь? — спросил Нейт однажды, когда вместе с Рэем зашел в грузовой отсек и обнаружил Мика, склонившегося над своей пушкой. — Словил ей пулю, — проворчал Мик, нахмурившись, и берясь за паяльник. — Та оторвала температурный ограничитель. Без него вся эта штука возгорится, и, наверное, сожжет и его. — Хочешь, я взгляну? — предложил Рэй. — Я могу починить ее. — Я справлюсь. — Микросхема… — Снарт убедился, чтобы я вызубрил каждый дюйм этой штуковины, — ответил он, и кивнул в сторону футляра, в котором лежала старая пушка его напарника. — Кто, по твоему, починил эту штуку? Я знаю, что делаю. Щеки Рэя залились краской, чем-то между стыдом и виной. Нейт положил руку ему на плечо. — Принести тебе что-нибудь? — Пиво. Они разделили на троих целую упаковку, и вместе заняли грузовой отсек, где Мик чинил свою пушку, Рэй работал над костюмом, а Нейт просто поглядывал на их работу, склоняясь над плечом то одного, то другого, чтобы научиться обращению с техникой.***
Разговоры вошли в привычку, кто-то из них начинал рассказывать истории раз в неделю, когда они собирались за столом. Иногда у них был алкоголь, чтобы подтолкнуть их голоса. Иногда они были абсолютно трезвы, и говорили лишь для того, чтобы снять камень с души. Одной такой ночью Мик отставил свое пиво, сменив его на старую зажигалку Bic. Он щелкал ей снова и снова, но огонек не возникал, и Сара задумалась, не было ли это больше нервным, чем нуждой в огне. — Я знал Снарта на протяжении тридцати лет, — в конце концов пробормотал он. — Так долго? — удивился Джекс. — Ему было четырнадцать, — согласно промычал Мик, и фыркнул. — А выглядел на двенадцать. Сара улыбнулась, вспоминая историю, рассказанную ей Снартом, когда они замерзали, но она держала рот на замке. Это был первый раз, когда Мик заговорил о нем, первый раз, когда хоть кто-то из них полноценно заговорил о нем. Они воздержались от слов, ограничившись молчаливыми взглядами, опасаясь упомянуть что-то, что всколыхнет в Мике плохие воспоминания. Если он сам был готов поговорить об этом, то они готовы выслушать, как и с любым другим в этой комнате. — Где вы познакомились? — спросила Амайя, мягко подталкивая его продолжить. — В колонии. Он принял удар на себя, когда его старик накосячил с делом. Надзиратели засунули его ко мне, — он тепло усмехнулся. — Говорил ему сидеть тише воды. Не стал. Ему хватило часа, чтобы выбесить кого-то и почти получить заточку в бок. — Ты спас его, — пробормотала Сара. Мик кивнул. — Отбился и сказал ему держаться поближе ко мне до конца его срока, — его взгляд погрустнел, и он отложил зажигалку, чтобы провести ладонью по лицу. — Он просто хотел вернуться к своей сестре, — пробормотал он негромко, но они все почувствовали вес этих слов. Снарт больше не вернется домой к своей сестре. Он так никогда и не вернулся. Они просидели в тишине остаток ночи, но Джекс передал по кругу бутылку скотча, как тихое почтение памяти Снарта.***
— Это твое? — спросил Нейт Сару. — Амайя сказала, что это не ее. Сара взглянула на кольцо, лежащее у него на ладони, и грустно улыбнулась. — Оно принадлежало Снарту. Нейт опустил взгляд широко раскрытых глаз на кольцо, будучи слегка в панике. — Ох. Оно было… Я имею в виду, оно было на полу. — Он отдал его Мику, — сказал Рэй, отрываясь от записей, которые перечитывал. — Прежде чем… Я думаю, Мик носит его с собой. Нейт сомкнул руку вокруг кольца. — Верну его. — Я думаю, он в моторной, — подсказал Рэй. — Джекс просил его помочь с охладительным элементом. Там Нейт его и нашел, работающим, одетым в майку, а его рубашка висела, перекинутая через перила. Шрамы от ожогов, усыпавшие его руки и плечи, ярко выделялись, и Нейт поймал себя на том, что пялится. Он никогда их толком не видел. — Что-то нужно, Красавчик? — спросил Мик, выглядя раздраженным, когда потянулся за отверткой. — Я… Да. Я нашел это. Рэй сказал, что оно твое, — заикаясь, ответил он, и протянул Мику кольцо. Свободная рука Мика испуганно дернулась к груди, и он выругался. — Цепочка сломалась, — пробормотал он сам себе, прежде чем взять кольцо. — Спасибо. — Забавно, — неловко сказал Нейт, наблюдая, как Мик прослеживает подушечкой большого пальца рельеф кольца. — На первый взгляд я решил, что оно обручальное. — Оно им и было, — невнятно ответил Мик, вложив в эти слова вес, заставивший Нейта задержать дыхание, а Джекса — шокировано распахнуть глаза. — Вы двое были… — начал Джекс, сделав неопределенный жест рукой. Мик, прикусив губу, кивнул. Они не задавали больше никаких вопросов, но Нейт после спросил Сару, знали ли они. Глаза Сары распахнулись от удивления, и ее лицо приняло виноватое выражение, когда она прошептала, что они не знали, прежде чем спешно уйти из комнаты.***
