Феникс

      При задержании мне вопреки всем стандартным протоколам даже не объяснили, в чём моя вина. Просто невнятное кваканье земноводных взрослых дядь и настойчивые требования взять леденец да пройти с ними. Я и пошёл, цепями позвякивая; виной ли тому моё извечное любопытство о причинах, нарушивших привычный ход вещей?       Приятно, конечно, быть бесправным исключением, но контекста откушать всё равно хотелось.       И вот теперь я внимательно осматриваю излишне шикарный зал суда, в котором меня пытаются удержать антимагическими наручниками, несмотря на мою предыдущую доброжелательную сговорчивость. Высокие потолки, украшенные кристаллами светильники, стены, увешанные коваными канделябрами — величественность и роскошь, достойная положения восседающих здесь представительных задниц. Но моя голова занята не этими сомнительными, сморщивающимися красотами, а тем, что меня обвиняют во всём, до чего бюрократические щупальца дотянулись.       Лягухи, представляющие обвинение, говорят что-то, но мои мысли далеки от происходящего. Продолжая таким образом витать в облаках, вынужден столкнуться с реальностью выслушивания самой официальной нотации с поимённым перечислением каждого из косяков: разгром экосистемы во время битвы с Акнологией, подозрение в шпионаже на Арболес, истребление моими феями тёмных магов без разрешения и прочее, прочее… Однако внезапно шёпотом до меня доносится настоящая причина суда, и я вздрагиваю, наконец обращая своё внимание на происходящее. Акнология, противостояние, мои тупые подчинённые друзья — все эти кусочки информации оказываются полной хренью. Даже мои подозрения, что решили устранить дракона или пронюхали про демоническую природу, оказываются пылью у порога.       Правда отличается от этих справедливых ожиданий. Демона Зерефа можно понять, брата Чернокнижника можно простить, брата Императора Арболеса можно принять, на убийство Акнологии можно забить, с опасной личностью можно ужиться, о нескромных делах договориться.       Но обсуждать с тварью, организовавшей Век Просвещения, Гуманизма и Трудового Кодекса, решительно нечего данной госструктуре.       Я слышал митингующих, когда меня сюда вели, но… серьёзно что ли, причина в этом?       — Серьёзно, причина в этом?! — Вторил я своим мыслям, таки не удержав тон на низком уровне. — У вас там мозги совсем тиной заплыли?       Судебный зал охнул, на секунду наполнился напряжённым ожиданием, а после местная шикарная акустика разорвалась от кваканья и претензий. Я также принялся неистово возмущаться, пытаясь доказать свою невиновность. Даже быковал в стремлении убедить всех в своей правоте. Однако любые аргументы были бесполезны — меня обвиняли в поднятии восстания против Совета!       — Но я лежал, блин, в постели всю последнюю неделю! — Всплеснул я руками, заставляя наручники протяжно скрипнуть, пока Морган за моей спиной, чую, обречённо закатывал глаза с мученическим вздохом. — Какое вообще восстание волшебников?! Вы мне, конечно, глубоко не симпатичны, но у меня пока даже не было времени на подготовку восстания! Если забыли, я наваливал за шиворот Акнологии. Как бы, ну, Драко-он Бездны, алё, ага, помним такого?       Макаров, восседая с другими Богоизбранными на стороне невольного обвинения, мученически смежил веки. Джура рядом с ним спрятал лицо за большими ладонями.       Однако Лягух поднял над головой доказательство.       — Мистер Драгнил, это ваших рук дело? — Спросил он требовательно, демонстрируя миру мой отвратительный почерк. Из природной вредности я в своё время создал уникальную марку ужасной каллиграфии. Именно, как формы искусства: всё же испортить нарочно превосходный навык не так просто, как звучит.       …самое время проклинать свои жизненные решения.       В зале восседали старые знакомцы, чудаки из Совета. Чужие реакции и решения давно и легко просчитываются, все присутствующие прекрасно понимают, что суд формальность, а решение принято заранее. Хотя дедулькин до сих пор в шоке, кажись, не веря глазам, что (вариативно) хитрожопый я попал в такую вонючую ситуацию в принципе.       — Условия Труда Наёмных Рабочих. — Зачитал я безжизненно, ощущая, как злость на идиотов сменяется на ярость к одному конкретному дебилу, мной же именуемым.       Это было черновое название Трудового Кодекса, который я писал шутки ради. И который остался у Сейры, глубоко на меня обиженной.       Серьёзно, библиотечная ты моль, вот так ты мне отомстила?!       Тем не менее, значит, она меня раскрыла и сделала это где-то в промежутке между битвой с Зерефом и публикацией моей — на самом деле, почти нашей — макулатуры. Вопрос, почему Тартарос ещё не явился по душу Нацу Драгнила до сих пор? Это судилище за нападение не считается.       Мне продолжали зачитывать обвинения. И ведь морды после окончания всего безумия этим кваквам не набить — снимут артефакты с иллюзией земноводных и ищи свищи важного государственного чиновника среди таких же невыразительных пиджачников, как хочешь. У фиорской принцессы удивительно разумные методы защиты политических тайн, хоть и выглядят они странно.       Я повернул голову к Моргану с обречённым взглядом. Тот, вздохнув, поправил кольчугу и продекламировал мне сводку новостей задравшимся шёпотом:        — Короче, маги гильдий начали требовать, чтобы Совет принял эти условия на государственном уровне. Те сказали, чтобы выясняли это со своими Мастерами. Многие Мастера, типа Саблезубых, сразу правила новой игры приняли, потому что у тебя там куча документных уловок, которые облегчили бы бухгалтерию раза в два. А остальные, у кого Мастера отказались, начали переходить в эти гильдии.       Первым лень возится, вторые осознали преимущества, третьи не уловили последствия и началось великое переселение народов.       — Ну и? — Хмыкнул я, не обращая внимания на возмущённого моим игнором судью.       — Ну и часть регионов осталась без магов, Совет запретил им уходить с территорий, давил на жалость к безопасности местных и так далее. Маги заныли, что, мол, а если бы приняли условия, то уволиться можно было бы только через месяц с подачи заявления и так далее. — Он едва не зевнул, но, поправив приличный белый плащ, продолжил: — В общем, шумиха поднялась такая, что твоей писаниной заинтересовались и другие гильдии. Типа торговых, судовых, ремесленных и так далее. Вот они и орут на улице, чтоб дело вынесли на уровень рассмотрения Короля, а не Совета, потому что это уже не только волшебников блажь.       Бу-бу-бу, бу-бу-бу. Интересно, такие скучные голоса тоже входили в настройку артефакта? Если да, то с какой целью? Чтобы невинные жертвы бюрократии сразу на всё подписывались и не мешали прошаренным бумажникам продолжать своё гиблое дело?       — Короче, все хотят больничные и отпуска, а крайний я. — Горестно подняв взгляд к потолку, промолвил я. Потолок инертно сверкал канделябрами и мозолил глаза какой-то лепниной, но всё ещё был интересней всего этого сумасбродства.       — Мы вам не мешаем?! — Всё квакали на меня. Лягушка ты, блин, средних размеров, вот кто.       Я уже совсем спиной стоял.       — Ну так попробуйте казнить меня, в чём проблема? Сами потом с драконами разбирайтесь. — Пожал я плечами, а после повернулся с едкой ухмылкой. — Ну или со мной, если у вас не получится.       