***
Техника замены, чтобы уйти от атаки и послать кунай в нападающего. Что он ещё может сделать? Думай, Канг, не вечно же тебе убегать, проверяя противника на выносливость! Уйти от атаки и применить технику земли, запустив под неё клона, одновременно сделать технику замены и самому уйти в сторону. Пока соперник, ожидающий удара из-под земли, не сориентировался, ударить со всей силы… — Агрх, — руку обжигает струя горячего воздуха, заставляя упасть на землю. — Ох, Канг, — перед ним садятся на корточки, протягивая руку к его ране, и тут же одёргивая её. — Знаешь, а твой последний удар прошёл бы, если бы не мой кеккей-генкай. Я его даже не просчитала и не заметила. — Это ты меня так утешаешь? — закусывает губу Канг. — Это я тебе так правду говорю, — обижается Мей. — Сильно болит? — тут же меняет гнев на милость. — Сейчас пройдёт, — осматривает Канг свою руку. — Второй степени, — бормочет себе под нос, концентрируя во второй руке медицинскую чакру. — Почему ты перед вторым этапом не вылечил себя? — интересуется Мей, когда Канг разминает уже здоровую руку без единого следа от ожога. — Те царапины мне не мешали. Я не хотел, чтобы кто-либо до начала этапа знал, что я ирьёнин. И самоисцеление, как и любая другая техника в принципе, имеет свои последствия. Не стоит этим злоупотреблять. Он собирает своё оружие по полю, вытряхивает из подсумка спящего там Шоу и заталкивает его в нагрудный карман жилета, не обращая внимания на его шипение. — Ты его везде носишь с собой? — Он сам за мной таскается, — отмахивается Канг. — Удивительно, но он поддаётся дрессировке. Умный и хитрый, зараза такая, — тут же с восхищением добавляет. — Ты помешался. Точно тебе говорю. Этот маленький зверёныш тебя приворожил, — назидательно поднимает указательный палец вверх Мей и тут же попадает под лекцию о том, что летучие мыши, а уж тем более «мой Шоу», не могут никого приворожить.***
Канг даже немного пугается, когда вытягивает номерок с цифрой «пять». Слишком большое совпадение, эта цифра уже преследует его! Но тут же отвлекается, чтобы узнать, не будет ли он сражаться с Тони или Кисаме, например. Они уже поговорили до начала третьего этапа о том, что поддаваться друг другу не намерены. На пару с Кисаме успокоили Тони, что, в отличие от экзамена на генина, тут можно и не убивать и что он в любой момент в сражении с ними может остановиться. Тони и Канг, недоверчиво качая головами, выслушали тираду Кисаме о том, что жалеть никого не будет, что он страшный и ужасный… — Семнадцать, — мрачно называет экзаменатору свой номер Кисаме. Тони и Канг беззвучно смеются, увидев его обиженное лицо. — Это нечестно, — от этих слов Тони почти оседает на землю, но успевает схватиться за плечо Канга и спрятать раскрасневшееся лицо у него за спиной. — Я самый последний. Вы чего ржёте, придурки? Тони, всё ещё подхихикивая, достаёт последний номерок и радостно оглашает: — Первый! — а после тут же сникает. — Я не хочу быть первым. А с кем? Кто помнит, у кого был второй? Теперь очередь Кисаме кривить губы в усмешке и подкалывать друга. Он бросает ехидные взгляды на Тони до тех пор пока экзаменатор не показывает им таблицу с именами противников. И Тони и Кисаме одновременно бледнеют, когда называют противника Тони и смотрят друг на друга. — Ты сможешь. Соберись, — внезапно очень серьёзно заявляет Хошигаки. Тони оглядывается на Канга, взгляд несчастный и затравленный. Канг хочет что-то сказать, спросить, разобраться в ситуации, поддержать, но в этот момент экзаменатор выгоняет всех кроме Тони и его противника с площадки. Экзамен начинается. — Что произошло? — обеспокоенно спрашивает Канг у Кисаме, когда они встают на смотровой площадке. — Юко-чан, — коротко бросает Хошигаки и замолкает. Только Канг хочет сказать, что это имя ему не даёт никакой полезной информации, Кисаме продолжает: — Юко-чан — сестра-близнец Йоко-чан. Канг переводит взгляд на площадку, явно пропустив какой-то кусок из монолога этой Юко. — …наглый, самоуверенный болван и слабак, — девушка