***
Утром Гермиона спустилась в комнату отдыха Слизерина, где уже по привычке ее ждали Поттер и Малфой. Девочка долго думала о своей с ними «дружбе» и пришла к выводу, что общение с ними прерывать не обязательно. В конце концов, иногда с ними бывает даже интересно. Поздоровавшись с мальчишками, девочка зевнула. Сегодняшняя ночь с побегом от портретов не прошла бесследно. — Гермиона, с тобой все в порядке? — неловко спросил Гарри, смотря на девочку. Под глазами у неё были такие мешки, что в них можно было таскать картошку. На это замечание Грейнджер отмахнулась, мол, не неси чушь. Малфой укоризненно покачал головой. Он сам не мог поверить, как быстро эта девочка расправилась со всеми его принципами о магглорожденных, и боялся даже представить, что с ним сделает отец, когда узнает об этом. В то время как они завтракали, прибыла почта. Гермиона почему-то сразу привыкла к этому, в отличие от Гарри, который первую неделю шугался от громкого уханья сов. У Гермионы совы не было, поэтому никто ничего ей не приносил. У Гарри была Букля, но она не доставила ему ещё ни одного письма, а у Драко — величественный филин, каждый день приносивший сладости из дома, которыми он охотно делился с друзьями. Крэбб и Гойл, кстати, ушли в телохранители к другому парню с их факультета — Теодору Нотту, когда увидели, что у их «начальника» появились новые друзья, которым он уделяет почти все своё время. Но этим утром Букля, приземлившись между сахарницей и блюдцем с джемом, уронила на тарелку Поттера запечатанный конверт. Драко и Гарри недоуменно переглянулись, пока Гермиона с интересом рассматривала сову. — Открой его, — сказала девочка Поттеру, ведь тот по каким-то причинам медлил. — Да я бы с радостью. Вот только кто мне может писать? — ответил Гарри. Гермиона на это только пожала плечами. Поттер вскрыл его — он просто не мог спокойно продолжить завтракать, не узнав, что написано в его первом письме. Дорогой Гарри, я знаю, что сегодня после обеда у тебя нет занятий, поэтому, если захочешь, приходи ко мне на чашечку чая примерно часам к трём. Хочу знать, как тебе в Хогвартсе. Отправь мне ответ с Буклей. Хагрид. Письмо Поттер прочитал вслух. Драко тем временем поинтересовался: — Ты правда пойдёшь в гости к этой деревенщине? Гарри нахмурился. — Ну… Почему бы и нет? Хагрид не такой уж и плохой, — сказал Поттер, неловко разглаживая кончик конверта. Драко фыркнул: — Ну, если хочешь общаться с Уизликом и перестать дружить со мной, то… Гарри насупился и пробормотал: — Да я… — Так, мальчики, не ссоримся, — перебила их Грейнджер, которая в этой перепалке смысла не видела. — Лучше пойдём к нему все вместе, интересно ведь. Ты ведь не против, Гарри? Малфой что-то пробормотал, а заметно повеселевший Гарри кивнул. — Драко? — настойчиво спросила Грейнджер, глядя блондину прямо в глаза. Тот поджал губы и сказал: — Ладно, пойдём. Гарри хлопнул его по плечу, а Гермиона ухмыльнулась, понимая, что оказывает на блондина какое-то влияние, как, впрочем, и мальчишки на неё. Одолжив у подруги перо, Гарри нацарапал на обороте письма ответ и вручил конверт Букле.***
На уроке Заклинаний, совмещенном с гриффиндорцами, к ним зашла мадам Хуч и предупредила, что первый урок с новыми мётлами будет проведён на следующий день, в среду, в три часа дня. Эта новость была воспринята с визгами и счастливыми воплями. Правда, только от гриффиндорцев. В Слизерине ведь аристократы учатся, поэтому они ограничились лишь победными ухмылками. А наша троица дала друг другу пять. Гарри и Гермиона рассказали о маггловских «обычаях» Драко, а тот с интересом их выслушал. Поэтому такие выкрутасы можно было нередко заметить после того, как они, например, сварили удачно какое-нибудь зелье.***
