Депрессивно-розовая кухня

— Ванная комната там, туалет, собственно, в ней, стиралка там же, один из плюсов частной халупы. За бардак не извиняюсь, жены дома нет, — Андерсон кинул ключи на тумбочку или шкаф с обувью, Гэвин не совсем разглядел в полумраке, что это за прямоугольная херовина, и босиком прошел в гостиную, скидывая познавший все прелести семейной жизни плед с барной стойки на пол. — Я вам много раз предлагал свою помощь в плане уборки! Но вы не позволяете, лейтенант! Рано или поздно я сделаю это, несмотря на запрет, — Коннор аккуратно поставил свою обувь в уголок и прошел следом, унося рюкзак Гэвина в, одному Богу известном, направлении. — Ты детектив, а не домохозяйка, и так роль няньки выполняешь, хватит с тебя, — Андерсон кинул несколько подушек на диван и исчез в темном дверном проеме дальней комнаты. Наверное, это была спальня или что-то в этом роде. Буквально через несколько секунд на пол упала полоска света, застенчиво залезая на стену коридора, она осветила часть семейных фотографий. Гэвин застыл на пороге в полнейшей нерешительности. Как он сюда попал? Мальчик легонько тряхнул головой и сдавленно выдохнул, озираясь по сторонам. — Гэвин, проходи, что-то случилось? — Коннор положил вещи в гостиной и вернулся к подростку. — А, нет, все… Все в порядке. Просто… Задумался, наверное. Я точно не причиню лишних хлопот? — Рид сделал шаг вперед и закрыл тяжелую дверь, прикидывая, сможет ли она в случае чего послужить весомой преградой и защитой от проникновения. — Не парься. Других вариантов у нас нет. Наша работа защищать тех, кто в этом нуждается, — Андерсон, кряхтя тащил из комнаты большое одеяло и подушку, нелепо запутавшись в постельном белье. — Не хочу потом быть в долгу… — мальчик скинул старые кроссовки, ненадолго задержав на них туманный, несобранный взгляд. Будто вспоминая что-то. Нечто абстрактное, далекое, так похожее на сон или видение. — Раз так, то… Стань хорошим полицейским и верни долг таким образом, — Хэнк похлопал подростка по плечу и легонько потянул внутрь дома. Рид криво дернул губой. Это, вроде, должна была быть улыбка, а может и что-то другое. Стоя у зеркала в ванной, мальчик рассматривал серые подтеки на его поверхности. Капли грустно сбегали вниз по отражающей глади. Напротив себя Гэвин видел бледное, странное нечто. В глазах зияло абсолютное ничего. Будто бы зомби. Парень из зеркала смотрел пусто, безразлично. В какой-то момент Риду начало казаться, что это вовсе не его отражение, а нечто вполне самостоятельное и даже осознанное. Он интуитивно потянулся проверить свою гипотезу дрожащей рукой, но, как и ожидалось, пальцы с глухим стуком врезались в стекло. — Гэвин, ты скоро? Что хочешь на ужин? — голос андроида заставил мальчика вздрогнуть и вновь вернуться к реальности. — Я не хочу есть, в больнице еще успел на ужин, прежде чем вы меня забрали, — мальчик закрыл воду и вышел из ванной. Как вы, наверное, уже поняли, Хэнк все же настоял на том, чтобы забрать Гэвина после выписки. Странно, и даже не знаю, обдуманно-необдуманно как-то получилось. С одной стороны опасно таскать за собой живую мишень, особенно в свой же дом, но с другой… а что еще остается? Смотреть как ребенка и дальше пичкают успокоительными? Или может отправить жить неизвестно куда на съемную квартиру или еще лучше домой к папаше, в самый змеевник как говорится, даже не клоповник, а именно змеевник. Поэтому, немного поцапавшись со всеми, Хэнк все же добился своего. Ближе к концу сей дискуссии он, возможно, и сам усомнился в правильности своих суждений, однако, выйти из конфликта победителем было принципиально для Андерсона. Даже если логика и пыталась царапаться об разум, сердце твердо настаивало на том, чтобы Рид пожил какое-то время у них. Да и за Коннора не придется так сильно переживать. Мало ли что Гэвин решит с ним вытворить… И не только Гэвин. Лейтенант почему-то был в полной уверенности, что какая бы херня ни случилась, он абсолютно точно сможет помочь напарнику и, как уже ранее говорилось, полностью игнорировал тот факт, что смазливый, «наивный» андроид превосходит