Приземления

Баки готовит сэндвичи, стараясь в привычных, рутинных действиях найти спасение от нарастающей тревоги. Та уже выгнала его из постели пораньше, а теперь норовила съездить по пальцам соскальзывающим с кожицы помидора ножом. Он ругается сквозь зубы, достаёт другой нож, поострее, и продолжает бездумно нарезать овощи и мясо, держа в уме плюс одну порцию. Брюс, которому она и предназначалась, приходит на кухню, замирает в дверях на миг, вежливо здоровается и проходит внутрь. — Доброе утро, — улыбается Баки в ответ. — Чай, кофе? Сэндвич? — Ох, не стоит беспокоиться, я и сам… — Никакого беспокойства. Это моё обычное занятие по утрам — сделать на всех сэндвичей. Баки протягивает ему тарелку с парочкой готовых, а затем продолжает собирать свои маленькие съедобные конструкторы. Брюс наливает себе кофе и садится с сэндвичами за стол, когда в кухню входит Наташа — в домашнем платье и небрежно собранными в пучок волосами, видно, ещё не вполне проснулась. И явно не ожидала встретить Брюса так рано, судя по нервному движению, которым оправляет платье. Баки вспоминает собственные переживания по поводу новой причёски и реакции Тони на неё, и радуется про себя тому, что хотя бы к такому вот обыденному, неприглядному виду друг друга они с Тони привыкли раньше, чем Баки успел в нём утонуть. — Доброе утро, Нат, — говорит он, предотвращая возможный побег, и улыбается ободряюще. Мгновенно собравшись и напустив на себя независимый вид, Наташа кивает ему и взмахом руки приветствует Брюса: — Привет. Как спалось? — А… — тот моргает несколько раз, словно стряхивая оцепенение, и губы его чуть растягиваются в несмелой, почти застенчивой улыбке. — Привет. Отлично. Говоря по правде, не помню, когда последний раз так сладко спал. И когда вообще спал. В смысле, я, а не другой парень… Баки случайно ловит выражение его лица, мимолётную тень во взгляде, и его насквозь прошивает узнаванием. Всего несколько месяцев назад он видел всё это в зеркале почти каждый день. С примесью ненависти и отчаяния в первые дни после Бриджпорта. — Теперь ты вернулся, — отвечает Наташа. — В себя. На Землю. Голос её звучит мягче и глубже обычного. Брюс неопределённо дёргает плечом, кивает, молчит какое-то время. Рассматривает Наташу, будто изучает. Та, не выдержав подобной инспекции, спрашивает нервозно: — Что? — Ты изменилась. — Ну… годы никого моложе не делают. Баки явственно слышит нотки обиды. — Что ты! Я вовсе не это имел в виду! — торопливо поправляется Брюс. — Если бы я не знал, что прошло два года, по тебе ни за что бы не догадался. Ты выглядишь всё так же прекрасно. Нет, я про другое. Не знаю, как сказать, ты… Брюс щёлкает пальцами, пытаясь подобрать слово. Баки с сэндвичами возвращается к столу, ставит тарелку, становится позади Наташи, поглаживая плечи и устраивая подбородок у неё на макушке. — Одомашнилась. — Да… — протягивает Брюс, просияв. — Да… — Барнс! Наташа пытается звучать грозно, но совершенно проваливается: зарозовевшие щёки её выдают с головой. Баки довольно ухмыляется, целует её в макушку, затем уходит за кофе, возвращается и садится напротив. Брюс улыбается, глядя на них, но на дне его глаз Баки замечает нечто, похожее на тоску… или сожаление. Два прошедших года всех их изменили. Они залечили раны, узнали друг друга, стали ближе. Стали спокойнее и увереннее. Счастливее. Два года назад Баки и помыслить не мог о том, чтобы хотя бы приблизиться к дверям мастерской — а теперь может приходить туда, когда ему заблагорассудится. Два года назад Наташа