Жить по своим правилам

      Месяц после аварии был очень трудным и напряженным. Я внимательно наблюдала за Беллой, выискивая малейшие признаки ненормальности в ее поведении. Я боялась, что могла что-то повредить в ее мозгах во время стирания памяти. Но нет, пролетали недели, а девушка ни разу не приходила в школу в разных ботинках, не забывала делать домашку и не плутала по коридорам с отсутствующим видом. Она была обычной Беллой — неуклюжей и застенчивой, паникующей от обострения всеобщего внимания.       Эдварда я сознательно игнорировала. Я пугалась той мешанины чувств, что вампир вызывал во мне. Так глупо, но выбросить подаренные им цветы у меня не поднималась рука. Я хранила их под чарами стазиса, чтобы не увядали. Букет стоял в моей комнате на столике. Каждое утро, просыпаясь, я видела его перед своими глазами и ночью, ложась в кровать, подолгу смотрела на волшебной красоты алые бутоны и вспоминала, как Эдвард, не раздумывая, выступил против своей «сестры», защищая меня.       На биологии я сидела за своей половиной стола, подчеркнуто не обращая внимания на Каллена. Первое время он пытался завести разговор, но я предпочитала притворяться глухонемой. Тем не менее, перед каждым уроком Эдвард продолжал здороваться со мной. Я ненавидела нотку надежды, появляющуюся в его голосе, когда он всякий раз произносил банальное «Здравствуй, Гиацинта». В ответ я лишь вежливо кивала головой и отворачивалась, начиная с повышенным интересом разглядывать доску. Больнее всего было ловить на себе его взгляд — печальный, но одновременно с этим понимающий.       Рядом с Эдвардом у меня внутри были не просто эмоциональные качели, а самый настоящий эмоциональный батут — то я желала его крепких объятий, то мечтала привязать к его шее груз и утопить в океане.       Со дня аварии Каллен стал постоянным гостем в моих снах.       Частенько мне снился один и тот же кошмар, в котором чья-то одинокая фигура в темном балахоне шла по узким улочкам между старинных каменных домов, затем выходила на залитую ярким солнцем многолюдную площадь и сбрасывала с себя ткань. И вот уже обнаженный по пояс Эдвард гордо стоял перед толпой, широко раскинув руки и не таясь демонстрировал себя ошеломленной публике. Его кожа в лучах солнца сверкала, как алмазы. Все в облике Эдварда было нечеловечески прекрасным. Сияющий, словно падший ангел, его красота разила так, что было больно смотреть. Люди настороженно перешептывались. Сначала неуверенно, потом все громче и отчетливей, они кричали «Демон». В руках у какого-то грязного бродяги первым появился зажженный факел. Толпа бесновалась. Теперь то тут, то там вспыхивали огненные искры. Горожане окружили вампира плотным кольцом. Эдвард не пробовал сбежать, пробиться с боем сквозь человеческую массу. Он смиренно ждал своей казни. Его взгляд был устремлен на золотистое небесное светило, в нем не было страха, только покорность и благоговение. Каллен не дергался, когда ему под ноги бросали горящие факелы, не кричал, когда языки пламени ползли вверх по брюкам. Вампир сгорел молча, в самом конце повалившись на брусчатку бесформенным силуэтом.       Образы были настолько реалистичными и жуткими, что я выпадала из сна с оглушительным воплем и глазами, полными слез.       Я напоминала себе нестабильную структуру. И заливая свои чувства и тревоги алкоголем, скатывалась все ниже и ниже ко дну.       По утрам я обещала себе, что сегодняшний день точно будет последним, я вернусь из школы, сделаю уроки, возможно погуляю в лесу или схожу в кино, но не полезу в бар. К вечеру я срывалась. Один бокал вина, второй, третий… Надоедливый шум в голове затихал. Я стала зависима от этого состояния, при котором все чувства притуплялись, проблемы теряли свою остроту, накатывало ощущение эйфории от того, что ты просто существуешь здесь и сейчас.       