Цирилла Рианнон и Гарри Поттер

Прошло три года, с того момента, как в жизни Мэтта появилась пепельноволосая дочь. Конечно, первое время их отношения были похожи на струну, донельзя натянутую на гриф. Лишь спустя несколько месяцев после их встречи, когда Мэтт уже оплакал свою потерю и совсем отчаялся найти сына, он обратил внимание на ребёнка, проживавшего в соседней комнате его новой квартиры. Ребёнка с вечно грустными глазами, уголки губ которого ни разу не растянулись хотя бы для подобия улыбки. Цири приходилось дважды в неделю принимать зелье, которое давало возможность говорить на другом языке, пока она не смогла начать общаться по-английски. Стоял конец декабря, Мэтт достал пыльную коробку с искусственной ёлкой, после чего около часа провозился, привязывая разукрашенные шарики, а затем надолго закрылся на кухне, где вместо уже привычных паров алкоголя, начал доносится запах выпечки. Желудок девочки уже урчал, когда она приоткрыла дверь и просунула голову, в попытке выяснить, когда она уже сможет поесть. - Ещё пару часиков, потерпишь? - не поворачиваясь к девочке, ответил мужчина на немой вопрос. - Мгм, - Цири беззвучно закрыла дверь, не заметив ласковых нот в тоне чародея, приютившего её. - Кушать подано! - послышался топот, затем дверь медленно распахнулась, - В стране, откуда я родом, принято в этот день дарить подарки близким. Я не знаю, что ты любишь, поэтому вот, держи, с Праздником тебя. - Но я тебе ничего не приготовила! - Ты и не должна, - вздохнул Мэтт, каждый год, в один тот же день, он готовил торт для своей семьи, по особому рецепту своей мамы. Это был трёхслойный монстр, каждый корж которого был пропитан ромом, между ними находился слой масляного крема, а сверху был залит и присыпан шоколадом. - Оффень вкусно! - попыталась сказать Цири. Мэтт взглянул на неё и рассмеялся - лицо девочки до ушей было в шоколаде, а чашка чая так и осталась нетронутой. Он взмахнул рукой и чай превратился некое подобие зеркала, куда сразу же заглянула Цири. Поначалу она скуксилась, но затем её лицо расползлось в улыбке и она засмеялась, когда Мэтт куском торта нарисовал себе шикарные усы. Позже, уже поздним вечером, девочка свернулась калачиком на диване перед телевизором и заснула, немного подрагивая то ли от холода, то ли беспокойных снов. Мэтт увидел, что Цири спит, достал большой тёплый плед и накрыл её. - Спокойной ночи, малышка - прошептал он и легко поцеловал девочку в лоб, отчего она перестала дрожать. Это была первая ночь, когда Цири спала крепко. Мэтт совсем не заметил, как громко хлопнула дверь. Он сидел за столом и переводил древнюю рукопись, руны переплетались между собой, стараясь сбить с толку искателя, желающего раскрыть их секрет. Вдруг он почувствовал слабое дуновение и слегка улыбнулся. - Бууу! - крикнула Цири. Мэтт вздрогнул и обернулся. - Ты меня до чёртиков напугала, - сказал он. - Врёшь! Ты притворился, - поникнув голову ответила девочка. - Ну-ну, не грусти. Лучше помоги-ка мне, - и поманив пальцем к себе, наколдовал высокий стул, чтобы девочке было удобно видеть письмена, - прочтёшь что-нибудь? - Это рунический текст, наверное принадлежит старому толстому лорду, да? - Насчёт старого и толстого не уверен, но печать дома Блэк говорит, что этот документ попал в руки Малфоев или Лестрейнджей, а теперь через связи в отделе Невыразимцев они пытаются открыть дверь в какую-нибудь винодельню или подвал дома, не попавший под Фиделиус, - Мэтт тяжело вздохнул и продолжил, - но я ждал от тебя чего-то большего. - Мёбиус. Односторонняя поверхность. Слова образовывают несколько вариантов прочтения фразы, но начинать нужно с этой руны, - она указала рукой на символ, который ничем не выделялся на первый взгляд, - это единственное слово, которое можно перевести, как "Чёрный", также оно начинается с заглавной буквы и тогда остаётся лишь два варианта прочтения, а это дело техники. - Умница! С меня угощение, - он обнял девочку, а после протянул ей маленькую шоколадку с миндалём, - это ещё не всё, вечером сходим развлечёмся в Лондоне. - Спасибо, спасибо! - заверещала Цири, - я люблю тебя, - прошептала она, обняв Мэтта и и тот прослезился. Но счастливой семье было невдомёк, что сегодня им не суждено было повеселиться. - Ступай, поиграй с ребятами, - сказал Мэтт, поглаживая названную дочь по спине. Месяц назад они вновь переехали в небольшое поселение, населённое примерно сотней волшебников и парой сквибов, расположенное на окраине Чёрного леса, по другую сторону которого стоял Хогвартс. Лето было необычайно жарким, солнце нещадно