Наблюдатель

ГЛАВА IV. ERROR Now Let It ERROR ERROR Beatles ERRORrrrrrrrrrrr Джефф весьма удивился, когда увидел за дверями знакомые коридоры Базы Самерайл. Поначалу он даже испугался, что Элефайн как-то умудрился снова захватить контроль, но обратился к своей силе и убедился в обратном. Поразмыслив, отпрыск решил, что мучение для Эвалон тоже включает в себя Базу Самерайл. Недобрый знак — нужно быть начеку, потому каббалист осторожно закрыл за собой дверь и медленно двинулся в путь. Открыв магический взор, Джефф пристально изучал пространство, про себя отмечая, что копия твердыни Самерайлов здорово отличается от оригинала. Отпрыска это обрадовало — значит, демон не до конца проник в разум Эвалон. О своих мозгах искатель Чэнь не беспокоился — всю важную информацию он надёжно укрыл даже от родителя, что уж говорить о чужаке вроде Наблюдателя. Стояла звенящая тишина, отчего Джеффу нестерпимо захотелось послушать музыку. Он потянулся было к поясу и не удивился, когда не нашел айпод на положенном месте. Джефф напрягся, пытаясь призвать Гаммельна, но засранец упорно молчал — либо решил работать на Элефайна, либо… Либо у Джеффа появилась ещё одна причина вырвать Наблюдателю глаза и насрать в глазницы. Серый и тускло освещённый прямой коридор незаметно для Джеффа перешел в просторную, струящуюся светом галерею с мраморным полом и украшениями на стенах — «тренировочный этаж» превратился в «административный уровень». Каббалисту эта внезапная перемена обстановки не понравилась — Элефайн придумал очередную пакость! Джефф замер на месте и прислушался к чувствам, пытаясь понять, откуда ждать подвоха. Как назло, ничего подозрительного в сфере восприятия он не нашел — разве что непонятное эхо, идущее откуда-то спереди. Идти и проверять его очень не хотелось, потому Джефф решил развернуться и уйти в другом направлении. Так и поступил — повернулся спиной к источнику эха и зашагал туда, откуда пришёл. Спустя несколько минут каббалист почувствовал неладное, и вновь прислушался — теперь эхо опять доносилось спереди.  — Ладно, сволочь, будь по-твоему, — проворчал отпрыск и, делать нечего, двинулся навстречу эхо. Коридор привёл Джеффа к большим дверям в жилое помещение, точь в точь похожим на вход в апартаменты семьи сенешаля, возле которых послушнику Брэннигану однажды довелось нести караул. Само собой, здесь и сейчас перед дверьми не было никаких рыцарей… а сами двери оказались приоткрыты, словно приглашая войти. «Какая же ты самоуверенная гадина, Элефайн», подумал Джефф, «вот ни разу прям не палишься!» Впрочем, самоуверенность Наблюдателя могла повернуться против него же, потому отпрыск решил что так и быть, поиграет по его правилам — всё равно особого выбора нет — поэтому шагнул к двери и осторожно её приоткрыл. Внутри апартаментов ни послушник Брэнниган, ни искатель Чэнь не бывали, потому Джефф не знал, как они должны выглядеть на самом деле, и ожидал чего угодно, но по ту сторону двери его ждала обычная тамплиерская подземная квартира, разве что чуть более роскошная. Никаких следов Эвалон или фантомов обитателей апартаментов каббалист не заметил, поэтому решил зайти внутрь. Оказавшись в прихожей, он ожидал, что двери за ним захлопнутся, как в фильмах ужасов, но Элефайн, похоже, о человеческом кино даже не слышал — двери так и остались приоткрытыми. Тогда Джефф самостоятельно их закрыл и попробовал открыть. Получилось — даже коридор снаружи не изменился. Каббалист подумал, что это неспроста, и двинулся осмотреть источник отзвука, который находился где-то в глубине квартиры. За короткой прихожей сразу началась гостиная, на вид нарочито уютная. Отпрыск снова отметил чудовищную самоуверенность Наблюдателя и прислушался. Эхо исходило из точки за крайней