Мозаика

1. Его давно никто так не удивлял. Неприятно, неожиданно и настолько впечатляюще. И если раньше пальма первенства всегда и неизменно принадлежала Шерлоку Холмсу, то теперь эта сомнительная награда могла бы по праву перейти к Себастьяну Морану. Хотя нет, тут он погорячился. Джон судорожно выдохнул несколько раз. До тех пор, пока Себ не собирался прыгать с крыши прямо у него на глазах, и пока ему не пришлось оглушенным и потерянным смотреть в чужое бледное лицо в кровавых разводах, он, наверное, мог принять почти все. Черт. Сердце стучало так, словно хотело пробить грудную клетку, и Джон вялым жестом приложил ладонь к груди, пытаясь его успокоить. И самому успокоиться и не принимать поспешных решений. Или хотя бы попытаться не горячиться. Моран напротив сидел неподвижно, как притаившийся в засаде хищник, и наблюдал за ним как за самой желанной добычей; Джон не видел, но мог чувствовать этот почти осязаемый и тяжелый взгляд, скользящий по лицу, плечам и рукам. Он ведь с самого начала догадывался, а потом столько раз видел подтверждение своим догадкам – Моран всегда был опасным, но именно это в большей степени и привлекло в нем Джона. – Почему только сейчас? – тихо спросил он. Они ведь столько месяцев были знакомы, но тот только сейчас решил сознаться. Признать перед ним, что работал на человека, по чьей вине его жизнь в очередной раз безвозвратно изменилась. Не удивительно, что Моран, только услышав его имя по телефону, сразу же согласился встретиться. Тогда Джону это показалось немного странным, но не настолько, чтобы насторожиться или что-то заподозрить. А ведь выходило, что Моран с самого начала знал о нем намного больше, чем Джон мог себе представить; вот только все равно верилось с трудом, что тот стал бы лукавить и врать, чтобы просто понравиться ему или втереться в доверие. - Кое-что случилось. И я не хотел, чтобы ты узнал об этом от кого-то другого, - несказанное вслух «Майкрофт Холмс» так и повисло тяжелым грузом в воздухе между ними. И хватило одного намека, чтобы чужое присутствие стало почти осязаемым. Джон склонился над столом, пряча лицо. Он действительно не знал, как ему поступить. Он не чувствовал себя преданным, как и не чувствовал разочарования, только, пожалуй, облегчение. Что, наверное, характеризовало его не с самой лучшей стороны, но сейчас он мог только беспомощно скользить взглядом по расставленным на поверхности стола чашкам, сахарнице и вазе с печеньем и конфетами. Стоило им зайти внутрь, как Джон сразу же пошел на кухню, точно так же он привык делать, когда жил на Бейкер-стрит – тогда он тоже первым делом шел заваривать чай. Он поставил чайник, решив, что был достаточно вхож в этот дом, чтобы заниматься подобным самоуправством. Потом достал чашки, любимую Морана и ту, из которой сам предпочитал пить чай, будучи гостем. Пошарил по шкафчикам в поисках сбора, который специально принес пару недель назад. Тот оказался на самой верхней полке и, кстати, скоро должен был закончиться, Джон еще подумал, что в следующий раз можно было бы принести еще. Черт, черт, черт. - Джон, - Себ мягко позвал его. - Я… Я не знаю, как мне реагировать, - признаться в собственной беспомощности было довольно легко. С Мораном ему в принципе всегда было легко; Джон ничего не ждал от того, и просто принимал, что бы ни происходило, как есть. Прямо как в свое время с Шерлоком. Поэтому сейчас он разрывался между тем, как по идее должен был реагировать и тем, что чувствовал на самом деле. - Спроси меня, - немного помолчав, Себ решил уточнить. - Можешь спрашивать о чем угодно. Джон нахмурился и нервно облизнулся. Во рту привкус ароматного чая со сбором мешался с фантомным вкусом горечи от слов, которые он все никак не решался произнести. У него было, что спросить, целый список вопросов, но как выбрать наиболее важный и значимый, он терялся. Яркий дневной свет из окна кухни, подсвечивая плотную тюль с обратной стороны, смягчился и лег размытыми квадратами на светлый пол. Знакомая обстановка потеряла угловатость, и даже тени стали светлее. Можно было бы задернуть шторы и включить светильники с их желтоватым теплым светом, создавая уютную и немного интимную обстановку. Джон об этом задумывался несколько последних раз, когда они вот точно так же сидели и пили чай на этой кухне. Когда он еще даже не подозревал, чем закончится их с Мораном встреча спустя несколько недель тишины. - Зачем тебе это было надо? – он неопределенно помахал в воздухе рукой, обозначая расстояние между ними. Ему действительно было любопытно, зачем Морану нужно было их общение, зачем было пускать его в свою жизнь, потому что именно это Себ и сделал – пустил его туда, где Джон за несколько месяцев их знакомства никого больше не видел. Тишина не была неуютной, Джон просто терпеливо ждал, зная, что Морану нужно время, чтобы ответить. - Я познакомился с Мориарти более семи лет назад. С ним было тяжело и никогда не скучно. Твой звонок был полной неожиданностью для меня, но я всегда знал, что только мы с тобой сможем понять друг друга, - всего один вопрос, но Моран и без подсказок понял, что так отчаянно хотел услышать Джон. Как и Джону даже не нужно было время, чтобы обдумать чужие слова, он прекрасно понял, что хотел сказать его собеседник, все то, что так и осталось между строк. Они были такими разными и при этом настолько похожими, что становилось не по себе. - Шерлок Холмс мертв, - кажется, это был первый раз, когда он решился произнести эти слова вслух, а не про себя. Джону потребовалось совершить над собой усилие и несколько раз сглотнуть, выдавливая это откровение из разом пересохшего горла. Если Моран и хотел убедиться в этом из их общения, то вот, он это подтвердил и не только сейчас и вслух. - Соболезную. Джон резко выдохнул, ему внезапно перестало хватать воздуха, словно на кухне вдруг стало тесно. Так что хотелось убежать, скрыться и куда-нибудь спрятаться, чтобы никто не видел. - Я пойду. Спасибо. Он не стал уточнять, за что благодарил: за чай, разговор и откровение или их странное общение. Он и сам не мог определиться; наверное, за все сразу, поэтому, аккуратно отодвинув стул, встал и вышел в коридор. За ним привычно следовали стеклянные взгляды мертвых животных, пока за спиной бесшумно двигалась темная тень, провожая его до входной двери. В куртке знакомо звенели ключи и мелочь, пока он заторможено ее натягивал. Только со второй попытки попав в правый рукав, Джон похлопал себя по карманам, пытаясь вспомнить, где мог оставить телефон. Он его действительно чуть не забыл, поэтому с облегчением забрал тот из протянутой руки; Джон не был уверен, что стал бы возвращаться за ним в этот дом. Точно не сегодня. - Мой номер ты знаешь. Я надеюсь… - Себ на долю секунды сбился, но быстро поправил себя. - Я буду ждать твоего звонка. - Ты хочешь, чтобы я позвонил? – Джон не смог скрыть удивления. Холодный воздух забирался под куртку и гладил щеки, пока распахнутая дверь манила теплом и уютом. Моран занял собой весь проем, готовый освободить проход, решись Джон передумать и вернуться. - Джон, - Себ позвал его в последний раз. – Я хочу, чтобы ты позвонил. 2. Появление Майкрофта Холмса в его жизни он бы не назвал приятным событием, хотя и вполне себе ожидаемым, даже странно, что тот не объявился раньше, и кажется, он уже догадывался, почему. Джон слабо усмехнулся. Ему честно верилось с трудом, что сам Майкрофт Холмс с самого начала не знал, кем именно являлся Себастьян Моран. - Здравствуйте, Джон, - старший брат Шерлока всегда был холодным и вежливым, лишь в общении с младшим родственником позволяя настоящим эмоциям время от времени пробиваться сквозь привычную маску вежливой отстраненности. - Здравствуйте, Майкрофт. Признаюсь, я удивлен и немного разочарован, что вы не объявились раньше, - Джон не сомневался, что Холмс-страший был в курсе всего, что происходило в его жизни. Не стоило и надеяться, что даже после смерти Шерлока что-то изменится. Майкрофт Холмс был из тех людей, которые явно не умели отпускать. И стоило хоть единожды попасть в поле зрение этого человека и быть отнесенным в категорию «важное», то неусыпное внимание было гарантированно на всю оставшуюся жизнь. И Джон точно знал, что за ним не прекратили наблюдать, ему даже не нужно было проверять. Видеть Майкрофта спустя столько времени, да еще и в собственном небольшом кабинете было непривычно. Когда медсестра принесла ему карту очередного больного, Джон многого не ожидал, и каково же было его удивление, когда вместо пятидесятилетнего Майкла Стокронда, жалующегося на боли в груди, после вежливого стука в проеме двери показалась знакомая фигура. В дорогом костюме-тройке с неизменным зонтом и дорогим кожаным портфелем в руках. В чужом облике ровным счетом ничего не изменилось, и он давно привык, что менялись только цвета рубашек, галстуков и костюмов. Это было словно приветом из его прошлой жизни. И напоминанием, которого бы Джон хотел избежать, но, увы, не мог, как бы ни хотел. - Чем могу быть полезным? Вас беспокоят боли в груди? – Джон отложил медкарту в сторону и сложил руки в замок перед собой, являя безупречный облик профессионала в своей области. Майкрофт Холмс немного брезгливо осмотрелся, пока не решился наконец занять стул для посетителей, оставив зонт на вешалке, а портфель положив себе на колени. Совсем как примерный пациент, который пришел на прием к врачу, чтобы получить квалифицированную помощь. Сцена показалась Джону несколько сюрреалистичной, что он еле подавил желание глупо рассмеяться от абсурдности происходящего. Холмс мог и не являться лично, тем более к нему на работу, а мог похитить его прямо с улицы, или заявиться, конечно