жгло землю, отчего она трескалась. На опушке леса, куда стекались все жители, стоял зачарованный фонтанчик с прохладной чистой водой. Огромный раскидистый дуб уже начал отбрасывать тень на него, когда юные сорванцы развлекались очередным коном маггловского варианта игры в прятки - "двенадцать палочек". Была очередь Цири искать своих приятелей, некоторые из которых часто прятались за пределами магического барьера, установленного по периметру поселения. Детям строго запрещалось выходить за него без сопровождения взрослых, но бык с меньшим рвением реагирует на красную тряпку перед носом, чем десяток детей, надсмотр над которыми ослаблен и которые тщательно скрывали свои приключения в лесу от родителей. Ей осталось найти пару второкурсников двенадцати лет, имён которых она не запомнила, они лишь неделю назад переехали и быстро влились, в слоняющуюся от безделья компанию. Пару минут она перебегала от дерева к дереву, внимательно посматривая на верхушки - часто кто-то прятался в листе, а затем задорно бежал от незадачливого водящего, уже не в состоянии догнать хитреца. Шаг за шагом Цири очутилась на небольшой поляне. Могучие гиганты, опоясывающие её уже начали создавать мрак, несмотря на то, что до сумерек ещё оставалось несколько часов. Девочка поняла, что зашла слишком далеко и побрела обратно. Обычно, когда солнце стояло высоко купол барьера отбрасывал блики и его легко можно было обнаружить, но уже было поздно - лучи полностью огибали его, создавая иллюзию леса. - Райан! Эмили! - громко крикнула Цири. Все, чьи имена она оглашала лес, эхом раздавались, но ни один не откликнулся. Цири подняла правую руку и посмотрела на часы. С ужасом она увидела, что они показывают без пяти минут пять после полудня, что значит скоро с работы возвращаются взрослые, как раз к вечернему чаю. Слёзы уже было навернулись в её глазах, но она взяла себя в руки пошла искать границу. Мэтт подскочил - справочник по рунам выскользнул из его руки и с грохотом упал на пол. Он поднял фолиант и посмотрел на стену. Кукушка в часах уже готовилась оповестить дом, что наступило шесть часов. - Цири, - громко сказал он, - подходи на кухню, будем ужинать. Тушёное мясо в горшочках уже заполонило своим ароматом первый этаж и Мэтт уже настойчиво крикнул, - Цирилла! - он знал, что девочка несколько недолюбливает, когда он к ней так обращается и всегда получал в ответ: "Мсье Паскаль". Когда стало понятно, что ответа не стоит ожидать, то Мэтт вышел из дома, запечатал вход и направился к фонтану, рядом с которым стоял почтовый ящик, с помощью которого можно было отследить, в каком доме находится ребёнок, до момента наложения на него заклятия Надзора. Он удивился, когда обнаружил, что Цири не находится в гостях ни у одного из её знакомых, тогда Мэтт вытащил из рукава палочку, пробормотал заклинание, и на площади у фонтана засветились отпечатки обуви каждого, кто ходил в последние несколько часов. Он отсеял очевидные несовпадения, после чего осталось четыре следа, снова взмах палочкой и четыре дубовых листа превратились в бумажные, затем увеличились в размерах, а потом обернулись голубями и полетели каждый в свою сторону. - Вот будет ей веселье сегодня, - мрачно думал Мэтт, как вдруг он услышал вдалеке истошный крик. В тот же момент в небо взметнулся чёрный буревестник. Цири испуганно смотрела перед собой. Примерно в пятидесяти метрах стояла волчица, её взгляд парализовал, а на морде играл страшный оскал. Зверь начал двигаться на девочку, отчего она сначала сделала шаг назад, а потом побежала. Ей сильно повезло - недалеко стояло дерево. Цири успела на него влезть, когда к стволу подбежала уже пара животных. Их тела были ужасно тощими, но каждый мускул был готов помочь убить жертву и дать возможность выжить. Высокие прыжки не достигли цели - всё-таки волки были уставшие, голод давал о себе знать, но и делал ещё более опасными. Раздался громкий хруст - предательски сломалась ветка и Цири начала падать. - Неужели это конец? - пронеслось в её голове. Всё происходило, как в замедленной съёмке: пасть волчицы уже была готова сомкнуться на горле добычи, не дождавшись её окончательной смерти, как велит инстинкт, и начать пожирать плоть. Глухой скрежет зубов не было слышно за утробным рыком зверя, яростно пытающегося ухватить спектральный след маленького человека, который отчаянно цеплялся за ветви иссушенной летним зноем сосны. Но фортуна явно не была на стороне ребёнка - треск древесины давал надежду ещё на один шанс для охотников и они явно не собирались вновь допускать промаха.