Ана забила в колокола, когда я три дня не отвечала на ее звонки. В свое оправдание я могла сказать, что были выходные и я легкомысленно в них потерялась. Подруга разъяренным коршуном ворвалась в мой дом, наметанным глазом определила корень зла и сделала капитальную зачистку моих запасов. Я ругалась, торговалась и умоляла, но она была непоколебима. Мы впервые крупно поссорились.       Ана ушла, показательно хлопнув дверью, а через час на моем пороге объявился доставщик еды из нашего любимого тайского ресторана. Он принес горячий Том ям и имбирный лимонад, чек уже был оплачен.       На отходняке меня накрывало, как после «Круциатуса». Я мужественно терпела все неудобства, принимая их в качестве неизбежной кары за свою тупость.       В понедельник мне внезапно позвонила Джессика. Оказалось, что в последний учебный день года в школе проводится Рождественский бал, куда девушки по традиции приглашают парней.       Джесс полчаса морочила мне голову разной ерундой, прежде чем добралась до сути. Ее интересовало была ли у нас с Эдвардом какая-то договоренность по поводу этого мероприятия. Я честно ответила, что нет.       — Значит, Эдвард свободен? — недоверчиво допытывалась она, — Неужели ты сама не собиралась его пригласить?       — Нет, Джессика, — отрезала я утомленно, — Я только сейчас узнала про этот бал от тебя. Я не пойду на него, у меня другие планы. Рождество я хочу провести с родственниками в Англии, поэтому уеду пораньше.       — Там будет весело, — зачем-то убеждала меня девушка, — После танцев мы выберем короля и королеву бала.       О да, это же кардинально меняло ситуацию! Уже бегу за платьем в ближайшее ателье. А корону принесу свою. В сейфе, доставшемся мне от Сириуса, как раз была подходящая тиара. Гоблины проговорились, что когда-то она принадлежала российской императорской семье.       — Тогда желаю вам отлично провести время, — бодро сказала я и повесила трубку.       Балы вообще не моя стихия. Я до сих пор с содроганием вспоминала Святочный бал. Когда твое имя Гиацинта Поттер, а где-то за стенами Хогвартса огрызок Волдеморта, помешанный на мысли, что одно твое существование не дает ему властвовать над миром, строит свои козни, заводить с кем-то публичную интрижку — значило повесить на спину парня здоровенную мишень. Серьезно, я даже подумывала пригласить на танцы Кребба или Гойла, по принципу — кого не жалко.       На бал я в итоге пошла с Невиллом. Мне было любопытно — читал ли Волдеморт прессу? Я злорадно представляла, как его перекосит, если он с утра раскроет «Пророк» и обнаружит в нем наши колдографии. Лонгботтом ведь тоже подходил под Пророчество. Именно из-за нападения на его семью в Азкабан посадили Лестрейнджей — самых преданных слуг Реддла. А тут такое комбо, два его главных врага наслаждаются танцами и пуншем, пока он зависим от ничтожного Петтигрю и питается с ложечки.       Меня заинтриговало, ради кого Джессика рискнула меня побеспокоить? В последнее время я была крайне нервной, особенно когда меня донимали вопросами о Каллене. Все надеялись почесать языками о новой парочке, но я с удовольствием порушила их планы. И для надежности потопталась на осколках.       Неужели форксовские школьницы решили, раз Эдвард проявил к кому-то интерес, то он автоматически открыт для любых предложений? Я что стала ключиком к райским вратам по имени Эдвард Каллен и теперь в них ломанется толпа озабоченных девиц? Вампир меня покусает.       Джесс была безответно влюблена в Майка, который явно сох по Белле. Так что, девушка захотела утереть ему нос, пригласив на танцы первого красавчика школы? Или постаралась отвадить парня от Свон, сведя ту с Эдвардом? Мерлин, что за подростковая драма! Как бы вычеркнуть из ее сценария Каллена, иначе этот сериал быстро сменит жанр?       