вскидывает подбородок и ухмыляется. — Убившее мою сестру ничтожество, — выплёвывает она последние слова и встаёт в стойку, беря в одну руку кунай, а в другую — веер сюрикенов. — Мне даже не потребуется использование ниндзюцу и высший пилотаж тайдзюцу, чтобы убить тебя. — Твар-р-рь, — рычит рядом Кисаме таким голосом, что Канг вздрагивает и чувствует страх, как тогда, на втором этапе, во время сражения с джонином. А на площадке уже разворачивается бой. Юко нападает без предупреждения, сразу же после своей тирады. Канг не может понять, повлияли ли её слова на Тони, потому что тот стоит к ним спиной, а по позе ничего не понять из-за мешковатой одежды. Тони только отступает и уходит в глухую защиту. Видимо, всё-таки девушка задела его за живое, вскрыла старые уже даже не раны — шрамы. Канг впервые замечает за собой какое-то сумасшедшее желание причинить кому бы то ни было боль, смешать с грязью, растоптать и полностью уничтожить. Тони падает на живот от очередной атаки Юко, явно неспособный больше подняться. Над его шеей мелькает холодная сталь хорошо отточенного куная, которая тут же вонзается между шейных позвонков. Тело Тони расползается лужей под ногами Юко, и только сейчас Канг замечает, что всё это время задерживает дыхание. Девушка крутится волчком на месте, пытаясь вычислить местонахождение своего противника: дерево, камень, за спиной, у трибун. Сверху! Канг замечает, что Юко теряет своё хладнокровие, когда видит перед собой не Тони, а свою почти что копию. — Ты, — девушка на секунду запинается и пропускает удар по лицу и ещё один — по ногам, берёт себя в руки и почти что визжит: — Какого чёрта ты творишь, оборванец?! Перевоплощаться в меня! Да как ты смеешь! — она багровеет лицом и складывает печати, отбрасывая от себя противника. — Сестрица, — Кангу кажется, что этот спокойный ровный женский голос звучит чуть ли не в его голове, — ты не узнаёшь меня? — лёгкая полуулыбка Тони-Юко. Канг в этот момент перестаёт что-либо понимать, трёт лицо руками и переводит взгляд на Кисаме. Хошигаки ошарашен и даже не пытается скрыть этого. Настоящая Юко лишь открывает и закрывает рот, явно выбирая, что она хочет высказать в адрес своего противника. — Сестрица Юко-чан, это же я — Йоко. — Вашего ж Ками, — усмехается мужской голос за спиной Канга. Он оборачивается, сталкиваясь взглядом с Накаяма-сенсеем. — Сенсей, вы?.. — Пришёл посмотреть, как вы тут справляетесь, олухи. И, как я погляжу, не зря. Тут у нас намечается что-то интересное… Оглушительный взрыв на поле обрывает Накаяма-сенсея на полуслове, привлекая внимание к сражающимся. Юко явно вышла из себя и теперь перешла на ниндзюцу, нападая на Тони-Йоко со слепой яростью, не замечая, что творится вокруг. Глупо. Непрофессионально. По-детски. Вот в таких ситуациях Канг соглашается с Кодексом Шиноби и с тем, что шиноби не должен проявлять эмоций, как Тони, перевоплотившийся в погибшую от его руки подругу. — Ты как всегда пытаешься меня убить или оскорбить, — печально замечает Тони-Йоко, ловко уходя с предсказуемых траекторий атак Юко. — Ты всегда была так… холодна ко мне. — Не смей! — рычит Юко, применяя технику Ветра. — Не смей говорить от её имени! Ты её не знал! — Ты постоянно критиковала и насмехалась надо мной, сестрица Юко-чан, — продолжает гнуть свою линию Тони. — Ты… скажи честно, ты за что-то ненавидела меня? — Кангу кажется, что его голос дрожит от действительно сдерживаемых слёз. Очередная яростная атака Юко. Девушка пытается сократить дистанцию и навязать ближний бой, но теперь Тони-Йоко не подпускает её к себе, бегая по всему полю и изредка метко метая оружие. — Ненавидела? — Юко останавливает на несколько секунд, пытаясь прийти в себя, но Тони ей этого не даёт, маяча в поле её зрения. — Я тебя презирала. Как можно было быть такой… такой бесхарактерной и слабой?! — она метает целый веет сюрикенов, некоторые из них всё-таки задевают Тони, но хенге с него так и не спадает. — В семье не без урода, так говорят, да? Ты была тем самым