же без приглашения, к нему домой – вариантов, на самом деле, было множество, они даже могли бы пересечься где-нибудь в кафе. Хотя Джон с трудом мог представить себе эту картину – Майкрофта Холмса в обычной кофейне. И в итоге, тот решил появиться перед ним лично. - Джон, давайте не делать вид, что мы оба не знаем, почему я здесь. - Хорошо, - Джон легко согласился. Чем быстрее они тут закончат, тем быстрее он сможет избавиться от чужого общества. – Себастьян Моран. Майкрофт поморщился, как от зубной боли, и тяжело вздохнул, подтверждая: - Да, Себастьян Моран. - Вы хотите узнать, какие отношения нас связывают? Хотите предложить мне денег, чтобы я за ним шпионил и отчитывался вам? - Джон, - предупреждение в чужом голосе он предпочел не услышать. - Можете не переживать, радостного объявления в обозримом будущем не предвидится, - Джон даже не считал нужным останавливаться. – О Моране вы тоже постоянно беспокоитесь? Право слово, не стоит. Более того, уверен, что вам это и так давным-давно известно. Майкрофт вздохнул как-то устало и именно так, как привык вздыхать на выходки своего младшего брата, что покоробило Джона дальше больше, чем чужая уверенность, что он, Джон Ватсон, станет выворачивать душу по первому требованию. - Себастьян Моран очень опасен. Мориарти мертв, но его дело – нет. - О да, очень, - Джон согласно покивал, ухмыляясь. Моран был очень опасен. Джон был уверен, что тот был не просто наемником и любителем охоты, но и профессиональным снайпером и возможно даже правой рукой Мориарти. Скорее всего, именно Себастьян Моран следил за ним через прицел снайперской винтовки тогда, больше года назад, когда он смотрел вверх, на темный силуэт на фоне серого неба. На Шерлока Холмса, который должен был сброситься с крыши прямо на его глазах. Джон давно понял, что только угроза его жизни и безопасности, как и угроза для жизни других близких Шерлоку людей, к которым он отнес и миссис Хадсон, и Грега Лестрейда, могли вынудить того совершить тот ужасный шаг. Джон думал и думал над этим бессонными ночами, блуждая по улицам Лондона в попытках сбежать от прошлого и преследующих его видений, пока окончательно не убедил себя в собственной правоте. Да в это и не сложно было поверить, зная Шерлока так, как знал его Джон. Это все равно никак не влияло на его отношение к Себастьяну Морану. Тот ему просто нравился и все. - Вы удивлены, что Моран признался мне, что работал на Мориарти? Так я тоже был очень удивлен. Оказывается, он не хотел, чтобы вы его опередили. Майкрофт даже не пытался скрыть, насколько этот разговор ему не нравился, но он годами не только занимался политикой, но и имел дело со своим сложным младшим братом, поэтому без сомнения имел большой опыт подобных бесед. - Я должен был сделать это раньше. Приношу свои самые искренние извинения, - наконец-то Холмс-старший признал это, что, впрочем, Джона все равно не впечатлило. Из портфеля был извлечен довольно пухлый конверт. Осознав, что Джон и не собирался его принимать, Майкрофт прищурился и аккуратно положил тот возле его сцепленных в замок рук. Не трудно было догадаться, что именно было внутри, вот только чужие благие намерения явно припозднились по времени. Во что бы там ни играли Холмс с Мораном, он точно не горел желанием принимать в этом участие. Джон заскользил глазами по рыжеватым волосам с залысинами, светлым бровям, большеватому для этого лица носу, немного обвисшим щекам, пока не остановился на тонких, поджатых губах. Чужой чопорный вид вызывал у него не только зубовный скрежет, но и мысли, далекие от мирных. Или приличных. Ему внезапно стало интересно, трахал ли того кто-нибудь; такую ледышку, наверное, было непросто расшевелить. Трудно было представить, что могло скрываться за слоями дорогой ткани, которой придали форму и стиль, но это точно совсем не мешало его богатому воображению. Ха. Все же Холмсы умели читать мысли, Джон давно это подозревал, потому что, кажется, он впервые видел Майкрофта Холмса смущенным и ошарашенным. У того удивленно вытянулось лицо, пока он неверяще смотрел на него своими рыбьими, почти прозрачными глазами. Все же хорошо, что в свое время он никогда не думал о сексе и Шерлоке в одном контексте, или лучше сказать, о сексе с Шерлоком. Это было бы… Джон мысленно вздрогнул. Единственный в своем роде консультирующий детектив сразу бы знал о его мыслях и фантазиях, как знал почти все о нем. И вот это было бы действительно неловко. - Мне пора. До свидания, Джон. Надеюсь, вы проявите благоразумие, - Холмс неожиданно и скомкано попрощался и поспешил покинуть кабинет, чуть не забыв про зонт. - До свидания, Майкрофт, - медленно произнес Джон; попрощался он уже с захлопнувшейся дверью. Ха. Он и не думал, что настолько эффективно сможет избежать дальнейшего продолжения разговора. 3. Конверт, оставленный Майкрофтом Холмсом, в тот же день переместился с его рабочего стола в его квартиру, и сначала просто лежал на журнальном столике в гостиной, пока не был отправлен в прикроватную тумбочку на неясный срок. Джон периодически вспоминал про него, но доставать не торопился. Что бы ни хотел передать ему Холмс-старший, это не могло быть что-то хорошее. Полезное, важное, но точно не хорошее. Джон разблокировал телефон и уставился на список вызовов. Ближе к концу было имя Морана, остальные все были так или иначе связанны с работой, и это не могло не вызывать определенные чувства. Он хотел позвонить, но каждый раз останавливал себя. Вот и сейчас палец уже завис над нужной строкой, но так и не коснулся блестящей поверхности сенсорного экрана. Тот потух, отразив его лицо: мешки под глазами, морщины, уставшие глаза и светлые волосы, в которых седины давно было больше чем русых прядей. Он критично рассмотрел себя и резко поднялся. Зеркало в ванной не показало что-то новое, только вновь безжалостно указало на то, что он и так уже видел – сорокалетнего среднестатистического англичанина невысокого роста. И, кажется, он снова похудел. Растянутый ворот полосатой немного застиранной кофты, что переехала сюда с ним еще с Бейкер-стрит, только подчеркивал обозначившиеся ключицы. - Красавец, - саркастично подвел неутешительный итог Джон и включил воду, чтобы набрать в ладони и плеснуть в лицо. С сединой и морщинами он ничего поделать уже не мог, но по крайней мере с мешками под глазами должен был справиться. И для этого ему как минимум нужно было нормально выспаться, а не ворочаться часами, мучаясь бессонницей. А ведь он так давно не бродил по ночным улицам, а теперь вот снова вернулся к этой привычке. - Сделай уже это, - сам себе отдал команду Джон. Не в его характере было оттягивать неизбежное, поэтому выйдя из ванны, он решительно прошел в спальню и выдвинул ящик, в котором лежал конверт от Майкрофта. Содержимое было безжалостно вытряхнуто на покрывало и распределено – документы в одну сторону, фотографии в другую. И в первую очередь его интересовали именно снимки. Джон тяжело опустился на кровать и стал перебирать одну фотографию за другой. Такого Морана он никогда не видел, да и не мог никогда увидеть, если быть честным. А перед самим собой Джон старался быть честным, хотя это и не всегда получалось. Среди вороха глянцевых снимков было даже несколько их совместных, что его не удивило, но все равно оставило неприятный осадок. Он с особым вниманием рассмотрел каждую, жадно вглядываясь в чужое лицо и холодные глаза. Джон хмыкнул. Ему точно не могло показаться, но именно на этих снимках, на их совместных снимках, Моран всегда выглядел иначе – не мягче или расслабленнее, но точно иначе. Зная теперь на что именно обращать внимание, он мог видеть это в линии плеч, в наклоне головы и странном выражении чужого лица, что неизвестный фотограф ловил раз за разом. И Джон ни минуты не сомневался, что Моран точно знал, что за ними следили, даже Джон об этом знал, не видя и не ощущая слежки, что уж было говорить о профессионале. И они оба просто игнорировали этот факт, как и многое другое, по сути. Он с самого начала знал, что Моран был непростым человека, но никогда и никак не связывал его с Мориарти. Будь на его месте Шерлок, ему все, скорее всего, стало бы известно об этом с самого начала, но он никогда не был гениальным Шерлоком Холмсом, даже если иногда пытался примерить на себя эту роль. Выбрав самый удачный на его взгляд снимок, Джон отложил его в сторону, а все остальные убрал обратно в конверт. Что делать с документами, он так и не решил, только знал, что точно не хотел читать их содержимое. Правильнее всего было бы их сжечь или уничтожить любым другим способом, можно было даже порвать на мелкие кусочки и выкидывать постепенно с другим мусором. Даже если лично ему они были не нужны, это не означало, что он мог быть беспечным. Откинувшись назад, он упал на мягкую спружинившую поверхность и закрыл глаза. Что бы ни хотел от него Майкрофт, отдавая этот чертов конверт, его это мало волновало, играть в чужие игры Джон не намеревался. Это же касалось и Морана, но поговорить им точно было необходимо. Похлопав по покрывалу под рукой, он нашел оставленное фото и поднес к лицу, разглядывая две застывшие фигуры на фоне кирпичной кладки чьего-то забора. Они замерли напротив друг друга, о чем-то неспешно разговаривая. И вновь на чужом лице застыло это странное выражение; Джон пытался подобрать ему определение, но никак не мог (1). Сердце пропустило несколько ударов, и в груди сделалось жарко, словно кто-то включил отопление. Джон повел рукой, то приближая, то удаляя фотографию от лица. Что бы ни означали чужой взгляд и поджатые губы, ему в первую очередь следовало разобраться со своими чувствами. И понять, что мешало ему позвонить. Просто