его и прочих сотрудников полиции по многим показателям. В ответ на вежливый отказ от еды Андерсон лишь пожал плечами и о чем-то продолжил разговаривать с Коннором. Если судить по тону, скорее всего выдавал очередные указания. Рид их не слушал. Подросток сел на диван и принялся рассматривать внутреннее убранство дома, больше из вежливости перед хозяином, нежели из-за реального интереса. Ничего необычного. Именно так он и представлял себе место, в котором проживает семья с ребенком. Очень похоже на то, что показывают в сериалах. По стенам кое-где висели фотографии. Тут и там ненавязчиво красовались детские игрушки. На кухонном столе среди кофе, чая и фиг знает чего еще, притаились детские разноцветные хлопья, какие-то кашки, а также растворимое какао. Гэвин его в детстве просто обожал. А потом предательски закрутил роман с кофе. Но сейчас не об этом. Мальчик тупо уставился на пятно, украшающее мягкое покрытие дивана. Ему вроде как перестали давать лекарства, но особых улучшений Рид не прочувствовал. Теперь он еще периодически отключался от реальности и в памяти были пропуски, такой себе самодельный аппарат телепорта. Вот ты стоишь у машины, тебя за плечо держит, то ли врач, то ли медбрат, а вот ты уже оказался на пороге чужого дома. Как, зачем и почему? А вот не важно. Не вспомнишь ты этого. А самое ужасное, что до сих пор ему совершенно все равно на происходящее вокруг. Бывает, что во время простуды у еды пропадает вкус. Она тут же кажется гадкой, отвратительной. И вот поел ты, не поел, все равно остаешься голодным, так проще уже не мучатся и не засовывать в себя непонятную субстанцию, чтобы потом судорожно пытаться ее проглотить. Улавливаете мысль? Отсутствие эмоций в жизни также, как отсутствие вкуса у еды. И то и то становится бесполезным и гадким… — Гэвин, ты спать хочешь? — Коннор наклонился к подростку, который лежал на диване, свесив ноги. — Может устроишься нормально? Ничего не болит? — Все нормально, — Рид взглянул на дисплей телефона. — Да, уже поздно, поэтому, пожалуй, вздремну. — Если что, я в дальней комнате. Кричи, зови. Коннор останется с тобой, — Лейтенант допил содержимое кружки и поставил ее в раковину, где уже красовалась гора посуды. — Может я все же… — Коннор с готовностью закатал рукава и уже потянулся за мочалкой. — Нет! — рявкнул Андерсон. — Я сам утром помою. — Она стоит уже неделю… Но хорошо, будет по-вашему, — андроид обиженно сел рядом с Гэвином на краешек углового дивана. — Ты же не против, если я буду тут дежурить, могу на пол переместиться, чтобы не маячить силуэтом в комнате. Рид? Мальчик мирно посапывал в обнимку с подушкой. Хэнк тихо усмехнулся и накинул на мальца одеяло, показал Коннору пальцем, чтобы тот не шумел и поплелся в спальную. Гэвин заранее перед тем, как уснуть воткнул в уши наушники и уже фиг знает в какой раз переслушивал свой старый плейлист. Он делал это постоянно на протяжении уже нескольких дней и обязательно на ночь. В надежде, что именно таинственное время суток в крепком тандеме с охуенной музыкой уж наверняка разбудят в нем эмоции. Если вы ни разу не ревели и не грустили ночами, глупо уставившись в потолок или на звездное небо под задушевные треки, то вы не познали эту жизнь. Главное не переборщить, а то так и останетесь в этом волшебном, порой пугающем трансе. Потеряетесь во временных карманах необъятных и роскошных одежд самой Вселенной и уже никогда не вернетесь обратно. Но если не брать во внимание такие крайности, то наутро, как по волшебству, вся магия пропадет. Песни вновь станут просто песнями и уже не расскажут вам всех тайн, что заточил в них создатель, а главное не проймут вас до самого последнего нейрона, лишь поверхностно пощекочут по спинке и легонько чмокнут в затылок. Как вы могли понять, успехом данный эксперимент не увенчался. Риду по-прежнему было просто нормально. Он без особых надежд воткнул наушники, как и много раз до этого и устроившись поудобней, тут же уснул. Коннор аккуратней подоткнул одеяло и выключил свет в гостиной, в коридоре и на кухне. За дверью, куда ушел лейтенант, все еще