Папочкин секрет

Палитра цветов наступившего утра приятно радовала глаз, когда Чонгук, сидя на балконе, смотрел вдаль острова, наблюдая за морской пучиной. Произошедшее этой ночью казалось эфемерным, будто тем, что выдумало его распалившееся сознание от увиденной красоты. Он спустился на первый этаж, выходя наружу и шагая в сад, здороваясь с Розой, которая, улыбнувшись ему, продолжила собирать вишни. Иногда он давал женщине и её семье несколько корзинок с цитрусовыми, ведь в саду фруктов так было много, что Чонгук не желал думать о том, что они пропадут. Подойдя к яблоне, он сорвал плод, помыв его прохладной водой. «Было бы прекрасно остаться здесь. Будто рай для души». И он полностью соглашался со своими мыслями, вот только Сеул и его заботы не терпели ожиданий, ведь работу никто не отменял. Почему-то мысль о родном городе вызвала неприязнь. Как удивительно, порой люди могут полностью изменить твоё отношение к определённому месту, которое ни в чём не виновно. Сеул стал козлом отпущения, вот и всё. Солнце стояло в зените, когда Роза, постучав в дверь кухни, предупредила о каком-то госте. Нахмурившись, Чонгук подошёл к входной двери, замирая на месте, когда увидел человека, что не был иллюзией. Он стоял прямо перед ним, высокий, красивый, с печалью в глазах и отблеском надежды, когда их взгляды на несколько секунд встретились и Чонгук переваривал увиденное. Хотелось воскликнуть «Тэхён?», но он тут же остановил себя, вовремя сглотнув и незаметно вдохнув, пытаясь успокоиться. — Как ты здесь оказался? — постарался сохранять спокойствие, смотря на мужчину в белой футболке и лёгких брюках, волосы которого были собраны в хвостик на затылке. Всё произошедшее было какой-то шуткой, никак иначе. — Чонгук, ты всё-таки здесь… Парень замер, не выдерживая взгляд Ви, опуская взгляд и отступая от порога внутрь дома. — Как ты нашёл меня? Тэхён на несколько секунд застыл, словно переваривал все мысли в голове, пока наконец не вспомнил, что хотел сказать, незаметно кивая головой. — Я искал тебя везде. Очень долго. Чонгук смотрел ему в глаза, иногда оставляя свой взор на пустой дороге позади мужчины, смотря ему за спину, пока тот ожидал ответа парня. — Как ты нашёл меня? — он снова повторил свой вопрос, его голос звучал абсолютно серьёзно. Неужели снова следил, как тогда с прослушками? Или Чонгук утрирует и это просто совпадение? — Я не знаю, как так получилось, это даже сейчас кажется невозможным. Мир такой огромный, а я вот здесь стою… и ты передо мной. Чонгук расслабился от лёгкого ветра, что дул с улицы прямо ему в лицо, принося с собой и запах Тэхёна. Приятный и родной, словно сотню лет он его не вдыхал, и только сейчас с этим запахом воспоминания прошлого заиграли новыми красками. Не те воспоминания с убийствами и погонями. Почему-то перед глазами предстала картина прошлого, где они просто обнимаются. Как же уютно всё-таки это выглядело. — Я не знал, где искать тебя, честно. В последний раз я видел, как ты улетаешь на самолёте. — Ты всё-таки был там? — удивился Чон, думая всё это время, что это была игра его фантазии. Хоть он и подозревал, что Тэ за ним погнался, у него всё ещё были какие-то сомнения, которые теперь развеялись. — Да, — взгляд Тэхёна говорил о многом. В его глазах было то изобилие эмоций, которое может ощущать человек, и все эти чувства будто пытались вырваться наружу, которые он с трудом удерживал, чтобы не разрушить ту чашу равновесия, которая наконец образовалась между ними после всего произошедшего. — Я не знал, где ты находишься. Все эти два года я звонил тебе, но вскоре перестал, ведь понял, что ты не ответишь. Я знал, что заслужил это, поэтому единственное, что мог делать, это пытаться жить как раньше, без тебя. Чонгук медленно развернулся, шагая на кухню, взглядом приглашая Тэхёна внутрь. Было странно, словно они