уродом! Хотела стать ирьёнином? Ха! Да, ты даже не смогла сдать экзамен на генина, и… Юко давится своими же словами и задыхается, когда её крепко хватает за горло Тони уже в собственном обличии. — Заткни. Свою. Пасть! — Каждый слог Тони сопровождает ударом, которые приходятся на самые болезненные точки. — Сдавайся. Лучше сдавайся, пока я не довёл дело до реанимации или могилы. Видимо девушка видит что-то во взгляде, позе Тони, слышит в его холодных словах, что заставляет её подчиниться и поднять трясущуюся руку, выдавая хриплое: «Сдаюсь». — А разговоров было, — холодно усмехается Тони. — Ты — урод в вашей семье, ничего из себя не представляющий человечишка с манией величия, способный лишь кидаться громкими заявлениями. Пока врачи уводят с площадки Юко, Тони о чём-то говорит с джонином-экзаменатором. Канг не слышит о чём они говорят, но джонин явно удивлён и, кажется, пытается отговорить Тони от чего-то. — Что этот придурок на этот раз придумал? — рычит Кисаме, поддаваясь вперёд, чуть ли не свешиваясь с перил. Накаяма-сенсей рядом хмыкает и качает головой, явно услышав или прочитав по губам их разговор. — Что там, сенсей? — оборачивается Кисаме, но получает в ответ лишь полуулыбку и лёгкий подзатыльник. — По итогам боя побеждает Тони Нода, — объявляет экзаменатор, смотрит пристально на Тони, а когда получает на свой взгляд утвердительный кивок, тяжело вздыхает. — Участник отказывается от дальнейшего прохождения экзамена. Канг действительно ошарашен этим заявлением. Тони явно очень доволен, он уходит с поля, не слушая ни чьих выкрикиваний и высказываний о трусости, бегстве и чести, доносящихся от зрителей и участников. Этот парень для себя уже всё решил и менять своё решение не собирается, кто бы что ни говорил. Когда Тони поднимается к ним на площадку, второй бой уже в самом разгаре: девятилетний мальчишка из страны Огня с очень интересными техниками, управляющими тенями, гоняет по полю вёрткого генина страны Земли. Кисаме казалось бы, всё это время захваченный боем, тут же переключается на Тони. Канг уже готовится успокаивать взрывного Хошигаки, предугадывая, что он сейчас начнёт ругаться и обвинять Тони во всех грехах человечества, но терпит полное фиаско, потому что Кисаме и не думает ругаться на друга. — Зачем? — Кангу кажется, что голос Хошигаки дрожит. — Не вижу смысла дальше продолжать эти бои, — пожимает плечами Тони, печально улыбаясь. — Я не про это, дурень, — срывается Кисаме, обнимая друга. — Зачем ты создал её образ? Тони барахтается в крепкой хватке, а когда всё-таки выворачивается, то стоит к ним спиной. — Я… не могу забыть. И это было не хенге, а гендзюцу. Я долго… пытался понять, какая бы она была сейчас, спустя почти пять лет: внешность, характер, привычки… чёрт, — Тони присаживается на корточки, закрывая голову руками. Его спина трясётся от рыданий. А Канг, вероятно, как и Кисаме, чувствует свою беспомощность, чувствует, что не может помочь, и это сильно давит, угнетает, подавляет. — И я всё это время тренировался делать гендзюцу с её образом. И… не только с её, с образом мамы, твоим, Канга, Накаяма-сенсей, — Тони выпрямляет спину и поднимается на ноги, всё ещё находясь к ним спиной. — Чтобы у меня была хотя бы иллюзия того, что вы все со мной, рядом. Вот зачем. Тишина окутывает их смотровую площадку. Это минута скорби по погибшим когда-то друзьям, родственникам и врагам. Минута, которая поможет больше ценить каждую секунду вместе. Минута для воспоминаний о хорошем и плохом. «Мне просто необходимо не погибнуть раньше их всех», — вот, что решает Канг в эту минуту. Экзаменатор объявляет следующий бой: «Номер пять и номер шесть, выйти на поле!», — и Канг, тихо усмехаясь, говорит какие-то подбадривающие слова для Тони и просто спрыгивает с балкончика на поле, точно так же, как и его противник. Канг кривит губы в ироничной улыбке, когда видит лицо своего противника: парень из Камня, который перед письменным тестом почти прямо бросил всем вызов. Он явно считает Канга лёгкой