лучилась лампа. Хэнк чем-то шуршал, гремел, в постель он явно ложиться не собирался. Андроид подошел было к двери, минуту послушал сонные позевывания и неразборчивое бурчание, а затем тихо проследовал обратно на свое дежурство, так не решившись зайти и пожелать спокойной ночи. Не к месту это все. В последнее время с лейтенантом Андерсеном творилось явно что-то не то. А если точнее, то и с ним, и с его женой. Они постоянно ссорились, ругались и, как ни странно, происходило это из-за работы Хэнка. Коннор просто делал вид, что не замечает ругани, игнорировал их ссоры, как ни в чем не бывало улыбался Хэнку и максимально деликатно обходил щекотливую тему при разговоре. Ему было страшно, или может просто тревожно, Коннор точно не знал. Он не знал, как помочь напарнику и как оградить его от стрессового фактора. Поэтому чаще всего андроид сидел и играл с Коулом, отвлекал ребенка от ора, криков, ограждал от неприятных последствий семейной жизни и кризиса отношений. Рано ему об этом знать. Когда шум и гам стихали, андроид успокаивался, Хэнк приходил к ним с Коулом и забирал сынишку на руки, похлопав Коннора по плечу, молча уходил. А иногда просто стоял в дверном проеме с задумчивым грустным лицом, смотрел в пустоту, а после тихо возвращался к себе, хлопая дверью. Через какое-то время раздавался почти такой же хлопок, только более глубокий и металлический. Жена Хэнка убегала из дома жаловаться подружкам на козла мужа. А муж то не козел вовсе. Муж простой полицейский. И о многом из того, что она ставит ему в вину теперь, Андерсон предупреждал еще до свадьбы. Например, о постоянных пропаданиях на работе и риске, которому он подвержен каждый день. Он четко говорил, что не будет уходить с должности ради семьи, и она это принимала, что же изменилось теперь? Любимая фраза отныне — «Ты не принимаешь участие в воспитании нашего ребенка!». А Хэнку и возразить-то нечего, разве что в очередной раз сообщить, что он предупреждал о таком течении событий. Но ей все равно. Брак трещал по швам. А сейчас они и вовсе решили отдохнуть друг от друга. Может, хоть это поможет… Коннор сел на пол в ногах Гэвина и тоскливо посмотрел на свет, робко подглядывающий за ними сквозь задернутые жалюзи кухонного окна. Как за такой короткий срок все превратилось в сплошной абсурд. Спустя примерно час, свет погас в последней комнате и дом полностью погрузился во тьму. Андроид отправился на рандеву с Амандой, которая кормила его завтраками на протяжении всего того времени, что прошло с покушения. То ли Киберлайф действительно не могут трезво оценить ситуацию, поэтому прогнозы такие нечеткие и туманные, то ли они боятся сглазить. Последний вариант весьма глупый, но другого объяснения у андроида просто не находилось. Такую призрачную херню из уст Аманды он слышал впервые. С каждым днем с ней хотелось говорить все меньше и меньше. В ее словах было больше пафосной воды, нежели действительно важных вещей. Коннор уставал от бесполезного потока сознания и с горечью думал об упущенном в очередной раз времени. Но это его работа. Пора и сегодня наведаться на мимолетное свидание и вновь услышать все то, что он слышал много-много раз до этого. Просто еще более сложными оборотами, более витиеватыми фразами…

***

— Я заебался здесь сидеть без дела! — Ричард пнул какой-то подвернувшийся под ногу куст, и попался в крепкие лапки лианы. — У тебя есть особые предложения? Может хочешь свалить во всемирную сеть и потеряться там окончательно? — Шторм валялся рядом в траве и смотрел на двоичные облака. — Еще немного и подобная смерть будет казаться мне спасением… — О да, вечные скитания, без сомнения, можно считать чудесным избавлением от апатии. Расслабься. Найдут нас, Камски не успокоится, он обожает тебя и ни за что не оставит в беде. — Прекрасно! А толку? Связи со внешним миром нет, я фактически разговариваю со своим глюком… И... Кстати, а Девятка тоже тут? — Ричард внезапно вспомнил о своей второй половинки мозга. — К сожалению, его спасти не удалось, но вот тут вообще переживать не стоит. Это обычная рядовая программа, есть ее