не виделись только день, а теперь как друзья обговаривают мелкую ссору, спокойно находясь на кухне. Чон развернулся к Ви лицом, давая понять, что готов слушать его дальше, откладывая полотенце в сторону, которое немного влажные руки взяли машинально. — Вот только как раньше не получилось. И никогда не получится больше. Все эти два года были для меня как десятки лет. Я даже устроился работать в одну больницу, чтобы как-то забыть произошедшее, но понял, что всё равно не могу. И тогда я решил поехать в Исландию. — Почему туда? — Потому что там было озеро Голубая лагуна. Чон вздрогнул, поджимая губы и опуская взгляд. — Ты думал, что я поехал туда, потому что в клубе пил именно этот коктейль? — он скептически выгнул бровь, но его лицо всё равно оставалось невозмутимым. — Не знаю, я не был уверен. Просто так мне казалось, я так чувствовал. Я не знал, куда ты уехал, поэтому это было единственным маяком для меня. — Как странно. — Да, — Тэхён поднял взгляд, полон решимости, отчего Чон замер, — это странно, ведь я сам не верил, что это будет иметь какой-то смысл. Поехать в Исландию, потом на остров Тасос только потому, что эти места носят название того коктейля, который… Чонгук упорно смотрел на мужчину, говоря очевидное слишком громко: — После которого я самоудовлетворялся? — Чон ухмыльнулся. — Какой бред, тебе так не кажется? — Но всё же я тебя нашёл здесь. Чонгук отвернулся, а в голове крутилась одна мысль, которую вскоре он озвучил. — Хотя, с этим коктейлем ты действительно связан, — он поднял голову, провожая взглядом хёна, пока медленно подходил к окну, чтобы опереться на подоконник, — там в машине я впервые подумал о тебе. Они некоторое время помолчали, пока Чонгук не задал вопрос: — Так зачем ты здесь? Тэхён внимательно на него посмотрел, в то время как в его глазах плескалась неуверенность в том, что скажет Чонгук после услышанного: — Я скучаю по тебе. Очень. Чон смотрел на него и ничего не говорил. Лёгкий ветер влетал сквозь открытые окна в дом, заставляя дребезжать жалюзи, а шторы медленно приподниматься. Почему-то он задержал взгляд именно на них, пока голос мужчины не заставил его очнуться от транса. — Чонгук, ты скучаешь по мне?.. Парень медленно выдохнул, спокойно ответив: — Да. Чонгуку показалось, что по телу Тэхёна прошла лёгкая дрожь, а его глаза заблестели, отчего Чон нервно закусил губу до боли, смотря на его реакцию. — Это всё, что ты хотел у меня спросить, хён? — Нет, — Ви в отрицании покачал головой, — я хочу исправиться. Пожалуйста, дай мне шанс. Я хочу быть с тобой… — И как именно ты хочешь исправиться? — он развернулся к окну, смотря на далёкое синее море. — Я многое не говорил о себе, многое не обсуждал, что было очень важным для нас. Я молчал, когда мне нужно было всё рассказать тебе и тогда всё было бы иначе. Чонгук отвернулся от окна, смотря на Тэхёна. — Когда ты собираешься лететь обратно? — Я не знаю. Я планировал остаться здесь на пару дней, а может и недель. Я не знал, что ты здесь, хотел найти тебя и всё же нашёл… Вдруг в комнату вошла Роза и Чонгук, подозвав её, сказал приготовить постель для Тэхёна. — Ты переночуешь здесь. Обговорим всё что было с нами чуть позже. Мне нужно идти. Проходя мимо Тэхёна, внутри него словно ударила молния, разламывая от удара все кости, но он сжал руки в кулаки, как ни в чём не бывало проходя мимо и закрывая за собой дверь. Ему нужно немного покоя. *** На улице постепенно темнело, пока он ходил по нагретым солнцем улицам, обдумывая происходящее. Вот ты и встретился лицом к лицу с тем, кто в образе прошлого догнал тебя в настоящем. Как бы то ни было, а этот вопрос надо было решить здесь и сейчас, именно сегодня. Заходя в полутёмный дом, Чонгук почему-то остановился около раковины, смотря на слив. Как часто он смотрел на неё, медленно переводя взгляд на таблетки, стоявшие