могла только бессильно огрызаться на выпады Тони, а теперь исполняет роль «мамочки», и Тони в ответ изображает примерного сына. Два года назад Тони и Стиву в одной комнате было противопоказано находиться дольше получаса, теперь же Стив весьма старательно, но абсолютно безуспешно изображает раздражение от шуток Тони, и обеспокоенно настораживается, если таковых не слышит. Возможно, видеть это со стороны и чувствовать свою непричастность для Брюса тяжело. Но и Тони, и Наташа, и Стив любят этого человека, дорожат им, и Баки уверен, что очень скоро у него на одного члена семьи станет больше. Если, конечно, не уменьшится вдруг вполовину из-за какого-то рехнувшегося инопланетянина. Через пару минут начинает подтягиваться остальная команда. Никто не выглядит отдохнувшим, а по Тони создаётся впечатление, будто он и вовсе променял спальню на мастерскую. Атмосфера тяжёлая, и хотя Тони пытается немного разрядить её, но все его попытки — лишь круги на воде. — Поделись секретом: чем питаются в открытом космосе? Вряд ли сэндвичами. Соскучился, наверное, по нормальной еде? — Тони легко хлопает Брюса по спине и немного задерживает на ней руку. — У меня… не было возможности оценить инопланетную кухню, — отвечает Брюс, как радиацию, излучая неловкость. — Так все радости межзвёздных вояжей достались Халку? — Но ничто не сравнится с радостью возвращения, не так ли, доктор Беннер? Рад вас снова видеть. Всех вместе. Ник Фьюри. Баки не знает, то ли восхищаться им, то ли ругаться на себя, но в дверях тот возникает так неожиданно, что застигнутые врасплох Мстители вздрагивают как один и резко поворачиваются на голос. — Я думала, вы сейчас в Восточной Европе, — Наташа смотрит на бывшего босса во все глаза. — Твоё сообщение выглядело… тревожным. Так что приехал как мог быстрее. — Да ладно, наверняка же грели старые кости где-нибудь во Флориде, — фыркает Тони, допивая кофе. Он выглядит не таким удивлённым, как остальные, и Баки понимает, что скорее всего Пятница предупредила его о госте. Фьюри на подколку только усмехается: — У меня есть крутой знакомый пилот. Пока Фьюри здоровается с пришедшими в себя членами команды и угощается оставшимся сэндвичем, Тони делает для него кофе. — С тобой, парень, мы уже как-то виделись. Баки хоть и не хрупкой комплекции, но от по-медвежьи тяжёлой руки, опустившейся на плечо, почти приседает. — Не лучший способ свести знакомство, — рот невольно кривится в усмешке, когда Баки вспоминает обстоятельства этого “знакомства”, а Фьюри только добродушно встряхивает его. — Но и не худший, поверь мне. Я слышал о твоих успехах, сержант Баки Барнс. — Больше не сержант, — отзывается Баки и неуверенно добавляет-спрашивает: — Ник? — Фьюри, парень. Я для всех — Фьюри. — Хорошо, что у него нет детей. Это было бы жалко: дети, которые родного отца зовут “Фьюри”, — насмешливо фыркает Тони, протягивая кружку с кофе. И переспрашивает подозрительно: — У вас ведь нет детей? — Уверен, что хочешь это знать, Старк? — Нет, — легко передёргивает плечами Тони. — Точно не хочу. И идёт в сторону гостиной, куда вслед за ним направляются остальные. А у Баки на языке некстати вертится шутка про вернувшегося из дальнего странствия отца семейства… Пока Фьюри пьёт кофе, Тони, Брюс, Стив и Наташа вкратце объясняют положение дел. Сэм и Роуди хмуро молчат, а Ванда и Вижен будто бы вообще не слушают, поглощённые друг другом, но Баки подозревает, что это ложное впечатление. Сам он тоже не вмешивается в разговор, допивая свой остывший уже кофе. — Так