мишенью, самодовольно улыбается и смотрит с таким отвращением, будто видит перед собой полное ничтожество. Ты хотел показать чего стоишь? Покажи сейчас. Всем. Уничтожь этого человека. Канг прикусывает губу и тянется к подсумку. Он не будет слушать свой внутренний голос. Это же какая-то ерунда, бред. Он просто постарается выиграть, лишив противника чакры и ослабив его, создаст условия, при которых он не сможет продолжать бой, доведёт до истощения или, в конце концов, просто вырубит его. Именно так. И никаких убийств, серьёзных травм и издевательств над психикой. Тряпка. Канг поднимает взгляд на парня, который уже не ухмыляется, а поджимает губы и со всей силы стискивает руки в кулаки. — Прости, я тут задумался на секунду. Видимо, ты что-то сказал? — как можно более вежливо интересуется Канг, вытягивая руку с кунаем вперёд. — Моё имя Ючи, я представитель страны Земли и деревни Камня, — Канг не ожидает такой вежливости в ответ. Парень, судя по всему, второй раз представляется перед ним, но, кроме как жестами, не передаёт своего раздражения. Его будет сложно читать. — Моё имя Канг, я представитель страны Воды и деревни Тумана, — представляет он в ответ и совершает лёгкий поклон, всё же краем глаза следя за соперником. Но всё равно пропускает то, когда Ючи начинает свою атаку. Он оказывается неожиданно лёгким, быстрым и вёртким, даже Тони в этом с ним не сравнится. Канг пропускает несколько ударов, которые проходят вскользь, анализируя, что он может в этой ситуации. Применять техники Земли с парнем из страны Земли не очень умно: есть огромный процент вероятности, что он обладает этими техниками. Канг совершает технику клонирования, подставляя клона под очередной удар, и увеличивает дистанцию между собой и Ючи. Это заставляет парня притормозить. Канг тут же пользуется этой заминкой, метая несколько сенбонов и взрывную печать. Всё-таки использует технику Земли, формируя камни под ногами в колья, когда Ючи, увернувшийся от взрыва, начинает приземляться. Парень и не думает останавливаться: запускает ещё парочку печатей, когда Ючи всё-таки напарывается ногой на один из кольев. Меняет место своей дислокации. И бросает сюрикены. Создаёт двух клонов и отходит как можно дальше от Ючи, концентрируясь на своей чакре и направляя её руки. Когда противник подбирается достаточно близко, бьёт его со всей силой, вкладывая чакру в удар, промахивается, вместо солнечного сплетения попадает в печень. Очередной удар приходится в желудок. Провести удар в голову — и парень точно будет в отключке. Только Канг замахивается, как его нога скользит по попавшемуся под ботинок камню. Секунда для восстановления равновесия, ещё несколько — для очередного замаха, но уже поздно. Его бьют под коленями и в солнечное сплетение. Ючи не даёт ему вдохнуть. Парень не вкладывает ни частички чакры в удары, но проводит их точно и мощно: рёбра, почки, грудная клетка, висок. Канг падает на землю, пытаясь сложить печати. Удар по рукам. Пытается схватиться за ногу Ючи, повалить его, но не получается. Ещё один удар в голову. Бездна. Он видит те самые мёртвые глаза, пол одного из классов Академии, залитый кровью. Он слышит холодный хохот, пропитанный болью, страданием и истерикой. Он вдыхает запах крови. Он чувствует своё изломанное и измученное тело. Морок пропадает так же внезапно, как появился. Он чувствует запах крови и то, как ноет его тело. Но ни жуткого смеха, ни ещё более жутких глаз нет. Только серый потолок и Тони рядом. Кровь, оказывается, его. Всё тело покрыто ссадинами, царапинами и синяками. К счастью, ни переломов, ни внутренних кровотечений нет. Ему повезло, а вот его сопернику — Ючи — не очень. Последние атаки Канга для него не прошли бесследно: внутреннее кровотечение и риск воспаления брюшной стенки из-за перфорации желудка. Парня десять минут назад положили на операционный стол. Канг выслушивает размеренный рассказ Тони, не перебивая его. — Интересно получается, уже который раз смерть меня обходит стороной, — задумчиво произносит