рядом. Очнувшись, он несколько раз заморгал, протягивая руку к коробочке. Держа её в ладони, он долго смотрел на белые пилюли в жёлтой пластмасе, в то время как в голове царили лишь одни воспоминания. То, как в первый год после произошедшего его мучили кошмары, где он истекал кровью, хватаясь за простреленное горло, видя, как Тэхён, смотря на эту картину, отворачивается и уходит, шагая вдаль к его близким, которые равнодушными взглядами, словно пулями, простреливают истекающего кровью Чонгука. Сны, где Чон Кхван медленно подходит к нему, пока Чонгук лежит и не может двигаться, протягивая свои руки к его горлу. Хоть его и казнили, порой ночью Чонгук всё равно чувствовал себя словно загнанный в угол зверь, которого хотят растерзать. Кхван умер в реальной жизни, но это не мешало ему приходить во снах Чонгука, мучая того и заставляя с криком просыпаться от кошмара. Чонгук вздрагивает, когда кто-то сзади резко хватает его за плечо, поворачивая к себе. — Что ты делаешь? — спрашивает в недоразумении Тэхён, и Чонгук только сейчас понимает, что всё это время стоял над раковиной и смотрел впритык на пузырёк с таблетками в руках. Он встряхивает головой, оставляя пузырёк и шагает на второй этаж, в то время как Ви поднимается за ним. — Неважно, — запоздало отвечает он, хватая вещи и направляясь в душ, боковым зрением видя, как лицо Ви сморщивается от недовольства и непонимания. — Ложись спать. *** Сверчки приятно пели за окном, смешиваясь с шумом моря вдалеке, дуновением летнего ночного ветра, который заставлял шелестеть листья пышных пальм у окна. Все эти звуки, смешиваясь в одну мелодию, дарили покой душе Чонгука, когда он лежал в одной комнате с Тэхёном, смотря в потолок, пока тот лежал у окна. Чонгук не двигался и не смотрел, что делает Ви, но почему-то был уверен, что тот тоже не спит, так же смотря в потолок и думая о своём. Чону даже казалось, что мужчина хочет что-то сказать, но не решается, как и сам Чонгук. Но в голове ведь столько было мыслей, и столько же пустоты и растерянности. Вроде бы и нужно было что-то промолвить, но какие-то оковы останавливали. Парню казалось, что теперь Ви смотрит на него, поэтому решил лежать неподвижно, будто он ничего не замечает и не чувствует. И всё-таки эту звенящую громкую тишину решил нарушить именно Тэхён. — Чонгук, — он тихо и тяжело выдохнул, словно это стоило ему огромных усилий. Сделать первый шаг, будучи уверенным, что тебя отвергнут и не воспримут твои слова всерьёз очень смело, не правда ли? Чон лежал, никак не реагируя, испепеляя взглядом белый потолок, на котором играли незаметные тени пальмовых листьев. — Чонгук, пожалуйста… Можно ты меня выслушаешь? Тэхён поднялся с кровати, смотря на Чона, пока тот всё так же молчал, широкими глазами смотря вверх. Всё естество кричало внутри юноши о том, чтобы он ответил, но что-то сдерживало, не давало пройти эту преграду. Как же он ненавидит это чувство, от которого хочется плакать. — Чонгук, пожалуйста, — голос Тэхёна был умоляющим, словно то, что он должен был сказать, было очень важным. — Только сегодня. Чонгук медленно повернул голову, смотря на поникшего Тэхёна, сидевшего на кровати, пока тихо не прошептал губами: — Хорошо. — Пожалуйста, подойди ко мне. И снова блок, в то время как Чонгук неподвижно смотрит на Ви, ничего не отвечая и не делая. Тот смотрит впритык, а в его взгляде столько нежности и мольбы, что самому сердцу юноши становится больно, поэтому он отворачивает голову. — Я прошу тебя, подойди ко мне. Всего лишь на пару минут. Чонгук всё же медленно приподнимается, ступая тёплыми ступнями на прохладный паркет. Он медленно шагает к кровати, на которой сидит мужчина, садясь рядом и поджимая под себя ноги. Они так сидят несколько секунд, словно подростки в лагере, которые ночью решили не спать и сидят рядом с друг другом, пока