Макаров, кажется, медленно серел, становясь по цвету прямо как та гипсовая потолочная хренотень. Лягушки и маги, не стесняющиеся щеголять личиком, на мой вызов откровенно краснели, как спелые яблочки, щеками. Морган потёр лицо.       — В Арболес с детьми смотаешься? У тебя там брат вроде? — Уточнил он будничным тоном, не особо-то, к слову, опечаленный моим вероятным переездом на ПМЖ в другую страну.       М-м, будни политического беженца. Звучит… не интересно. Не хочу в песочницу брата: он и так наседка, а если я окажусь в его полной власти так вообще со скуки повеситься можно. Или от стресса, ибо родственник любит подкидывать всякие фортели в лицо, а пока ждёшь пакость, перегореть можно даже огненному дракону.       Да и я люблю шутить так, будто у меня всё время мира, но терпение брата не бесконечно. Не говоря уж о других факторах. К тому же…       — Да не, зассут сильно на меня скалиться. — Самое банальное, что я могу спокойно бычить без последствий здесь. Противнейшее, что они могут сделать, это или карцер, или какие санкции против гильдии, но со вторым не рискнут: — Сейчас же с Аракиташиа сплошной конфликт, если уйду туда, то не постесняюсь на фронт в первые ряды в случае чего вписаться веселья ради. — Пожал я плечами, смотря как Совет возобновил шумный этап переговоров, перестав обращать на меня внимание теперь, когда я высказал свою позицию и решил твёрдо её придерживаться. — А что, что-то там надо?       Не поднял бы он просто так эту тему, когда мы оба знали, что Зезе чуть ли не мой первый экстренный звонок при любых неприятностях: «Бра-а-ат, а там церковники дичь мутят. Ты что-то слышал, ты что-то знаешь?», «Брата-а-ан, а ты нашёл уже по истории Крокуса что? Да? Нет?», «Мой самый разумный старший брат, как думаешь, а если Возрождением в Акнологию пульнуть, он зависнет или нет?».       Насчёт последнего до сих пор любопытно, чёрт возьми. Проникнуть что ли в какой мир в рамках эксперимента и проверить гипотезу?       …альтернативная Люси получит еще седин на жопе, надо оно ей?       — Сувенир охота… — Незаинтересованно хмыкнул мужчина, который, вообще-то, должен следить за моей дисциплиной здесь. Я знал! Я верил, что даже такие честные мужики как Морган в конце концов продавливаются под хорошим отношением к себе и становятся не менее честными чиновниками. — Лишь бы не карцер, не хочу следить за тобой ещё больше.       — …приговаривается к карцерному заключению… — словно услышав нас, огласил приговор Босс-Лягух.       — Блять. — Шикнули мы с Морганом одновременно и потеряли всё удовольствие от разговора, ага.       Одно дело — болтать так во время показухи, другое — выносить мозг уже своему другу от чистой скуки, когда вы оба вынуждены терпеть длительное заключение по разные стороны решётки.       Уверен, что Джеймс предпочёл бы провести время с семьей, а не с моей ехидной мордой.       Прошёл я без особого сопротивления за решёточку под пристальным взглядом дружбана, всё ещё смутно веря, что в конечном итоге обойдётся.       Ага, скорее зная.       — Привет, карцер. — Я улыбнулся почти приличному узкому пространству, ага. — Я чувствую флэшбеки.       С одной стороны, это чище, чем магнольская версия. С другой стороны, пытка похлеще уровнем. Стенки давят.       В заточении такого особого товарища, как волшебник, требуется соответственно и особенное место. Например, в глубинах тёмного подземелья, среди сырых каменных стен и испарин щелей, находится карцер в виде голубого куба. Там неудачливые представители изгнанников от мира магии иногда обретают своё последнее прибежище. Однако, несмотря на свою безыскусную простоту, этот маленький уголок зачастую является источником невыносимого кошмара для его узников.       Первым в глаза бросается на входе в карцер невыразимо тесное пространство. Подземный отстойник даже, что желает скованному волшебнику подчеркнуть всю бесконечность его одиночества. Здесь, в самом сердце земли, малейший вздох создаёт резонанс, наполняющий тишину смутным и душераздирающим эхом.       Камера не оставляет места для покоя: создатели сего пыточного устройства вестимо нарочно не озаботились шумоизоляцией. Этот постоянный монотонный звук напряжения поставляемой магии по стенкам клетки, в цепи по линиям выщербленных рун. Паранойя не отпускает: когда упадёт следующий ботинок, когда протащат по подземелью за эти кандалы, нежной кожей лица по твёрдой породе, вытащат на свет, чтобы обрезать крылья? И пускай умом понимаешь, что это маловероятный сценарий, страх остаётся. Подземный гул истязает разум, разрывает на части даже самый крепкий характер.       Однако, если этот источник подспудной тревоги ещё не введёт заклинателя в психическое уныние, то напомнить ему о своей малой значимости поможет слепящая синяя подсветка. Как цвета безжалостного призрака, она окутывает карцер всепоглощающе. И днём, и ночью. Биологические ритмы сбиваются, время тянется бесконечно, разум закукливается в себе, ибо что остаётся человеку, кроме как думать о цепочке событий, приведших его в сей ад на земле? Любой здравомыслящий волшебник потеряется в собственных мыслях, окажется обречён на самосозерцание и бесконечную истощающую борьбу со своими сомнениями. Синий свет, будто мерцание отдалённой звезды, погружает заклинателя в пучину самоотчуждения, не давая заснуть или сконцентрироваться.       Но знаете, я столько тюрем за все свои жизни перевидал, что эта тянет даже на семёрочку. Во Джерар везунчик, конечно.       — Выглядит поприличнее, чем у моего прошлого знакомого. — Заметил я, невзначай доставая беруши из инвентаря и запихивая те в уши.       Суровое табло Моргана вообще не реагировало на это чудо «использования магии» там, где её применять нельзя, ага. Думаю, закалил я его психику с салатиками.       — Но лица знакомые всё те же. — С тухлой улыбочкой я продолжил болтать. Сколько времени мне торчать здесь?       Какой позор. Я действительно увернулся от худших преступлений, но быть запалённым за отвратный почерк подстрекателем революции? Пхахах.       Лягушки, должно быть, так обрадовались шансу отомстить за моё пренебрежение. Мало того, что я старательно испортил собственный выработанный при посильной поддержке Эльзы почерк ради стёба над ними, так однажды и вовсе написал отчёт на туалетной бумаге.       Схавали, не подавились. А оно вон-а как вывернулось. Ну, полгода заключения жизнь мне не испортит, скорее гильдия раздолбает Крокус на второй неделе. Или Зереф на третьей.       Шел второй день моего социального ограничения. Я, удобно устроившись в мешке для сна, назначенный Полюшкой постельный режим не нарушал, хоть антимагический барьер и значительно снизил скорость моего заживления.       Больше меня волновало, откуда у Совета такие возможности, сдерживать дракона вроде меня столько часов. И не планируют ли они как-то глупо эти ресурсы использовать. Куда неразумнее, чем они уже это делают, тратя их на меня.       Морган давно уже ушёл спать, поставив смены «по расслабону» знакомым рыцарям. Некоторых я не знал, но парни те вроде нормальные, раз никак не отреагировали на моё непринужденное отношение к заключению. Другие же — подчинённые самого Малого Джима.       Например, мой дорогой дружбан Иванкеев, какого-то чёрта всё ещё что-то забывший в рыцарях.       — И сорвал дракон одежды с прекрасной принцессы и готов был начать!.. Но тут объявился рыцарь с истошным криком: «Оставь её! Тебе нужен я!». Дракон пожал плечами и сорвал одежды с прекрасного рыцаря…       — Тебе бы в комики да в театр идти, товарищ. — Хохотал я, держась за живот. Воспоминания о том, как мы когда-то вместе также ржали над порнухой Скарлет, отозвались теплом в груди.       — Да никак нет, товарищ. — Он шутливо отдал честь, приложив пальцы к забралу. — Кто же спину прикроет малому Джиму, как не я?       Я помрачнел. Статистика у рыцарей как бы не повеселей, чем среди гильдейских. Всё же, они и полиция, и главная военная сила. Всегда на службе, всегда в командировках, вечно обязан хватать преступников за руку.       — Сколько осталось ребят из старого состава? — Невзначай поинтересовался я. Когда работал почти вольным наёмником, помнил поимённо восемь человек, включая тогдашнего командира. Малой когда-то сам был одним из многих, хе-хе.       — Пятеро. — Сняв шлем, мужчина посмотрел на меня спокойными серыми глазами. — И если то, что ты начал, пройдёт по своему логическому пути дальше, то у таких парней, как я, будет шанс прожить дольше. Спасибо.       Я не знал, за что он благодарил меня. Разумеется, выловить связь между начавшимися беспорядками и моей работой не сложно. Конечно, если аж ремесленники попросили преференции, то и тренированные гончие совета могут.       Но как это может снизить смертность в их рядах, я даже не представляю. Как будто парни не обстоятельно готовятся перед каждой миссией и всё равно иногда проигрывают.       В любом случае, их решимость нельзя ставить мне в почёт или в вину: то, что они решили взять свои судьбы в свои руки — лишь показатель их давно назревшего желания, а не моя заслуга.       На третий день снова была смена Моргана. Иванкеева очередь настанет через пять дней, если меня столько продержат здесь. Предводитель магнольских рыцарей взял быка за рога.       — Насколько я знаю, господин Макаров уже связался с PR-командой твоей гильдии. — Как-то хмуро выдавил это мой старый товарищ. Я подобрался немного. Не настолько сильно, чтобы выпрыгнуть из спальника, но книгу отложил. — Вероятно, тебя скоро смогут освободить.       Только один вопрос: как связана PR-команда, о существовании которой я даже не знал, и моя потенциальная вольность? Пиарщик — это специалист, который отвечает за создание и поддержание благоприятных отношений с целевой аудиторией. Не за освобождение политических заключённых.       И вообще…       — У нас есть PR? — Где они были все эти годы, когда репутация нашей гильдии докатилась до того состояния, где она сейчас???       — Ты знаешь, что такое PR? — Чему-то удивился этот придурок. Почему я не могу это знать, а? За кого меня держат вообще, за маскота?!       В досаждающий гул прорвался далёкий крик Макарова. Внезапно. Морган тоже закаменел на месте.       — Ну и где этот пиздюк? — Дразнилось гулким эхом до тех пор, пока тот не подошёл к решётке. За прорывающимся ураганом дедулькина торопливо прошелестел лягух в мантии, открывая дверь сложным ключом и тут же пряча тот в ящик. Я к тому времени благочинно демонстрировал вопиющую чистоту камеры, смущённо надеясь, что обороненные хлебные крошки примут за пыль с моих сапог. — Выметайся! Я откручу тебе уши, как только покинем Крокус.       Я послушно выпрыгнул из камеры, лёгкий на ногах, и облегчённо простонал. С ограничениями магии мне не шибко дурно, но свежий беспрепятственный ток по телу всегда лучше, не так ли?       — Как-то быстро, я даже отдохнуть не успел. — Да и удирали мы из места моего недавнего заточения также стремительно. Только махнул на прощание Малому. — Чего так?       Мы прошли мимо рыцарей у камер рядом. Те нас никак не остановили. Да и на побег, по правде, это не похоже. Даже с маловероятным подкупом лягуха.       Может, Макарову просто не нравится это замкнутое пространство? Не выйдет из него гнома.       — Дело перешло королю, де-факто принцессе. — Старший Дреяр серьезно хмурил брови. — А они с барской руки сказали, мол, да делайте чё хотите, налоги-то главное те же оставьте, у нас тут шайка Тартароса бегает и каждому демону в глаза заглядывает, игнорируя сторонний ущерб, вот вообще не до вас.       Мы вышли в куда более светлое пространство коридоров с широкими окнами. Немного моргнув в адаптации, я ошеломлённо раскрыл рот.       — А… — Что за толпень собралась? Не фестиваль какой незапланированный, лица не шибко счастливые.       — И какой-то кондуктор возглавил митинг. — Уж не тот ли небезызвестный мне тип, легенда фиорских профсоюзов? Вот выталкивал тебя человек лет пять назад из поезда пинком под задницу, а теперь аж лицо политической компании! — Там толпа на всю улицу.       — А… — Надеюсь, что Аракиташия ничего не предприняла на этом фоне, погрязнув во внутренних конфликтах? Или я о многом прошу.       Дед, сведя к переносице седые брови, подтвердил, что взрослые люди должны быть ответственными взрослыми двадцать четыре на семь:       — И Арболес как бы ненароком сообщил, что раз Фиор не собирается предоставлять магам хорошие условия, то вот они-то вполне могут. Милости просим, мол.       Твою ж, братец и племяш, вот вообще не в тему! Я надеялся поваляться и долечиться на государственных щах хотя бы недельку!       Как в их головах сошёлся я, который может в любой момент сломать кандалы, проломить эфироблокирующую стену и свалить огненной тропой, и необходимость «спасения»?       Как главное лицо кампании на улицах, я надел плащик заговорщика. К сожалению, такой аксессуар носят в основном только мейнстримные тёмные маги… По крайней мере, я свои стильные накидки лутал у них же. И выгляжу теперь, как подозрительная личность, скрывающаяся от рук закона, а не праведник, вырвавшийся из оков ложного правосудия, м-да.       — Преступников к нам тянет, а теперь и сам к ним заделался? Что дальше?! — Макаров, пока мы усаживались в поезде, всё ворчал и ворчал, даже не снимая капюшона, скрывающего от вездесущих репортеров. Забавно дед выглядел, как злой и таинственный карлик. — Зерефа к нам приведёшь чаи гонять?!       Я неловко засвистел, глядя в сторонку. Поезд тронулся, народ стойко не подавал признаков жизни.       — Мастер? — Неловко позвал Розари. Кобра рядом с ним недоверчиво хмурился, но недоверие этого парня — постоянная переменная в моей жизни.       Что я буду делать, если этот полоумный братец то и дело притопывает куда-то сюда? Теперь и защиты от его некроса на Магнолии нет, реально ведь может завалиться прямо ко мне в кабинет и посюрпать улун на зло, доводя додика и ведьму времени до состояния катарсиса.       Брови Эрика взлетели ввысь.       Отвали, мыследрочер.       Молодой человек посмотрел в окно и старательно засвистел, сперев журнальчик ойкнувшего Розари. Я всучил тому анекдоты Иванкеева.       Раз уж мы навели слишком много шума, что все смотрят на нас, решил я при встрече с Макао уже в гильдии, стоит пошуметь ещё и провести экзамен на S-ранг на тройку дней раньше. Вроде бы, заявки все подали ещё пару месяцев назад.       Всё же из-за митингующих работы прибавилось — доска, на деле ставшая уже полноценной стеной заказов, разделённой на ранги и категории, натурально ломилась. Я смотрел на каталог волшебников, задумчиво почёсывая шею.       S, 10 волшебников: Розари, Тотомару, Макс, Лаксус, Мистган, Гилдартс, Ведьма, Эльза, Мираджейн, Я…       Гилдартс — вечно отсутствующий элемент, который тяжело учитывать. Я тоже останусь на материке, помня про вечно разнюхивающих Тартаросцев, которых стоит найти и размотать поодиночке, но руки не доходят.       