взять и нажать на кнопку вызова. Решился же он тогда в самый первый раз, когда еще даже не мог предположить, кто именно ответит ему там, на другом конце. Теперь он знал, и по идее ему должно было легче решиться, только вот для него все было не настолько просто. Даже жаль, что телефон остался лежать на столике в гостиной, потому что сейчас он почти отважился. Увидев Морана на снимках, он неожиданно понял одну простую вещь – он хотел услышать чужой голос и хотел заглянуть в чужие глаза. Наверное, можно было даже сказать, что он соскучился. Звонок в дверь невольно заставил его подскочить на кровати. Джон нахмурился и плавно встал. В груди шевельнулось странное горячее чувство, очень похожее на надежду, смешанную с предвкушением. Немногие знали его адрес, а после того, как он перестал приводить случайных любовниц и любовников, к нему вообще редко кто заглядывал. Могли позвонить соседи, но после того, как он переехал, такое случалось всего раза четыре. С неспокойным сердцем он неспешно дошел до двери и заглянул в глазок. Ох. Незваного гостя по ту сторону двери он совсем не ожидал увидеть, даже предположить не мог, пока пытался побороть глупые мысли о человеке, которого он хотел бы действительно сейчас увидеть. - Привет, - он распахнул входную дверь шире и неискренне улыбнулся. – Какая неожиданность. Он прекрасно помнил лицо и даже имя запомнил, но не думал, что еще когда-нибудь Майкл перешагнет порог его дома. После одной, хотя и довольно неплохо проведенной ночи, Джон так и не перезвонил, а потом и вовсе занес его контакт в черный список, решив тогда завязать с одноразовыми отношениями, по крайней мере, на какое-то время. И еще ни разу не пожалел. - Привет, Джон, - парень в ответ улыбался натянуто и даже не пытался скрыть, насколько был напуган. – Прости, что я без предупреждения. Был рядом и решил попытать удачу, так сказать. - Не стоит беспокоиться, Майкл, ты очень удачно застал меня дома, - Джон сглотнул комок в горле. Со стороны Майкрофта Холмса это было подлостью, которую он ему точно не намеревался когда-либо прощать. 1 Хаххаха, не буду томить читателей – чтобы дать определение, достаточно вернуться в начало и освежить в памяти название первой песни, что я слушала, пока писала обе части. 4. Стоило за ним закрыться двери, как коридор погрузился в полумрак, будоражащий и загадочный. Вместе с мутными тенями пришла и тишина, и Джону только и оставалось, что замереть в растерянности. Он не думал, что они задержатся тут и так и останутся стоять в молчании, разглядывая друг друга в размытом свете, что едва попадал в коридор из гостиной. Себастьян Моран был все таким же высоким, красивым и опасным, в нем ровным счетом ничего не поменялось – те же холодные светлые глаза, то же хищное выражение лица. Так что, кажется, только Джон один мучился бессонницей и неопределенностью все эти несколько недель. Он специально выбрал этот день и это время, чтобы вероятность застать Морана на месте была максимальной, и не прогадал. Совсем как один его недавний визитер, только вот лично у него не было никаких подсказок от заинтересованной стороны, только расчет на везение и удачу. И возможно, совсем немного на судьбу. - Я ждал твоего звонка, но так даже лучше, - голос Морана звучал знакомо и как-то хрипло, словно тот долгое время молчал. Джон неопределенно дернул плечом, он столько раз хотел позвонить, но так и не решился. И чтобы сейчас приехать сюда, в этот дом и к этому человеку, ему потребовалось собрать все свое мужество и смелость. - Привет. - Здравствуй, Джон. Длинное зеркало на стене множило полумрак, зрительно раздвигая пространство коридора и делая его больше и глубже, и только они нарушали статичность тем, что дышали и двигались, и тем, что разговаривали словами и взглядами. Джон видел в отражении, как Моран приблизился. Тот спокойно подошел ближе, понадобилось всего несколько шагов, чтобы нависнуть сверху, оттесняя Джона к двери, и если бы он дал слабину, то его тут же наверняка прижали бы к дверному полотну. - Себ…, - он хотел спросить, что тот хотел сделать и даже возможно остановить, но не успел. Ох. Его так давно уже никто не обнимал. Крепко, так что не вырваться, и бережно, словно хотели защитить. От Морана шло ровное тепло, что заставляло непроизвольно тянуться к нему. После стылого такси и зябкого вечернего воздуха Джон был приятно обескуражен; ни о чем подобном он не думал, когда ехал сюда и потом, когда долго стоял, не решаясь подняться на крыльцо и позвонить в дверной звонок. Под его ладонями скользила мягкая ткань тонкого свитера, пока он наконец не нашел удобное положение для рук. Из-за разницы в росте обниматься с Мораном было непривычно и не совсем удобно, и чтобы не подниматься на носочки, Джону пришлось просто прижаться щекой к чужой груди. Зато так ему был отчетливо слышен стук чужого сердца, быстрый и взволнованный. После такого тишина попросту не могла больше казаться отчужденной, скорее наоборот. Так же неожиданно как начались, объятия внезапно прекратились, Моран просто разжал руки и отошел. - Проходи, я сделаю чай. И Джон послушно стянул куртку и повесил ее на привычное место между черным пальто и темным плащом, следом и шарф отправился на полочку сбоку, там, где обычно и лежал, когда Джон приходил в гости. Он даже не стал доставать телефон, оставил его в кармане, а вот фотографию прихватил, чтобы выложить без слов перед Мораном на стол. Кухня, как и весь остальной дом, встретила его теплом, а еще ароматным запахом травяного сбора. Пока он мыл руки, отогревая их под струей теплой воды, Себ вскипятил чайник и заварил терпкий чай, как им обоим нравилось. - Мы знакомы семь месяцев, - начал Джон и сразу же замолчал. Разговаривать с широкой спиной Морана было так же не просто, как и лицом к лицу. Он не готовил речь заранее, зная, что все равно позабудет все слова, когда окажется здесь, но по крайнее мере, он точно знал, как именно хотел начать этот разговор. - Семь месяцев, две недели и три дня, - поправил его Моран. Фотография, сделанная неизвестным фотографом, лежала с краю, и Себ с интересом ее изучил, после чего отодвинул на середину столешницы, чтобы не мешалась, и выставил чашки, сахарницу и печенье. Так, как это обычно делал Джон. Подобная точность невольно заставляла улыбнуться, он не был столь скрупулезен в подсчете, его в принципе такие детали не волновали. Джон мыслил глобальнее, даже жаль, что метод Шерлока в этом случае ему не мог помочь – эмоции и чувства, увы, никогда не были сильной стороной Шерлока Холмса. Сколько бы он ни размышлял над природой их отношений с Мораном, так и не мог прийти к однозначному выводу. Их можно было назвать близкими приятелями, и более того - друзьями, но даже ему было понятно, что ни одно из этих определений не подходило им в полной или достаточной мере. Что говорить, даже с Шерлоком у них не было такой неопределенности – они просто были лучшими друзьями и коллегами. Впрочем, сейчас было кое-что более важное, чем выяснение статуса их отношений. То, что он не мог и дальше игнорировать. - Майкрофт Холмс, - Джону было не особо приятно упоминать имя этого человека, тем более в разговоре с Себом, но это было неизбежно. - Что с ним? – Моран беспечно и равнодушно пожал плечами и сел, наконец, напротив. Джон поджал губы, размышляя, с какой стороны стоило зайти в обсуждении такой щекотливой темы как сам Майкрофт Холмс. В отличие от Шерлока, Джон всегда осознавал, что с Холмсом-старшим лучше было быть настороже. - У нас с ним вполне взаимовыгодное сотрудничество, если ты переживаешь об этом… Ты же не из-за него пришел? – Моран наклонился вперед, насмешливо изучая его. - А? Нет, - Джон нахмурился, ему нужно было время, чтобы обдумать услышанное. – Точнее, не только из-за него. Было так просто вернуться к их прежнему общению, словно и не было последних нескольких недель, хотя прежней легкости все же не чувствовалось, ее заменило ожидание. И раз с Майкрофтом все разрешилось настолько буднично и просто, значит, смело можно было переходить и к другим насущным темам. - Что ты от меня хочешь? – Джон не хотел спрашивать именно это, вопрос сам слетел с языка. Да и формулировка не была идеальной, ведь он мог спросить о таком иначе, но сути это все равно не меняло, поэтому он проглотил все остальные слова и напряженно замер. Он спрашивал не только потому, что хотел знать ответ, но и потому что уже все для себя решил. Хватило пары недель метаний и размышлений - этого времени было более чем достаточно, чтобы все для себя разложить, наконец, по полочкам. - Ты точно готов услышать ответ? – серьезно уточнил Себ. – Сбежать тебе я больше не дам. Моран отставил свой чай в сторону. Его взгляд разом потяжелел, давя так, что Джону перестало хватать воздуха, но, да, сбежать сейчас он точно не смог бы, теперь ему бы однозначно это не позволили, не тогда, когда он сам добровольно вернулся. Тук. Тук-тук, тук. Тук-тук-тук. Длинные красивые пальцы, отбивающие дробь по столешнице, отвлекали. Это был такой простой и очень мужской жест, что Джон невольно засмотрелся, пока не вспомнил, что от него все еще ждали ответа. Ему оставалось лишь решительно кивнуть - Как ты уже мог догадаться, ты мне нравишься. Очень, - Моран смотрел и смотрел, не мигая и, кажется, даже не дыша. Ответ Джона не удивил, именно такого признания он и ждал, хотя это не означало, что он не был взволнован. - … Это взаимно, - что тут еще можно было добавить, он не знал, поэтому решил больше ничего не говорить. Хотя нет, все же кое-что стоило уточнить, чтобы не было недопонимания. – Ты мне тоже нравишься, и не только как человек или друг. Вот, он это сказал, произнес вслух, и теперь обратной дороги точно больше не было. Конечно, ему было неловко и немного страшно. Он раз за разом собирал свою жизнь как мозаику - из разбитых кусочков воспоминаний, привязанностей, привычек, желаний и стремлений. Вновь и вновь мучительно подбирая разрозненные и разбитые фрагменты, чтобы заново сложить цельную картинку. Джон и сам не понял, как Себастьян Моран стал для него новой и незаменимой частью его новой мозаики. 