На следующий день я катастрофически опаздывала в школу. С наступлением ноября погода в Форксе испортилась. Город практически утонул под тоннами воды, льющими с неба. Ночью мне с трудом удалось заснуть под непрерывный грохот дождевых капель по крыше и чудовищные завывания ветра, поэтому я элементарно проспала будильник.       На стоянке пришлось припарковаться в самой дальней от учебного корпуса части, потому что все хорошие места уже были заняты более расторопными школьниками.       Я поежилась, глядя на моросящий за окном дождь, но, накинув на голову капюшон парки, отважно вылезла из машины.       Меня еще чуток потряхивало после выходных и болела голова. Как назло ключи выскользнули у меня из пальцев и упали в лужу. Я нагнулась поднять их, но меня опередил кто-то более ловкий и проворный. Выпрямившись, я увидела Эдварда, небрежно крутившего колечко брелока на своем пальце. Маленькая белая совушка, как память о Букле, парила в воздухе словно живая.       — Эдвард, какой сюрприз, — произнесла я с иронией в голосе.       — Всего лишь грамотное планирование и много терпения, — усмехнулся вампир, протягивая мне ключи.       — Ты за мной следишь? — спросила я настороженно.       Капюшон не спасал лицо от дождя. Моя челка намокла, прохладные капли стекали с волос и попадали в глаза, заставляя раздраженно жмуриться.       — Скорее наблюдаю, — нисколько не успокоил меня Каллен.       — И это совсем не жутко, — сообщила ему колко.       Мне не улыбалось вымокнуть до нитки, ведя с Калленом престранные беседы на пустынной парковке в разгар учебного дня. Развернувшись на каблуках, я демонстративно зашагала к школе. Мои армейские ботинки смело шлепали по лужам, поднимая кучу брызг.       — Подожди, пожалуйста, — позвал Эдвард, но я презрительно фыркнула, продолжая идти к спасительному навесу столовой.       Вампир догнал меня без особого труда и ухватил за локоть, вынуждая остановиться. Такой наглости я стерпеть не могла. Резко повернувшись, я ударила его кулаком в живот.       — Мерлиновы кальсоны! — рявкнула я возмущенно, когда руку прострелило болью, — Дерьмо! У тебя что под курткой железный доспех?!       Я подпрыгивала на месте, прижимая свою пострадавшую конечность к груди.       Эдвард нахмурился и неуверенно потянулся к моей руке.       — Не трогай меня, — прошипела я угрожающе.       — Гиацинта, — умоляюще протянул Каллен, — Позволь мне помочь.       — Как, гиппогриф тебя затопчи, ты мне поможешь?! Твой живот чуть не сломал мне руку!       — Мне жаль, что мой живот поранил тебя, когда ты его ударила, — насмешливо сказал вампир и аккуратно взял мою ладонь в свои руки.       О, Годрик свидетель, с какой радостью я бы сейчас пнула Каллена по яйцам, но я умела учиться на своих ошибках, кто бы что не говорил. Прыгать на одной ноге не так удобно, как ходить на двух.       Тем временем от кожи Эдварда шла приятная прохлада, приглушая боль.       — Прощаю, — милостиво доложила ему, — Только теперь нам весь день придется расхаживать за ручки, как попугайчикам-неразлучникам.       — Желание леди — закон, — ответил Каллен, сверкнув белоснежной улыбкой.       Злость утихла, оставляя после себя чувство досады. Я смотрела в золотисто-медовые глаза Эдварда и видела в них искренность. А еще я видела, как красиво его влажные волосы завивались в кудряшки. Захотелось запустить в них руку, пропустить рыжеватые пряди сквозь пальцы и почесать Каллена за ухом, как огромного хищного кота.       Эмоциональный батут, чтоб его…       На тригонометрию я отправилась под опекой Эдварда, хотя свою руку мне все-таки удалось у него отвоевать.       