значит, главный удар придётся на вас, потому что Таносу нужны Камни. Думаете, это разумно? Что, если вас вынудят их отдать? — Вот поэтому нам и нужно убедить ООН в серьёзности угрозы. Привлечь армию, все возможные силы обороны, чтобы те защищали мирных жителей, пока мы разбираемся с главнюком. Победим его — и дело в шляпе. — Но для того, чтобы нам не отвлекаться и всё внимание сосредоточить на Таносе, необходимо, чтобы кто-то прикрывал тылы. И не вмешивался при этом в наш бой. Уж точно не так, как шесть лет назад в Нью-Йорке, — ядовито добавляет Стив, и в эту минуту Баки его почти не узнаёт. Капитан Америка, который вёл за собой отряд Ревущих Коммандос, даже в самые тяжёлые времена не бывал так мрачен. — Это не объясняет, для чего вам нужно размахивать Камнями прямо перед носом врага. Который хочет эти Камни заполучить. — Если Танос соберёт другие, то нам без Камней нечего будет противопоставить ему по силе, — Наташа делает шаг вперёд, оказываясь ровно между Тони и Стивом. Фьюри смеряет их долгим изучающим взглядом, чуть прищурив свой единственный глаз, и словно против воли на лице его прорезается улыбка. Не кривая ухмылка, не ядовитая усмешка — улыбка, тёплая и какая-то отечески добрая. — Смотрю, вы тут уже всё решили, — в голос, деловой и энергичный, она, однако, не проникает. — Мы решили только, что нам нужна помощь. Вся, какую можно получить, — Тони выразительно смотрит на Фьюри. — Ну, поддержку ЩИТа я вам обеспечу. Хилл направит всех не слишком занятых агентов, чтобы готовились к нападению. — Спасибо, — отрывисто бросает Стив. — Это нам и нужно. — Кстати, не вижу среди вас агента Бартона… — Должен прилететь сегодня, — поясняет Наташа. Фьюри понимающе кивает, и в этот момент Пятница сообщает о прибытии Госсекретаря Росса. Тони уходит встретить его, и когда они появляются в дверях, Росс заметно напрягается при виде собравшихся. — Добрый день, господа. — В ответ раздаются негромкие приветствия, а Роуди невольно вытягивается по стойке смирно. Взгляд Росса скользит по присутствующим, задерживается на Фьюри и останавливается на Брюсе: — Доктор Беннер. Вижу, вы вернулись. — Да, генерал Росс. Вернулся. О, простите… вы же теперь Госсекретарь. — Так и есть. Поэтому я надеюсь, что меня позвали по серьёзному поводу. — Повод у нас — серьёзнее не придумаешь, — начинает Тони, но в этот момент в гостиную открывается портал, от которого Росс испуганно отшатывается, и появляется Стрэндж. — Надеюсь, я не опоздал? — спрашивает он, не утруждая себя элементарными нормами вежливости. — Ты точно вовремя, док, — ухмыляется Тони. — Признайся, наверняка же камешком воспользовался, чтобы момент подгадать, да? — Разумеется, Старк. Всю ночь глаз не сомкнул, отсчитывая секунды до встречи, — ровным, невыразительным голосом отвечает Стрэндж, отчего ухмылка Тони делается только шире. — Всегда знал, что ты жить без меня не можешь, — Тони панибратски похлопывает его по плечу и поворачивается к онемевшему Россу. — Позволь познакомить тебя с Госсекретарём Тадеушем Россом. Росс, познакомьтесь с доктором Стивеном Стрэнджем. В прошлом — блестящий нейрохирург и светило медицины, сейчас — мастер мистических искусств, Хранитель Нью-Йоркского храма, Верховный маг Земли и просто волшебник. Не советую звать его Гэндальфом или Дамблдором, он обижается, я проверял. Стрэндж на это выразительно выгибает бровь, чуть качает головой и протягивает руку Россу, который пожимает её скорее машинально, переваривая увиденное и услышанное. — А вон там у нас Ник Фьюри, шпион, — Тони