5. Рукоять двустволки плотно уперлась ему в плечо, вселяя ни с чем не сравнимое чувство уверенности и превосходства. Джон примерился к весу и уверенно положил палец на курок, заглядывая в прицел. С подобными ружьями обычно ходили на кабанов и некрупную дичь, хотя и на лося с таким вполне можно было поохотиться. Он огладил резьбу напоследок и положил ружье обратно в чехол. В подсобке, что они сейчас разбирали с Мораном, было еще много чего интересного, и это было подобно рейду из далекого детства на чердак бабушкиного дома за сокровищами, с тем отличием, что этот самый чердак принадлежал бы заядлому охотнику. И, конечно же, был старательно упорядочен. Внутри пахло металлом, машинным маслом, немного порохом, кожей, какими-то травами, старыми газетами и еще чем-то странным, чему он не мог дать определение. И если учесть, что здесь хранились одежда, оружие и прочая экипировка для активного отдыха и охоты, то подобное смешение запахов было совсем не удивительным. Моран не поленился оборудовать это подсобное помещение светом и стеллажами для удобства, и теперь им оставалось только методично перебирать и перекладывать все с одного места на другое. Задумчиво огладив очередной чехол с ружьем, Джон пробежался взглядом по ровным рядам веревок и канатов на полке прямо перед его глазами. Подобное количество вещей лично его несколько удивляло и немного озадачивало. Сам он привык жить налегке, особо не привязываясь ни к местам, ни к вещам, ни, что уж говорить, людям. Даже его квартира не была его в полном понимании этого слова, в отличие от дома Себа, и в этом было еще одно их важное отличие друг от друга. Одно из многих. Теплые руки неожиданно скользнули ему под свитер, сбивая с мыслей о чердаках, сокровищах и ненужных вещах. Задумавшись, он даже не заметил, как его окружили и взяли в плен, прижимая к широкой груди. - Поедешь со мной на охоту? – что-то почти невесомо коснулось его волос. Джон удивленно повернулся. Ему могло и показаться, но кажется, его только что поцеловали в макушку. Конечно, для этого Морану даже не пришлось бы особо напрягаться, достаточно было лишь немного склонить голову, пока он его обнимал со спины. - Куда хочешь на этот раз? - Джон спросил, особо не задумываясь. Возможно, ему только показалось, это было настолько не похоже на Морана, что у него были все основания сомневаться; даже представлять такое в чужом исполнении было немного непривычно, хотя это не означало, что ему не понравилось. Тот редко позволял себе проявлять слабость, неуверенность или нежность. Себ уже успел отойти к стеллажу с одеждой и вел себя как ни в чем не бывало. - Тайга, Сибирь. - Оо… Это же где-то в России? - Джон решил не отвлекаться и более внимательно отнестись к их разговору. Он слышал о Сибири, хотя не был до конца уверен про тайгу. Зато он точно знал, что там было очень холодно, особенно в это время года, и он что-то не горел желанием себе что-нибудь отморозить, хотя идея совместной поездки и звучала весьма заманчиво. - Верно, - Моран улыбнулся одними глазами и протянул ему небольшую закрытую сумку с чем-то тяжелым. – Отложи в сторону, которые понравятся. Как минимум две. - Медведи, водка и снег? – Джон перечислил все то, что он обычно слышал при упоминании о России или Сибири. – А, точно, еще матрешки и балалайка! - Почти, - вот тут Себ не удержался и тихо рассмеялся и кивнул на его руки. – Как раз для водки пригодится. В протянутой ему сумке бережно укутанные в холщовые мешки хранились фляжки. Он аккуратно извлек все и теперь доставал каждую из чехла и рассматривал искусно выполненные на кожаной отделке роспись и тиснение. Выбрать всего несколько было довольно сложной задачей, ему все понравились, но он все же решил исходить из практичности и удобства, а не красоты, прикинув, что на морозе им больше могли пригодиться те, что закрываются пробкой, а не просто закручиваются. - Ты и язык знаешь? - Немного, но у нас будет переводчик. А на месте – проводник и егеря. Джону понравилось это «мы», хотя он еще и не озвучил свой ответ. Неудивительно, что сейчас они были заняты тем, что перебирали разнообразную амуницию в запасах Морана. Тот, оказывается, готовился к совместной охоте и более того – совместной зимней охоте. - Хочу показать тебе, что такое заснеженный лес ночью и как охотиться на волков, - а вот это как раз было больше похоже на привычного ему Морана, нежели те мимолетные нежные прикосновения, что ему иногда доставались, когда Джон меньше всего их ждал. Ему на плечи упало что-то тяжелое и теплое, и щеку мазнул мех, но Джон даже возмутиться не успел, как его крепко укутали и бесцеремонно развернули. Внутри знакомо пахло порохом и немного потом. Он попробовал освободиться, но смог высунуть только голову из своего теплого кокона. - Жаль, что тебе ничего из моей одежды не подойдет, придется все покупать, - говоря это, Моран выглядел как-то слишком подозрительно довольным, словно уже примерял на него предполагаемые обновки. - Конечно, я же всего лишь среднестатистический англичанин и не вымахал как некоторые, - сухо заметил Джон и сдул лезущий в лицо пушистый мех. Просто кое-кому из них больше повезло с генами. Его легонько встряхнули, чтобы не возмущался, после чего поцеловали. Это было простое прикосновение губ к губам, и пока он думал, отвечать или нет, все прекратилось – его выпустили и даже помогли выпутаться из парки. Джон покосился на склонившуюся над какой-то одеждой фигуру и решил ничего не говорить. Не то чтобы Морану нужно было разрешение, чтобы его целовать, но каждый такой раз был для него полной неожиданностью. - Себ. Тот оглянулся и вопросительно приподнял брови. Именно с Мораном Джон редко проявлял инициативу в подобного рода делах - переживал, что сделает что-то не то, но сейчас не удержался. Вид этого человека, смотрящего на него снизу вверх, невольно задавал мыслям определенное направление. И они же встречались, в конце концов, и даже совместный отдых планировали, вот только в близости дальше нескольких поцелуев так никуда и не продвинулись. Он пару разе тонко намекал, но настаивать все же не решился. Джон шагнул ближе и протянул руку, прикасаясь к гладко выбритому подбородку, скользнул пальцами по тонким губам, чтобы надавить подушечками и тут же убрать. - Я еще не сказал «да», - вышло шутливо, но на самом деле сказанное им было более чем серьезным. - А ты разве собирался отказаться? - прохладно заметил Моран и весь подобрался, как перед прыжком. Джон с самого начала их знакомства уяснил, что тот всегда привык получать желаемое. Во что бы то ни стало. Джон не собирался отказываться, но когда за него вот так вот решали, это каждый раз несколько раздражало. Куда и когда им пойти, чем заняться – его просто ставили перед фактом, и обычно он не был против, с Мораном ему никогда не бывало скучно, но кажется, все же стоило серьезно пересмотреть их взаимодействие. Потому что даже этот важный разговор не стал исключением – за него с самого начала все решили. - Я хочу, чтобы ты поехал со мной. И позволь мне все купить и оплатить все расходы. Джон скептически приподнял брови, теперь его еще и в содержанки записали с чужой легкой руки. - Пожалуйста, - Моран медленно выпрямился, но подходить не торопился, чутко уловив, что сейчас это было не самой лучшей идеей. - Я подумаю, - Джону действительно нужно было о многом подумать и не только о возможной совместной поездке. 6. Лавируя в разношерстной толпе, он едва успевал ориентироваться в этом шумном потоке, несущем его от светофора к светофору, пока впереди не замаячила нужная ему яркая вывеска. Вечерние улицы готовы были вот-вот погрузиться в сумерки и безудержную атмосферу веселья, и это при том, что завтра начиналась очередная рабочая неделя, хотя, да, не только ему не нужно было рано вставать. И Джон чуть не промахнулся мимо нужного ему входа, засмотревшись на яркие мигающие плакаты вдоль тротуара. Его никогда особо не привлекали ни шумные вечеринки, ни шумные компании. И то, и то ему все же приходилось иногда терпеть для нужного уровня социализации, хотя лично он предпочел бы какой-нибудь малоизвестный паб, но выбирать не приходилось. Приглашение от одного из приятелей Морана отметить повышение по работе стало для него полной неожиданностью. Они пересекались всего пару раз, когда Себ брал его с собой перекинуться в карты с его обычной компанией, и Джон не думал, что теперь подобные приглашения будут распространяться и на него. Заведение в целом ему понравилось и атмосферой, и публикой, и он потратил немного времени, чтобы осмотреться, прежде чем подняться на второй этаж в вип-зону. Все и так уже были предупреждены, что он должен был задержаться из-за вечерней смены в больнице, поэтому он особо даже не торопился. - Привет, Тони. Поздравляю, - они с Тони крепко пожали друг другу руки, и ему тут же вручили запотевшее пиво, освобождая место рядом с Мораном. Тот сидел, расслабленно откинувшись на спинку мягкого дивана, и лениво следил за перемещением толпы вокруг. Они поздоровались взглядами, и каждый вернулся к прерванному занятию: Себ – к наблюдению, Джон – к наверстыванию пропущенной части общей беседы. Мимо проплыла, плавно покачивая бедрами красивая брюнетка, Джон неосознанно задержал взгляд на ее