вожатый ходит по коридору за закрытой дверью. Чон всё же взглянул на Ви, и тот медленно прикоснулся к его руке. Ладонь Тэхёна была тёплая, немного влажная, Чонгук тут же сжал её в ответ, ожидая дальнейших слов. — Я должен многое рассказать о себе. Чонгук внимательно слушал мужчину, запоминал каждую паузу, которую он делал, на секунду прерываясь, чтобы продолжить рассказ. Шелест ветра приятно ложился на голос Тэхёна, отчего Чонгук порой прикрывал глаза, представляя в голове картинки того, что он никогда не сможет увидеть воочию. Маленький Тэхён, узнавший о смерти родителей, каково это чувствовать? Если Чонгуку было больно видеть, как стреляют в его мать, то что можно говорить о ребёнке, который лишился двух любящих родителей? Хосок и Суи были семьёй для Тэхёна, а разве это грех ради семьи идти по головам, даже если это голова Чонгука? — Я не знал, какой ты на самом деле, — будто не соглашаясь с мыслями Чона, возразил Тэхён, — я не хотел делать больно невиновным людям ради своей семьи, но всё же я заставил тебя мучиться… Мне жаль. Он просто слушал его, внимательно смотрел на его лицо, когда тот говорил о том, как не мог стать на одну сторону, как было трудно порой верить даже самому себе и Чонгук понимал, что со стороны Тэхёна история кардинально менялась. — Ты тогда был другим, — мужчина говорил о том, как Чонгук бросился защищать Суи, избивая парней, — поэтому я испугался. Я не знал, что ты был доведён до максимума, чтобы так реагировать. Только сейчас, поставив себя на твоё место, я понимаю, что сам бы не выдержал. Прости меня за все мои подозрения. Мы все верили словам Юми, который был нашим приятелем, а в итоге оказался тем, кто хотел подставить тебя и рассказать о наших планах. — Почему Юми хотел меня подставить? Чтобы ты мне не доверял? — Кхван изначально знал, что ты не такой как он. Даже он знал, а я нет, — Тэхён отвёл взгляд, качая головой, — поэтому ему важно было, чтобы Юми посеял семя раздора. Это ведь так логично, ведь мы оба ненавидели Кхвана и могли стать преградой для него. Чонгук держал руку Тэхёна, чувствуя, как он аккуратно сжимает её и продолжил, отводя взгляд в сторону: — Поэтому он решил дать приказ Юми, чтобы тот оговорил меня уже после того, как я мог узнать всё самое необходимое от тебя. Но ты ведь мог мне и не сказать ничего, неужели он не понимал этого? Тэхён посмотрел на Чонгука, протягивая вторую руку к изгибу его локтя и начиная поглаживать кожу юноши. — Кхван изначально знал, что всё получится. Просто потому, что я действительно полюбил тебя и не мог не быть рядом. Чонгук замер, смотря перед собой, в то время как Ви продолжил, наклоняясь ближе: — Я помню те слова, которые сказал тебе в день рождения Суи под дождём. Чонгук прекрасно всё помнил, но теперь это казалось чьим-то другим воспоминанием, не его. Просто он давно это принял, поэтому теперь многое не казалось столь важным. — Это было давно, забудем, — сказал он, но Ви его перебил. — Нет, мы обговорим это, мы обсудим всё, что беспокоит нас обоих. От столь сильной уверенности в его голосе Чонгук ощутил непонятный прилив сил, поэтому незаметно выпрямил спину, смотря на него в ответ. — Ночь с тобой была лучшей в моей жизни, Чон Чонгук, — прошептал Тэхён, смотря в большие карие глаза Чонгука, который не мог отвести взгляда от мужчины, — поцелуи с тобой и объятия это то, что я никогда не хочу забывать. То, что я сказал тебе тогда, те слова — это ложь. Я, как идиот, сказал эту чушь, когда в голове было совсем другое. Я просто не знал, что делать, настолько запутался, что сделал всё только хуже. Я идиот, Чонгук, прости меня за это. Парень тихо выдохнул, ощущая поглаживания по своей руке, пока не встрепенулся от внезапного вопроса мужчины: — Что это были за таблетки, Чонгук? Ветер усилился, словно задавал тот же самый вопрос, повторяя за