Канг, проводя кончиками пальцев по старым шрамам. — Что в Академии, что на войне, что тут, — он усмехается и встаёт с кушетки. — Надеюсь, ты не собираешься заниматься самокопанием и ныть о судьбе, богах и обо всём эдаком, — кривится Тони, размахивая руками. — Конечно, нет. Я не верю ни в богов, жаждущих помогать нам, ни, тем более, в судьбу. Это просто интересно. Наверное, я просто ещё нужен этому миру, чтобы получить какой-то урок или встретиться с кем-то и дать ему что-то. В любом случае, я собираюсь жить и бороться за свою жизнь. Накаяма-сенсей не удивляется, только укоризненно смотрит, когда они выходят к нему, чтобы посмотреть бой Кисаме. Хошигаки уже стоит на площадке, по одной его позе Канг понимает, что парень совершенно точно недоволен, даже раздражён: последним идёт драться; его друзья — придурки; в противниках у него — девушка. Ну да, поводов предостаточно, странно, что он ещё не вопит и не кидается на всех и каждого с кулаками. Бой начинается очень внезапно: и Кисаме и девушка — Югито Нии — бросаются друг на друга. Без оружия, применяя только тайдзюцу, иногда усиливая свои удары чакрой, кажется, что каждый из них пытается разорвать на части своего противника. Кисаме делает подсечку и уходит от удара, доставая из ножен меч. — Ого, неужели с такой малявкой не может справиться быстро?! — восторгается Тони, чуть ли не свисая с перил. Югито уходит в сторону от выпада и совершает технику замены, сама оказывается за спиной Кисаме. Канг тоже налегает на перила, пытаясь рассмотреть, что девочка делает, когда на кончиках её пальцев появляются длинные когти из чакры. И снова они схлёстываются в ожесточённой борьбе, с почти одинаковой силой и агрессией нападая друг на друга, защищаясь и контратакуя. Они снова расходятся, убирая оружие и останавливаются, переводя дыхание. Кисаме быстро складывает печати. Югито ничего не успевает предпринять, когда всю площадку заливает водой. Когда девушка всплывает на поверхность и пытается встать на бурно плескающуюся воду, попадается в водяную тюрьму Хошигаки. — Вот и всё, сдавайся, — скалится Кисаме, мгновение спустя ухмылка сползает с его лица. Вместо девочки в водяной тюрьме находится увесистый камень. Со спины на него летит огромный огненный шар, превращающий воду в горячий пар. Кисаме уходит с траектории атаки и прыгает на стену, оттуда — на дерево, где в кроне деревьев прячется Югито. Бьёт по сучьям с намерением скинуть девочку в воду, но та даёт отпор, снова отращивая когти из чакры. Вскоре дерево не выдерживает таких издевательств над собой и, накренившись, падает в воду, создавая огромное количество брызг и поднимая волны. Противники снова по разные стороны поля. Югито уже складывает последние печати и направляет очередной огромный огненный шар в Кисаме, а после — несколько взрывных печатей в разные стороны. Из-за грохота взрыва и Канг и Тони чуть не сваливаются с перил и зажмуриваются. Когда открывают глаза, то видят совершенно неутешительную и даже патовую ситуацию. Кисаме и Югито держат друг друга в захвате, целясь в жизненно важные органы каждый своим оружием. Никто из них не собирается отпускать противника, хотя они оба уже выдохлись. Воды на площадке больше нет, только размытая земля и выкорчеванное дерево. — Не глупи, сдавайся, — шипит Кисаме. — Только после тебя, земноводное, — фыркает в ответ Югито и растягивает губы в оскале. Резко раздается звук гонга и на площадке появляется судья-джонин, пытающийся растащить генинов в разные стороны. Когда ему это всё-таки удаётся, он невозмутимо оправляет свою форму и, следя за тем, чтобы Югито и Кисаме не набросились на друг друга снова, обращается к трибунам: — Судейским советом решено остановить бой из-за возникшей ситуации и объявить ничью в этом сражении, — замолкает, когда взвинченные генины и трибуны начинают кричать и спорить. Когда все потихоньку замолкают, косясь на места, где расположились Каге и даймё, судья продолжает: — Объявить ничью и вывести в следующие раунды обоих участников.