округлых формах, эффектно обтянутых платьем, и немного виновато взглянул на Морана, словно его поймали на измене. - Понравилась? – Себ горячо выдохнул ему на ухо, немного наваливаясь сверху. - Да, - просто ответил Джон, не было смысла скрывать очевидное. Он не стал отодвигаться или пробовать сменить позу, таким расслабленным и миролюбивым он Морана почти никогда не видел, поэтому искушение понаблюдать за ним подольше было практически непреодолимым. - Блондинки, брюнетки или рыженькие? - Без разницы, - рассмеялся Джон, делая глоток из своей почти опустевшей бутылки, и многозначительно добавил. – Грудь и задница. - Поддерживаю, - Моран одобрительно покивал и отвлекся на чей-то вопрос. Компания из пяти мужчин не могла не привлечь внимания представительниц противоположного пола, и хотя двое из них были женаты и с гордостью носили свои обручальные кольца, трое оставшихся, в чье число входил и он с Мораном, были все еще свободны в чужих глазах. И Джон то и дело ловил кидаемые на них красноречивые взгляды, но решил даже не заморачиваться по этому поводу. - Пошли, - Моран похлопал его по плечу и резко поднялся, одним этим движением скидывая с себя всю расслабленность. На что Джон лишь устало провел рукой по лицу. Ему не хотелось заканчивать толком не успевший начаться вечер выяснением отношений, у них уже состоялся разговор на эту тему, но кажется, следовало его повторить. Чужая манера командовать и подчинять, конечно, заводила, но и одновременно бесила его до исступления. - Моран, - предупреждающе позвал он. - Хочу кое-куда тебя сводить. Тебе точно понравится, - миролюбиво пояснил Себ и настойчиво потянул его за собой из-за столика. - Эй, эй, парни! Вы куда это собрались? - возмутился виновник торжества. - Моран? Ватсон? Моран лишь неопределенно помахал всем на прощанье рукой и уверенно направился к лестнице, плавно обходя препятствия в виде других посетителей и в особенности женщин, пытающихся привлечь его внимание. Джон торопливо попрощался со всеми, но смог нагнать Себа только у выхода. - Нет, серьезно, куда мы идем? - Пусть это будет сюрпризом, - Себ оглянулся и окинул его нечитаемым взглядом из-под ресниц. - Доверься мне. Джон с подозрением пошел следом. Не было похоже, что Морану стало скучно, и он просто решил сменить обстановку, значит, было что-то, что заставило его круто поменять их планы на этот вечер. Им довольно быстро удалось поймать такси, он даже продрогнуть не успел, как они уже сидели в тепле и куда-то ехали. На самом деле, Джон отвлекся; было так легко забыться, забираясь внутрь вслед за высокой фигурой в темном пальто. Хорошо, что ехать им пришлось недолго, и он не успел окончательно погрузиться в меланхолию и воспоминания о похожих ночных поездках только с совсем другим человеком. Дорогая гостиница, возле которой они вышли, его не удивила и не впечатлила, с Мораном ему приходилось бывать в местах и пороскошнее этого. Себ уверенно провел его через лобби к лифту, нажав кнопку с 11 этажом, и пока они медленно поднимались, продолжал загадочно молчать. Двери без номерных табличек на всем этаже Джона несколько удивили, но Моран точно знал, куда именно им следовало постучаться, поэтому просто шел следом. Ему обещали сюрприз, и он рассчитывал быть приятно удивленным. После глухого стука послышалось легкое цоканье каблуков, и дверь им открыла потрясающая высокая шатенка с голубыми глазами. В номере та была одна и явно ждала именно их. - Себастьян, так приятно снова тебя видеть спустя столько времени, - приятным глубоким голосом поздоровалась та. - Мари, это Джон, мой парень. Джон, это Мари. Джон не знал, как ему реагировать. Он наивно полагал, что они пришли в очередное подпольное казино, Себ знал такие во множестве, но Джон и подумать не мог, что Моран решит предложить закончить этот вечер именно так, хотя чего-то такого ему и стоило ожидать после того короткого разговора. Он никогда еще в своей жизни не снимал элитную проститутку, не было надобности. И более того – для него еще никогда не снимали элитную проститутку. С очаровательной улыбкой, длинными темными волосами и светлой кожей. Шикарной фигурой, даже лучше, чем у увиденной в клубе брюнетки, и откровенным взглядом профессионала в своем деле. - Джон, какой приятный сюрприз, - девушка с любопытством его оглядела, ее с Мораном явно связывало довольно продолжительное и тесное знакомство, так что повышенный интерес был более чем оправдан. - Привет, очаровательная Мари, - Джон галантно приложился в ухоженной ручке, его даже разница в росте не смутила, на высоких каблуках Мари стояла почти вровень с Мораном. - Проходите, мальчики. В номере было довольно просторно, открытое пространство гостиной плавно переходило в большую спальню, занятую внушительной кроватью – действительно ничего лишнего: кровать, бар и дверь, скорее всего, ведущая в совмещенную с ванной уборную. Дорого, элегантно и со вкусом. Джон с любопытством прошелся до барной стойки, заглянул в спальню и вернулся к широкому светлому дивану, чтобы с удобством устроиться практически посередине в ожидании, что же эти двое предпримут дальше. Девушка, улыбаясь, села слева от него, тогда как Моран расположился справа, и Джон даже не понял, как у него в руках оказался бокал с вином, а сам он был втянут в разговор о Тони и его долгожданном повышении. Себ по-хозяйски положил ему ладонь на колено и шепнул куда-то в шею: - Ты можешь отказаться, но я хочу, чтобы ты согласился. Намек был более чем прозрачным, и он точно не собирался отказываться от подобного развлечения, точно не тогда, когда это предлагал его собственный парень. Джон сглотнул; если так подумать, это был первый раз, когда Моран озвучил вслух его статус, и пусть это было перед проституткой, Мари была, судя по всему, его старой знакомой, тем более Себ это сказал не для нее. - Будешь только смотреть или поучаствуешь? – уточнил он, с любопытством ожидая реакцию. Вместо ответа чужая широкая ладонь заскользила вверх к его паху, а рот накрыли настойчивые губы. Моран целовал его жадно и вдумчиво, сметая своим напором любое возможное сопротивление с его стороны. - Отсоси ему, - короткая команда, отданная властным тихим голосом, заводила не хуже проворных рук, которые ловко избавили его от недопитого бокала с вином, а потом не менее ловко справились с пуговицей и молнией его джинсов. Мари уже сидела между его разведенных ног, не дожидаясь дополнительных указаний. Ему даже не дали приподняться, чтобы можно было стянуть джинсы и белье вниз, как Моран схватил девушку за волосы и толкнул лицом ему в пах. - А я поруковожу процессом. Можно было не волноваться о помаде или другой косметике, которая могла бы оставить следы на его одежде, если у Мари и был сделан макияж, Джон особо ничего не заметил, все выглядело естественно и красиво. Было глупо думать о чем-то подобном в такой момент, но ему нужно было хоть немного отвлечься и не демонстрировать нетерпение столь явно, как он это делал сейчас, дрожа и тяжело дыша в поцелуй. - Ахх, - Джон, не выдержав, застонал в чужие тонкие губы. У него так давно никого не было, как раз с тех самых пор, как он познакомился с Мораном. Из-за волнения и небольшой доли неловкости он не думал, что сможет быстро кончить, как бы ни старалась Мари, но так было даже лучше, значит, он мог продержаться дольше. Девушка оттянула зубами резинку его белья и приспустила ткань, все так же уверенно направляемая Мораном. Прежде чем прижаться языком к головке его члена, она перекинула свои волосы через плечо и приспустила лямки вызывающе открытого платья, так, чтобы обнажить небольшую аккуратную грудь. Джону с его места открывался самый лучший вид: рука Себа в темных длинных волосах, давящаяся его членом Мари, ее трепещущие ресницы и соблазнительно растянутые губы. Он со стоном повернул голову в сторону этого невозможного человека, назвавшего его своим парнем. Джон растянул губы в подобии улыбки, наблюдая, как Моран тяжело смотрел на него, следя за каждой реакцией, за любыми изменениями на его лице, чтобы тут же скорректировать свои действия. От этого взгляда Джону стало не только очень жарко, но и немного не по себе. И идея согласиться больше не казалась ему такой уж хорошей. Что-то подсказывало ему, что, если тот предложит ему трахнуть Мари, ему точно следует отказаться. Джон вздрогнул и выгнулся, отвлекаясь на жаркий мягкий рот, этот минет был точно во много раз лучше его собственной руки, и он собирался насладиться им по полной программе. Всего было слишком много: рук, губ, прикосновений и ласк. Он плавился и таял, горел изнутри и задыхался. - Нннн… Ах! - Хочу тебя, - Моран выпутал руку из темных волос Мари и схватил его сразу двумя ладонями за лицо, притягивая к себе и не давая увернуться от грубого поцелуя. – Чтобы ты так же задыхался и стонал подо мной. - Ммм… Для начала дай мне кончить, - потребовал Джон, еле выговаривая слова, и небольно куснул того за нижнюю губу. 7. Кофейня, в которую он регулярно заглядывал, работала круглосуточно, и его можно было даже считать завсегдатаем, которого знали по имени все смены барист. Он пронаблюдал, как Моран безразлично огляделся и выбрал столик подальше от окна, почти в глубине зала. Кажется, его это место никак не впечатлило, что, впрочем, Джона мало заботило. - Здравствуйте, Джон. Вам как обычно? - Да, только на этот раз две чашки и, - он выбрал на витрине самые симпатичные на вид пирожные, - вот эти фруктовые корзинки. Две, пожалуйста. Джон сделал заказ и стал ждать, пока Кэтти, подрабатывающая здесь студентка колледжа искусств, закончит с оформлением их кофе. Сегодня это были смешные и милые медвежата, держащие в лапках по зефирке. Если бы Джон все