Каллен проводил меня до кабинета, помог снять парку, заботливо усадил на стул и самостоятельно разложил на парте мои учебные принадлежности. И все это было сделано с абсолютно невозмутимым видом, несмотря на множество изумленно-выпученных глаз моих одноклассников. Я была готова провалиться в подвал от смущения.       — Увидимся на обеде, Гиацинта, — пообещала напоследок эта бесстыжая пиявка, покидая класс.       Я сидела плотно закрыв рот, чтобы не завопить на всю округу от бешенства.       Едва Эдвард скрылся за дверью, к моему месту подошел Джозеф Уилсон.       — Привет, Гиацинта, — негромко поздоровался парень.       Джо, в общем-то, был неплохим малым и немного напоминал мне Невилла. Такой же высокий и крепко сбитый, но по характеру очень добрый и мягкий. Как плюшевый медвежонок. Уилсон был идеальным соседом на биологии, с ним было комфортно работать в паре, пока со мной не случился Эдвард Каллен.       — Привет, Джо, — я с усилием разомкнула губы, чтобы ответить. Обижать парня не хотелось, он всегда поддерживал меня и прикрывал перед учителем, если я подтупливала.       — Вы с Калленом теперь вместе? — спросил он робко.       — Что? Нет! — поспешно заверила его, — Эдвард помогал мне справиться с одной неприятностью. Представляешь, я умудрилась прищемить руку шкафчиком, болит просто невыносимо.       В доказательство я помахала перед его лицом своей опухшей ручонкой.       — О, звучит не круто, — казалось Уилсон чуточку расслабился после моих слов, — Может отвести тебя в медпункт?       — Нет, спасибо, — я лукаво подмигнула парню, — До свадьбы заживет!       Джозеф смутился, кончики его ушей забавно покраснели.       — Пойдешь со мной на бал? — на одном дыхании выпалил он.       — Разве не девушки должны приглашать парней? — уточнила я растерянно.       — Ну да… — замялся Уилсон, — Но я подумал, что некоторым девушкам может быть неловко спрашивать первыми.       — Почему? — я пожала плечами, — Раз такие правила, то в этом нет ничего особенного.       — Пожалуй, — чуть слышно пролепетал он, — Так что?       — Что? — прикинулась я дурочкой.       — Не хочешь пригласить меня? — спросил Джо с надеждой в голосе.       — Джозеф, я не иду на бал, — пояснила я, стараясь быть вежливой, — На Рождественские каникулы я улетаю домой. Как только закончатся занятия, я в тот же день сяду в самолет. Я безумно соскучилась по своей семье, поэтому не собираюсь задерживаться здесь из-за дурацких танцулек.       — Понятно, — вздохнул Уилсон, — Может быть в другой раз?       Я загадочно улыбнулась, оставив вопрос висеть в воздухе.       В столовую я перемещалась мелкими перебежками, прячась среди плотных стаек учеников и за широкими спинами ребят из баскетбольной команды.       К счастью, никакие кровопийцы поблизости не ошивались. Я подхватила поднос и заняла очередь за Лорен Мэллори.       Аппетита не было, но я взяла маленькую порцию овощного салата и бутылку воды без газа.       — Бережешь фигуру, Гиацинта? — снисходительно поинтересовалась Лорен.       Всякий раз, когда мы оказывались рядом, эта девица будто специально нарывалась на перепалку. Мэллори — редкостная стерва с завышенной самооценкой и куцыми мозгами, поэтому вступать с ней в пикировки было слишком скучно, чтобы тратить на это свое время.       — Я о ней даже не думаю, — возразила я с милой улыбкой, — Хорошая генетика, знаешь ли.       Лорен наградила меня неприязненным взглядом и нарочито повернулась к своей подружке — подпевале Инес.       Очередь в кассу продвигалась с черепашьей скоростью. Я засмотрелась на фруктовницу, наполненную красивыми румяными яблоками. Выбрав самое сочное на вид, я коротала минуты подкидывая его в «нерабочей» левой руке, заодно тренируя свою ловкость. Получалось так себе, наверное потому что она слегка подрагивала.       Без какого-либо предупреждения передо мной возник Эдвард. Колокольчик что ли ему на шею повесить? И затянуть потуже.       — Прости, меня задержала учительница испанского, — извинился он, живо отбирая у меня поднос и зачем-то начиная заполнять его едой.       Я удивленно взирала на стремительно растущую кучу еды, прикидывая сколько человек ей можно будет накормить. Навскидку дофига. Я коротко ткнула Каллена в бок.       — Хей, оставь хоть что-нибудь другим, — благоразумно напомнила ему про наших школьных товарищей, — Или ты надумал подработать официантом?       — Oui, прекрасная mademoiselle, — мягко произнес Эдвард с сексуальным акцентом, подавая мне руку, второй он виртуозно удерживал на весу полный поднос еды, как заправский garçon, — Позвольте проводить вас к нашему лучшему столику.       Я невольно улыбнулась, но руку не приняла.       — Прекрати паясничать, — попросила я, легонько подталкивая его в спину.       — Тебе это нравится, — нахально заявил вампир.       — Возможно, — не стала я спорить.       Эдвард повел нас через всю столовую к боковым столикам у окна. За одним из них сидела миниатюрная брюнетка с коротким ежиком волос и очаровательным личиком.       — Элис! — поприветствовал «сестру» Эдвард.       — Да! — приятным сопрано пропела девушка.       — Гиацинта — Элис, Элис — Гиацинта, Элис уже уходит, — скороговоркой выпалил Каллен.       — Привет, Гиацинта, — пропустила его слова мимо ушей девушка, — Рада c тобой познакомиться!       — Привет, Элис, — я сразу поняла, что мы могли бы подружиться, — Взаимно!       Эдвард трагично возвел глаза к потолку.       — Зануда! — приласкала «брата» озорная вампирша.       Точно могли бы, решила я!       Девушка упорхнула, двигаясь изящно, как танцовщица.       — Ешь, — распорядился Каллен, толкая поднос в мою сторону.       Чисто из духа противоречия я откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.       — Гиацинта, пожалуйста, — серьезно сказал Эдвард.       Я взяла веточку винограда.       — В чем твоя проблема, Эдвард? — спросила я вампира, отщипывая ягодки и выкладывая из них узор на столе.       — Моя проблема? — отчего-то разозлился Каллен.       — Тут что — эхо? — я кинула в него виноградинку. Розовато-фиолетовый шарик угодил Эдварду в плечо и, отскочив от него, приземлился в мой салат.       Эдвард нервно побарабанил пальцами по столу.       — Ты плохо выглядишь, — заявил он с места в карьер.       — Смотрю, ты так и не постиг тонкую науку делать комплименты, — подколола я вампира.       — У тебя учащенное сердцебиение, тремор рук, — начал бесстрастно перечислять Каллен, — За месяц ты скинула около восьми фунтов. На лицо следы переутомления, недоедания… Макияж лишь маскирует симптомы, но не излечивает их. Твоему организму не хватает здорового отдыха, витаминов… может быть курса инфузионной терапии…       Я обалдело хлопала глазами.       — Какой исчерпывающий анамнез, доктор Каллен, — задыхаясь от гнева, выдавила я и язвительно уточнила, — И какая же у вас специализация, доктор? Преследование и домогательства?       Эдвард пронзительно посмотрел на меня своими янтарными глазами.       Мне стало очень неуютно под этим откровенным взглядом.       — Я переживаю за тебя, Гиацинта, — сказал он приглушенно.       — Почему? — я с трудом совладала со своим голосом, — Почему, черт возьми, тебя так заботит мое самочувствие?       — Ты правда хочешь, чтобы я тебе ответил? — печально спросил Эдвард.       Я сдулась, как воздушный шарик. Произнесенные вслух слова обретали силу, их будет невозможно дальше игнорировать. Хотела ли я выпустить этого джинна из бутылки?       Видя мое замешательство, Каллен безрадостно улыбнулся.       Мысли в моей голове путались. Множество взаимоисключающих факторов влияли на мой выбор. Звонок на урок, скорее всего, спас мою черепушку от взрыва.