копия, надеюсь, вы сработаетесь так же хорошо, как и в прошлый раз. Уверен, твое тело уже начали делать с нуля. Ты фактически сейчас находишься в камере хранения. Потом сознание вернут в привычный сосуд и вновь отдадут в рабство тому пареньку, — Шторм сел и с серьезным видом поменял форму проплывающего облака на что-то очень приближенное к голове динозавра. — Гэвин ни в чем не виноват. И это не рабство. Он сам не шибко счастлив от нашего знакомства, уже не один раз говорил, — Ричард таки вырвался из ловушки и с тоской посмотрел на горизонт, еще более недостижимый чем в реальном мире. — Да, а по горящим глазам этого маленького засранца и не скажешь. Папочка подарил дорогой подарок, а он и счастлив, — блондин устремил свой взор вслед за взглядом друга. — С чего такие выводы? Ты что опять рылся в моих воспоминаниях? — голубоглазый брюнет оторвался от своего занятия и осуждающе посмотрел на бывшего напарника. — Ну было дело, не буду скрывать. Паршивый характер — это, пожалуй, одна из самых приятных его черт. — Ты как-то слишком выборочно смотрел, Рид, конечно, не подарок, но он не плохой человек. Обычный подросток с тараканами в голове. — Ничего себе, так быстро смирился?! Это не похоже на тебя, Ричард… Есть у меня одна идейка, — Шторм уселся на камень и заговорщицки подмигнул Ричи. — А если конкретней? — андроид подошел ближе и с тенью сомнений посмотрел на Шторма. — Ну, мне кажется, что ты не прочь избавиться от роли няньки и вернуться к работе в полиции. Могу помочь, когда вернемся обратно во внешний мир… — И кто же займет мое место? — Ричард секунду колебался в раздумьях, но все-таки принял одно решение. — Ну, думаю, за деньгами дело не постоит, и мы предложим в качестве замены модель RK800. Коннора не продадим, не беспокойся, просто предложим его брата-близнеца и все, — Шторм прям сиял от собственной гениальности, а Ричард лишь кисло усмехнулся, поражаясь принятому решению и не решаясь его озвучить прямо. — Я не привык бросать дела незавершенными. Это все равно, что убежать с середины задания, глупо. Раз уж я взялся — надо довести до конца, — Ричи стал выкладывать на траве разноцветными камушками улыбающуюся мордашку. — Да брось! Ты это серьезно?! Тебе не надоело? Конечно, спасибо пареньку, он, несомненно, внес вклад в твое становление как личности. Назовем это так. Но не пора ли это прекращать? Уверен, он сейчас спокойно развлекается уже с другой куклой и даже не вспоминает про тебя, — блондин сорвал пару травинок и принялся плести из них что-то. — Возможно. Вы меня вначале достаньте отсюда, а уже потом делите, — улыбающаяся мордашка Ричарда получилась какой-то слишком печальной, поэтому мужчина тут же сгреб все камушки в одну кучу и собрал их в кулак. Если Гэвину действительно не принципиально, кто с ним будет нянчиться, то почему бы и нет? Все останутся в выигрыше. И с чего он вообще взял, что Рид беспокоится по поводу его «ухода»? И почему все время, проведенное здесь, ему казалось, что подросток переживает за него? Может, потому что и самому Ричарду тревожно за жопу Гэвина… Андроид вспомнил лицо Рида, искаженное паникой и ужасом, когда ребенок вцепился в его руку (тогда в машине) мертвой хваткой и что есть силы тянул во внутрь. Господи, ну что за бред! А бред ли? Как думаете, сильно ли удивится Ричард, если узнает, что у Гэвина чуть башню не снесло после произошедшего, собственно, из-за чего мальчика и напичкали успокоительными. — Договорились! — весело заключил Шторм. Кажется, он даже получал некое удовольствие от нахождения в этом выдуманном мирке, нравилось ему нежиться в зеленой травке и часами бродить то тут, то там, ведя светские беседы с другом, что нельзя было сказать о Ричарде, которого с каждым новым проведенным здесь «днем», одолевали смутные, непонятные мысли. Тоска, беспокойство. Он хотел вернуться, но не совсем определился с причиной данного желания. Пока что ему ничего не оставалось, кроме как вновь начать строить непонятные конструкции из камушков. Изредка отвечая на реплики Шторма, полностью погрузившись с ним в очередную беседу, полную теорий и фантазий.

