Почему скрипач поверил?

      У Дани в сердце было пусто, он не понимал, как можно было привязаться к этому скрипачу за пару часов, но ничего нельзя было изменить, Даня полюбил Мишу. — Корнилов, — кричала Лиза — Проваливай! Ты уже шестые сутки сидишь рядом с Михой, иди поешь что–нибудь! — Да, Дань, — более спокойным тоном говорил Малина — Иди поешь, или скоро на месте Миши будешь. Сероглазый вздохнул и вышел из палаты: — Миша уже неделю в коме, — рассуждал Даня и курил сигарету — Что произошло? Он же говорил, всё было в порядке, — Даня выпустил дым из лёгких — Если бы я знал...       Тем временем, Миша боролся за жизнь, он не понимал, как ему выбраться из комы, но его желание было выше возможностей. Цыркунов прекрасно слышал речи друзей, но ответить конечно не мог, он ничего не мог. — Миш, ты очень сильно нужен Дане. — послышался голос Лиззки — Возвращайся быстрее! — Лиза, — кричал Миша и кажется по его губам в реальности проходила дрожь дрожь — Лиза! — Эй, — слышалось снова — Миша говорил что–то! — Лиза, блин! — кричал парень — Я всё слышу! — парень заплакал — Я хочу домой!       В реальности у Миши начались конвульсии. Его дёргало, были слышны всхлипы... Для наглядности картины представте, что у вас умер любимый человек(не дай Бог, конечно) и вас привязали за руки и за ноги к кровати, вы ничего не можете сделать, вы можете только плакать и дёргаться в попытках выбраться, то же самое состояние было у Совергона. — Ещё бы пару минут и, — вздыхал врач — Ваш друг бы умер, слава Богу тот высокий юноша во время зашёл в палату...

***

      Снова палату пронзало молчание. С того случая прошёл месяц, Миша до сих пор был в коме, и снег, который он так презирал "затопил" Питер. На улице была середина декабря, все светилось от счастья, ведь скоро должен был придти Новый год. По улице же в одиночестве шёл знакомый нам молодой человек, в его голове летала мелодия когда–то сыгранная немым скрипачом, тогда он не мог понять, что такое любить, а сейчас он понял, что любить — значит страдать. Теперь многое изменилось, допустим у Дани появилось пристрастие к суициду, к боли, к страданиям. Миша же будучи в коме многое понял, допустим то, что он испытывает к Дане что–то другое, не то, что ко всем остальным, ещё он понял, что осталось совсем чуть–чуть, ему осталось совсем немного быть в коме. — Я верю, мы сможем её спасти! — эхом заиграло в мишиной голове — Давай 220!       На удивление рядом сидящей Лиззки, Миша начал что–то бормотать, его губы вновь и вновь двигались, кажется Неред даже что–то услышать. — Нойз? — улыбнулась девушка — Нашёл о чём в коме думать… — И в вены вернётся пульс! — снова забормотал Миша — И в вены вернётся пульс!       Вскоре Миша замолчал, но Лиза всё равно беспокоилась за состояние друга, она решила позвонить Дане. — Алло, Дань? — послышалось сонному парню — Я знаю, что сейчас 2 часа ночи, но Миша тут Нойза забормотал, может приедешь? Алло, Дань? — А, Миша?! — парень свалился с дивана — Я еду, жди меня там!

***

— Мне кажется, — думал Миша — Я останусь тут навсегда, жаль, я же даже не признался Дане, в том, что я люблю его…       Сердце начинало стучаться всё тише, толчки были реже, сердце Миши потихоньку останавливалось, он умирал. — Миша, — кричал Даня — Пожалуйста, не умирай! Миш, я очень люблю тебя!       Врачи потухшими глазами смотрели на Даню и, наверное сожалели. — Миша, — кричал Даня снова — Я знаю, ты меня слышишь, не умирай! Пожалуйста! — Я тоже, — шептал парень, но конечно его никто не слышал — Пожалуйста, вытащи меня!       Лиза с Димой тихо о чём–то говорили, иногда, кто–то из них кидал свой взгляд на Даню, они сожалели ему и жалели его. Сперва могло показаться, что друзьям было откровенно наплевать на Корнилова, но на самом деле они еле сдерживали слёзы. — Нам надо его отключить, — настаивали врачи — Ему нечем было помочь, мы сделали всё, что смогли. — Нет, нет, нет! — истерил Корнилов — Он жив, я знаю! — Отключайте... — протянула Лиза — До встречи, Мих!       Кареглазого стремительно отключили от аппаратов, после переложили на каталку и повезли в морг. Юноша почти моментально начал синеть, губы обрели фиолетовый оттенок, веки почернели, на руках проявились бордовые вены. "Он мёртв" — тихо прошептал Дима. — Нет, — не переставал Даня — Он жив, я знаю! — Хватит, Дань. — подошел Дима и грустно улыбнулся — Он ушёл от нас.

***

      Миша проснулся от яркого света и холода, пробирающего до костей. Открыв глаза, Цыркунов увидел перепуганных врачей. — Он жив! — закричали они.       Миша вскочил и понёсся куда–то вперёд. — Всё, Дань, — улыбалась слегка заплаканная Лиззка — Его не вернуть. — Он жив, — не утихал Даня, сидя на больничном подоконнике — Я знаю! — Привет, — послышалось из глубины коридора — Ребят, пож–жалуйста!       В коридоре появился силуэт, пошатываясь он приблизился, друзья почти сразу смогли разглядеть волосы, да, эту чёрную макушку они узнают из тысячи. — Дань, — заикаясь промямлила Лиззка — С–смотри! — Миша?! — вскочил парень — Миша! — Даня?... — улыбнулся Миша и посмеялся — Чёртов ты ублюдок, я люблю тебя!