Тэхёном, поэтому Чонгук уставил глаза в стену, не желая встречаться с Кимом взглядом. — Снотворное. — Ты часто их употребляешь? — Нет. — У тебя проблемы со сном? — Почему ты спрашиваешь? — Чонгук напрягся и Тэхён, заметив это, стал медленно поглаживать парня по руке, словно пытаясь успокоить. — Мне жаль, что так всё вышло. Если бы у меня была возможность вернуть время вспять, я бы никогда не засомневался в тебе, — тихий голос Тэхёна поднял в душе Чонгука ту самую печаль, которая давно таилась в душе, — я бы был с тобой и ты никогда бы не держал снотворное в руках. В глазах стало печь, отчего Чон медленно заморгал, медленно вдыхая и выдыхая тяжёлый осевший воздух из груди. Слова Ви защемили что-то в сердце. — У тебя ведь не было мыслей о самоубийстве, Чонгук? — Зачем ты приехал? — он посмотрел ему в глаза, мысленно радуясь тому, что в комнате темно и не видно его лица. — Чтобы снова сыпать солью на рану? Тяжело сглотнув, он постарался успокоиться, сжимая зубы и продолжая: — Без тебя было легко. — Я знаю. — Я только научился жить без тебя, хён. Он промолчал. — Зачем ты здесь? — Я хочу всё исправить. — Уже поздно, хён. Я не хочу возвращаться в тот же самый кошмар, понимаешь? — он сорвался, понимая, что наконец может сказать то, что держал в себе. — Мне вообще есть смысл говорить то, что думаю или ты снова не поверишь мне? Он нервно засмеялся, отпуская руку Тэхёна, но тот словно на зло сжал её, внимательно, без тени сомнения смотря на измученого парня. — Я поверю тебе, Чонгук. Скажи мне. Чон почувствовал, как внутри поднимается агрессия и неизмеримая печаль. Ну почему он снова должен возвращаться в этот Ад? — Какой же ты… заботливый, — он со злобой процедил это сквозь зубы, качая головой, — я не могу теперь говорить о своих чувствах тебе, понимаешь? Я, блять, привык, что ты мне просто не доверяешь, я только научился молчать и ничего не говорить, а ты будто издеваешься надо мной! Ты приехал сюда и теперь хочешь, чтобы я раскрылся тебе, ибо ты ошибался, но это не так просто! Он вырвал свою руку, вставая с кровати, несколько секунд смотря на входную дверь и снова поворачиваясь к мужчине. Он мельтешился, не знал, что делать, снова лишился спокойствия, которое так долго находил в себе. — Я наконец смог смириться, а ты снова взял и всё испортил! Ты… ты., — Чон не находил слов, — мне страшно снова что-то пытаться с тобой, понимаешь?! Я боюсь, я только избавился от этого кошмара, я не могу вернуться в этот ужас… эти убийства, страх за жизнь, я не могу! Я… Он что-то ещё говорил, закрыв глаза руками, но уже не помнил, ведь Тэхён крепко его обнимал, не отпуская, гладя по голове и тихо нашёптывая ласковые слова. — Этого кошмара больше не будет, мой родной, — Чонгук сжался от этого обращения, наконец не выдерживая и всхлипывая, — всё будет хорошо, я больше никогда не оставлю тебя одного со своими кошмарами. Я обещаю. Тэхён повёл его к кровати, садясь рядом и не выпуская из объятий. Чонгук лежал головой на его груди, слушая быстрое сердцебиение и понимал, что успокаивается, закрывая глаза и впадая в лёгкий транс. Прошло около часа, пока они снова не заговорили, ведь ночь была такой длинной, а слов в их головах предостаточно, чтобы закончить начатое и раскрыться друг другу. — Расскажи мне обо всём со своей стороны, — промолвил Тэхён, смотря ему в глаза, — я хочу знать абсолютно все твои мысли и посмотреть на произошедшее твоими глазами. ***

The Polaris Airship — Our World in Motion Reprise