Ну, Розари я бытие экзаменатором не доверю. Макаров и Полюшка пойдут по желанию, но чисто позырить.       Додик слишком занят для этого дерьма — ему придется следить за гильдией, пока он ещё и свои разведки разведывает. Для этого и Ведьму ему лучше оставить, чтобы хоть кто-то глазком приглядывал за его состоянием.       Остальных я широким жестом и внёс в экзаменаторы. Отлично.       A, 18 волшебников: Макао, Вакаба, Рикка, Ромео, Биска, Альзак, Джейми, Азер, Тереза, Флер, Люси, Кана, Джувия, Грей, Кобра, Миднайт, Гажил, Эльфман.       B, 46 волшебников: Зола, Схрон, Шпала, Ара, Бора, Олиэтта, Некс, Ухо, Мест, Меледи, Венди, Наб, Леви, Джет, Дрой…       У меня начало плыть в глазах, когда после пошли совсем малознакомые имена.       И какого чёрта Мест так низко? Этот идиот прекратит пропускать экзамены когда-нибудь?       Чёрт, мне придётся потом проводить за год как минимум пару экзаменов на А-ранг, чтобы забить там список и разгрузить конкуренцию в «В».       Ещё в «D» слишком много детей. Конечно, те, которых я привёл первыми, теперь уже подростки и собираются съезжать, но вопроса, где жить куче магических беспризорников, не избежать.       Чёрт, как же в падлу…       — Быстро всех завалю, нотации почитаю, что они на вечность слишком молоды. — Выдохнул я, медитируя с веером. Щелчок, и я — познавший дзен бессмертный мастер, контролируемыми движениями привносящий в свою жизнь свежесть и прохладу.       — Ты мастер гильдии. — Закатил глаза Макао, сгонявший за анкетами этого года, пока я задумчивым столбиком стоял над книженцией со списком членов гильдии. — И радуйся, слишком мало человек правильно заполнило формы. — Он всучил мне стопку бумаг шириной в половину сантиметра.       Славься, бюрократия!       В родном дурдоме, где повсюду витал запах алкоголя и хмеля, я вскочил на стол и хлопнул в ладоши, требуя внимания.       — В этом году за звание Мастера… — Начал было, но был прерван красноречивым кашлем Макао. — На звание S-ранга! — Поправился я недовольно и принялся зачитывать имена. — По классике жанра избирается семь волшебников из А-ранга: Рикка, Ромео, Тереза, Азер, Люси, Миднайт и Гажил.       По залу прокатился недовольный гул от старой гвардии. Грей высказал суть претензии первым:       — Что за хуйня? — Хорошо, хоть не спросил, что за половина имён из списка.       — А ты заявку не подавал, — Парировал я быстро.       — Надо заявку подавать?! — Воскликнул Ледокол, опрокидывая кружку с пивом на пол.       — Почему об этом на инструктаже не рассказали? — Спросила Эльза, уворачиваясь от летящих брызг и смотря на меня не менее пронизывающим холодным ветром взглядом.       — Да, мы решили это после того, как Теону предложили повысить ранг, а он отказался. И снова. И снова, — Объяснил я, ухмыляясь и уклоняясь от ответа на её вопрос.       Теон, невозмутимый, как всегда, пожал плечами, восседая в своём С-ранге гордой мышью:       — Да, было неловко.       Лаксус, потягивая пиво, усмехнулся:       — Нацу стебал случай, сколько мог.       — Да, очень неловко, — Согласился Теон, почёсывая затылок.       Фуллбастер изображал весеннюю сосульку: напиток капал с его волос, и парень напряжённо соображал, как повести диалог дальше.       — А, ну и ещё, Грей, ты не прошёл первичный отбор, — Добавил я, выводя нас на конфликтную развилку разговора.       — Какого чёрта?! — Возмутился Грей, напряжённо сжимая поверхность стола, за которым недавно сидел.       — Ну, ты же и на него не подавал заявку, — Пожал я плечами с самым невинным лицом на белом свете, мол, а я что поделаю.       — Да я и не знал, что надо! — Воскликнул Грей, перескакивая поближе ко мне.       — Ну вот и узнал. — Подначил я с самодовольной ухмылкой, смотря на старого соперника сверху вниз и по-детски притопывая.       — Слышь, факел узкоглазый!.. — Воскликнул Фуллбастер, якобы грозно тряся кулаком.       — Ладно, успокойтесь оба. — Вмешалась Эльза, взмахивая руками. — Нацу, слезь со стола.       Я надулся, не шибко удовлетворённо сползая на грязный пол. Берцы отчётливо к чему-то прилипли. Робот-уборщик, версия 3.0, воевал на другом конце зала с трухой, оставшейся от импровизированного конкурса силачей.       Рикка потирала синяки под глазами, влезая с непрошенной помощью во взрослый разговор:       — Правильно поданное прошение на допуск к экзамену, с обоснованием, почему ты подходишь, правильной орфографией, абзацами и всем таким…       Грей недоумённо уставился на неё. Я тоже покосился удивлённо, мол, нахрена конкуренцию плодишь, девчонка?       — Чего? — Спросил местный гений мысли. Чёрт, парень явно заразился тупостью от своего папашки.       — Умение документоебли — половина умений на мас-с-старшего волшебника. — Пояснил, косясь на Макарова. Тот опасно прошептал:       — Хитрый шельмец.       — Так почему не рассказали-то? — Переспросила Эльза.       — Вы только что вернулись с S-ранга. Чёртова травма, вот и не сказали, — Ответил Джерар, этот герой работы над чувствами. Я так и не понял, он тут лично тусуется или только праздный вид делает.       Да и в глазах подозрительные черти…       Наб, сидящий в углу, прошептал понурому Грею:       — За правильную сумму я сделаю эту работу за тебя, детка.       Я только улыбнулся, как Ичимару Гин.       — С этого года пишем от руки с проверками почерка, — Заявил я, злобно показывая, что да, я прекрасно слышу. Хорош саботировать мне мой удобнейший инструмент отсева лишней работы!       — Ну я всё ещё могу диктовать за половину от обычной ставки, — Предложил он всё тем же шепотом.       Я представил себе будущее, где взрослые лбы сидят за партами под контролем надзирателей, а Наб, изо всех сил стараясь, списывает на экзамене, как на чунинском.       Чёрт, он явно не туда пошёл.       Гильдия затихла, поражённая жестокой подлянкой.       — Но почему? — Спросила Венди с сырыми глазами. Чего-то я не припомню у неё проблем с грамотностью, так что к чему слёзы?       — Потому что это часть взросления, дитя, — Ответил я тоном познавшего суть бытия. — Маги должны уметь не только сражаться, но и писать отчёты, составлять планы и заполнять никому не нужные налоговые декларации. Даже в мире магии есть место для скучной бюрократии.       — Хей, Люси! — Вскинулся Грей, внезапно вспомнив, что на мастер-класс пробились не только «новички», но и вполне знакомые имена «старой гвардии». — А ты чего смолчала?!       — Я-я сама не знала! — Дёрнулась девушка, до этого тоже зарабатывающая морщинки на лбу путём отчаянного нахмуривания. Теперь я даже знаю о причине её забот: — Я ведь и не подавала заявку. Честно! — Она приложила ладонь со знаком гильдии к груди, как маленький дающий присягу скаут.       — Она вычитала мои документы на первичную проверку, так что я сделала копию ей тоже. — Отозвалась Рикка. — Немного только переделала.       — Она вычитала мои документы непосредственно на экзамен, так что я сделал копии ей тоже. — Сонно продекламировал Миднайт, подавший голос единовременно с малявкой. К слову, та сгоняла за закусками к пиву со столика Вакабы и жуёт теперь сухую вонючую рыбу. Я поморщился. Как она терпит этот ужасный запах?       — Я пронёс. — Пожал плечами Хеппи, с удовольствием приняв в лапы другую рыбину из стаканчика.       — А я их прикрыл. — Ухмыльнулся Розари, слямзивший последний кусочек сыра с тарелки Терезы и отступивший довольным котом искать сметану у других столов.       Причина 101, почему я не доверяю Розари участвовать в проведении экзамена.       — Какого чёрта?! — Согласно со мной охнула напарница. Да, эти ребята те ещё беспредельщики. Вообще капец, ага.       — А мне мелкая помогла. — Пожал плечами Гажил без капли стеснения.       Я точно посажу их за парты в следующий раз. Хотя Редфокс действительно хорошо вжился, используя возможности введённой мной системы для гильдии. Поднял свою статистику аж на восемнадцать уровней, какой молодец.       В принципе беспроблемный товарищ. На миссии достаточно часто ходит, усердно тренируется, не творит особую дичь, начал встречаться с Леви и та вроде бы даже довольна жизнью. Так что кого волнует его чёрный юмор, относительно ужасное пение и жестковатый характер?       Ладно, для нашего хорошего мальчика можно и не заметить подобные хитрости в будущем. И всё же, интересно, он сам таким перевоспитался или МакГарден помогла?       — Короче, валите на остров. — Дал я отмашку, отпуская пока что тему. А то они долго могут в такие разговоры из пустого в порожнее шуметь под ухом. — Все присутствующие S-ранги, кроме Додика и Ведьмы, будут пытать вас, пока не останется один победитель. Если не смогут выбрать, притопаю я и всеку всем оставшимся.       — Экзамен не так проводят! — Заорали неудачники. Теперь даже недавно поднимавший бучу Грей смотрел на ребят сочувственно, переосмысливая своё желание получить максимальный рейтинг в гильдии.       — В этот раз у нас голодные игры. Кто останется на острове и сможет стоять на ногах последним, тот и выиграл. По моему, всё честно. Хей, там даже S-рангов меньше, чем вас!       — Облегчай давай! — Хлопнул Макаров по столу.       Я закатил глаза. Серьёзно?       — Боги, ладно. Все, кого не вынесут на корабль в том или ином состоянии к концу второго дня экзамена, сдают. Лучше?       — Да ни хрена! — Взвыл Ромео, ударяясь головой об стол и жалко хныча о своей судьбинушке.       — Привет. — Отозвались за моей спиной. Я не дёрнулся — аура была ровно противоположная от брата, но тоже задолбавшаяся.       — Стинг, ну чего тебе?       — Одолжи-ка формы, у нас аврал с типографией. — Смотря на меня взглядом свежей мертвечины, заявил он.       — Нам тоже. — Вторили его астральные клоны, протягивая руки.       — Это что за внеплановое собрание Мастеров. — Вздохнул я, смотря, как Наб с сомнением вкладывает в полупрозрачные ручки стопки бумаг.       — К слову об этом. — Подал голос Макао, как предвестник скорой гибели. Мне это его «к слову» начнёт сниться в ночных ужасах вместе со словом «дедлайн». — Совет выставил нам условие твоего раннего освобождения.       Небо могло нахмуриться, тучки могли собраться, молния могла разразиться. Я ненавидел замирание сердца на тот самый миг беспомощности перед объёмом предрекаемых работ, пока не вспомнил, что я тиранидский мастер-дракон и могу с чистой совестью слать всех лесом:       — Нет.       — Ты обязан теперь посещать собрания волшебников от Совета. — Без всякого сочувствия продолжил надзиратель, схватив меня за предплечье с меткой гильдии. — Высшего уровня — точно. И ежесезонные.       — Ну не-ет. — Застонал я в слезах, запрокинул голову. Никакой драматизм не лишний перед такой ужасной угрозой. — Давайте я кого-нибудь из вас в розовый перекрашу?       — Он не ходит на мероприятия, о времени которых знает. — Жаловался Макаров найденным ушам в виде Стинга. Тот понимающе покивал, давая советы:       — Он никогда не игнорировал меня, когда я загонял его в угол сам. — Пожал он плечами, поворачиваясь к насупившемуся мне. — И вообще, у тебя сейчас только корни розовые. Давно ты подстригся, кстати?       — Не очень. Брат подровнял.       Значительная группа людей приближалась к дверям нашей гильдии.       — Тото, малы-ы-ыш! — Услыхал я бархатное мурлыканье одного Мастера Пегасов. Чёрно-белый сбросил с себя все краски, как берёза листики, тут же прячась за спину Розари, поперхнувшегося бренди.       — А вы что тут забыли? — Охнул я, смотря на Хибики, извечно в костюме и с дипломатом.       — Так собрание мастеров в этом месяце здесь проводим.       — С хрена ли?       — В Эре митинги же. — Я едва не взвыл. Серьёзно, это человек тридцать минимум припрётся. — Да и собрание по поводу того, что написал ты? Они вживую хотят посмотреть на работу гильдии, на которой вся эта писанина реализована.       — Да нифига я не реализовывал, я даже не отправлял свои каракули никуда!       — Это как? — Отвлёкся Архиватор от попыток руководить, чтобы мои балбесы сдвинули столы, дабы все пришедшие расселись кругом. Раскомандовался тут.       — Я планировал сначала в отставку, а потом насрать Совету!       — Звучишь, как ты.       Мастер из Кватро Цербер, кажется, уже докопался до Наба:       — А тут не как в книге? — Поднял Голдмайн брови с извечной улыбочкой.       — Да бля, потому что я не про свою гильдию писал! Я просто черкал на бумаге! Валите отсюда! — Вспыхнул я. — Я на это не нанимался.       — Поменялась гильдия за моё отсутствие, конечно, и не признать. — Весело бормотал он о своём, уже попивая с Бобом чай, спихнувшим обустройство на Лейтиса.       — И не говори. С тех пор, как мы покинули фей, тут всё такой же кавардак. Не как в книжке. — Хитро закивал лысый старик.       — Потому что я писал общие рекомендации. Индивидуальную настройку осуществляйте сами! Я всё ещё хочу, чтобы все лишние ублюдки свалили!       — Хотя в Магнолии стало куда тише и спокойнее.       Потому что магнольцы уже седые.       Макао, смотря на моё унылое лицо при виде десятка ноунеймов на пороге, сжалился:       — Я записал имена и краткие характеристики.       — Спасибо. — Нашёл я время, чтобы отреагировать на его усилия решительным кивком, прежде чем снова завестись на покушение на мой дом: — А теперь объясните мне, какого хрена вам всем от меня…       — Привет, Мест! — Радостно дёрнулись все Мастера при виде одного балбеса. Меня что… игнорят за игнорирование прошлых лет?       И что важнее… Мест что, не поднимается в ранге, чтобы не попасть в претенденты на Мастера? Потому что тогда, судя по его мгновенной раздаче бумажек, он был бы первым.       Заметив мой оценивающий взгляд, телепортатор тут же изобразил овоща. Я сел за стол и получил свои бумажки. Мистган и Макао начали вести эту странную телепередачу собрания Мастеров. Точно, зачем я вообще парюсь? Сиди себе, кури бамбук.       Феи косились на это тайное вечере, часть ждала окончания, только чтобы отправиться на экзамен и не пропустить возможные новости.       — К вопросу о том, должны ли гильдии принимать участие в поимке преступников, не владеющих магией, рунные рыцари высказали следующее… — Вещал Стив с листочка. Я тихонько зевнул.       Ооба Бабасама ткнула меня в бок костлявым пальцем.       — Это чтобы я не спал или ты проверила, не сидит ли перед тобой астралка?       Она только фыркнула, отвернувшись. Реально обиделись.       Нос Титана, Могила Феникса, Грамлуш, Святая Гончая… Столько слабаков с важным видом отнимает моё время. Лучше бы иллюзии потренировал.       Какая-то девица с Пяты Русалки очень конкретно строила глазки.       Валить надо. Бежать отсюда. В моей гильдии меня хотя бы боятся.       Боб закинул руку на плечо. Я её укусил.       