указывает Стрэнджу в сторону дивана, с которого поднимается Фьюри для обмена рукопожатиями. После этого Тони стирает с лица все намёки на улыбку и мгновенно перетекает в состояние полной собранности. — Теперь, когда все в сборе, можно поговорить серьёзно. На Землю готовится нападение, Росс. И для её защиты нужна армия. Все армии. Разговор выходит долгим и тяжёлым. Росс слушает рассказ нетерпеливо и недоверчиво, то и дело подозрительно косится то на Брюса, то на Стрэнджа, и поначалу требует передать Вижена и Глаз Агамотто под надзор военных. Тогда перед Тони, который будто бы со скуки копается в своём старкфоне, всплывает несколько голограмм с видами разрушенных зданий, при виде которых Брюс болезненно кривится, а Росс смолкает. — Чего вы от меня хотите? — наконец спрашивает он. — Ух ты! Ещё не вечер, а мы уже пришли к главному вопросу! — восклицает Тони, хлопнув в ладони от избытка чувств. — Тони, — одёргивает его Стив. — Помогите убедить ООН в реальности угрозы, — говорит за них Наташа. — Чтобы страны были готовы к нападению, когда придёт время. — И сделать это, не упоминая Камни, — добавляет Брюс. — Ради общего спокойствия. — Хотите, чтобы я лгал Совету? — Да бросьте вы, Росс, играть в честного политика, никто в это никогда не верит, — фыркает Тони, игнорируя осуждающий взгляд Стива. Тот вздыхает и пытается сгладить его резкие слова: — Информация о готовящемся вторжении не ложь. Как и то, что цель Таноса — истребить половину живущих, и Камни — только средство для её воплощения. С Камнями или без, Госсекретарь Росс, Земля в опасности. И перед лицом всеобщей угрозы нам всем лучше объединиться. — Складно говорите, мистер Роджерс. Вот только я сам не уверен, что угроза так велика, как вы хотите её представить. Что она вообще существует. — Вы думаете, мы стали бы шутить такими вещами? — спрашивает Роуди, глядя исподлобья. — Шесть лет назад, когда больницы были переполнены ранеными, а Манхэттен и вовсе чуть не разнесли ядерной бомбой, вам угроза тоже казалась иллюзорной, Госсекретарь Росс? — раздаётся глубокий, раскатистый голос Стрэнджа, и Баки, который всегда считал его хмурым типом, теперь увидел, как выглядит по-настоящему мрачный маг. — А где вы были шесть лет назад, когда на Нью-Йорк напали пришельцы, Верховный-как-вас-там? — вскидывается Росс. — Перевязывал и оперировал десятки пострадавших в Метро-Дженерал, — резко отвечает Стрэндж, сцепляя руки в замок за спиной и выпрямляясь больше обычного, так, что кажется, будто он сравнялся ростом с великаном Россом. — Слушайте, — Тони глубоко вздыхает и складывает ладони вместе, — я понимаю, как тяжело в это поверить. Мне самому сложно осознать, но я знаю, что это правда. Потому что рано или поздно это должно было случиться. Шесть лет назад мы не знали об опасности, и вышло не очень, хотя нам удалось отбиться. И даже потрепать армию Таноса с помощью всё той же бомбы. Но сейчас — сейчас у нас есть шанс не облажаться и встретить этих гадов во всеоружии. Когда люди стали не уверены в Мстителях, мы подписали Соковианский договор в подтверждение своих благих намерений. Согласились сотрудничать с правительством и ООН. Но сотрудничество не может быть односторонним действием. Мы не просим вас убедить всех в нашей правоте. Мы просим вас собрать Совет и выступить на нашей стороне. Остальное — уже наша проблема. Но сделать это нужно срочно. — А если вдруг окажется, что никакой угрозы нет? Никакого нападения пришельцев не будет ни через месяц, ни через два, и я окажусь дураком, который