Боже, за что мне это всё...

Ребёнок... У него будет ребёнок... Мысли об этом не выходили у меня из головы. У Серёжи будет ребёнок от Юли. Она добилась своего. Теперь всё кончено и это точно. Я никогда не смогу смириться с тем, что у Серёжи родится ребёнок. И плюс ко всему он хочет сохранить ребёнка. От этого становится ещё хуже. И больнее... Сегодня я весь день просидела дома, проплакав в подушку. Слава Богу, что никого не было дома. Бабушка ушла на работу, а мама с Илюшей уехали в Крым. Нужно перестать плакать, Катя! Перестань плакать! Слезами горю не поможешь. Хотя нет, вот горю ещё как поможешь, а себе пожалуй нет. Поэтому после долгих рыданий я собрала себя в руки и пошла на кухню заварить чай с мятой. Хотя даже литра этого чая не хватило бы, чтобы успокоить нервы. Налив чай, я села за стол и уже хотела зайти в социальные сети, но тут же поняла, что появится соблазн позвонить Соколову. Или ещё хуже: я только сильнее разнервничаюсь. Поэтому лучшим вариантом было сидеть и смотреть в стену, оставшись наедине с мыслями, который пожирали всю меня изнутри. Через пару минут такого времяпрепровождения телефон завибрировал. Я перевернула его экраном вверх и увидела, что мне прислали сообщение. Соколов. Было даже немного интересно, что же он мог написать там после стольких попыток помириться. Неужели одно сообщение могло расставить все точки над И раз и навсегда? Как оказалось, могло. Открыв сообщение, я увидела текст "Я уезжаю к Юле во Владимир заботиться о ребёнке. Навсегда. Теперь я ушёл из твоей жизни, как ты и хотела." В одну секунду мой мир рухнул. Сердце разбилось на тысячи осколков. Он уезжает навсегда. Я больше никогда его не увижу. На глаза начали накатываться слёзы, а в горле появился ком. Слёзы потекли большими каплями из глаз. Я опустила голову и они начали капать в чай. После этого сообщения я была готова простить ему всё, даже ребёнка. Но внутренняя гордость не позволяла мне написать или позвонить ему. Слишком многое нас разделяло. Слишком много произошло у нас. Всего было слишком. Это и мешало мне попробовать начать всё снова.

***

На следующий день я как обычно собиралась на работу и уже опаздывала. Пока я красилась в ванной, домой вернулась бабушка. Или это только я так думала... В любом случае, я слышала, что входная дверь захлопнулась. Из-за того, что я опаздывала, я вышла из ванной и даже не посмотрела в сторону двери. Я побежала на кухню и достала чашку из шкафа. - Ба, если это ты, то проходи сюда. Я на кухне, - ещё не налив воды я держала чашку в одной руке, а другой рукой рылась в телефоне. На кухню зашли и я обернулась. Но это была не бабушка, а Соколов. Я ожидала здесь увидеть кого угодно, но только не его, из-за чего очень сильно испугалась и выронила чашку на пол. Она разбилась на много-много маленьких осколков, которые разлетелись по всей кухне. - Не ходи сюда, а то ещё стекло в ноги загонишь. Сейчас я всё уберу, - судорожно положив телефон на стол, я наклонилась и открыла дверцу шкафа, чтобы достать совок и веник. А Соколов так и стоял в проёме дверей, внимательно следив за моими действиями. Мои руки тряслись и да, я всё таки умудрилась загнать себе стекло в руку. Выбросив всё в мусорку я встала около раковины и вытащила осколок из руки. По руке потекла обильная струйка крови, так как осколок был крупный. Я сморщилась от боли. Соколов подошёл ко мне, включил воду в кране и подставил мою руку под поток воды. Другую же руку он положил мне на талию и немного прижал меня к себе, что я заметила не сразу. - Так, Соколов, ты чего пришёл? - выпутавшись из его рук, я отошла от него. - Поговорить. Но сначала руку забинтовать надо. Он усадил меня на табуретку, а сам полез в аптечку. Достав оттуда вату и бинт, он подошёл ко мне и сел на корточки передо мной. Серёжа делал всё очень бережно и спокойно. Перебинтовав руку, он положил бинт на стол. Я попыталась встать, но он положил мне руку на плечо и усадил обратно. Вернувшись обратно на корточки, он сел передо мной и положил свои руки мне на бёдра. - Кать, давай поговорим, - Соколов смотрел мне прямо в глаза. - Смысл нам разговаривать, - я убрала его руки с моих ног и встала со стула. - Ты вчера уже всё сказал. - Когда? - он непонимающе посмотрел на меня. - Я даже не звонил тебе. Я не понимаю, о чём ты. - Ой, Соколов, не придуривайся! Всё ты понимаешь, - я ушла в коридор, быстро обулась и одела куртку. - Как дверь закрывать ты помнишь. - Кать, посто... - что было дальше, я уже не слышала. Дверь громко захлопнулась и я побежала на работу.