Confession

Ветер мягкими прикосновениями играется с мелкими песчинками, не давая им заскучать в пустыне. Он меняет их местами, тихо шепча о том, что надвигается дождь. Будь его воля, он бы защитил каждую из них, не дав намокнуть, но он летит дальше, оставляя после себя пылевую завесу, а необъятный песок остается ждать собственной участи. Песчинки трепещут перед надвигающейся бурей. Взволнованный вздох проходится по поверхности, заставляя мельчайшие крупицы подняться в воздух, чтобы те получше могли запомнить пронизывающий цвет голубого склона. С придвигающимися тучами небо окрашивается новыми тонами, примеряя серое платье. Дневное небо кутается в него, представляя себя темной ночью. Оно сбрызгивает себя озоновыми духами, позволяя пустыне насладиться непривычным ароматом. Оно наслаждается столь трепетным вниманием и пускается в пляс, чтобы развлечь неискушенную публику. В пылу танца плавные движения постепенно сменяются более резкими, и небо, заливисто хохоча, разбрасывает драгоценные капли дождя, окрашивая песок темной охрой. Вода проникает под кожу пустыни и та, почувствовав долгожданную прохладу, начинает дышать. С каждым вдохом оно жаждет все больше, раскрывая объятия для столь долгожданной воды. Из-под застывшей поверхности пробивается первый зеленый росток, изумрудом дополняя небесное платье. Он прорастает сквозь толщу песка, борясь за свое существование с миллионами песчинок. Он тянется выше, покоряя окружающую среду своей целеустремленностью. Он тянется к небу, которое дало ему жизнь. Сначала аккуратно, будто бы спрашивая одобрения природы, а затем, получив очередную порцию дождя, все сильнее разрастается по, казалось бы, безжизненной поверхности. Вслед за собой он тянет к поверхности и других, показывая неизвестный доселе мир. Небо, глядя на них, лишь улыбается, давая свое благословение. Порыв ветра, что так сильно переживал за песчаную гладь, настороженно проводит руками по новым жильцам, и те податливо ластятся к прохладным прикосновениям. Ветер принимает новую игру, со свистом проносясь над зеленеющими ростками, нежно потрепывая их по головам. Ростки развиваются, вместе со стволами закрепляя свое право на существование в пустыне и раскидывают свои ветки по все большей поверхности. Песок, до этого мягкий и непостоянный, под тяжестью воды утрамбовывается в почву, потворствуя новым друзьям. Вода, раньше протекающая между песчинок и высыхающая под палящим солнцем, теперь остается на поверхности, наблюдая за ростом жизни, которую сумела породить. К ней стекаются все окружающие живые существа, наслаждаясь водопоем и зелеными красками новой флоры. Окрепшие стебли пускают все новые ветви, разрастаются лепестками. Пышная крона заслоняет землю, позволяя той играть в прятки с палящим солнцем. И земля вновь глубоко вздыхает, наконец получив возможность пообщаться с тенью не только ночью. Взамен она дает корням спасительного древа дорогу к воде, позволяя тому питаться. И корни распространяются дальше, будто бы пытаясь погладить каждый кусочек земли рядом с ними. Они раскидываются вглубь и вширь, с интересом изучая новое пространство. Маленький зеленый уголок пустыни раскидывает свои объятия судьбе, постепенно превращаясь в лес. Одно за другим, все новые растения заполняют собой неизведанные ранее уголки планеты. Уже взрослые, деревья больше не играют с вечно молодым ветром. Они благосклонно гладят его по спине, когда тот пролетает мимо, как он когда-то гладил их. Они улыбаются вслед ветру и вспоминают те времена, когда были еще маленькими росточками. Вместе с шуршанием листьев, деревья стряхивают с себя ностальгические воспоминания и смотрят себе под ноги, где постепенно крепнет подрастающее поколение, что вот-вот готовится прийти им на смену. Также как и они когда-то, дети с радостью играют со слегка поддающимся юнцам ветром, что с улюлюканьем несется вдаль, стараясь осчастливить каждую травинку и росток, что встретит на своем пути. И старое дерево, что стоит на самой кромке озера, прячет усмешку в морщинистых ветках, смотря на плоды своих начинаний. Оазис живой природы, что покорил собой пустыню и небо, стал столь широким, что старик и не мог углядеть его края. Потрепав по плечу давнего друга, что прошел с ним весь этот путь, он запрокинул голову, смотря в безупречно синюю гладь. Скоро небо вновь решит покрасоваться и наденет серое платье, что так идет к его улыбке. В последнее время, видя, как нравится это его зрителям, оно все чаще позволяло себе такую шалость и щедро одаривало лес драгоценным дождем, подпитывая в нем силу и тягу к дальнейшей жизни. Иногда даже солнце решало подглядеть за действиями неба сквозь серый мех туч и шкодливо пряталось за тонким краем юбки, лишь одним глазком наблюдая за происходящим. Дерево затряслось в приступе счастливого смеха и помахало теплому солнцу. Все так, как и должно было быть. Все именно так, как должно.