только зря поднял всех на уши? Брюс становится рядом с Тони и смотрит на Росса так пристально и пронизывающе, что Баки от его взгляда становится не по себе. — Генерал Росс… — произносит Брюс мягко, чуть склонив набок голову. — О чём вы больше будете жалеть: о том, что послушаете нас, всё окажется неправдой, и вы потратите зря время и репутацию — или о том, что не послушаете, на Землю нападут, а мы окажемся не готовы? Вы ведь всегда стремились защищать страну, Росс, даже хотели армию монстров создать ради этого. Подумайте. Сможете ли вы посмотреть в глаза Бетти, если Танос добьётся своего? Сможете ли простить себя, если она погибнет при нападении? На минуту повисает тишина. Все ждут ответа Росса, а Тони легко сжимает плечо друга — то ли в знак поддержки, то ли в благодарность за помощь. — А что вы думаете по этому поводу, агент Фьюри? — спрашивает Росс после долгого молчания. — Я? Я думаю, что всё это звучит слишком фантастично. А я повидал за жизнь достаточно слишком фантастических вещей, чтобы не верить в них. И ещё я верю в этих ребят. Я поверил в них шесть лет назад и не ошибся. ЩИТ сделает всё, что может, Росс, но мои агенты, как бы хороши они ни были, Землю от целой армии не спасут. Старк и Роджерс правы: пришло время нам всем действовать заодно. — И вы тоже считаете, что о Камнях при этом стоит умолчать? — Один такой камушек уже попал однажды не в те руки, и это практически стоило жизни Капитану Америка. Охотники за безграничной мощью всегда найдутся, и не в наших интересах увеличивать их число. Вы не согласны со мной? Фьюри смотрит с усмешкой, Росс — холодно и равнодушно, но их лица никого не обманывают: взгляды обоих тяжелы и остры, как мечи. — Хорошо, — сдаётся в конце концов Росс. — Я организую экстренный созыв Совета безопасности ООН и даже замолвлю за вас словечко. Но советую хорошо подумать над тем, что вы скажете на заседании. У вас сутки. И, не дожидаясь реакции, быстро уходит. Фьюри поднимается и, попрощавшись, уходит тоже — вести подготовку ЩИТа. Когда дверь за ним закрывается, Сэм неверяще выдыхает: — Так это что? У нас получилось? — Ещё нет, птенчик, — насмешливо бросает Тони, хотя и на его лице ясно читается облегчение. — Но первый шаг мы сделали. Наверняка Фьюри ещё подёргает за ниточки, но и нам нельзя ударить в грязь лицом. Росс прав, сейчас нам стоит подумать, что предъявить Совбезу ООН. — Есть идеи? — интересуется Стив, оценивая его немного рассеянный взгляд. — Есть одна. Так что я в мастерскую, меня ни для кого нет. Разве что Танос всё же почтит визитом. Брюс, поможешь Селвигу? — Разумеется. — Отлично. Мисс Фостер уже летит в Нью-Йорк. С мисс Росс Пятница тоже связалась, она согласна помочь, приедет сегодня-завтра. Док, чем планируешь заняться? — Надо подготовить учеников к сражению. Раз уж нам понадобятся все силы. — Это отличная мысль. А ты не будешь против взять на обучение ещё кое-кого? Стрэндж, который уже приготовился открыть портал, замирает и подозрительно смотрит на Тони. — Кого взять на обучение? — Ну… я так прикинул, что если все эти камешки, — Тони показывает рукой сперва на Глаз Агамотто, затем на Вижена, — одной примерно породы, а со своим ты явно хорошо умеешь управляться, то мог бы и Ванду поднатаскать, как правильно пользоваться силой. Я не настаиваю, просто… — А меня ты спросить не подумал, Старк? — резко перебивает его Ванда, подходя ближе. Того и гляди полыхнёт алым. — А что, у тебя есть варианты получше? — поворачивается к ней Тони. — Или продолжишь теннисные мячики взрывать