Альбом моей памяти.

Жизнь любого человека можно представить в виде череды сцен, кадров, и на этих кадрах запечатлены самые важные и яркие моменты жизни. Это как альбом с фотографиями, один конкретный момент, когда время словно замерло, но на самом деле вокруг разворачивается целая история... Кто-то появился в жизни, кто-то исчез; в жизни очень много героев, но большинство из них эпизодичные - встретившись раз, мы можем больше не увидеться. Они просто фон самой жизни, декорации, и значат они в вашей жизни, на первый взгляд, ничтожно мало. Но не об этом я хотел рассказать... Моя жизнь не исключение. Я могу разделить её на множество отдельных сцен, и какие-то из них мне нравятся, какие-то - нет, и о них не хочется даже вспоминать. Тем не менее, это моя жизнь. Обладая врождённой дефективностью, я с самого детства старался преуспеть в том, что мне нравилось, но ещё больше в том, что мне давалось с трудом. Так я имею среднее музыкальное образование: с начальной школы я обучался игре на ф-но, а в старших классах ходил на уроки гитары. Один знакомый объяснил мне азы игры на барабане. Тем не менее, меня всегда, даже сейчас, влекла скрипка; пару раз мне удалось даже подержать этот инструмент в руках, провести по струнам… Но её владелец, который тогда был моим приятелем, поморщился и сказал, что в жизни больше не даст мне её в руки. Так мечта осталась навсегда мечтой. Моё знание английского соответствует тому уровню, которому учителя общеобразовательных школ хотели бы обучить всех своих отличников. Да что уж, мой уровень выше этого, даже один год серьёзно думал учиться на переводчика. Это никогда не было моей мечтой, даже желания серьёзного заниматься этим не испытывал, но я хотел добиться того, что было для меня почти нереальным. И хотя это уже в прошлом, сейчас я с самым простым словарём могу осиливать англоязычные произведения, хотя однозначно не понимаю всей прелести конструкции предложений и их литературного слога. Хотя, это не проблема, так как свои знания языка я в основном использую для просмотра фильмов и сериалов, слушая настоящие голоса актёров, а не русский дубляж. Этого вполне достаточно. Пожалуй, рисование – единственное хобби, которое я сам себе выбрал. Я посещал художественную школу несколько лет подряд, но, тем не менее, из-за музыкальной школы приходилось пропускать минимум одно занятие в неделю. Также я всегда любил читать. Родители поощряли это, однако на выходных запрещали брать в руки книги, если они не касались учёбы, и отправляли гулять с малочисленными приятелями. В то время, когда мне вздумалось стать переводчиком, я ходил в спортивную секцию. И, хотя моему телосложению это пользы не принесло, моё упорство развило некую выносливость, и я выучил несколько ударов, которыми не раз пользовался. Правда, последствия самозащиты всегда были таковы, что я жалел об этом. Сейчас мне двадцать пять лет. Отец умер восемь лет назад, мать – шесть. Они не являлись моими кровными родителями, но зато были самыми настоящими. Они любили меня, заботились, всегда поддерживали. Они были моими лучшими друзьями. И никогда не скрывали того, что взяли меня из детдома. А их родная дочь, как мне было известно, вместе со своим мужем и маленьким ребёнком погибла в автокатастрофе. Я любил, когда отец о ней рассказывал: его лицо тогда становилось таким одухотворённым, а, когда он плакал под конец, мне нравилось его утешать. Мне показывали её фотографии, она была красивой женщиной. И я всегда вместе с ними скорбел о её судьбе, посещая в определённые дни кладбище, хотя не мог не думать, что, если бы не это несчастье, у меня были бы совершенно другие родители, наверняка не такие добрые люди… если бы у меня вообще были родители. Вряд ли кто ещё решился бы взять на себя ответственность за дефективного ребёнка; собственно, это понимание навсегда привило мне отвращение к настоящей матери, и я никогда не стремился её найти, что обычно свойственно оставленным детям. Да, сейчас мне двадцать пять. У меня хорошая квартира в доме, месторасположение которого меня полностью устраивает. А по соседству живёт очень добрая женщина сорока трёх лет, которая относится ко мне, как к родному; её собственные дети, два близнеца, уже давно стали взрослыми мужчинами и куда-то уехали. Один из них приезжает на праздники со своей женой, другой изредка присылает открытки и звонит. И, наверное, если бы не Инна, мне пришлось бы худо. Она много раз мне помогала, особенно когда я заболевал или оказывался в больнице. А ещё мой кот Берен к ней очень привязан, хотя шипит почти на всех моих знакомых; может, это ещё одна причина моего доверия ей. Кстати, о Берене*[1]. Да, его имя – это имя героя легендариума Толкиена. Нет, мой кот не инвалид, но когда мне на пятнадцатый день рождения подарили котёнка, я читал «Сильмариллион», поэтому назвал его именем одного из своих любимых героев. Но, собственно, я не об этом. Берен очень ревностно ко мне относится, как я уже написал, из всех моих знакомых лучше всего принял Инну, хотя есть ещё пара людей, которых он если и царапает, то шутливо, играючи. Поэтому, когда в моей жизни появился Артём, мне пришлось отдать моего пятнистого чертёнка Инне, из-за чего он на меня ужасно обиделся. Первые полтора месяца, когда я заходил к ним в гости, он не позволял брать себя на руки и держался стороной, смотря на меня недовольно. А вы наверняка знаете, каким тяжёлым бывает кошачий взгляд. Мне было неловко, но я ничего не мог поделать. Да, Берен с самого начала враждебно относился к Артёму. Тогда мне это не казалось странным, я итак частенько закрывал его в спальне, когда ко мне приходил кто-нибудь, ведь обычно его боялись. Но теперь, вспоминая это, мне кажется, что Берен реагировал на него не просто враждебно, а, скорее, агрессивно. Наверное, следовало посчитать это знаком, как и сказала Инна, но я отмахнулся. И, если подумать, не жалею об этом. *[1]Берен - один из ключевых персонажей в истории Средиземья и в легендариуме Джона Р. Р. Толкина. Человек, полюбивший эльфийскую принцессу, который отправился на опасное задание правителя зачарованного эльфийского королевства Дориат, в следствие чего потерял свою правую руку (по крайней мере, запястье). Прозвище - Однорукий (что вполне логично).