еще вел свой блог, он бы обязательно их сфотографировал, чтобы поделиться с аудиторией. - Ваш друг? – спросила та, кидая заинтересованные взгляды на Морана. – Такой симпатичный и высокий. - Спасибо. Это мой парень. - Правда? - Правда, - улыбнулся Джон, забирая поднос. - Как я вам обоим завидую, - прилетело ему уже в спину, и он, все еще улыбаясь, подошел к своему парню. Решиться на что-то спонтанное было не сложно, ему даже ничего не пришлось выдумывать. Джон аккуратно расставил чашки и тарелки с пирожными, после чего просто наклонился и поцеловал Морана в уголок губ. - За что? – Себ довольно откинулся на стуле, наблюдая за тем, как Джон садится напротив. На них почти никто не обратил внимания, одна Кэтти только крикнула из-за стойки что-то ободряюще-возмущенное, что Джон решил проигнорировать. - Просто захотелось. Они не стали раздеваться, зная, что надолго не задержатся здесь, в планах у Джона была еще прогула по парку. - Неожиданное место для встречи, - прокомментировал Моран, рассматривая его. Тяжелый пытливый взгляд прошелся по лицу и легкой улыбке, шее в вороте свитера и куртки, по рукам, пока, наконец, не вернулся к кофе. - Думаешь, слишком приторно? – поддразнил его Джон. - А по мне так самое то для свидания. Знаешь, когда вы только-только начинаете узнавать друг друга, все еще стесняетесь и пытаетесь произвести на вторую половинку впечатление. - Тогда мы все сделали по-своему, - Моран явно озадаченно рассматривал зефирку и милого медведя в своем кофе. Он не сказал «не так» или «неправильно», и у Джона как-то сразу же потеплело на душе. Ему нравилось, что Себ почти всегда был немногословен, и все его слова в любом разговоре обычно тщательно обдумывались, прежде чем быть произнесенными. Исключением являлись только две темы – оружие и охота, об этом он всегда мог говорить с готовностью и много. - Ты как-то сказал мне, что я могу спрашивать о чем угодно. Я все еще могу? – и хотя тогда речь шла о другом, Джон все еще хотел воспользоваться этой данной ему привилегией. Было много чего, что Джон хотел бы спросить; ему справедливо казалось, что им стоило многое узнать друг о друге, и теперь, когда они были в отношениях, это стало еще более актуальным. - Я думал, тебе не интересно, - прохладно заметил Себ. - Это не так. У него так часто билось сердце, что он переживал, что оно вот-вот пробьет грудную клетку. Кофе, как и пирожное, казалось безвкусным, хотя он часто его тут брал и точно знал, что это было не так. Даже не верилось, что он мог настолько сильно волноваться, по сути, из-за простого разговора, через который обычно проходили все пары. Вот ведь действительно, они сделали все очень по-своему. Он никогда не спрашивал до этого, не потому что ему было не интересно, а потому что до этих самых пор это не имело значения. - Тогда спрашивай, что хотел, - Моран как-то очень хищно ухмыльнулся и решительно размешал рисунок на кофе ложечкой. - Твои родители еще живы? - Только отец. Но я не близок со своей семьей, как ты мог догадаться. - Братья, сестры? Моран не только всегда был с ним скрытным, даже в ничего не значащем разговоре не позволяя себе расслабиться и выдать больше, чем ему бы хотелось. Джон всегда об этом знал, никогда не забывал, и просто принимал как должное. О Шерлоке он тоже редко узнавал что-то от него самого. - У меня есть две двоюродные сестры, обе младше меня. И обе замужем, есть дети. Но с ними я, как и с отцом, также практически не общаюсь. Джон с жадностью слушал чужие слова и наслаждался моментом. Он был не против узнать о Себастьяне Моране абсолютно все: его привычки, обиды, стремления, страхи, желания, разочарования и мечты – Джон был бы рад узнать все, что тот захотел бы ему рассказать. - Разве ты не должен мне тоже рассказать о своей семье? У нас же такое свидание, - Моран откинулся на спинку стула, расслабленно положив правую руку на стол, так что при желании Джон мог бы свободно накрыть ее своей. - А ты не знаешь? – Джон искренне удивился, он как-то не думал, что говорить придется и ему. - Это имеет значение? Я хочу, чтобы ты сам мне обо всем рассказал. - Хорошо, - это было справедливо, поэтому Джон не стал сопротивляться, и даже закрыл глаза на то, как Себастьян шутя перевел разговор с себя на него. Если бы они сейчас сидели у Морана на кухне или даже в гостиной, то эта беседа вполне могла плавно перетечь во что-то более горячее и занятное, для чего им не нужно было бы быть одетыми. Может, тогда бы уже все и произошло, и ему не пришлось мучительно ждать и гадать, каково бы это могло быть между ними. Жадно и страстно или возможно медленно и сдержанно, Джона бы устроил любой расклад. Знакомство с шикарной Мари закончилось в итоге несколько не тем, чем он ожидал – Моран подтянул его к себе поближе и, прижимаясь как можно теснее, позволил девушке закончить начатое. А потом пока Джон расслабленный и удовлетворенный лежал в чужих полуобъятиях, то мог только немного беспомощно наблюдать за тем, как минет делали уже Морану. Это было немного неудобно, но все равно горячо. И если бы не легкое чувство разочарования, что они так и не продвинулись дальше, несмотря на чужое громкое заявление, этот вечер можно было бы назвать идеальным. У него еще ни разу не было партнера, который бы согласился на секс втроем или тем более предложил бы ему что-то подобное. Джон непроизвольно облизнулся, с усилием отгоняя воспоминания, и вернулся к рассказу о родителях и Гарри. Если так подумать, то он давно ни с кем так вот просто не говорил о своей семье, прошлом или Шерлоке. Единственный в мире консультирующий детектив то и дело всплывал в разговоре, это выходило непроизвольно, все же тот все еще был в его жизни, когда из нее ушла Гарри. Джон несколько раз ловил себя на мысли о том, что ему не стоило столько говорить о Шерлоке Холмсе с Себастьяном Мораном, но поделать с собой ничего не мог. Шерлок был не просто его лучшим, а самым близким другом и даже после смерти им оставался, было бы даже странно, если бы Джон о нем не вспоминал. Даже если это каждый раз было больно. - Между вами что-то было? - Что? – Джон сбился с мысли. - Ты и Шерлок. - Нет, никогда, - он невольно рассмеялся. – Почему-то все всегда так считали, но нет, даже близко не было. Джон смолк и внимательно посмотрел на Себа: - Себастьян Моран, только не говори мне, что… - Нет. Джон с облегчением выдохнул и отвел взгляд. Чужой ответ его разом успокоил. Даже если была вероятность, что только что они говорили о двух разных вещах, он не хотел уточнять, что именно имел в виду Себ – то, что он вовсе не ревновал, как предположил Джон, или то, что между ним и Мориарти ничего не было, что только потом пришло ему на ум. - Кажется, следующим ты должен спросить меня про то, какая музыка, книги и фильмы мне нравятся, - с серьезным выражением лица сообщил ему Моран и очень красноречиво пошевелил бровями. Джон снова рассмеялся. Все же это свидание можно было отнести к весьма и весьма удачным. 8. Долгожданный звонок застал его за завтраком в виде омлета, яблока и кофе. Джон долго смотрел на экран со знакомым именем и слушал незамысловатый мотив рингтона, решив, что мог хотя бы потрудиться поставить фото на заставку, если выбрать мелодию для звонка было выше его сил. Он не мог определиться, какая мелодия подошла бы Морану, даже если теперь знал, что тому нравился классический рок и нью-эйдж. - Я вернулся. Привет. - Привет. Они замолчали, каждый прислушиваясь к молчанию на том конце. - Ты занят сегодня вечером? – буднично спросил его Моран, пока на заднем фоне были слышны гудки клаксонов, уличный шум и перемешивающиеся в гул голоса. - Ты только прилетел? – предположил Джон. Судя по всему, Себ ждал такси или корпоративную машину на улице возле аэропорта. - Так ты занят? – нетерпеливо перебил его Моран. - Ты хочешь увидеться, потому что соскучился? – мягко спросил Джон, бездумно ковыряясь в остывшем омлете. - И ты этому удивлен. Мне стоит начать волноваться? - Нет. Вовсе нет… Я тоже скучал. Две недели, в течение которых Джон не получил ни одного звонка или даже короткого сообщения, на удивление пролетели для него очень быстро. Он старался не думать о том, что с Мораном могло что-то случиться или тот внезапно мог просто исчезнуть из его жизни. Ни к чему хорошему подобные мысли не вели, поэтому он скучал, ходил на работу, иногда бегал по утрам, специально забывая телефон на столе в гостиной, и даже пару раз зашел в паб. Замирая на пороге собственной квартиры, Джон каждый раз делал над собой усилие, чтобы шагнуть внутрь, и каждый раз его встречали тишина и пустота. В комнатах не добавилось вещей после того, как он разобрал, отсортировал и выбросил все то, что ему досталось от Гарри, и что ему было не нужно. На стенах так и не появилось ни картин, ни фотографий, но его по-прежнему все устраивало. Обременять себя лишними вещами он все еще не намеревался, ему более чем хватало новых отношений, в которые он погрузился настолько глубоко, что уже было никак не выбраться, да он этого и не хотел. - Извини, у меня сегодня смены, никак не подмениться. Освобожусь ближе к ночи, - Кто же знал, что его парень вернется именно тогда, когда все последние дни у него было столько работы, что ему некогда было даже поесть. - Набери меня, когда будешь свободен. - Подожди! – Джон не хотел вот так вот прощаться, после всего пары слов. - У меня сейчас есть часа три перед сменой, если можешь, приезжай ко мне. В трубке послышался чужой голос, что-то извиняющимся тоном объясняющий Морану, наверняка, подъехала его машина, поэтому тот, так ничего и не ответив, извинился и быстро попрощался. В итоге Джон без аппетита закончил завтракать, по кругу гоняя