да спортинвентарём жонглировать? Против Таноса понадобится что-то посерьёзнее летающих гантелей. — Без тебя знаю. Но я могу тренироваться с Виженом… — Вижену тоже найдётся, чем заняться, да и видал я ваши тренировки. Вижен природу собственных сил сам не понимает, они просто часть него. А тебе нужно научиться контролю, и Стрэндж об этом кое-что знает. Впрочем, я не заставляю, я только спросил, — машет рукой Тони и отворачивается. Ванда смеривает Стрэнджа недружелюбным взглядом, тот отвечает безразличным. — Учти: нянчиться и выделять тебя я не собираюсь. Если решишь учиться — будешь наравне со всеми. Это удивительно, но от его слов Ванда преображается, будто бы втягивает обратно встопорщенные иголки. Бросает взгляд на Вижена — тот чуть кивает в ответ — и шагает к порталу, который разворачивает Стрэндж. — Что ж, я бы посмотрела, чему вы сможете меня научить. — Тогда прошу, — Стрэндж делает приглашающий жест и скрывается в портале вслед за Вандой, ни с кем не прощаясь. Стив обводит взглядом оставшихся. — Тони, ты собирался в мастерскую. Занимайся тем, что ты там придумал. А мы тут пока прикинем наши возможности. Кивнув, Тони похлопывает его по плечу и они с Брюсом уходят, что-то тихо обсуждая на ходу. А Стив, Наташа, Роуди, Сэм, Вижен и Баки начинают мозговой штурм. *** Спустя два часа бурных дебатов на пороге гостиной появляется Клинт. Пока его вводят в курс дела, Баки встречает курьера из доставки пиццы, заказанной сердобольной Пятницей. Выведав у неё, сильно ли занят Тони, и получив положительный ответ, Баки прячет одну из коробок на кухне, возвращается с остальной пиццей в гостиную и радуется своей предусмотрительности: на еду команда налетает с таким аппетитом, будто только что проделала десятикилометровый кросс с полосой препятствий. Обсуждение с вопроса, как убедить Совет безопасности ООН в реальности надвигающегося вторжения, плавно перетекает в решение вопроса, что делать, если ООН их не поддержит, затем — если поддержит. — Если мы хотим, чтобы нас восприняли всерьёз, надо показать, что мы уже готовимся к нападению, — говорит Наташа. — Наличие общего плана действий убедит Совет скорее, чем если мы придём и с порога заявим: “Дайте нам, пожалуйста, армию”. — Ты уверена, что после этого они не решат, будто мы… как это? Возомнили о себе слишком много и решили узурпировать власть? — Стив недоверчиво выгибает бровь. — Мне кажется, Наташа права, — вмешивается Вижен. — Более точные запросы гораздо чаще достигают цели. А при обтекаемых формулировках у людей возникает страх неопределённости. В Старк Индастриз на этапе отбора инвестиционных проектов первыми отсеиваются те, которые не содержат конкретных сроков и требуемых сумм. — Вроде как мы не требуем отдать нам всё, что есть, и душу впридачу, но для дела понадобятся такие вот ресурсы? — уточняет Сэм, и Вижен кивает в ответ. — Стив, вспомни, как ты стал Капитаном Америка, — говорит Баки, поймав взгляд друга. — Не бутафорским, я имею в виду, а настоящим командиром. Тебя ведь никто не слушал, пока ты не доказал, что что-то можешь. Когда за нами в Краусберг не хотели никого посылать, и, в общем-то, правильно делали — спасать одних солдат ценой жизни других… Ты показал, что один стоишь целого отряда. К тебе прислушались, когда ты продемонстрировал результат. — У нас уже есть результат — отражённая атака читаури. — И вы её тогда отразили сами, без армии. Разве у Совета не возникнет вопроса, зачем она нужна в этот раз? Для каких целей? На их месте ты бы разве не сомневался в