***

Коннор отделался от Аманды еще быстрее чем в прошлый раз, и, кажется, дела у Киберлайф шли не очень. Ибо в этот раз разговор был уж слишком короткий, и если его пересказывать вкратце, то получилось бы следующее, — «Мы почти закончили делать тело RK900, но вот где носит его разум мы в душе не ебем.» Андроид вздохнул, хоть Ричард и не был ему настоящим братом, да ебаный рот, они и друзьями-то никогда не были, просто сама ситуация вызывала нечто в его сердце, что люди наверняка окрестили бы печалью или сопереживанием. А еще он не знал, как поступить с Гэвином. Мальчик так и не захотел говорить с психотерапевтом, и, если малец и дальше продолжит упрямиться, его вновь запрут в очередной исправительной коробке. Андроид обхватил колени руками и опустил голову на краешек дивана. Он мог в открытую спрашивать у Хэнка о многих вещах, но некоторые темы, будто заколдованные, никак не хотели становиться достоянием общественности и медленно копились в голове Коннора. Примерно в три часа ночи Риду надоело терпеть снящийся ему бред и мальчик открыл глаза. Несколько минут он пялился в пустоту, медленно осознавая — проснулся он или нет. В ушах надрывно звучала старая рок баллада. Гэвин дотянулся до наушников и вынул их из ушей. В столь поздний час музыка оглушала подростка своими баритонами и резкими перепадами. Рид уселся на диван. Он будто бы очнулся от тяжелого кошмара длинною в целый месяц, а не каких-то пару-тройку часов… Как отходняк от заморозки, только эмоциональной. Гэвин еще не совсем ясно осознавал все аспекты настоящего, но существенная часть пелены спала, и на ее место устремилась тянущая, противная боль… Вот иногда происходит какое-то дерьмо в жизни. Ты разбит, тебе плохо, пытаешься себя успокоить, а потом случайно думаешь о том, как могло бы быть все ахуенно, поступи ты иначе. Ведь порой секунды становятся воистину решающими, они ломают о циферблат таймера наши планы, судьбы и глупые надежды. Эти мысли сжимают тебе горло, и ты задыхаешься в тоске и мучительной боли, от которой хочется судорожно орать в подушку. Это не глупый сериал, тут смерти реальны, не получится отмотать назад, пересмотреть еще раз, понастальгировать, а потом пропустить ужасный момент. Нужно смириться и пиздошить дальше, своим путем. Обрезать нити судьбы и, борясь с желанием завязать их на собственной шее, пытаться жить, ища им новое применение. Гэвин непроизвольно всхлипнул. Получилось громко и отчаянно. Он судорожно зажал рот руками, боясь разбудить весь квартал этим жутким звуком. Андроид встрепенулся в своем углу. Его диод засветился желтым. Он хотел было задать вопрос Риду, но в самый последний момент все же решил промолчать. Коннор тихо подполз к Гэвину, по-прежнему сидя на полу, и тревожно попытался заглянуть в лицо подростка. В полной темноте это было сделать сложно, но свет сейчас включать будет как-то неправильно. К этому моменту по лицу Рида уже текли водопады из слез, а плечи рвано дергались от лихорадочных всхлипов, которые мальчик все еще пытался сдержать ладонями внутри себя. — Что происходит, блять, оно само… — только и смог истерично выдохнуть Гэвин. Подросток аж поскуливать начал, настолько хуево ему вдруг стало. Мозг все еще сонный, не совсем понимал происходящее и главное — даже не собирался давать отчет о таком вульгарном поведении, зато сердце похоже отыгрывалось за двоих. Разгоняя кровь по всему телу, оно заставляло Рида вновь и вновь ронять слезы, оно шептало о том, как ему плохо, отыгрываясь за столько дней полного молчания. Мозг не хотел это принимать, отвыкнув под действием лекарств от эмоций. Все, что он сейчас мог прошептать, как объяснение — это одно единственно имя. Стыдно и вместе с тем тоскливо, больно… Где-то на задворках сознания у Рида проскочила мысль, что возможно так же чувствуют себя девианты, впервые познавая всю прелесть эмоций. Вот только он человек, да еще и подросток. Его ебнет вдвойне. Уже ебнуло. От слез и соплей болело лицо. Щипали и плавились глаза. Невозможно было нормально вздохнуть. Коннор встал на колени перед Ридом и нерешительно потянулся к нему, легонько тронул за плечи, проскользил пальцами дальше и некрепко обнял за спину. Гэвин, конечно же, сопротивлялся. Уперся ладонью в грудь