Депрессивно-розовая кухня

Пип — пип — пип — пип. Очередное унылое и ничем не примечательное утро. Когда ты подросток, твоя жизнь превращается в бесконечный ад, состоящий, преимущественно, из школы, курсов, репетиторов и прочей члени, которая типо должна помочь устроить тебе взрослую жизнь, помочь найти хорошую работу и утонуть в рутине уже до самой смерти. Круговорот обязанностей заглатывает тебя целиком, не хочет отпускать, отбирает энергию, высасывает из тебя индивидуальность, лишает твою жизнь аутентичности и подстраивает её под себя. Одним словом, плюс одна бессмысленная ниточка, готовая оборваться в любой момент. Именно такие, типичные и довольно клишированные, мысли бродили в голове семнадцатилетнего Гэвина Рида, которому посчастливилось в очередной раз очнуться, каким-то тёмным и дико неуютным утром, в своей холодной кровати, в маленькой комнатушке спального района Детройта. Почему же он находится сейчас один дома, голодный и разбитый, слегка не в этой реальности после вчерашней пьянки. Всё просто. Этот маленький пиздюк, гонимый гормонами и шилом в жопе, решил, что родители не понимают его, и просто смылся из дома. Так будет лучше. Лучше для всех. Рядом лежит чьё-то тело. Да, именно тело. Личности уже давно перестали окружать этого мелкого алкоголика. Оно дышит, размеренно и тихо. Длинные, блондинистые волосы аккуратными волнами лежат на подушке. Они слишком идеальны для этой квартиры, для этого дома, района. Гэвин медленно поднялся на локти и посмотрел на затёртый, подёрнутый лёгким слоем царапин, унылый циферблат часов. Пять утра. Ну и рань. Хочется пить. Подросток пытается в темноте нащупать бутылку, стакан, да всё что угодно. Видимо придётся вставать и пиздошить на кухню. Почёсывая спутанные волосы и ощупывая порядком отросшую щетину, Рид медленно, иногда шаркая, добрался до кухни. Она горит розовыми лучами утреннего солнца, такого же сонного как и сам подросток. Какой-то унылый розовый, суицидальный и депрессивный. Неужели даже природа печалится о том, что стала заложником обыденности и рабом порядка. Но так нужно. Рид не стал зажигать свет. Он тихо подошел к окну и посмотрел на улицу. На небе были разбросаны редкие облака, грязные, бесформенные. Гэвин попытался аккуратно налить себе в кружку воды, но руки не слушались, они дрожали не то от холода, не то от страха перед реальностью. Фу, слишком сопливо. Кое-как мальчишка утолил жажду и стал собирать своё шмотьё, разбросанное по всем углам этого пристанища. Использованный презерватив. Какая мерзость. Нижнее бельё с рюшами и кружевами. Гэвин аккуратно кинул его на кровать. Где же хоть одна чистая вещь? Рид открыл шкаф. Грязно-розовая толстовка с надписью «I’m fine». Она одиноко покоилась в недрах тёмного, стенного шкафа, так похожего на гроб или саркофаг. Ха, смешно… Парень лениво натянул её и поёжился. Теплее не стало. Ему пора на работу. Главное дожить до зп. и не сдохнуть. Рид написал записку на обрывке бумажной салфетки с милыми ромашками на ней. Положил рядом с блондинистой головой на прикроватный столик и молча вышел из квартиры. Вам интересно содержание? Ха, ему тоже. Он сам не помнил, что там написал. Но определённо это слова, способные разбить сердце, оставить на нём шрамы. Мерзость. Гадкость. Пошлость. На улице потихоньку начало светать. Редкие машины медленно плыли по улицам. Вечно бодрые андроиды спешили куда-то с поручениями или просто по своим консервнобанковым делам. Куда же так спешит наш парнишка? Гэвин работал в одном из магазинчиков, где не признавался технический прогресс, там по-прежнему работали люди, в отличие от большинства других магазинов. В чём разница спросите вы. А я и сам не знаю. Но если мы вернемся лет на тридцать назад, то вспомним, что, в своё время, были дико популярны магазины «Правильного питания». В них продавались якобы экологически чистые продукты, очень полезные для здоровья. Стоили они соответственно, раза в два дороже, чем в прочих супермаркетах. Ну и тут аналогичная хуйня. Времена меняются, а схемы остаются прежними. Ехать приходится долго, хотя возможно это лишь иллюзия. Дико хочется закурить. Гэвин прислонился лбом к холодному стеклу автобуса. Полупустой, он медленно рассекал по городу. Чуть позади у окошка Рид заметил молодого человека, как-то по странному не вписывающемуся в общую атмосферу этого утра. Идеально уложенные волосы, чистая белая толстовка, чёрные джинсы с порванными коленками и не менее чёрные кеды, новые и идеальные. Рид со вздохом посмотрел на свои, порванные в пиздину, заношенные до изнеможения вансы, и решил дальше пялиться в окно, чтобы лишний раз не расстраивать себя. Жить без родителей сложно, но еще сложнее было привыкнуть к нищете, грязи… Ведь отец Гэвина достаточно состоятельный человек, он всегда баловал своего мальца, но в один момент захотел слишком многого. И это главная ошибка многих родителей. Почему вы сначала балуете своих детей, потакаете всему что только они пожелают, а потом резко становитесь требовательными, суровыми надзирателями, заставляющими учиться до изнеможения (в лучшем случае). В худшем — родители решают за вас совершенно всё, они уверены, что знают кем вы хотите быть, как вы хотите жить, и т.