Без пяти три они вышли из замка и побрели по школьной территории к дому Хагрида. Хагрид жил в маленьком деревянном домике на опушке Запретного Леса. Над входной дверью висел лук и пара галош. Когда Гарри постучал в дверь, Гермиона и Драко услышали, как кто-то отчаянно скребется в неё с той стороны и оглушительно лает. А через мгновение до них донёсся зычный голос Хагрида: — Назад, Клык, назад! Дверь приоткрылась, и из-за неё выглянуло лицо мужчины, густо заросшее волосами. — Заходите, — пригласил Хагрид. — Назад, Клык! Хагрид пошире распахнул дверь, с трудом удерживая за ошейник огромную чёрную собаку. В доме была только одна комната. С потолка свисали окорока и выпотрошенные фазаны — зрелище не из приятных. На открытом огне кипел медный чайник, а в углу стояла массивная кровать, накрытая лоскутным одеялом. — Вы, это, чувствуйте себя как дома, да устраивайтесь поудобнее, — пробасил Хагрид, отпуская Клыка, который кинулся к Гарри и стал лизать ему уши. Гермиона подумала, что, вероятно, Клык, как и его хозяин, выглядел куда опаснее, чем был на самом деле. — Это Драко, — сказал Гарри, обращаясь к Хагриду, который наливал кипящую воду в странную кастрюлю, больше похожую на чайник, а затем начал выкладывать на тарелку кексы, которые соприкасались с тарелкой с таким противным звуком, что было понятно: они давным давно засохли и превратились в камень. — А это Гермиона. — Сказать честно, Гарри, никто не ожидал твоего поступления на Слизерин, а уж тем более того, что ты подружишься с Малфоем, — проговорил Хагрид. Гермиона вскинула брови: это в какой-то мере был открытый нацизм. — Но почему? — спросил Гарри, недоуменно глядя то на великана, то на Драко, который силился не закатить глаза. — Ну, все думали, что ты попадёшь на Гриффиндор, ведь там, это, твои папа с мамой учились. И с Роном подружишься, Уизли который. Эх, сколько раз я его братьев ловил… — возвёл глаза к потолку Хагрид. — Ну, Драко тоже хороший, — подал голос Поттер. Хороший Драко чуть не поперхнулся воздухом. — Ну ладно, Гарри, как знаешь, а эту юную леди Гермионой зовут? — поинтересовался Хагрид, с интересом рассматривая слизеринку. Его глаза были чёрными, но не такими, как у Снейпа или той девушки с таблички. Если у профессора Зельеварения они были пустыми и холодными, а у некой Ванессы решительными и властными, то у Хагрида глаза были тёплыми и ласковыми. — Ты прав, Хагрид, — улыбнулся Гарри. О каменные кексы легко можно было сломать зубы. Гарри делал вид, что ему очень нравится, а Драко и Гермиона отказались, сославшись на то, что уже наелись в обед, хотя на самом деле не съели ни кусочка. Гарри рассказывал Хагриду о том, как прошли первые дни, Драко брезгливо осматривался в комнате, изредка вставляя пару фраз в разговор, а Гермиона внимательно наблюдала. Все трое заметно повеселели, когда Хагрид назвал Филча старым мерзавцем. Гарри рассказал Хагриду про урок Снейпа и про полеты на метле. Великан улыбнулся и покачал головой: — Вот же поколение пошло! Все умеют и знают. Пока Гарри и присоединившийся к дискуссии Драко болтали, Гермиона взяла в руки кусок бумаги, который лежал на столе под чехлом для чайника. Так бы Грейнджер не взяла бы чужое без спросу, но ее внимание привлёк заголовок: «ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ О ПРОИСШЕСТВИИ В БАНКЕ ГРИНГОТТС» Продолжается расследование обстоятельств проникновения неизвестных грабителей или грабителя в банк «Гринготтс», имевшего место 31 июля этого года. Согласно официальным данным, это происшествие — дело рук темных волшебников, чьи имена до сих пор остаются в тайне. Сегодня гоблины заявили, что из банка ничего не было похищено. Подчёркиваем, ничего. Выяснилось, что сейф, в который проникли грабители, был пуст — по странному стечению обстоятельств то, что в нем лежало, было извлечено владельцем утром того же дня. — Хагрид, — сказала девочка, — ограбление Григоттса произошло в день рождения Гарри, в тот день, когда вы ходили в Косой переулок. Гарри выхватил у девочки газету и быстро пробежался по строчкам. А затем поднял глаза на великана. Тот избегал встречи со взглядом мальчика. Хагрид промычал что-то нечленораздельное и предложил ещё один каменный кекс. Гарри о чем-то задумался. Гермионе показалось странным то, что газета лежала на самом видном месте, будто кто-то хотел, чтобы дети ее заметили. Позже, когда друзья шли обратно в замок на ужин, карманы их были набиты каменными кексами, от которых они из вежливости не смогли отказаться. Правда, Малфой пошутил, что обязательно угостит ими Крэбба и Гойла, чтобы посмотреть на их лица. На ужине Гарри шепотом рассказал им, что утром 31 июля Хагрид кое-что извлёк из сейфа номер семьсот тринадцать — какой-то маленький неровный свёрток, и, по его мнению, именно это искали воры. И тут Гермиона окончательно решила, что эта газета и приглашение к Хагриду на чай были совсем не случайными.