В поисках мира, где тебя нет. Новогоднее настроение

— Слушай, Изу, я же так и не извинился за то, что случилось тогда. Эту фразу Тодороки произнес за чашкой утреннего кофе третьего января. Все гости уже разошлось и, с горем пополам, паре удалось остаться наедине. Мидория, который сидел на диване и кутался в теплый плед, удивленно посмотрел на своего супруга: — Ты о чем? Шото присел рядом и приобнял своего любимого, прижимая к себе. — Ну, я же тогда тебе столько гадостей наговорил. Я имею ввиду первый месяц нашего знакомства. — И почему ты решил говорить об этом именно сейчас? — Изуку хохотнул и отпил из чужой чашки крепкого напитка. Тодороки закинул ноги на столик перед диваном и пожал плечами: — И сам не знаю. Просто с Киото столько всего связано… Я рад, что встретил здесь такого прекрасного парня, как ты. И прости меня за все, что я сказал ранее. — Шото, уже год прошел. Тебе не стоит думать о глупостях. Мидория повернул голову и нежно поцеловал своего мужа в губы. Тодороки отставил чашку в сторону и притянул зеленоглазого к себе, опуская на свою грудь и зарываясь рукой в непослушные мягкие пряди волос. — Фотосессия? Изуку удивленно смотрит на своего партнера уже под вечер того же третьего числа. Тодороки предложил устроить новогоднюю фотосессию, чтобы запечатлить на фото их совместное пребывание в Киото. Мидория прекрасно понимал, что гложет его супруга, но не мог понять, почему. — Так… Ты хочешь что-то в традиционном стиле? Изуку не был против этой идеи. Парень продолжил чистить мандарины и складывать разделенные дольки на тарелку. Шото сидел напротив и наблюдал за действиями парня. — Нет, я предполагал что-то новогоднее. Мидория задумался и сунул одну дольку фрукта в рот: — Ну… Тебе не кажется это банальным? Сейчас все делаю подобные фотосеты. Как на счет, — парень снова задумался и съел дольку. — Вот, отправится в горы. — Я хочу именно в Киото, — возразил Шото и потянулся за начищенным фруктом. Изуку принялся заваривать чай: — На природе. Давай пофотографируемся в каком-то парке. — Не хочу. Холодно. Мидория вздохнул: — Какие еще идеи? Тодороки придвинул ноутбук и повернул его монитором в сторону Изуку. Зеленоволосый посмотрел несколько фотографий с предложенной тематикой и посмотрел на мужа. — Ну хорошо. — Только не нужно соглашаться просто потому, что мне хочется, — сказал Тодороки. Мидория поставил чашки с чаем на стол: — Нет, мне тоже нравится. Тем более, что это то, что нас с тобой связало. Тодороки поправил бутафорский пиджак с погонами и посмотрел на свое отражение в зеркале. Привычная темно-синяя форма, четыре золотые звезды на погонах, фуражка, начищенные туфли. Казалось, что он вернулся на год назад. Отличие было только в укладке. Пепельная половина волос была уложена назад, а головной убор был немного на бок. — Вот, — ассистент протянула парню перчатки и пистолет. — Итак, начинаем через десять минут. Можете ознакомиться с видом вашего партнера. Мидория вошел прямо после этих слов. Парень был одет в черные брюки, темно-коричневое пальто, высокие сапоги и мешковатый свитер, который почти не был заметен под верхней одеждой. Изуку потрогал залакированные пряди и улыбнулся: — Это чертовски непривычно. Тодороки улыбнулся: — А я будто в прошлое вернулся. Мидория как бы невзначай потрогал воротник пальто и улыбнулся: — И не говори. Это была определенно хорошая идея — «Полицейский и детектив». Забавно. Может, нам стоило бы поменяться ролями? Шото покачал головой: — Ну уж нет, не стоит тебе отказываться от привычной для тебя роли. Девушка крикнула: — Начнем через пару минут. Выходите. Мидория присел на ступеньки, а Шото привстал рядом, облокотившись на перила. Фотограф сделал пару снимков и удовлетворительно кивнул: — Отлично. Эм… Можно вас попросить приобнять его? Тодороки наклонился к Изуку и обнял его за плечи. Пара вспышек и фотограф снова горит сменить позу. — Мидория, сделайте взгляд немного… Так, немного сексуальнее. Изуку попытался, но фотограф покачал головой. — Нет, смотрите только на него. Ага… Отлично. Далее они переместились со ступенек к какой-то стене. Тодороки зажимал своего детектива у разрисованных кирпичей, а Мидория делал