Эта тихая ночь была наполнена разговорами. Чонгуку казалось, что это то, чего ему так не хватало — просто высказаться, рассказать абсолютно всю правду, поговорить о своих эмоциях, ничего не скрывая, чтобы наконец освободиться. Чтобы с уверенностью можно было крикнуть о том, что чувствуешь, не стесняясь, чтобы знал о боли каждый, ведь в этом нет ничего постыдного. Чонгук был тем человеком, чьим эмоциям не доверяли, в то время как Тэхён был тем, кто их скрывал. Они многое друг другу не рассказывали, поэтому эта ночь была воистину важной для них обоих. Каждый слушал друг друга внимательно, наконец складывая в один пазл картины произошедшего и понимая, почему так или иначе вышло.Чонгук никогда бы не подумал, что Тэхён действительно боялся, но, как оказалось, смелость и дерзость были всего лишь маской. Теперь он осознавал причину той отстранённости Тэхёна, когда они ехали на праздник к Суи, а Ви понимал как выглядел со стороны, когда после появления Хосока набросился на Чона с обвинениями. — Пообещай мне, что больше никогда не будешь меня ни в чём подозревать, — сказал Чонгук, смотря в его глаза, когда за окном стало светлеть. — Обещаю, — сказал с уверенностью Тэхён, и Чонгук точно знал, что тот не лжёт, — пообещай мне, что никогда не подумаешь, что ты мне равнодушен и больше не нужен. — Обещаю, — Чонгук опустил глаза, смотря на мощную ладонь мужчины, которая согревала его руку. В этот момент, когда солнце стало медленно подниматься из-за горизонта, они пообещали друг другу ещё одну вещь, которую не промолвили, но точно видели в глазах друг друга и дали мысленную клятву — всегда всё обговаривать и не скрывать свои чувства, иначе тяжёлое молчание никогда не подарит им обоим счастья. *** Чонгук собирался покинуть остров Тасос через две недели, в то время как Тэхён решил остаться вместе с ним до конца, чтобы потом вместе полететь в Сеул. Между ними двумя всё ещё была та отстранённость, которая бывает между теми, кто разошёлся не на счастливой ноте и теперь, спустя огромное количество времени, всё же сошёлся, начиная понемногу отстраивать то, что было разрушено. На всё нужно время, поэтому они оба привыкали к друг другу, просто находясь рядом в полном молчании, иногда перекидываясь парой слов. Не смотря на то, что они всё друг другу рассказали и обсудили многие вещи, им всё равно нужно было время, поэтому они привыкали к друг другу, накапливая то, что потеряли за два года. Чонгук решился позвонить Чимину и Лиён, улыбаясь, как только услышал их радостные голоса. Лиён рассказала о школе, новых знакомых, которые, по её словам, «те ещё крысы», заставив Чона улыбнуться, в то время как Чимин рассказал о своей новой работе в центре города и некоторых пациентах. — Ты всё ещё общаешься с Намджуном? — Чонгук сам не осознал, как задал этот вопрос, сидя на каменистой поверхности Гиолы и смотря вниз, туда, где плавал Тэхён. Он смотрел на него, не отводя глаз, подолгу испепеляя глазами гладкую поверхность воды, в бирюзу которой так хотелось окунуться. — Да, — по голосу показалось, что Чимин улыбнулся, услышав этот вопрос от Чона, — он спрашивал о тебе, не забывал все эти два года, как и Хосок с Суи. Сокджин тоже интересовался тобой, если что, он всегда на страже порядка, — он засмеялся. — Возвращайся домой, Чонгук-и, мы скучаем по тебе. Внутри что-то сжалось, отчего парень посмотрел на Тэхёна, который глядел на него в ответ нежный взглядом, будто ожидая, когда Чонгук спустится к нему. — Хорошо, скоро вернусь. Чимин радостно засмеялся и крикнул что-то Лиён, после чего в трубке раздались ещё одни визги. — Мы будем ждать! — крикнула девочка, заставив Чонгука прокашляться, чтобы снять дрожь в голосе и наконец попрощаться. Вода была немного тёплой, приятной для всего тела, когда Чонгук медленно поплыл к Тэхёну, смотря на ночное, усыпаное звёздами небо. Возвращаясь обратно, они шагали босыми ногами по тёплой от солнца дороге, смотря как домик Чонгука вдалеке становится всё ближе и ближе. Рука Тэхёна прикоснулась к прохладной ладони Чона, который аккуратно сжал её в ответ, ничего не говоря, продолжая идти в тишине, разбавляемой шелестом листвы от тёплого ветра. Тэхён наслаждался красотой этого места, но