андроида, постарался отпихнуть, уйти от контакта, заскулил еще сильнее. Но Коннор был настойчивым. Он начал аккуратно гладить Рида по спине, спокойно и бережно. Рид сдался. Уткнулся лицом в плечо брата Ричарда и заревел еще сильнее, униформа отлично заглушала ругательства и проклятья. Коннор аккуратно повалил их на пол, что бы Гэвину было удобнее, и просто молча продолжил обнимать Рида. Так делал Коул, когда Хэнк грустил. Так делал и сам Коннор, когда самому Коулу становилось грустно. Вот и сейчас, он решил прибегнуть к единственному решению, которое только смог найти, которое он перенял у людей, и, вроде, оно работало. Сердце Гэвина перестало выдавать рекордное число ударов в минуту, подросток даже смог нормально вздохнуть пару раз. За свою недолгую жизнь Коннор понял, что порой слова бессильны и иной раз лучше промолчать. Поддержку можно выразить и иными способами. Главное — терпение и искренность твоих действий. Тогда тебя точно поймут. Сложно сказать, в какой момент времени, этот мощный всплеск эмоций прям посреди ночи постепенно начал сходить на нет. Может у Рида попросту слезы закончились или силы, но, как бы то ни было, подросток немного успокоился. Силясь подняться Рид пару раз неуклюже плюхнулся обратно на Коннора. Андроид сел на пол и усадил напротив себя Гэвина, вытирая его раскрасневшееся лицо своим галстуком. — Он ведь вернется? Его починят? — Рид отпихнул ладонь RK800 и попытался отодвинуться, но предательски возникший за спиной диван не дал ему этого сделать. — Не знаю… Аманда лишь говорила, что его корпус практически собрали. Модель RK900 почти восстановлена, вот только… — Коннор не знал, как лучше объяснить происходящее, поэтому просто решился сказать. — Это будет не Ричард… — губы Рида предательски дрогнули и исказились в болезненной улыбке. — Надежда еще есть, возможно, он успел добраться до сада Киберлайф. Тогда беспокоиться не о чем, конечно, на поиски уйдет уйма времени, но оно будет потрачено не безрезультатно. — А будут ли они вообще искать? — Конечно! — Коннор сказал это слово со всей уверенностью, на которую только был способен. Ведь Ричард был любимчиком Камски, и тот безусловно сделает все, прежде чем окончательно сдаться и смириться с утратой. — Пусть возвращается скорее… — Я тоже скучаю. Хоть он и ненавидит меня. А за то, что я сейчас тебя тут обнимал и вовсе закопает к чертям собачьим, — Коннор похлопал Гэвина по коленке. — Почему? — Вот вернется, у него и спросишь, а то мне даже Хэнк не поможет, если буду слишком много откровенничать, — Коннор усмехнулся и накинул на Рида одеяло. В доме были открыты окна и по полу бродили, выискивая новых жертв, холодные, сырые сквозняки. Судя по легкому, нарастающему шуму снаружи, там вовсю шел дождь. Гэвин слабо улыбнулся и закрыл глаза. Чтобы хоть немного собраться с мыслями и навести хоть какой-то порядок в голове, распутать свалявшийся в извилинах клубок. Спустя некоторое время, Коннор вновь услышал размеренное сопение. Гэвин опять уснул, на это раз, уже под утро и более спокойно, ровно. Сквозь жалюзи пробивалась синева дождливого рассвета, словно весь мир резко стал черно-белым или наоборот, дальтонизм проявился только у тебя. Андроид аккуратно положил Гэвина обратно на диван, а сам пошел готовить Хэнку завтрак, стараясь как можно тише сварить яйца и брокколи, а также заварить крепкий, вкусный кофе. Изредка он поглядывал на подростка, но ничего страшного так и не случилось. Оно и к лучшему. Хэнк как обычно проснулся слишком поздно, несмотря на все старания Коннора растолкать Андерсона вовремя. Мужчина, как пятилетний мальчик, начал отлынивать от поедания полезной пищи и, оправдываясь поздним часом, слинял на работу без завтрака, только кофе выхлебал залпом и все, попутно отчитав RK800 за излишнюю опеку и вообще он андроид-детектив, а не домохозяйка. Коннор расстроенно посмотрел на свою стряпню, пытаясь найти ей хоть какое-то применение, и не придумал ничего лучше, кроме как выкинуть все в помойное ведро. Он, конечно, не кулинар, но неужели это и правда настолько противно? Андроид с тоской посмотрел на Гэвина, он наверняка тоже не захочет есть что-то простое, как и лейтенант Андерсон, начнет воротить нос. Коннор уже было задумался о