вид, что не обращает на это внимания. Следующей декорацией была уже другая стена. Освещение стало более тусклым. Фотограф сказал Шото вытащить пистолет и сделать вид, будто он защищает напарника. После — Изуку сидел на коленях и цеплялся за руку полицейского, в которой был пистолет. Мидории определенно нравилось то, что фотографии имели определенную историю. Детектив приходит расследовать преступление, полицейский в него влюбляется, но детектив оказывается предателем. Но в самом конце они находят общий язык и решают простить друг друга за все. И вот, Изуку уже снимает пальто, оставшись о одном белом вязаном свитере и садится у елки, сзади к нему приближается Шото в пиджаке, накинутом на плечи, и обнимает. Всего съемка заняла три часа. Хоть ничего особенно делать и не пришлось, но Мидория понял, что очень сильно устал. И, когда сидел у елки, понял, что его уже изрядно клонит в сон. Когда парни вышли из помещения фотостудии, Изуку зевнул. — Устал? Тодороки взял парня за руку и повел к машине. Мидория кивнул: — Ага. Но хочу еще немного прогуляться. Поехали на набережную. Шото лишь кивнул и направился в нужном направлении. Всю дорогу парня молчали. Изуку уже немного задремал, когда почувствовал на себе прикосновение теплой руки. — Может, домой? Мидория покачал головой: — Можно попросить кофе? — Солнце, для тебя — хоть звезды с неба, — улыбнулся Шото и вышел из машины. Изуку тоже вышел и осмотрелся. Набережная была украшена гирляндами, статуэтками и искусственными елками небольшого размера. Парень посмотрел на гуляющих людей и глубоко вдохнул свежий воздух. Тодороки протянул горячий напиток и накинул на Изуку шарф: — Простудишься еще. Мидория улыбнулся и уткнулся носом в ключицу мужа: — Ты такой заботливый… Шото хохотнул: — Не говори ерунды. И вспомни себя. Изуку сильнее сжал в руках стаканчик: — Знаешь, я бы никогда не подумал, что смогу стать мужем самого Тодороки Шото. До сих пор не могу в это поверить. — И почему же? — Всю жизнь себя неудачником считал, — пояснил Изуку и отпил из стаканчика. — Но мне вдруг решила резко улыбнуться фортуна. Тодороки приобнял парня и посмотрел на горящие фонари. Они стояли на парковке, где освещения и людей почти не было. Так что можно было позволить себе подобные нежности не боясь быть замеченными. — Изу, прекрати. Знаешь, когда я увидел тебя с пистолетом и твои глаза, когда ты стрелял… Боже, Изуку, ты просто спас мне жизнь. Если бы не ты — меня бы уже здесь не было. И одна только мысль об этом дает понять, что я не ошибся, выбрав себе такого замечательного супруга. Спасибо, что спас меня, спасибо, что был рядом так долго. И прости меня за все, что я тебе сказал когда-либо. Я тебя люблю. Мидория попытался сдержать слезы, но не смог сдержать улыбку. — Шото, я тоже очень сильно тебя люблю. И… Знаешь, я тут подумал, — Изуку повернулся к мужу. — Твое кольцо. Оно ведь… — Изуку, — Тодороки присел на одно колено и протянул Мидории коробочку с двумя колечками. Они были такие же, как и предыдущие обручальные. — Выходи за меня. Мидория рассмеялся: — Я согласен. Шото надел на палец возлюбленного кольцо и поцеловал пальчик: — Люблю тебя. Изуку осталось лишь покраснеть сильнее и надеть Тодороки его кольцо. — Шото, ты не поверишь. С этими словами Мидория поворачивает монитор ноутбука в сторону мужа. Тодороки начинает читать письмо, пришедшее по электронной почте от фотографа. — И что думаешь? Шото посмотрел на Изуку и пожал плечами: — Ну, я особо не против. Тем более, что все и так в курсе наших отношений. Через неделю на обложке одного из журналов появилась фотография двух парней, которые страстно смотрели друг на друга. Один держал другого за пиджак и прикуривал свою сигарету от сигареты напарника. Фотография вызвала довольно смешанные отзывы по поводу этого «непотребства», как говорили многие. Кому-то нравилась эта страсть, а кто-то презирал подобные отношения. Конечно, это не могло не коснуться тех, кто жил за счет подобного компромата. Мужчина отложил камеру и взял со стола несколько снимков. Он посмотрел на Тодороки, который целует руку парня, сидя на коленях и усмехнулся. Стоит немного подкорректировать — и можно продавать…