д, они заставляют вас исполнять свои несбывшиеся мечты. Не все способны противостоять этому натиску. Под давлением родительских желаний, некоторые подростки ломаются, рассыпаются в прах, перестают быть собой. Берут на себя чужое бремя, несут его, грустно склонив головы, лишённые счастья и смысла в этой жизни. Надеюсь, вы примерно поняли ситуацию. Если нет, то возможно я слишком хуёво объяснил. Перечитайте это ещё раз или положите огромный хуй. В данный момент обстоятельства не особо важны. Ещё один вопрос, который возможно мучает вас. Ищет ли Гэвина отец? Да, конечно. Уже нашёл. И всеми силами старается вернуть назад. Он понял свои ошибки. Но мальчик пока не способен простить его. День и ночь за квартирой любимого сынишки ведётся наблюдение. То тут, то там мальчуган видит мелькающие чёрные плащи и капоты угольных автомобилей. Пф, как банально. И так по-детски. Но вернёмся в автобус. Сам того не понимая, Гэвин зачем-то цепляется за эту идеальную фигуру, смотрит, анализирует. Зачем? А хуй его знает. Причина есть, вот только найти её, пока не представляется возможным. Незнакомец, мирно дремавший всё это время, встрепенулся. Его разбудил очередной резкий поворот. Глаза… Его глаза, как это ни странно, были грязно голубого цвета, они не сочетались с общим внешним видом. Вроде бы ничего особенного в них нет, но в тоже время, почему это так захватывающе… Гэвин внезапно понял, что парень в белой толстовке тоже смотрит прямиком на него, не моргая, слегка насмешливым и любопытным прищуром, но что-то странное было в этом взгляде, как будто мёртвое. — Дыру во мне не просверли, — резкий и такой оглушающий голос раздался в тишине, и острым лезвием прошелся по общей безмятежности и ровному жужжанию автобуса. Рид нервно сглотнул и отвёл глаза в сторону, оставив комментарий сероглазки без внимания. Этого ещё не хватало. — Чёрт! я пропустил свою остановку! — Рид резко вскочил с места и сделал несколько шагов к выходу. Но увы, ноги были ватными и явно не имели ни малейшего намерения служить пареньку по назначению. Резкий поворот, и подросток со всей дури влетел лбом в поручень. — Сука! Нахуй! Блять! — Эй, паренёк, всё хорошо? Черепушка в норме? — Гэвин услышал в общем гуле и звоне в ушах тихие, приближающиеся шаги. Вот же блять. Незнакомец присел на корточки рядом с семнадцатилетним неудачником. — Да, всё в полном порядке. Не стоит беспокоиться. — Гэвин Рид, семнадцать лет, ученик старшей школы. Ушиб лобной доли головы. У тебя кровь из носа идёт. Я помогу её остановить, — чётко, как по нотам отчеканил сероглазый. Без единой эмоции. Незнакомец аккуратно вытер алые потоки, струящиеся из шмыгалки Рида, а затем приложил руки к месту ушиба, они были ледяные. Но боль от удара стала потихоньку сходить на нет. Но почему настроение как-то незаметно ухудшилось. На горизонте маячит нервный срыв, ха-ха, вон он, весело машет Гэвину ручкой. — Ебаная жестянка… Отвали ты уже! Задрали. Никакого личного пространства. От вас не убежать, не спрятаться! — да, Гэвин был уверен, что таинственный незнакомец оказался простым андроидом. Эти жестянки удобны в хозяйстве, ведь во многом превосходят людей, но уж очень они навязчивы, идеальны, дотошны. Это бесит. — Прости. Я провел анализ твоей крови. Содержание алкоголя в ней превышает норму. Ты несовершеннолетний. Мне придётся проводить тебя в участок. — Чего? У тебя совсем микросхемы полетели? Ебаная жестянка! — Гэвин попытался отцепить от себя сероглазую мудистику. — Я Ричард — андроид, работаю в полицейском участке консультантом. Модель RK900. Я настоятельно рекомендую вам сотрудничать и не оказывать сопротивления. — Да отвали ты уже! — автобус остановился как нельзя кстати, двери распахнулись, давая Риду последний шанс на побег. — Асталависта, бейби!!! — выкрикнул подросток и что есть силы пнул Ричарда ногой в живот. Свобода!