Он, обидчиво хныкнув, взял слово:       — Представляю, кстати, нового Мастера Синего Пегаса со следующего месяца. — Указал он на Лейтиса. — Хибики вы все знаете.       — О, в полку молодых неудачников прибыло. — Одновременно протянули Мастера Пяты Русалки и Саблезубого Тигра. Я молча отдал Хибики честь. Тот выглядел не очень счастливым.       — К слову, после моей скорейшей смерти или отставки Мастером станет Мистган. Но его вы тоже все знаете. — Пожал я плечами. Со мной всё же заговорили. Точнее, чуть со стульев не попадали.       — Молод ты для отставки! — Охнула Ооба.       — Не-а, я сли-ишком стар. — Тяну, падая лицом в стол.       — Да ты офонарел, пацан!       — Заткнись, старик, я родился ещё до твоего деда! Сам знаешь, кто мой брат! — Рыкнул я на него. — И вообще, я реально откинуться могу! Повторяю, мой долбаный брат!       — Подтверждаю. — Кивнул Игнил, отвлекаясь от пивка. Макаров показал тому неприличный жест. — Братишка у него реально с прибабахом. И душа старовата, да.       — Ты вообще молчи, иждивенец. — Отмахнулся я от этого оболтуса.       — А это что за славный обаятельный мужчина? — Проворковал Боб.       — А я батя Нацу, король драконов Игнил. — Поднял кружку, как тост, не-человек и отпил.       Я нахмурился на своём месте, скрестив руки на груди, и едко прокомментировал это представление:       — Всё, что между твоим именем и моим, было лишним.       — Да все и так знают, что ты дракон. Бойню с Акнологией видели ведь. — Пожал плечами Мистган.       — Тогда почему по мою душу ещё не пришли?       — Повторяюсь, все видели, как ты всёк Акнологии. — Скучно выдохнул он, тасуя какие-то карточки в ладонях.       — Вопросы отпали. — Я закатил глаза, снова разваливаясь на своём сиденье.       Ску-у-учно.       — Я просто не понимаю, что за бред у вас с Мастерами творится. — Подала голос девушка из Русалок с салатовыми волосами.       О, бедная несчастная душа, вызвавшаяся облегчить мне тяготы ожидания.       — Ну, Первая типа умерла. — Я начал загибать пальцы, немного в восторге. — А второй пошёл исследовать что-то, спихнув всё на Третьего. А потом второго убил парень первой.       — Он мне не парень! — Взвизгнула Мавис с высоты Хогвартских свечей, но пришлые ребята, разумеется, её не слышали.       — …вы только что признались, что было совершено убийство над вторым Мастером любовником Первого?.. — Зажав рот ладошкой, произнесла ошеломлённая девчонка из Русалок. Та самая, с паучьим орнаментом в одежде.       — Ой, всё ещё круче: этот любовник Первой её же типа и умертвил. — Широко ухмыляясь, продолжил я шокировать общественность, пока не получил гигантским кулаком по лбу и примолк.       Не дали мне побыть сказителем, сволочи.       — Я неудачно уснул, так что пару лет поотдувался Макао. — Взял слово Макаров.       — Затем я попробовал скинуть всё на вернувшегося Нацу, но он мастерски спихнул всё на всех. — Заявил уже Макао. — А теперь концентрированно спихивает на Стива       — …скорее всего, я тоже не очень долго продержусь. — Едва не плача, прохныкал додик. — Год, максимум. Потом я готов свалить в декрет или открыть мастерскую артефактора.       — О, долгоидущие планы. — Поддержал я его, оправившись от «Кулака любви» дедулькина.       — Я стану следующим драконьим мастером после кузена! — Подняла кулак Рикка.       — Да-а-а, внуча, так им! — Пьяно вторил ей мой папаша, наваливаясь почему-то на меня при этом.       Я перенёс это тяжеленное тело на собственный стул и приготовился свалить…       — Боги упасите. — Взмолились феи.       — Я стану Мастером. — Твёрдо заявил вдруг Хеппи, заставив меня приостановить коварные планы по тихому отходу. — Когда-нибудь.       — Чего? — Поднял я брови. Все снова попадали со стульев.       — Тогда батя прекратит говорить мне, что я должен найти своё призвание в жизни за пределами дома! — Аргументировал пацан.       — Мастер, конечно, должен уметь сильно магией влупить, но братва иногда важнее, да? — Хихикнул Розари.       — Я так тебя поддержу, братан! Мой огонь с тобой!       — К Августу его отправлю, в академии. — Прошептал я, заползая в бар и мешая себе кофе с различными привкусами на драконью дозу. — Обмен детьми на благо их будущего.       Собрание завершилось, чему я радовался, как свежей конфетке. Гости, кто не свалил на ночной поезд, как кучка тараканов под утренним солнцем, разошлись по гостевым помещениям гильдии, оставив за собой лишь шёпот откликов и пёстрые смешки.       Я, облегчённый свободой выбора, решил расслабиться, играя с иллюзиями бабочек.       Но в мраке, словно облако над горизонтом, промелькнула фигура Мистгана. Бледная тень, нисколько не обрадованная моим сегодняшним объявлением, так и притягивала взгляды в свою сторону.       — Нацу. — Зазвучало это имя, словно предостережение. Меня будут бить?       Я, перепуганный неожиданным обращением, поднял глаза встречать холодный взгляд своего невольного преемника. Но оказалось, что улыбка у него скорее злорадно-многообещающая.       — Ты вошёл в историю, поздравляю, — Произнёс Мистган, словно предвкушая что-то тёмное и мистическое.       — Я оттуда и не выходил. — Взял в руки протянутый томик свежего комикса. — Это те же самые каракули, что принесли мне малявки после собрания. Я был слишком обижен на Хеппи, чтобы брать. — Ответил я на это, идя на контакт с той частью себя, что любит играть с огнём. Что там интересного, что там нового?       И, окунувшись в проработанный мир иллюстраций и красок, Я ощутил, как разум вплетается в сюжет, чтобы с плевками вынырнуть оттуда и заорать благим матом.       — Какого чёрта они успели это продумать и напечатать, — шипел я, видя перед собой дракона, сражающегося с эксплуатацией трудящихся, словно герой сквозь время и пространство. — Супер шустро. Жуть, — Проговорил я, несмотря на каплю тревоги внутри, парящую в воздухе, словно меткая стрела в сердце. Да, надо точно валить с глаз людей подальше.       С экзаменом возились слишком долго, так что я метнулся туда…       — Что значит быть S-рангом?       — Не жрать пыль? — Уточнила Рикка сквозь зубы.       — Быть готовым выйти живым из любого пиздеца. Приятно познакомиться. Я пиздец.       …втоптал малолеток в землю, ознакомился с результатами: Люси и Миднайт, лучшие подружки, догадавшиеся адекватно скооперироваться, и свалил домой поспать, чтобы посвятить себя подготовке к встрече с Анкселамом. Хотя бы моральной.       Но когда мои надежды чего-то стоили?       Знакомый голос под окном. У меня хорошая звукоизоляция — можно спать и ничего не слышать, даже если ещё один Ичие-вирус развернётся в городе. Но почему мне слышатся серенады Розари?       — И-и-и меня оставила любовь! Мою руку ты не удержал! Свернулась к чёрту в сердце кровь, чтобы я здесь умирал!..       Один вопрос. Я не заказывал полуночный концерт, но он всё равно пришёл. Вопрос в том, почему ко мне, а не к чёртовому Тотомару.       Хотя, если составить труд прислушаться к тексту, то не так уж сложно понять, что если я выйду, то вмешаюсь в их ссору. Оно мне надо?       С другой стороны, этот тип может и всю ночь голосить. Ладно я, я засну всегда, когда захочу, но тут зверьё разное в лесу живёт и Полюшкин дом недалеко… Храпящий в своей комнате папаша меня парил мало, а Хеппи опять задрых в библиотеке с хорошей звукоизоляцией.       