нерадостные мысли. У него еще никогда не было столь странных, захватывающих и неоднозначных отношений. Он всегда знал, чего хотел от своих девушек, и хотя ему так и не встретилась та единственная, на которой он бы захотел жениться, это не означало, что все те женщины, что у него были, его чем-то не устраивали. Просто так вышло, что в итоге ни с одной он так и не остался. Если ему кто-то нравился, значит, он или она ему просто нравились. Несколько раз он даже был по-настоящему влюблен. И теперь в его жизни был Себастьян Моран. Джон вспомнил, как впервые увидел чужую фамилию на мишени на стене в тире. А ведь тогда его впечатлил чужой выдающийся результат, но не более того. Джон подошел к дивану и упал на него вниз лицом. Лежать так было не особо удобно, поэтому он перевернулся на спину. Шерлоку это всегда помогало думать, но он как-то не заметил за собой улучшения умственных способностей. Или поза, или диван были не теми. Или, что вероятнее всего, ему никогда не дано было постичь этого способа мышления. Часы, висящие над черным прямоугольником телевизора, медленно и равномерно отсчитывали секунды, которые так же медленно и равномерно складывались в минуты. Джон ждал. Надеялся и ждал, что вот-вот, вот именно сейчас в его квартире раздастся долгожданный дверной звонок. Если честно, он с трудом мог припомнить этот звук, но не сомневался, что узнает, когда услышит. Стоило подняться, помыть посуду, возможно даже переодеться и собраться уже, наконец, чтобы быть готовым выйти в любой момент. Или просто заранее, помня про пятничные пробки. Звонок в дверь все равно застал его врасплох. Джон его с таким нетерпением и тревогой ждал, что в итоге все равно оказался не готов. Скатившись с дивана, он быстрым шагом дошел до коридора и, даже не посмотрев, кто мог стоять по ту сторону, просто распахнул дверь. Вот теперь его ожидание, наконец, подошло к своему логическому завершению. - Привет, - Себастьян устало повел плечами и бережно поставил сумку с ноутбуком к стене, прежде чем шагнуть к нему и заключить в крепкие объятия. Если его каждый раз ждало подобное приветствие после разлуки, то он вполне был готов мириться с чужими командировками. Даже если у Морана было назначено срочное совещание, даже если тот устал после перелетов, даже если было еще множество других причин, из-за которых в этот момент Себастьян Моран должен был находиться где-то в другом месте, Джон все равно был рад, что тот выбрал сразу же из аэропорта поехать к нему. - Я рад, что ты смог приехать, - от того пахло дорогой, немного смогом, привычным горьковатым одеколоном и кожей от куртки. Поцелуй вышел немного неловким, они одновременно потянулись друг к другу, и сразу столкнулись носами. Джон улыбнулся в чужие узкие губы и попробовал перехватить инициативу, что ему даже позволили ненадолго – изучать и направлять. Он и подумать не мог, что его унылое утро закончиться вот так. Когда Моран уверенным движением положил руку ему сзади на шею и легонько сжал, перехватывая инициативу, Джон сдался перед неизбежным, хотя все равно в отместку куснул чужую нижнюю губу, а потом и вовсе разорвал поцелуй. Они не виделись почти две недели, и даже соскучившись, все равно при встрече в первую очередь занимались тем, что выясняли, кто будет вести. - Это весь твой багаж? – Джон перехватил и легонько сжал руку, которая готова была схватить его за домашнюю майку и притянуть обратно к Морану, он кивнул в сторону одиноко стоящей у стены сумки с ноутбуком. - Нет. Внизу осталась ждать машина с шофером. Подвезу тебя до работы, а потом уже в офис. Значит, у них оставалось еще около часа, чтобы провести вместе. Катастрофически мало, но больше, чем он смел рассчитывать, только этим утром разглядывая чужой номер на телефоне и не решаясь позвонить и спросить, когда тот должен был вернуться. - Голодный? - Нет, - ответил Моран. – Я скучал. И у меня кое-что для тебя есть. Джон ожидал сувенира из поездки, но никак не того, что ему вложил с торжественным видом в ладонь Себастьян. Это были ключи от его дома. С незамысловатым брелоком, который он до этого ни разу еще не видел, а значит, это была вторая связка. Более того, комплект явно был подготовлен заранее и взят с собой в поездку, а потом переложен в карман куртки, чтобы при удобном случае, как сейчас, быть врученным. - Ого, а ты не торопишь события? – попытался отшутиться Джон. Они встречались не настолько долго, чтобы прийти к такому важному и значимому шагу в их отношениях. Или, по крайней мере, именно он так считал. - Ты так думаешь? Ты переехал к Холмсу практически сразу же после знакомства. Это… Это было так по-детски и настолько не в стиле Морана, напоминать ему про Шерлока, что Джон даже немного растерялся, не зная, что на это можно было ответить. Себастьян схватил его за руку и притянул к себе: - Пусть будут у тебя. Сможешь приглядеть за домом, когда я буду в разъездах. - Договорились, - легко согласился Джон и перевел тему. Почему-то он не сомневался, кто именно был причиной очередной неожиданной командировки его парня, даже если тот ему ничего не рассказывал. - Что Холмс? - Который? – лениво протянул Моран, целуя его в шею и отвлекая от разговора. Джон нахмурился, осмысливая чужую оговорку, после чего у него в голове будто что-то щелкнуло. 9. Открыла ему, конечно же, миссис Хадсон, он и не ожидал увидеть кого-то другого. - Ох, ох, Джон! Ему было неловко и горько, что он стал причиной чужих невольных слез, и теперь стоял, не зная, куда деть купленные цветы и выпечку, которые заняли обе его руки. Не приходить с пустыми руками было спонтанным порывом. Сначала он хотел купить торт, но потом передумал, не уверенный, что это было бы уместным. И теперь он стоял, не имея возможности хотя бы обнять свою, их, бывшую домовладельцу и хоть как-то утешить. Они иногда созванивались, и он каждый раз клятвенно обещал обязательно заглянуть в гости, но так и не собрался. До этого самого дня. И даже можно было сказать, что во всем снова был виноват вездесущий Майкрофт Холмс. - К черту! – тихо выругался Джон. После чего и цветы, и нарядную коробку из кондитерской, которую, как он помнил, любила Марта Хадсон, постигла печальная участь оказаться на полу в узком коридоре на Бейкер-стрит. - Не стоит, не стоит, - продолжая бережно обнимать, он легонько похлопал женщину по худой спине. Даже зная заранее, что его внезапный визит вызовет подобную реакцию, Джон все равно бы пришел. Он должен был прийти. Просто обязан был взглянуть на свою прошлую жизнь новыми глазами. Оказывается, в его мозаике все это время нужный кусочек был совсем рядом, стоило только руку протянуть, а он и не догадывался. - Чаю? - Конечно-конечно, - Марта Хадсон быстро взяла себя в руки, отстранилась и украдкой утерла слезы, чтобы уже через мгновение как ни в чем не бывало, забрать из рук Джона поднятые цветы и пирожные. На чужой кухне стало теснее, или это он настолько давно тут не был, что успел позабыть, как к столу жалось четыре стула, а на многочисленных полках ютилась керамика. Он украдкой огляделся, заново вспоминая, где и что стояло. Пили чай они в уютной тишине, как много раз до этого, когда Джон, спасаясь от очередного эксперимента или в поисках сочувствующего собеседника, спускался вниз, и они с миссис Хадсон пили чай и смотрели очередное шоу, развлекаясь обсуждением участников. Джон был уверен, что после них с Шерлоком обязательно будут новые жильцы, поэтому удивился, узнав, что апартаменты на Бейкер-стрит 221 Б до сих пор пустовали. Но так, по крайней мере, у него была возможность беспрепятственно осуществить задуманное – подняться наверх и хотя бы ненадолго вернуться в прошлое. - Вещи Шерлока все еще наверху? – он был уверен, что если большая часть и не была увезена Майкрофтом Холмсом в неведомом направлении, то по крайней мере, упакована в коробки и спрятана на чердаке. До того самого времени, пока он не решит разобраться наконец со своим наследством. - А вы не знали? Джон повел в раз окаменевшими плечами; в груди похолодело так, словно внутрь плеснули ледяной воды, хотя он только что пил горячий душистый чай. - Не знал о чем? – найдя голос, спросил он, мысленно подготавливая себя к ответу. - Давайте поднимемся, - миссис Хадсон ободряюще похлопала его по руке, утешая, и в очередной раз, напоминая, что всегда считала их с Шерлоком парой. Очевидно, его поведение невольно заставляло окружающих думать именно так, и Джон каждый раз не мог понять, что же именно он делал не так. - Майкрофт просил оставить все как есть. Как было при… при… - тихие шаги за его спиной замерли на самом пороге. Он даже не был удивлен или шокирован, скорее чувствовал облегчение. Он до последнего боялся, что миссис Хадсон в своей обычной доброжелательной манере подтвердит слова Морана, но нет, обошлось. И он не стал единственным человеком, который все еще оплакивал своего умершего лучшего друга. На первый поверхностный взгляд могло показаться, что внутри все действительно осталось, как было при Шерлоке. Джон с самого начала не хотел иметь ничего общего с тем, как Майкрофт Холмс решит распорядиться вещами, оставшимися от его брата, а ведь следовало. Ему следовало хоть раз за все это время проявить любопытство, возможно, он сразу же все понял, сразу обо всем догадался. - Простите Джон, вы, наверное, хотите побыть один, - не дожидаясь ответа, миссис Хадсон развернулась и поспешно ушла. Джон прислушался и дождался, пока внизу знакомо хлопнет дверь в ее квартиру, после чего зашел и прикрыл за собой дверь. Вот теперь он мог остаться наедине со своими воспоминаниями, впервые за долгие месяцы в самом эпицентре. В гостиной действительно ничего не изменилось, все осталось