правой дверью в противоположной входу стороне — туда Джефф и двинулся. Дойдя до двери, каббалист остановился в нерешительности — за ней могло быть что угодно. Он проверил, быстро ли выходит клинок из кармана в левой руке и как себя чувствует правая без фокусирующей перчатки, которая, как подозревал Джефф, оказалась там же, где и айпод. Клинок по-прежнему появлялся за доли секунды, а отсутствие фокуса лишь ненамного ослабило выброс энергии. Джефф глубоко вдохнул, схватился за ручку и резко распахнул двери, ведущие в дальнюю комнату. Это оказалась спальня — первой в глаза каббалисту бросилась большая и на вид удобная двуспальная кровать. А увидав, что на ней лежит, Джефф невольно содрогнулся. В изуродованных трупах лишь угадывались мужчина и женщина — с которых содрали кожу, выкололи глаза, оторвали нижние челюсти и вырвали внутренние органы, беспорядочно разбросанные возле кровати, пропитавшейся влажно поблескивающей кровью. Джеффу немалых трудов стоило убедить себя, что это очередная иллюзия, пусть и весьма реалистичная. Каббалист вздохнул и решил поглядеть на тела поближе. Подойдя к кровати почти вплотную, отпрыск увидел, что на трупах сохранились волосы — на мужском рыжие, на женском — соломенные, точь в точь как у леди Джессики. Поначалу Джефф подумал, что труп-фантом должен изображать именно её, но затем припомнил, где находится, и понял, кого тела должны изображать. Это каббалиста удивило — леди Антония и лорд Грегори погибли в автокатастрофе за несколько лет до вторжения: никакого злого умысла, лишь фатальное стечение обстоятельств. Джефф даже присутствовал на похоронах — леди Антония и Мама Парвати учились вместе, поэтому лорд Патрик пригласил на это скорбное мероприятие и семью Брэнниган. Услышал позади себя шаги, отпрыск резко обернулся — и увидел позади себя Эвалон, на лице которой застыли шок и ужас. Джефф наконец-то понял, что задумал Элефайн.  — Бля-а-адь… — успел прошептать каббалист перед яростным воплем Эвалон. В руках у девушки оказался её любимый одати, который она не задумываясь пустила в ход. Джеффу ничего не оставалось, как защищаться — на развороте он вызвал клинок из левой руки, которым встретил металл меча Эвалон. От силы удара заныли все кости отпрыска, а он сам едва удержался на ногах. Получив несколько мгновений форы, Джефф взглянул в перекошенное от гнева лицо старшей леди Самерайл и произнёс:  — Миледи, это не по-настоящему! Ваши родители…  — Заткни-и-ись!!! — проревела Эвалон и со всей силы ударила Джеффа в грудь свободной рукой. От боли каббалисту перебило дух, и он на секунду потерял равновесие. Услышав свист клинка, он сделал первое, что сообразил — собрал оставшиеся силы и сдвинулся за спину девушки. Пока она не развернулась, отпрыск мигом выпрямился и шмыгнул прочь из спальни. В гостиной Джеффа ждал неприятный сюрприз — выхода в прихожую каббалист не обнаружил. Он ломанулся было к остальным комнатам, но двери немедленно растворились в стене, едва отпрыск на них взглянул. Обернувшись, он заметил медленно надвигающуюся Эвалон, которая кипела от гнева. Ох, и не просто будет до неё достучаться!.. Мгновение спустя каббалисту снова пришлось сдвигаться — он едва не проворонил момент, когда разъярённая леди Самерайл перешла в наступление. Едва успев уйти от клинка, Джефф повторил призыв:  — Миледи, это всё не взаправду! Но Эвалон даже не обратила на это внимания — зарычала и снова метнулась на «противника». Джефф, помня о способности девушки предугадывать его сдвиги, на этот раз просто отскочил и начал уклоняться от ударов. С каждой секундой двигаться становилось всё больней — сломанные ударом Эвалон рёбра что-то медленно срастались. Ко всему прочему каббалист начал чувствовать усталость. Он в третий раз повторил:  — Миледи!.. Эвалон, мать твою, да остановись ты хоть на секунду!  — Иди в ад, тварь! — проорала девушка, только усиливая натиск. Джефф снова сдвинулся, на этот раз подальше, чтобы хоть немного перевести дух. Дело запахло жареным — Эвалон, похоже, находилась полностью под контролем Элефайна, и просто так её из него не вырвать. Обороняться становилось всё тяжелее — отпрыск чувствовал, что слабеет, и вскоре обязательно пропустит удар. Или же, пока есть силы, сам перейдёт в атаку… чего наверняка и добивается Наблюдатель. Джеффу захотелось завыть от безысходности — Элефайн так или иначе останется в выигрыше, что бы его противник не предпринял. Впрочем, оставался ещё один вариант — рискованный, но который в случае успеха точно вытащит леди Самерайл из демонического наваждения. Им каббалист и решил воспользоваться. Он остановился возле стены и согнулся, словно от боли — ему даже не пришлось сильно притворяться. Эвалон торжествующе зарычала и помчалась на отпрыска. Тот подождал, пока она окажется в пределах досягаемости, и резко перешел в атаку. Левой, более цепкой рукой, Джефф поймал Эвалон за правое запястье, а правой крепко ухватил её за левое. Пока леди Самерайл не опомнилась, каббалист, используя инерцию тамплиера, развернул её спиной к стене и прижал к ней. Эвалон снова взревела и немедленно начала вырываться, но Джефф крепко её держал, решив сперва немного отдышаться. Старшая Самерайл, словно почуяв слабину, попыталась ударить противника головой, но каббалист дёрнулся и удар лишь скользнул по его груди. «Пора!», подумал отпрыск и, улучив момент, столкнулся лбом с Эвалон и прижал к стене её голову своей. Нижняя пара глаз Джеффа и глубокие чёрные глаза Эвалон встретились. Утверждение, что глаза человека это врата в его душу не совсем правильное — глаза это ворота в разум. Одним из первых трюков, которым Лидия Кроу научила своего аколита, было проникновение в разум, к которому изменённый оказался весьма способен. Извне перехватить контроль над сознанием Эвалон он не мог, потому решил действовать изнутри — не отрывая взора от чёрных глаз старшей Самерайл, Джефф собрал все свои оставшиеся силы и направил их в сознание девушки.

***

 — Мама!.. Папа!.. — снова крикнула Эви, но опять не услышала ответа, отчего испуганно захныкала. Она очнулась в перевёрнутой машине, ногами кверху — похоже, что папа не справился с управлением, и они попали в аварию. На свои девять лет Эви была очень смышлённым ребёнком, и знала, что из попавшего в аварию автомобиля нужно выбраться, поскольку он может загореться или взорваться. Но ноги зажало сломанное сидение, вдобавок закрывая от девочки передние сидения, где должны быть её родители. Она уже несколько минут звала папу и маму, но те не отзывались, что очень напугало Эви.  — М-ма-ам!!! П-па-ап!!! — надрывался ребёнок, перемежая крик и плач. Опять тишина в ответ. Эви не выдержала и начала плакать во весь голос… но внезапно услышала шаги рядом с машиной. Она замолкла и прислушалась, не почудилось ли ей, и обрадовалась, когда убедилась, что кто-то действительно ходит рядом.  — Помогите! — крикнула Эви, стараясь сдерживать плач. — Помогите, пожалуйста! Шаги стихли, заставив девочку затаить дыхание, но, к радости Эви, прозвучали уже совсем близко.  — Эй? — она услышала незнакомый мужской голос, чуть хрипловатый, но приятный. — Тут есть кто-то?  — Да! — крикнула девочка, не веря своему счастью! — Помогите, пожалуйста, я застряла, а папа с мамой не отвечают! Незнакомец замолчал, заставив сердце девочки забиться сильнее, но, к её радости, заговорил:  — Ты не пострадала? Эви задумалась. Ноги зажаты сиденьем и голова болит, но кроме этого она ничего не чувствовала, о чём сообщила незнакомцу и спросила:  — Сэр, спереди должны быть мои папа с мамой, помогите им сначала! Неизвестный дядя ответил только через минуту:  — Отсюда я ничего не сделаю, мне нужно перевернуть машину. Можешь за что-то ухватиться? Эви не понравилось, что незнакомец словно не услышал её вопроса о родителях, но спорить не стала. Осмотревшись, она увидела, что всё ещё пристёгнута к сидению, и ответила:  — Могу! — затем спросила сама:  — А как вы машину перевернёте, сэр? Незнакомец не ответил и просто сказал:  — Держись крепче тогда, я начинаю! Эви почувствовала, что машина двигается с места. Голова заболела сильнее, а зажатую ногу свело, но девочка решила не плакать. Через несколько секунд всё закончилась — автомобиль встал на колёса, и Эви смогла наконец осмотреться. Она всегда садилась на левую сторону заднего сиденья, рядом с окном. Сейчас стекло из окна было выбито, и сквозь него девочка увидела бескрайнее зелёное поле. Такого места Эви не припоминала. Затем девочка взглянула направо — оттуда доносился голос пришедшего на помощь. Когда девочка увидела незнакомца, то застыла от ужаса. Мама, папа, дедушка и сама Эви были тамплиерами — людьми, которые знают о существовании демонов, потусторонних чудовищ, которые проникают в наш мир и приносят много бед. Правда, для Эви демоны оставались только страшными картинками — пока она не увидела существо, которое возвышалось рядом с машиной. Оно было похоже на человека, одетого в грубый плащ с капюшоном, но сходство на этом заканчивалось — у людей не бывает такой длинной морды, четырёх глаз и щелей вместо носа, а на лице не растёт чешуя. Впрочем, это не было похоже на демонов с картинок, но каким-то инстинктивным, впитанным с молоком матери чувством Эви знала — перед ней самый настоящий демон. Увидев, что он подходит к машине, девочка поступила как любой ребёнок её возраста — громко и пронзительно закричала. Удивительно, но крик подействовал. Демон неожиданно втянул голову в плечи, состроил испуганную рожу и отпрянул, подняв кверху руки — Эви заметила, что правая у него по локоть всё-таки человеческая. Когда девочка замолчала, чтобы отдышаться, демон снова попытался приблизиться. Эви немедленно завопила пуще прежнего, но на этот раз демон просто скривился, закрыв правой рукой что-то похожее на ухо и проговорил, тем самым голосом, который слышала девочка:  — Не кричи, пожалуйста, я не собираюсь делать ничего плохого! От удивления Эви замолчала, широко открыв рот, но тут же сказала:  — Ты врёшь! Демоны всегда делают плохое!  — Так я и не демон, — пожал плечами незнакомец. Эви удивилась ещё сильнее:  — А кто тогда? «Не-демон» задумался на мгновение, а затем спросил:  — Мама с папой читали тебе сказку об Песочнике? Этого вопроса девочка не ожидала. Она задумалась на мгновение и вспомнила историю о человеке, который приходит к заигравшимся допоздна детям и сыпет им песок в глаза, чтобы те уснули.  — Я знаю эту сказку, — ответила девочка и тут же спросила:  — Ты Песочник? «Не-демон» улыбнулся, совсем как человек, и покачал головой:  — Нет, я его брат Джефф.  — Джефф? — недоверчиво спросила Эви, решив, что у такого существа не может быть настолько простого имени.  — Ну да, Джефф, — кивнул брат Песочного человека. — Почему бы и нет?  — И что ты тогда делаешь, Песочник Джефф? — спросила Эви. Тот снова улыбнулся и сказал:  — Ну, брат мой помогает детям уснуть, сны хорошие присылает, все дела. А я помогаю им проснуться. От кошмаров. Послушай, — он незаметно для девочки оказался ближе, совсем рядом с правой дверцей, — это вот всё, — и обвёл человеческой рукой машину, — не взаправду. Ты спишь и тебе снится плохой сон, а я могу помочь тебе проснуться. Эви считала себя умной девочкой, потому вот так просто верить «брату Песочника» не стала. «Раз это плохой сон», думала она, «то я могу проснуться, когда захочу!» В самом деле, мама с папой, дедушка и учитель, серафим Бриджуотер, говорили Эви, что от плохого сна можно избавиться, если очень захотеть проснуться. Девочка плотно зажмурила глаза и сосредоточилась. Она просидела так с минуту, но, открыв глаза, увидела, что всё ещё сидит в поломанной машине.  — Это не простой плохой сон, — проговорил «не-демон» Джефф, — просто так он тебя не отпустит. Эви задумалась. Действительно, обычно ей удавалось быстро проснуться, пусть после этого она и мчалась в спальню к родителям. «Мама и папа!», вспомнила девочка и тут же спросила:  — Где мои мама и папа?  — Их здесь нет, — ответил «брат Песочного человека». — И не должно быть — это ведь твой плохой сон. Слова Джеффа прозвучали убедительно, и Эви решила, что он может быть прав.  — А как мне избавиться от этого плохого сна? — спросила девочка, на что «не-демон» ответил:  — Для начала — выйти на свежий воздух. Позволишь тебя вытащить? Честно говоря, сидеть в поломанной машине с зажатыми ногами девочке не нравилось, но и покидать укромное место не хотелось. Однако подумав, Эви решила — раз это просто сон, то ей точно ничего не угрожает. А этот «брат Песочника» вроде бы и правда не замышляет ничего дурного. Поэтому девочка согласилась:  — Ладно, но если что, я буду кричать. Громко!  — Не надо, — скривился Джефф и двинулся к левой стороне машины. Вблизи он выглядел ещё страшнее — худой и высокий, как Дохляк из страшных историй — отчего Эви потеряла дар речи, и не смогла бы закричать при всём желании. «Не-демон», впрочем, повода не давал. Первым делом он попробовал открыть дверь как обычно, но поняв, что её заклинило, обратился к девочке:  — Дверца не открывается, я её выломаю? Эви, не способная издавать звуки, молча кивнула. Джефф кивнул в ответ, затем просунул пальцы в щель и одним движением распахнул дверцу. Эви инстинктивно вжалась в кресло, но «брат Песочника» это словно не заметил. Справившись с дверцей, он опустился на колени и взглянул на зажатые ноги девочки. Опустив голову, сама она заметила, что лодыжки посинели, отчего испугалась пуще прежнего. Джефф взглянул на неё нижними глазами, хмыкнул и осторожно протянул руки к сидениям. Девочка дёрнулась, но быстро замерла — сначала от боли, но заметила, что «не-демон» вцепился в сидения и напрягся, без особого труда освобождая девочку из плена. Почувствовав, что может шевелить пальцами, Эви обрадовалась. Она отстегнула ремень и попыталась встать, но тут же правую, почти лиловую ногу свело от боли. Девочка рухнула обратно на сидение и вслхипнула, но тут же почувствовала осторожное прикосновение к плечу. Повернув голову, она заметила, что Джефф тронул её за плечо человеческой правой рукой. Когда Эви обратила на него внимание, «не-демон» приглашающе кивнул на свою ладонь. Всё ещё не веря в происходящее, девочка всё-таки взяла Джеффа за руку и, чувствуя опору, смогла выйти из машины, опираясь на менее пострадавшую левую ногу.  — Молодец! — похвалил её Джефф. — Идти можешь?  — Не знаю, — призналась Эви и тут же спросила:  — А зачем нам куда-то идти? Джефф помедлил с ответом, но всё-таки произнёс:  — Я выведу тебя из страшного сна. Просто держись за меня, и всё получится, хорошо? Эви подняла голову и взглянула на жуткую морду «не-демона». Ей по-прежнему было страшно, и она не до конца верила, что папы с мамой здесь нет. Поэтому она отняла руку из ладони Джеффа и, опираясь на машину, запрыгала к передней части. Эви боялась того, что может увидеть, но того, что Джефф окажется прав, она не ожидала. Перед пострадал сильнее: помятый и покореженый, лобовое стекло выбито — а в салоне никого. Девочка, не веря своим глазам, заглянула внутрь, через выбитое окно водительского места. Ни следа родителей — словно машина сама по себе приехала в это место и перевернулась. Это испугало Эви, да так сильно, что она даже позабыла о больных ногах — оббежала машину и заглянула спереди. Ничего не изменилось. Девочка повернулась к Джеффу. Тот стоял рядом с машиной и пристально следил за движениями подопечной.  — Я же говорил, — произнёс он, заметив внимание Эви.  — Но где они? — спросила та, едва удерживаясь, чтобы не заплакать. — Почему их нет?  — Потому что это твой плохой сон, — повторил «не-демон», подходя ближе. — Эви, — произнёс он, подойдя к девочке вплотную, — я не могу оставаться здесь долго, потому нам нужно спешить.  — Почему? — не унималась Эви, на что «брат Песочника» сердито пожевал губами (его кожаные усы при этом смешно задёргались) и ответил:  — Потому что если я не успею тебе помочь — ты застрянешь в этом сне. Навсегда. Говорю же, — добавил он, увидев удивление на лице девочки, — это не обычный кошмар. Оставаться в этом месте на всю жизнь Эви очень не хотелось, но и Джеффу она не до конца верила — что же это за брат Песочника, который не может оставаться в чужом сне сколь угодно долго? Но стоять и ждать у моря погоды тоже ни к чему не приведёт… а гость словно бы и правда хочет помочь. С этой мыслью Эви двинулась к «не-демону», который немедленно подошел к девочке и предложил руку в качестве опоры. Подумав немного, она воспользовалась его предложением. Но не успели они отойти и пары метров, как Эви услышала позади себя знакомый голос:  — Эви!.. Эви, малышка!.. Мигом обернувшись, девочка не сдержала радостную улыбку — родители всё-таки здесь! Мама, почему-то без папы, приближалась к машине сзади, двигаясь почти бегом. У Эви появилось непреодолимое желание побежать им навстречу… но мешали две вещи — боль и Джефф, который крепко держал руку девочки.  — Послушай меня внимательно, — заговорил он с тревогой в голосе. — Эвалон, это не твоя мама — это кошмар пытается нас задержать! Прежде, чем девочка решила, как поступить, леди Антония оказалась совсем рядом — Эви заметила, что левая штанина её джинс пропиталась кровью.  — Эви, милая! — воскликнула мама. — Господи, с тобой всё в порядке? Голос матери, нежно-встревоженный, окончательно убедил Эви в реальности происходящего. Она ухитрилась освободиться из захвата «не-демона», и рванулась навстречу маме, позабыв про боль. Девочка, уже не сдерживая слёз, на этот раз радости, бросилась в материнские объятия и прижалась к её теплой груди.  — Слава Богу, с тобой всё в порядке! — сказала мама, ласково гладя дочь по голове. «Нет», подумала Эви, «это точно не страшный сон». Она наконец-то оторвалась от мамы и подняла голову, чтобы взглянуть ей в лицо. Лицо, пусть и грязное, выглядело совершенно взаправдашним. Тогда Джефф действительно?.. Девочка испуганно обернулась. Джефф, к её ужасу, никуда не делся — всё так же стоял, но на этот раз закрыв все свои четыре глаза.  — Не верь своим глазам, Эвалон! — удивительно, но даже так он почувствовал взгляд девочки. — Это ложь! Взгляни на своё отражение!  — Эви, милая, что ты там увидела? — удивлённо спросила мама, отчего Эви и сама удивилась — она что, не видит Джеффа? Она снова взглянула на мать. Сомнений нет, это она, леди Антония Самерайл-Тиндалл, её мама… но где-то в глубине души Эви всё-таки сомневалась. Девочка, не понимая, зачем она это делает, повернула голову к машине: борт «астон-мартина», пусть и поцарапанный, всё-таки был хорошо отполирован — Эви смогла увидеть своё отражение. Вместо себя она увидела взрослую девушку в рыцарских доспехах. Удивительно, но совсем не страшно. Страшное началось, когда она прикипела взглядом к девушке. Её отражение внезапно вытянулось, как в кривом зеркале — и загорелось. Эви от испуга бросила взгляд на себя, и увидела, что она стала выше ростом, а на ней надеты доспехи, как на той девушке… в которых отражается пламя. Повернув голову к машине, она застала ужасную картину. «Астон-мартин» снова перевернулся и вдобавок к этому полыхал как факел. Когда Эви приглянулась, то увидела ужасную картину — сквозь огонь в машине просматривались человеческие очертания на водительском и на переднем сидении.  — Нет! — взвизгнула Эви. — Нет! Она в отчаянии протянула руку к полыхающей машине, но тут же одёрнула, когда почувствовала невыносимый жар. Она ничем не могла помочь своим родителям. Ничем. Как тогда, в две тысячи шестнадцатом… Эвалон вспомнила, что она и на самом деле девушка в доспехах, а не маленькая девочка, но это ничего не изменило — доспехи оказались бесполезны против адского пламени, которое объяло «астон-мартин». Она могла лишь стоять и беспомощно наблюдать, как её родители, самые близкие люди, к которым дедушка Патрик так и не смог приблизиться, на её глазах обращаются в пепел. И тогда Эвалон заплакала. Не как девушка в доспехах, а как маленькая напуганная девочка, которой всегда и оставалась. «Ты полное ничтожество, Эвалон Самерайл», звучали мысли, пока из глаз текли слёзы, а плечи содрогались от рыданий. «Ты должна была остаться там, в машине, а не выбираться наружу и лгать себе, что сможешь их спасти! Ты никому не нужна — ни деду, ни дяде Максиму, ни ордену! У них есть Джессика, а ты…» Эвалон подняла мокрое от слёз лицо и взглянула на пылающий автомобиль сквозь пелену слёз — и улыбнулась. Выход есть! Вот он, прямо перед ней! Ей не хватило духу умереть тогда, но сейчас… Сейчас смерть выглядела лучшим выходом. Она никому не нужна, и никто не оплачет её — разве что Джессика, но слёзы сестры Эвалон заботили мало: она всегда втайне завидовала младшей. Девушка закрыла глаза, глубоко вдохнула, собираясь с духом, и уже была готова шагнуть в огонь… но внезапно услышала песню, которую пел красивый и сильный мужской голос, незнакомый Эвалон:  — When I find myself in times of trouble Mother Mary comes to me, Speaking words of wisdom — Let it be. And in my hour of darkness She is standing right in front of me, Speaking words of wisdom — Let it be… Эвалон растерялась — что происходит? Но затем она вспомнила этот голос — Джефф, тот каббалист, дитя демона или что-то в таком роде… Но почему он здесь и почему он поёт?  — Джефф?.. — спросила она дрожащим голосом. — Ты?.. Что ты делаешь? В ответ каббалист улыбнулся — по-человечески мягко, как дедушка Патрик — и затянул второй куплет старой песни «жуков». У этих слов оказалась какая-то чудодейственная сила — с каждым «let it be» Эвалон чувствовала себя лучше, будто с плечей сняли тяжкий груз. Не удержавшись, она и сама затянула песню, которую, как и «битлов» вообще, очень любила её мама. Гнусные мысли о самоубийстве, которые наверняка нашептывал демон, всё ещё бились в разуме старшей Самерайл, постепенно стихали, совсем как гул пламени, что пожирало «астон-мартин». Когда песня подошла к концу, девушка услышала голос Джеффа, спокойный и проникновенный: — Вам не нужно себя винить, миледи. Вам было всего девять лет. Бросив на каббалиста взгляд, Эвалон удивлённо вскинула брови — его очертания стали расплывчатыми, как мираж, сквозь который проглядывалась фигура мужчины в доспехах цветов Дома Самерайл. Увы, но лица Джеффри Брэннигана рассмотреть не получалось.  — Лорд Дин рассказывал и про лорда Грегори, и про леди Антонию, — продолжал Джефф (или всё-таки Джеффри?). — Они были хорошими… нет, великолепными родителями! Всё, что они хотели — чтобы вы жили, миледи. Вы были нужны им, вашему деду и в особенности вашей сестре! Ей вы нужны и сейчас — последняя родная душа, с которой можно побыть самим собой. Как и она вам. По-хорошему вам завидую, миледи, я долго мечтал о брате или сестре. Эвалон закрыла глаза. Да, он точно Джефф — вернее, Джеффри Брэнниган, доживи он до этого дня в первозданном виде, потому что подобные слова мог сказать только рыцарь-ангел Дома Самерайл. — Спасибо, лорд Брэнниган, — одними губами прошептала девушка. — Я знал, что демону вас не сломить, миледи, — проговорил Джефф, в голосе которого звучала гордость. Наверное, Эвалон стоило бы рассердиться, но она мягко улыбнулась и спросила, без малейшего укора в голосе: — Почему ты вернулся за мной? — но сама же и ответила: — Serva defendaque superiores suos, верно? Джеффри-Джефф виновато кивнул и произнёс: — Давайте выбираться, миледи, нам ещё нужно показать тысячеглазому ублюдку гнев Самерайлов и Круга Каббалистов! — и протянул девушке правую руку, закованую в палладий. Эвалон решительно вложила свою ладонь в лапу Джеффа. Тот крепко стиснул руку девушки и прошептал слово на незнакомом языке. В тот же миг наваждение исчезло, а Эвалон увидела напротив себя морду Джеффа (без Брэннигана на этот раз), который по-прежнему прижимал её к стенке. Это немного отрезвило девушку и поубавило эйфорию. — Отпусти меня немедленно! — произнесла она приказным тоном… но всё-таки добавила: — Пожалуйста! Однако Джефф не спешил — лишь чуть ослабил хватку и спросил: — Вы точно в порядке, миледи? Эвалон мысленно вздохнула и деланно сердито проговорила: — Мне что, тебе снова лицо разбить? Джефф тихо засмеялся и наконец-то отпустил старшую Самерайл, осторожно поставив её на пол. Эвалон буравила его взглядом — вот ведь упрямый!  — Почему ты не сделал, как я велела? — вместо благодарности спросила она. Джефф, на морде которого всё ещё светился призрак той самой мягкой улыбки, поджал губы и пристально взглянул в глаза леди Эвалон. Девушке от этого взгляда стало неуютно — совсем как от зрелища молодого тамплиера, готового убить себя ради доказательства стойкости.  — Serva defendaque superiores suos… — повторила Эвалон, отводя взгляд.  — Именно, — ответил Джефф, вопреки ожиданиям, без злобы или обиды в голосе, отчего Эвалон стало уже совсем не по себе. Чтобы немного сгладить ощущения, она повертела головой, осматривая ненастоящую гостиную квартиры, в которой провела детство, и спросила:  — Мы всё ещё у демона в плену, да?  — Да, — ответил Джефф. Эвалон покосилась на отпрыска, и спросила снова:  — У тебя ведь есть план, как отсюда выбраться, верно? Джефф довольно ухмыльнулся и кивнул:  — Так точно, миледи! Но, — он подошел к Эвалон, — понадобится ваша помощь.  — Всё что угодно! — с готовностью кивнула девушка. Джефф молча кивнул в ответ, затем встал ровно напротив старшей Самерайл на расстоянии меньше ладони и опустил голову, глядя на девушку сверху вниз.  — Взгляните в мои верхние глаза, — попросил каббалист. — Пристально, и старайтесь не моргать! Эвалон исполнила просьбу, пусть и не понимала, к чему это. Смотреть в верхнюю пару глаз Джеффа оказалось очень неприятно — мало того, что они напоминали чем-то глаза какого-то инопланетянина из дешевого фильма ужасов, так ещё и начали светиться изнутри, едва Эвалон в них уставилась.  — Сосредоточьтесь, миледи, — голос Джеффа прозвучал почти что приказывающе, — и повторяйте за мной — itbaddar!  — Itbaddar, — повторила Эвалон, но ничего не произошло.  — Громче! — приказал Джефф. — Добавьте в голос власти! «Легко тебе говорить», подумала девушка, но спорить не стала — набрала воздуху, как перед нырком, и рявкнула что есть мочи:  — ITBADDAR! В который уже раз она почувствовала, что почва под ногами уходит. Но не успела Эвалон испугаться, как всё закончилось — ступни в сабатонах коснулись тверди, пусть и окутанной чем-то вроде песка.