Он рассказал им об этом той же ночью, после того, как Штейн закончил историю о катастрофичном Днем Благодарения, проведенном с семьей Клариссы. Мик продолжил держать кольцо, перекатывая его между пальцев, пока рассказывал о том, как Снарт схватил пару колец посреди ограбления, пошедшего под откос, хранил их, пока его однажды не подстрелили, и сделал предложение, перемежающееся с полу-пьяным бормотанием, в то время как Мик выуживал пулю из его ноги. — Он был огромнейшей королевой драмы, — фыркнул Мик. — Кольца были пиздец уродливыми, но ему нравилось это безвкусное говно. — Я ожидал бы от него чего-то более спланированного, если он собирался сделать предложение, — со смехом признался Джекс. — Я не думаю, что он хотел. Мы не были моногамны, — сказал он, бросив на Сару многозначительный взгляд, заставивший ее напрячься. — Не стали и после того, как связали себя узами. — Вы не были? — Дали друг другу право накладывать вето, но я использовал это лишь когда он начал флиртовать с Харли. — Харли Квинн?! — воскликнул Джекс. Мик ухмыльнулся. — Вот поэтому я и наложил вето. Сара негромко рассмеялась, заламывая руки под столом, пока Мик не склонился к ней и не шепнул: — Я не накладывал вето на тебя. Между нами все окей. Она расслабилась и начала смеяться уже по-настоящему, когда Мик добавил, что ей наверное понравился бы Снарт, носящий свои килты. — Свои что?***
Они остановились в 2012ом, чтобы разобраться с искажением, и Мик вместе с Амайей ускользнул от команды. Амайя следовала за ним в молчаливой поддержке, и не спрашивала, куда они направляются, пока он не остановился на углу возле обветшалой клиники на окраине Хаб Сити. — Я не собираюсь входить, — сказал ей Мик, когда она продолжила идти. — Почему мы здесь? — спросила она, но сама ответила на свой вопрос, когда увидела Леонарда Снарта, выходящего из здания. Она потянулась, чтобы взять Мика за руку. — Ты хочешь поговорить с ним? Он покачал головой. — Я там, внутри, — сказал он, коротко кивая в сторону клиники. — Лен… Он просчитался, планируя дело. Начался пожар, и я увлекся. — Твои ожоги… Он согласно промычал, не отрывая взгляд от Снарта, когда тот споткнулся, хватаясь за кирпичную ограду, пока не сполз на землю. Он плакал, потрясенно осознал Мик. Полностью потеряв контроль, на оживленной улице, не обращая внимания на взгляды, которые бросали на него прохожие. Все встало на свои места, и ощущалось это, как удар под дых. — Он винил себя, — сказал Мик. — Я думал, он ушел, потому что я предпочел огонь ему, — его глаза начало жечь. — Мик? — Я потерял два года жизни с ним, потому что он думал, что я был на него зол. Я не был. Амайя обняла его, и только когда она погладила его по щеке, он осознал, что плачет. Он пропустил ужин той ночью, заперся ото всех в комнате, что принадлежала Снарту, прежде чем стать его, просто потому что он не смог бы смириться с тем, чтобы кто-то другой жил там. Никто его не побеспокоил.***
— Ты в порядке? — спросила его Сара на следующий день, сидя рядом с ним, пялясь на время, которое было не их. Он издал шаткий вздох и поднес бутылку пива к губам, как будто это было достаточным ответом. Она кивнула и положила ладонь ему на колено, и молчала, пока к ним не подошел Штейн. — Да? Профессор откашлялся, нервно и неловко. Он был единственным, с кем Мик так и не смог сойтись, когда команда собралась снова. Споры, и эго, и слишком много вещей, которые нихрена не заботили Мика. Ему не нужно было, чтобы они все были друзьями. Иногда он не был уверен даже в том, остается ли. — Амайя приготовила ужин, — сказал Штейн, жестикулируя, не зная, куда деть руки. Он, в итоге, сунул их в карманы. — Хорошая ночь сегодня. Рэймонд и Нейт притащили пару диванов, которые нашли на свалке. Сара нахмурилась. — Ладно? Штейн глянул на Мика, и улыбнулся так, словно это должно было быть предложением мира. — Мы подумали, что можно было бы развести костер на улице. Ты, кажется, эксперт. Мик фыркнул. — Доверите пироману горючее? — Да, — ответил профессор после секундного промедления. — Джефферсон, кажется, попросил Гидеон снабдить нас всем необходимым для поджаривания зефирок. Он мог отказаться, мог довольствоваться пивом и одиноким времяпрепровождением, пока команда будет заниматься, чем им вздумается, но он подумал о комнате, что принадлежала ему и одновременно не ему, и об оглушающей тишине, которую она предлагала. Что-то сжалось в его груди. Он не мог снова сидеть там в компании призраков. — Им лучше бы не быть кожаными, — сказал он, вставая. — Воняет, как дерьмо, когда горит.