таким же, каким было больше года назад. Тот же беспорядок, забытые журналы, какие-то записки и неразобранные письма. Их кресла по-прежнему стояли напротив друг друга, а на кухне остались брошенные эксперименты. Хотя нет, многочисленные колбы стояли пустыми и чистыми, небольшой холодильник был, конечно же, выключен, и Джон не сомневался, что если решит открыть тот, то его точно не буду ждать неприятные сюрпризы в виде чьих-то пальцев, глаз или голов. Диван был все таким же удобным и продавленным, и Джон откинулся на спинку и прикрыл глаза, как привык делать, когда еще жил здесь. Только теперь никто не спешил согнать его с места, требуя чай. Или требуя подать ручку, или мобильный, или его ноутбук. В голове так и звучал до боли знакомый голос с непередаваемыми ленивыми интонациями. Шерлок только во время Работы и расследований был азартно неумолим и оживлен. Во все остальное время он предпочитал рефлексировать и хандрить; даже смешно, как можно было скучать по чему-то столь раздражающему прежде. - Я встретил человека, с которым хочу остаться, - слова потонули в тишине нежилых комнат, и Джон закрыл лицо ладонями, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами. Хотя так было даже легче, будь рядом Шерлок, не факт, что он бы решился так вот просто ему обо всем рассказать, а говорить с воспоминаниями ему было проще, он уже долгое время так делал. – Он мне очень нравится, и мне с ним легко. Вряд ли Шерлок Холмс его понял или одобрил, но он все равно хотел, чтобы этот разговор между ними состоялся. Особенно теперь, когда у него были ключи от чужого дома, и он всегда носил их с собой вместе со своей связкой. - А вот тебе он бы не понравился, - Джон усмехнулся в ладонь. - Тебе никогда не нравились те, кто отнимали у тебя мое внимание и время, так что Себ тебе бы точно не понравился. 10. В очередной парке ему было так же жарко, как и в трех других до этой. Выбирая между материалом, составом, качеством, цветом и мехом отделки он потерял нить разговора Морана с продавцом-консультантом уже на втором варианте. - Разве не проще заказать все через интернет? – недовольно пробубнил себе под нос Джон, не рассчитывая, впрочем, на реакцию, которая была ему нужна. - Нет, не хочу ошибиться с размером, - его многозначительно оглядели с головы до ног, явно намекая на не особо выдающиеся габариты. Что Джон проигнорировал. Как обычно. Ему нечего было стесняться, его не просто так в свое время называли «Три-континента-Ватсон». - Тогда ты определился? – ему не то чтобы было все равно, но тут он полностью доверял экспертному мнению Морана, тем более платил тоже тот. - Да, берем вот эту, - Себ провел рукой по светлому меху, щекотно задев ухо Джона, на что он только поежился и поспешил с облегчением раздеться. Ему оставалось с одной стороны только порадоваться, что наконец этот поход по магазинам закончился, но с другой стороны – с содроганием ждать других. Им предстояло еще пройтись по целому списку, что скрупулезно и одержимо составил Моран, руководствуясь только ему понятными критериями. Но из них двоих именно Себ был опытным и заядлым охотником, поэтому Джону оставалось лишь покорно на все соглашаться. После того, как было озвучено заветное «да» для поездки в Сибирь для зимней охоты, и началась эта череда поездок и примерок. Моран явно получал от происходящего удовольствие, планируя и выбирая, так что Джон решил не портить чужое веселье, даже если оно происходило за его счет. Ему действительно было не сложно. - Ко мне? – сгрузив покупку на заднее сидение, уточнил Моран и непринужденно склонился к нему, чтобы легко и немного собственнически поцеловать в губы. - Давай, - легко согласился Джон. Он успел утомиться, и запланированное посещение их любимого паба уже не казалось ему такой уж замечательной идеей. Сейчас он бы предпочел провести вечер только в компании одного конкретного человека. И даже был бы не против полученный поцелуй вернуть только в куда более удобной обстановке, нежели салон автомобиля. И его условный план даже почти был осуществлен, стоило им только зайти внутрь. У Морана не было ни единого шанса увернуться, не тогда, когда Джон целенаправленно потянул того за руку на себя и, приподнялся на носочках, чтобы начать целовать. Пакет с паркой был отброшен в сторону, а он сам в ответ прижат к зеркалу в коридоре. Все могло бы не только начаться, но и закончиться прямо там, в коридоре – быстро и страстно, если бы Себ не проявил выдержку и в очередной раз не продемонстрировал свой железный самоконтроль, на что Джон лишь разочарованно застонал и недовольно поджал губы. Хотя да, делать это прямо в коридоре было не особо удобно, что, впрочем, никогда его не останавливало раньше. В штанах было тесно, и он с трудом дошел до дивана, чтобы аккуратно сесть на него, широко расставив ноги. Так он рассчитывал хоть немного снять напряжение, не прикасаясь к себе, и подождать, пока станет легче. На журнальном столике осталась стоять стеклянная миска с позабытым попкорном, он не чувствовал голода, но за вазой потянулся, чтобы хоть чем-то занять руки, а не тянуться то и дело к ширинке. А еще он схватил пульт от телевизора, чтобы наверняка. Моран сел напротив прямо на столик и теперь загораживал ему экран, на котором жизнеутверждающе светилось меню флешки. Джон полусидя рассматривал чужое лицо, красивое и хищное. Кажется, этим вечером им не грозило посмотреть запланированное кино – Джон заранее выбрал «Зеленую милю», а Себ «Крепкого орешка», и они оба сошлись на том, что четвертая часть была самой крутой. - Ты сказал, что хочешь меня, - он в шутку бросил в Себа попкорном, который еще секунду назад намеревался отправить себе в рот. – Не единожды. - Хочу, - просто подтвердил Моран. Он уже стряхнул с себя попавший на кофту и штаны попкорн, тот ссыпался на пол и, кажется, даже закатился под диван. – И ты готов подставиться? Нет, вот серьезно готов? - Готов. Только для тебя, - говорить о таком ему было немного неловко. Он никогда еще не бывал снизу, но действительно не имел никаких возражений оказаться принимающим, если это был Себастьян Моран. Джон предвкушающе сглотнул. Кого он обманывал, он себе это представлял множество раз, в красках и подробностях. Моран потянулся вперед и Джон с радостью встретил его, ему даже стеклянная миска, теперь зажатая между ними, не мешала, все его мысли были заняты только этими умелыми губами и языком, с жадностью исследующими его рот. Только этими горячими руками, что властно оглаживали его бедра. Только этим человеком, который сводил его с ума одним только своим присутствием. Ему нравилось, как целовался Моран, когда не на шутку увлекался и забывал про свой самоконтроль. Он словно брал в плен без возможности сопротивляться или не подчиниться. Черт, да только от одних таких поцелуев он готов был кончить в штаны. Как уже бывало. Даже не верилось, что и сейчас все закончится, так и не успев толком начаться. Но Моран словно услышав его мысли, разорвал поцелуй и отстранился. И только то, как тот смотрел на него, жадно и собственнически, хоть как-то примиряло Джона с печальной действительностью, что да, и сейчас тоже ничего не произойдет. Моран ни разу не дал ему даже отсосать, что Джон почти никогда и никому не делал, и это, черт возьми, бесило и обескураживало. - Чего ты ждешь? – Джон рассматривал потолок в гостиной и немного злился. – Или лучше будет спросить кого? Он повернул голову и проследил взглядом за перемещением Себастьяна от дивана к окну и обратно. Тот метался, словно тигр в клетке. Сначала Джон действительно наивно думал, что дело было в том, что они оба были мужчинами. Потом, что в нем самом, но ни то, ни другое не имело никакого основания, не тогда, когда его целовали с такой с трудом сдерживаемой страстью. И вот уже какое-то время он был почти стопроцентно уверен в причине, оставалось только спросить: - Не хочешь делать этот последний шаг, потому что боишься, что я пожалею, стоит ему вернуться? - Да. Джон провел трясущейся рукой по лицу. Морану не было смысла его обманывать, не после того, как тот сам рассказал ему про Мориарти. Не после того, как отдал ключи от своего дома – Джон был уверен, что этой привилегии до него вообще никто не удостаивался. Но вот так вот просто в очередной раз услышать подтверждение своим мыслям, догадкам, надеждам и страхам, все равно был не готов. Он пару раз шумно выдохнул. - Ты не замена. И никогда ей не был, - это было единственным, что пришло ему на ум, чтобы сказать. Голова сделалась совсем пустой и легкой, кружась, как от нехватки кислорода. - Знаю, я бы этого никогда не позволил, - горячие ладони легли ему на лицо. – Дыши, Джон. Просто сделай неглубокий вдох. Да, вот так. Ты – молодец. И я люблю тебя. - Я так долго просил о чуде…. - Джон слышал себя словно издалека, голос был таким тихим и хриплым, что он сам себя не узнавал. Он растерянно моргнул несколько раз. Шерлок Холмс был жив, и ему только что признался в любви Себастьян Моран. И о том, и о другом он догадывался вот уже какое-то время, но все равно даже сначала не понял, что расслышал верно. Что ему только что признались, буднично и как-то между прочим, очень в стиле Морана. И в это верилось больше, чем в громкие заявления и широкие жесты. - Я… Я, - Джон пару раз сглотнул, собирая всю имеющуюся у него решимость. Говорить в пустой комнате с отсутствующим Шерлоком было намного легче, чем сейчас перед реальным Себастьяном Мораном. – Я хочу быть с тобой. И уверен, что не передумаю, когда он вернется. - Хорошо. Я не дам тебе передумать, - горячие ладони никуда не делись, так и продолжали прижиматься к его щекам, и Джон хотел, чтобы это никогда не прекращалось. Конец.