подобной просьбе? — Тем более, что встанет вопрос централизованного командования, — подхватывает Роуди. — Если мы настаиваем, что Мстители сами по себе и не подчиняются приказам военных, будет не очень понятно, как наши действия будут согласовываться с действиями войск. — Хочешь сказать, если мы принесём им план и скажем, что все должны действовать по нему, нас не примут за захватчиков? — Что бы мы ни принесли, это всё равно потребует большой доработки и участия в ней всех, — пожимает плечами Роуди. — Если мы, как и все остальные, будем подчиняться общему плану вместо общего командира… Может, и сработает. — Вы только кое-чего не учли, — подаёт голос Клинт, не отрывая взгляда от маленького метательного ножа, с которым играется, сидя на подоконнике. — Весь наш план так или иначе будет строиться на том, что главный удар мы принимаем на себя. Если мы не расскажем о Камнях, как обоснуем? Скажем, что выйдем на площадь и просигналим пришельцам морзянкой: “Драться — сюда”? — Твои варианты? — спрашивает Баки. — Морзянка. Приманка. Валерьянка — вдруг она на них, как на котов действует. Праздничный салют ещё можем пообещать устроить — ядерной боеголовкой. У Старка наверняка найдутся, со светомузыкой и забойным саундом в процессе взрыва. — Клинту в плечо прилетает корочкой от пиццы и тот возмущённо оборачивается: — Наташа, тебя в детстве не учили едой не бросаться? — А тебя не учили серьёзнее относиться к разговору, от которого судьба Вселенной зависит? — в тон ему отвечает Нат. — Так, всё, перерыв, — решает Стив, понимая, что разговор уходит всё дальше от темы. — Отдохнём пару часов, может, у кого дельные мысли появятся. Бак, потренируемся? — Да, разумеется. Я только загляну к Тони. Он наверняка не ел с утра. Стив кивает согласно, и Баки идёт на кухню за оставшейся пиццей. А Клинт за его спиной насмешливо ворчит, что тоже хочет себе отряд заботливых нянек, как у Старка, и ойкает. Наверняка Наташа постаралась. На этот раз Баки у Пятницы ни о чём не справляется, просто идёт с едой и кофе в мастерскую. На миг задерживает дыхание перед дверьми, не уверенный, что они ему откроются — в разгар работы Тони имел привычку закрываться от всего мира. Однако внутрь его пропускает без заминок. Тони сидит перед компьютером, сосредоточенно глядя в огромный монитор, а рядом на столе лежит что-то, что напоминает Баки очки виртуальной реальности — он видел такие в игровых центрах. Только эти менее массивные и, кажется, с наушниками прямо на креплении. Его приход остаётся незамеченным, по крайней мере, никакой реакции не следует. Баки со вздохом опускает коробку с пиццей на свободное место рядом с очками и ставит прямо перед Тони кружку с кофе: — Обед. Ты работаешь уже часов шесть, не меньше. — М-гм, — что-то утвердительно мычит Тони, не отрываясь от экрана. — Колбаски, оливки, острый томатный соус и много сыра — твоя любимая, — рекламирует Баки, открывая коробку в надежде, что хоть запах его привлечёт. — Между прочим, у Бартона из-под носа увёл, тот бы от неё ни кусочка не оставил. В конце концов, не выдержав, Баки хватает кусок пиццы и просто суёт Тони под нос. Тот машинально кусает и жуёт, и Баки разбирает одновременно смех и раздражение. — Тони! Мне тебя как маленького кормить, что ли? — А? Что? — испуганно вздрагивает от окрика Тони и резко поворачивается к нему, глядя непонимающими глазами. — Поешь, говорю, — вздыхает Баки, протягивая надкусанный кусок пиццы и пристраиваясь боком на краю стола. — Отдохни, сделай перерыв. Я всё понимаю, ты занят