походе в магазин за полуфабрикатами, но вовремя вспомнил, что он как бы на задании и должен охранять Гэвина на постоянной основе, а не шалавиться по супермаркетам. Вновь щелкнула дверь холодильника, и наш бедолага опять приступил к готовке. Рид проснулся достаточно поздно с опухшим лицом и краснючими глазами. Все как обычно после веселых ночных эмоциональных качелей. — Доброе утро. Тебе уже лучше? — спросил Коннор нарезая сыр тонкими, струящимися ломтиками. — А, да… Вроде, да, — отозвался хрипящим голосом мальчик. — Завтрак готов, не знаю, понравится или нет. Хэнк обычно не ест, поэтому ничего не могу сказать о вкусовых качествах этого нечто. — Да, спасибо, я умоюсь и потом… В общем ты понял, — Гэвин, лениво почесывая затылок, поплыл в ванную. Стоя под душем, он еще раз прокрутил в голове события минувшей ночи. В груди все еще неприятно саднило и тянуло… Но вместе с тем там поселилась надежда, а главное вера в хороший конец у всей этой истории. Единственное, от чего Рида все еще сильно торкало и пробирало противной дрожью — это мысли о том, что его хотели убить. Просто так. Скорее всего из мести отцу, ну или еще чего-то. Так или иначе, им это не удалось, а значит будут еще попытки. Наверное… А может отец уже все решил своими методами, и беспокоиться не о чем… От размышлений на столь тяжелые для восприятия темы Рида оторвал голос Коннора. Андроид, конечно же, интересовался, все ли там хорошо, и не нужна ли помощь (интересно в чем, извращенец двоичный). Гэвин заверил его, что все окей, и он скоро выходит. — Надеюсь, на вкус это нормально, — андроид поставил перед Ридом тарелку с салатом, парой куриных грудок и бутербродом. Затем порылся в ящиках и высыпал перед подростком кучу разноцветных таблеток. — Это все мне? — Да, и еда, и таблетки. Вот эти во время еды нужно принимать, а эти после, — Коннор разделил разноцветные кругляшки на две кучки и приправил все вышеперечисленное стаканом воды. — А от них мне не… Ну я опять не превращусь в … — Нет, это витамины, в основном. Пищевые добавки и кое-что для восстановления микрофлоры и вроде все, — андроид специально сверился с данными. — А, ну тогда ладно. Гэвин порядком отвык в больнице от вменяемой, домашней еды поэтому уплетал овощи и мясо за обе щеки и с большим аппетитом, попутно роясь в телефоне. Он все еще ощущал себя немного странно, но если удастся отвлечься от этого неприятного осадка, то будет значительно лучше. Например, тут отлично поможет работа. Немного уговоров, и ему все же разрешили выйти на полную смену, разве что выходной раз в три дня, а не раз в шесть дней, как раньше. Как и предполагал Рид, физический труд значительно отвлекал и оберегал от излишнего самокопания. Будучи уставшим, ты едва ли мог думать о вещах, хоть на каплю сложнее, чем образ обычного дивана и мягкой подушки под головой. Так прошел месяц. Пара походов к мозгоправу и справочка о том, что Гэвин полностью здоров стали завершающим пунктиком во всей этой дребедени. Расследование все еще шло, но об этом стоит рассказать чуть позже, ибо там не все так просто. Нам придется оставить на время полицию и заглянуть немного с другого угла, более криминального. Вскоре, (почти что через месяц, даже больше) жена Хэнка вернулась вместе с Коулом в Детройт, и Гэвин плавно перекочевал обратно к себе на квартиру. Заполучив в подарок Коннора. На время конечно же. Киберлайф все еще отмалчивались и не давали никаких комментариев. Камски и вовсе словно пропал с лица Земли. Фактически так оно и было. Ученый полностью погрузился в двоичный мир, рассекая по его бескрайним волнам. Учеба в школе стала панацей и частично подменила собой работу. Рид в кои-то веки сидел на уроках и чуть ли не впервые в полном объеме ощутил, какого это быть школяром. Их классы перемешивали каждый год, все тусили большими компаниями на переменах, а так, в целом почти каждый знал друг друга в лицо. Близких друзей у подростка в этой шараге не имелось, так знакомые, с кем можно попиздеть ни о чем, сбегать в магазин перед вечерними уроками и покурить где-нибудь подальше от учителей. Гэвину все еще чудилось, что он спит долгим, глубоким сном, уж слишком странной была эта реальность, неправильной. Может он в коме? Подросток так и не смог