В общем, я открыл дверь и почти пнул расстроенную рожу в грязь. Несмотря на некоторую непривычную негладкость движений, Экшон лениво увернулся.       — Какого чёрта, ты, ушлёпок, бешеным волком тут воешь? — Процедил я, закрывая за собой дверь, когда этот полуночник попытался ужом проскользнуть мимо меня.       Убитое чем-то выражение самого противного огневика меня не смутило.       — Тороро меня выгнал. — Вздохнув и поправив слегка испорченную прическу нарочитого хаоса на тёмной в ночи башке, признался дурень мне. — А я хочу спать. Но все койки в гильдии заняты…       Ну, если хотел спать, то не надо было так бесить одного из самых терпеливых людей в гильдии шутками про Боба. Всё же, выносить орду детей на почти регулярной основе и Розари Экшона в придачу — это надо быть истинным стоиком.       — А я прям щедрость. — Скрестив руки на груди, недовольно скривил губы вмешательству в мой долгожданный отдых. Повестка в Совет, митинги, экзамены, так ещё и проклятые старики скинули на меня свою головную боль чуть ли не до ночи, из-за чего пришлось пригласить всех в гостевые… Из-за чего, собственно, Розари и пришёл. — Почему не пошёл к Мистгану? Он всем помогает.       Хм, вероятно, Экшон каждый раз, когда драконил Тотомару, топал как раз таки занимать гостевые или реально на лавочке в гильдии прикемаривал, а тут так вышло. Вина нежеланной удавкой полезла под шарф, но я безжалостно вырвал её цепкие усики.       — Мы не ладим. — Неловко пожал плечами парень в кожанке. Ночь была тёплая, так что я не понимал, как человечишка ещё не упарился. Полезная наследственность, что ли? В пустыне так плохо было всем. — Вернее, я с ним не лажу. Вроде нормальный парень, а потом что-нибудь выкинет или скажет, и прирезать хочется.       — А мы ладим? — Скептически произнёс я. Мне сейчас тоже удавить этого хитрого лиса хотелось за потревоженный сон.       Внезапно, подлиза очень светло улыбнулся и потянулся к своему подсумку, чтобы вытащить… банку?.. С каким-то пеплом.       Система не диагностировала примерно ничего. Почему инструмент порядка прекратил работать?..       — Полюшка срезала твои язвы и приказала сжечь. — Пояснил Розари. — Она сказала, что от них идёт какая-то странная энергия.       — Хаос… — Прошептал я одними губами.       — Дарю.       — К-как стоматолог — вырванный зуб?       Я был готов упасть на колени и благодарить Ситиса.       — Да. — Счастливо протянул запасливый бомж, пока я пилил взглядом представшую передо мной вещь. — Так я могу пройти?       — Да. — Выдавил я, открыв широко дверь и выхватив взятку у него из рук. — Диван свободен, камин растоплен, постельное нужно?       — Нет, спасибо. — Приятно улыбаясь, заверил меня мужчина, чтобы тут же зевнуть. — Всё своё ношу с собой.       В середине ночи полил ливень. Мои несуществующие подглазники соответствовали бы пасмурной теме, если бы вся моя человеческая внешность не была ложью миру. Мне не нужно было столько спать, сколько раньше, слава путешествию во времени, заклинание Чернокнижника переварило мою память. В общем, большая часть моей вчерашней усталости — моральная.       Таким образом, немного всё-таки подремав после ухода Розари уже под утро, я был бодр и свеж.       А Тотомару, стучавшийся в мою дверь с крайне покаянным видом, выглядел, как мокрая крыса.       — Мы поссорились. — Прямо с порога начал он каяться, заламывая руки так трепетно, что я начал подозревать, чему их на сеансах терапии Джерар учит… — Я его на нервах выгнал!       И главное, что он вообще без контекста заговорил. Если бы я был свежим попаданцем, только вчера зашедшим на огонёк в тело, и не сообразил бы.       Но нынешний я знал, что Ро-ро живет у Тороро, поэтому сразу выкинул вторженца прочь резкими словами:       — Он уже свалил.       В другой день я бы оценил компанию красного халатика выше компании скользкого угря, но розовый огонёк пришёл на мой двор с подарками, а этот с истерикой. На эмоции у меня аллергия, так что пускай разбираются сами.       — Он хоть сказал, куда? — Заглядывая в щель окна, прокричал несчастный недо-любовник.       — Конечно… нет.       Раз уж отдыхать мне дальше не дадут, я надеялся сходить до гильдии — удостовериться, что загостившиеся ублюдки свалили.       Люси напрыгнула на меня радостной козочкой.       — Мне дали прозвище! Наконец-то! Надо было всего лишь получить высший ранг!       — О?       — «Зодиак»! — Заявила она гордо, пока я давился воздухом и сгибался от смеха. — Эй! Чего смешного?!       — Ничего, мой маленький серийник. Вообще. — Отсмеявшись, я продолжил игнорировать вопли Люськи, обращаясь к сидящему рядом со мной мальцу, навострившему синие ушки. — Имена — это очень важно. Как корабль назовёшь, все дела.       Хеппи превратился в мальчика с крайне хмурым лицом.       — Рикка ненавидит цветы, ты не любишь лето из-за запахов, а я… не, ну тут хотя бы угадали. — Он ухмыльнуся, вгрызаясь в свиные ребрышки. — Я живу вполне счастливо.       — Тебя просто назвала умная Лис, а Рикку — додик. А я… М-м… традиции семьи моих родителей обязывали давать часть своего имени ребёнку. Там такая интересная схемка была, первенцу доставался последняя часть имени отца, второму — последняя часть имени матери, третьему — начало отца, четвёртому — начало имени матери, и так по кругу. Фамилий же не было, второго имени тоже…       Прежде, чем получить подлое нападение на мою голову, я услышал рядом звук утраты чьего-то дыхания. Картинно умирая от мнимого предательства, со слезами, соплями и прочими противными жидкостями, одна шакалистая блондинка приближалась ко мне.       Фу.       Но с другой стороны, что случилось?       — Почему ты не сказал мне до того, как я сделала себе документы?! — Замусолив мои негорящие лохмы огненным кулаком, кричала мне в ухо Рикка. Сердце, его стук спасал меня. Ах да, я таки научился якориться по крайней мере в этом, разве я не упоминал? У Акнологии же такие шумные залпы, оглохнуть можно было… — Я же теперь… не вписываюсь!       С трудом выпутавшись из захвата, я не терял улыбки. Пока мы с мелкой игрались, Хеппи достал альбомный листок из-под барной стойки и ручку и осваивал примитивный уровень магии слова.       — Я сам не знал?! — И сделав каверзное лицо, добавил: — Август тоже назван не по этой механике, так что традиция закончилась на нас с братом, хотя в Арболесе её по-своему придерживаются, Коннелы тебе примером.       Конечно, я уже написал племяннику этот сочный момент, чтобы он в самый страшный для Зерефа миг использовал сей эмоциональный шантаж против Зе-Зе. Конечно, дело то рискованное, учитывая обычные горки Императора Спригган, но Царь Магии вполне неплохо играет в мячик в небе Вистариона братцем, так что кто, как не он, имеет право решать, когда разумно применить этот аргумент?       Малявка подёргал меня за забинтованную руку и показал на выделенное имя из всех комбинаций имён.       — По документам я буду Наппи. — Сказал он серьёзно.       Я не сдержал образ ответственного взрослого родителя и укатился под стол.       Конечно, у этого слова есть и серьёзные значения, вроде должности для присмотра за салфетками королей, а эти огрызки ткани как-то важны для этикета. В королевстве Драгн пользовались иероглифическим письмом! И ナピー означает вздремнуть! Неплохой вариант для котейки, на самом деле. Но написал-то Хеппи это имя на современном ишгарском, которое другое название для английского! А там Nappy означает чёртов подгузник!       — Это странно похоже на смех Нацу, когда Люси сказала, что её прозвали Зодиаком. — Нахмурив бровки, иксид вернулся к своему списку имён, ища недостатки. — Хм. Что насчет Хацу?       Сердце? Хороший вариант и ближе по значению с первоначальным именем котейки, чем чёртов подгузник.       Однако, думаю, пора решить это недоразумение очередным мелким обманом.       — Хеппи, дай ещё один листок бумаги? Агась, спасибо. — Я стал шустро чиркать кандзи под всё возрастающими светлыми бровями Рикки. — Это моё имя, это твоё имя, это имя Рикки. Всё идеально сходится, так что расслабьтесь, дети.       Там было три имени в столбик: ナツ (Нацу), ハッピー (Хеппи), リッカ (Рикка), которые я вывел, умолчав при этом, что совпадения по одному символу — брехня полная, и тем более умолчав, что имя Рикки на самом деле 立花.       Вообще, в те времена, когда люди играли в теги со старшими эфирными братьями нашими, куча национальностей смешалась и имена мои родители выбирали по схожему произношению, а не по символам.       Однако, для убедительности собственной я также добавил имя брата (ゼレフ) и отца (アレフ), по счастливой случайности действительно похожие по написанию. С матерью мне же не так повезло.       — Ты не знал о традиции, но всё равно случайно попал? — Значительно успокоившись, подколола меня малявка.       Я хмыкнул, ловя на себе укоризненный взгляд Леви. Ещё и между делом случайно обмолвился, что поглотил магию телепатии, когда сражался с полоумным Джераром в Райской Башне, словно это я тут жрущий всё подряд Акнология. Джерар, не очень восхищённый этой новостью, воскликнул:       — Это могло бы так помочь в наших планах раньше! Почему молчал?!       Я, с ленивой усмешкой на губах, отбрил эту идею:       — Слишком трудоёмко для пшика. Мне запахов ваших хватает выше крыши.       Но Джерар, вечный исследователь и злой гений, не собирался останавливаться. Он улыбнулся дьявольской улыбкой и предложил пробовать. Пришлось принять вызов, вглядываясь в глаза додика, как в магическое зеркало.       — Я немного схитрю. Попробуй прочесть мои неотфильтрованные мысли. — Сказал Джерар, передавая канал телепатии.       Но образы в мыслях Джерара были словно бурное море, переплетаясь, как зловещие змеи и блуждающие духи.       — Какая-то маловразумительная каша. Как связана скачущая обезьянка и фотографии? — Я нахмурил брови.       — Я Рикку вспомнил… — Прошептал он, словно это пророчество о зловещем будущем.       Действительно.

***

      Роуг лежал на просторной кровати, размышляя о целях своего существования здесь. Он не мог припомнить ничего из своего прошлого, его жизнь будто началась с того момента, когда он очнулся в этих стенах. Но вот уже несколько месяцев он пребывал во дворце и пытался найти себе занятие, пока женщина, которая отвечала за него, была на границах государства.       Он понимал, что обычные парни не должны тусоваться в замке у чёртового Императора, тем не менее. А он, в собственном представлении, был более-менее обычным и очень бесполезным.       Конечно, Роуг замечал, что у него были некоторые странные особенности, которые не присущи другим людям. Например, он мог скрыться в любой тени и замереть там, как москит под потолком. Он также определил, что его тело было неломаемым и обладало невероятной силой. Видимо, именно из-за этих необычных способностей его держали при Императоре, хотя Роуг даже не знал, как тот выглядел — не видел его ни разу.       Однажды, во время очередного одиночества, Роуг услышал шаги и голос в коридоре. Это был Ларкейд, молодой обитатель замка, который также был заперт здесь, но по-видимому, не так долго, как Роуг. По крайней мере, так ему казалось. Ларкейд имел скромный и тихий характер, всегда был вежлив и заботлив к другим. Роуг постепенно начал с ним общаться и заметил, что он был единственным, кто не боялся и не брезговал к нему подходить, кроме Айрин. Только вот Айрин на границах, да.       Так что, с одной стороны, он здесь не пойми кто и нечего с ним носиться. С другой, одноглазый не пойми кто с уродским шрамом во всё лицо, так что ну его с ним носиться.       — Здравствуй, Роуг, — Ларкейд с едва заметной улыбкой сунул голову в дверной проем, как шкодливый ребёнок. Этим ребячеством, солнечной магией и светлыми волосами кого-то он напоминал, а кого — было неведомо. — Чем займёшься сегодня?       Роуг задумался. Он действительно не знал, чем можно заняться в этом дворце, но был любопытен, исследовал каждый уголок замка, в надежде на какую-то подсказку о своём прошлом.       В основном, просто бесполезно торчал в тенях.       — Буду страдать в одиночестве, если не предложишь чего покруче.       Ларкейд улыбнулся и кивнул:       — Звучит интересно. Давай начнём с библиотеки. Возможно, там есть книги, которые помогут нам раскрыть твою великую тайну. — Со странным оттенком иронии в голосе отозвался молодой человек. — А ещё мне надо сделать учёт книг света в запретной секции. Царь Магии отправлял несколько одному знакомцу в Фиор на обучение, но совершенно случайно забыл, какие… — Иронии в голосе ощутимо прибавилось.       Они, дружески перекидываясь обрывчатыми фразами, прошли несколько коридоров, пока нос Роуга не забил запах старых книг. Стоило им зайти внутрь библиотеки, как Ларкейд замирает сусликом, одёргивает своего товарища и шикает на него.       — Не думаю, что случится что-то страшное, если мы будем вести себя в соответствии с правилами библиотеки. — Очень уж таинственно заявил блондин, потирая странный знак в форме креста на лбу.       — А что может случиться?       — Зло, скрытое в недрах библиотеки, на нас очень сильно обидится. — С неизменной улыбкой заявил парень. Маг тьмы ему особо не поверил: его улучшенное восприятие не замечало каких-либо признаков жизни, только странный запах разложения. Но что-то зашоркало за одним из стеллажей…       Любопытство Роуга победило, и он юркнул вглубь, туда, где запах разложения стоял сильнее всего.       Император Спригган буднично сидел с чашкой чёрного кофе в окружении иностранных газет. Рядом позабытой стояла шахматная доска с разбросанными по всему полю фигурами. Лицо Ларкейда застыло, он быстро пробежал глазами по выпускам и в конце концов с побелевшим лицом уставился на один из них.       «Нацу Драгнил за решёткой!» — Гласил яркий заголовок. На прикреплённой фотографии виднелось удивительно уставшее от мирской суеты лицо мужчины, очень похожее в результате чёрно-белой искажённости массовой печати на их Императора.       И лицо отдавало это Роугу чем-то знакомым. Яркой вспышкой света и ударом по голове, к примеру.       — Кто такой Нацу Драгнил? — С величием незамутнённого разума Роуг спросил, уставившись единственным имеющимся глазом на изображение заточённого.       — А? — Правитель, к удивлению, услышал его и потянулся к свежей газете. Отхлебнув кофе, бегло прочитал заголовок и выплюнул тёмную жидкость, испачкав стол, бумагу, и без того смявшуюся в тисках пальцев, и попав даже на белоснежную ткань собственных одежд…       На секунду оба неудавшихся гостя обители знаний ощутили себя сапёрами, случайно присевшими отдохнуть на эфирную мину.       В помещении сию же секунду ощутимо похолодало. Роуг, движимый внезапным неконтролируемым страхом, рванулся к выходу из библиотеки, за ним последовал Ларкейд.       Жутким хрипением донеслось позади их спин протяжное:       — На-ацу…