важной работой… Чем, кстати? Это оно, то, что ты придумал для ООН? Их с Тони взгляды сходятся на очках, и тот кивает. — Да. Как только закончу опытный образец, Пятница запустит сборку. Нам понадобится пятнадцать таких. — По числу членов Совета… Зачем они? — Скажем так: это демо-версия инопланетного вторжения. Немного наглядности — ключ к успеху любого публичного выступления. — Можно побыть бета-тестером? Тони кивает и приглашающим жестом указывает на очки. — Они почти готовы, так что вперёд. Но лучше сядь поудобнее, может с непривычки закружиться голова. Он уступает Баки своё место, хотя это кажется лишним. Очки садятся плотно, накладки полностью закрывают уши, отрезая практически все внешние звуки, а затем перед глазами вспыхивает изображение. И вскоре Баки понимает, что Тони имел в виду… Нью-Йорк мельтешит перед глазами то пятнами серого бетона, то ослепительным сиянием неба, то алыми маками взрывов и чёрной мутью осыпающейся пыли… Ветер — приглушённый, придавленный шлемом — свистит в ушах. От резких поворотов и кувырков вестибулярный аппарат сходит с ума и грозится отказом от съеденного. Но самое худшее — это пришельцы. Уродливые монстры с плоскими рожами и металлическими телами, мерзко скрежещущие на своём наречии. И огромные — исполинские! — инопланетные каракатицы, одним движением хвоста пробивающие здания. В какой-то момент картинка сменяется на знакомую, почти умиротворяющую — стальная гладь океана смыкается с синей лазурью неба, но грязно-белый росчерк неотвратимо приближающейся ракеты хватает за горло ужасом. А после город проносится под ним и исчезает, как мираж, в вихре света, который сменяется бездонным провалом космоса… — Эй, Джеймс, ты как? — обеспокоенно спрашивает Тони, когда он снимает непослушными руками очки. — Нормально, — хрипит Баки, пытаясь совладать с голосом и с воздухом, не желающим проходить в лёгкие, застревая на полпути. — Что скажешь? — Скажу, что если это не убедит членов Совета, то человечество безнадёжно. Это ведь… это всё ты, да? Шесть лет назад? — Записи с костюма, да. Я немного сократил, подчистил звук, подправил картинку, а то визор местами барахлил… Тони пытается говорить лёгким, безразличным тоном, но Баки не обманывается. То, что он увидел в этих очках, было лишь приукрашенной версией реальности. Что довелось в тот день пережить Тони — пережить всем Мстителям — не укладывается у него в голове, и он глаз на Тони поднять не смеет. Все его семьдесят лет пыток, экспериментов и убийств меркнут на фоне этого. — С тобой точно всё в порядке? Кажется, я всё же переборщил с виражами, да? — Нет, — твёрдо отрезает Баки и на этот раз смотрит Тони прямо в глаза. — Оставь как есть. Пусть видят. Пусть знают. Пусть прочувствуют на своей шкуре, что такое настоящая ответственность за мир на Земле. Тони моргает чуть растерянно, затем кивает. — Ладно. Кстати, как там у вас дела обстоят? До чего успели додуматься? Баки вкратце пересказывает результат их многочасовых обсуждений, и когда доходит до замечания Клинта, Тони покусывает нижнюю губу и хмыкает: — Всё просто. Скажем, что главный удар придётся на Нью-Йорк потому, что это место пришельцам уже знакомо. И потому, что самый мощный источник энергии на Земле — это всё ещё мой реактор. *** Поздно вечером, когда дебаты и подготовка ко встрече с Советом безопасности ООН остаются позади, все расходятся, чтобы выспаться перед заседанием. Баки в одиночестве полутёмной гостиной наливает себе до краёв бокала виски и как никогда жалеет, что не может напиться.