привыкнуть к Коннору. Этот андроид был чересчур чужим для него, поэтому каждый раз видя свой внедорожник, Рид непроизвольно пугался, замечая за рулем модель RK800… Этой осенью Гэвину исполнится восемнадцать. В этом году он выпустится из школы. В этом году начнется действительно взрослая жизнь, в плане ответственности, никак не развлечений. Так печально осознавать все это, особенно факт взросления. Аж злость берет, что большую часть жизни ты проведешь в проблемах заботах и прочей ерунде. Гэвин проснулся посреди урока от того, что у него сильно затекла рука, и миллионы маленьких иголочек быстро привели паренька в чувства, он подскочил на месте, а затем, выругавшись, начал оттирать от толстовки собственные слюни. Этика один из наискучнейших предметов, которые только можно было придумать. Даже в кабинете нечем себя развлечь, а преподша чрезмерно серьезно относится к своей дисциплине. Даже в телефоне не посидеть. Слушать ее ор и визги себе дороже. Поэтому, когда представлялся удобный случай, Рид почивал на парте, притворяясь глубоко заинтересованным в предмете учеником. Получалось не всегда. Дальше у них что-то типа классного часа — просто какое-то организационное объявление минут на десять, затем перерыв и, кажется, физкультура, с которой можно будет благополучно слинять… Ну или же остаться, если сегодня пообещают игровой урок. Гэвин лениво окинул взглядом класс и задержался на часах. О, надо же, уже почти все, урок кончается с минуты на минуту, какое блаженство. Подросток почти что не знал своих одноклассников в лицо, так пару человек, с некоторыми он учился и до этого, но не шибко общался. В этом году к ним пришло слишком много новенького пушечного мяса, поэтому сообразить кто где удавалось не сразу. Рид ничуть не удивился, когда после долгожданного звонка, знаменующего окончание ебаной этики, зашел классный руководитель, а за ним, словно тень, впорхнул высокий рослый и крепкий паренек, с надвинутой на глаза кепкой. Новобранец, ничего интересного. Прямые, темно-коричневые, шелковистые пряди небрежно выглядывали из-под головного убора. Кепка была надвинута настолько сильно, что тень от козырька полностью скрывала черты лица и все, что открывалось общественности — волосы. Пара заурядных фраз о том, о сем, организационные моменты… Рид вновь упал на парту и закрыл глаза. Скорей бы пожрать сбегать, а то киты заебали в животе голосить, а еще покурить (Коннор был не такой дотошный как Ричард, и Гэвину удавалось скрывать от андроида редкое посасывание сигарет). Больше ничего не надо. — Я сяду вон туда? Не хочу маячить за спиной, пока вы говорите. — Да, конечно, можешь занять любое свободное место, — ответил преподаватель этому странному юноше и продолжил что-то говорить о грядущих аттестационных тестах. Ну сколько, блять, можно! Рид сглотнул накопившуюся во рту слюну и начал отрубаться уже в десятый раз. Рядом с ним заскрипел стул, а на парту плюхнулся рюкзак. Вот свезло так свезло. Хоть бы знакомиться не полез. Но на удивление незнакомец (Рид прослушал даже как его зовут) оказался немногословным. Пиздеж окончен, все свободны. Подросток мгновенно ожил и воспрял духом, на бегу запихивая учебники он направился к выходу из класса. Внезапно спину мальчика пронзил чей-то холодный взгляд. Подросток машинально оглянулся назад и чуть не чертыхнулся в голос. Из-под кепки на него в упор смотрели два серо-голубых глаза рядом с правым был заметен кусочек пластыря. У незнакомца был плотно заклеен правый висок. Крест-накрест двумя пластырями… Новенький пристально, дотошно разглядывал Гэвина, абсолютно не стесняясь того факта, что его рассекретили. Нижнюю часть лица парня, прикрывал брошенный на стол рюкзак, но и одних глаз Гэвину вполне хватило чтобы поверить в переселение душ, Люцифера, да во что, блять, угодно, только не в адекватность этого пизданутого мира. Немного отойдя от шока, подросток отскочил назад, показал незнакомцу средний палец и стремглав помчался в коридор. Нужно срочно на свежий воздух, продышаться, привидится же такое… Парень с серо-голубыми глазами медленно поднялся с места, зловеще усмехнулся и, поправив кепку, так, чтобы его облик вновь погрузились во тьму, проследовал по горячим следам нахамившего ему подлеца.