почему-то сейчас казалось, что от того, что Чонгук рядом, всё намного прекраснее. *** — Чонгук, Чонгук! Парень подорвался с кровати, в последний момент осознавая, что весь мокрый и дрожит, вдыхая воздух в проветренной комнате и смотря на обеспокоенного мужчину, который держал его за плечи. В голове всё ещё крутились обрывки сна, где Кхван стоит над ним и… о Господи, начинает растёгивать ремень на своих штанах. Он замотал головой, пытаясь лишиться чувства тошноты, пока Тэхён поднёс к его губам стакан воды, внимательно смотря на взбудораженного юношу. — Что тебе снилось? — тихим голосом спросил он, вытирая мокрый лоб Чонгука ладонью. — Он. Ким всё понял, утыкаясь губами в шею Чона, вызывая у того дрожь. — Что он делал? Чонгук молчал, ничего не отвечая, почему-то ощущая стыд. Вместе с этим было чувство, словно его облили грязью, отчего он опустил голову ещё ниже. — Расскажи, не держи в себе. Подбадривающий голос Тэхёна, его приятный тембр заставили дрожь во всём теле отступить, отчего Чон, сжав холодными руками стакан с водой, тихо ответил: — Это бывает не так часто. Но всё же иногда снится. Он может убивать меня во сне. Может… трогать… Чонгук нахмурился, надеясь, что его голос не будет дрожать, чувствуя, как Ви обнимает его и целует в висок. — Он пристаёт к тебе во сне? — Да… иногда чуть-ли не насилует, но я вовремя просыпаюсь. Рядом раздаётся хриплый тяжёлый вздох Тэхёна, в котором будто поселилась вселенская тяжесть и печаль, настолько сильно он тяжёлый и безысходный. От этого у Чонгука ещё сильнее болит в груди и он понимает, что чувствует неизмеримую жалость к себе. — А ещё мне иногда снишься ты. — И что я делаю в твоих снах? Чонгук поднимает слезящиеся уставшие глаза на Кима, понимая, что в такие моменты, когда ему снятся кошмары, он действительно становится уязвим, прям как тогда, два года назад с Кхваном. — Ты уходишь, пока я истекаю кровью. Выражение лица Тэхёна меняется каждую секунду, словно все эмоции, накопившиеся в нём, пытаются вырваться наружу, вытесняя друг друга. — Те таблетки, — хрипло говорит он, не отрывая глаз от лица парня, — ты ведь не думал о самоубийстве? Чонгук несколько секунд молчит, вспоминая ту клятву, которую они мысленно давали друг другу. Никогда не скрывать свои чувства. — Порой думал. Чону кажется, что глаза Тэхёна отзеркаливают его собственные, ведь теперь выражение лица мужчины точно такое же опечаленое, словно он вот-вот что-то крикнет или заплачет. Но он молчит, ведь сказать тут и нечего, лишь хрипло проговаривая, утыкаясь головой в шею Чонгука: — Мне очень жаль. Они обнимаются, долгое время сидят, не отпуская друг друга, пока Чонгук не ощущает на своей ключице влагу, прикасаясь к лицу Кима и смотря на его лицо. В груди бешено колотится сердце, когда он видит заплаканные глаза Тэхёна, а жалость, разрывающая и без того больное сердце изнутри, заставляет замереть дыхание. — Хён, — он тихо шепчет с ноткой удивлённости, приподнимая брови, — ты чего?.. Но тот опускает голову, будто пытаясь спрятать лицо, тихо плача. Чонгук смотрит на него большими глазами, с каждой секундой увиденного поджимая дрожащие губы и закрывая слезящиеся глаза, чтобы абстрагироваться от происходящего. Но ничего не выходит. Наблюдать как плачет Тэхён, как дрожат его широкие плечи, словно он тот самый маленький мальчик, который слишком часто терял семью, невыносимо. — Это всё… моя вина, — тихо проговаривает Ким, пока Чонгук закрывает лицо ладонью. — Хён, нет… всё не так… — Ты моя семья, Чонгук, — хрипло дрожащим голосом говорит Тэхён, заставляя юношу остолбенеть. — Я снова теряю тех, кто близок мне. Как бы я не старался, у меня не выходит ничего исправить… Прости меня… Чонгук крепко прижимает его к себе, ощущая собственной грудью его сердцебиение, чувствуя, как их сердца подстраиваются под один ритм, производя удары в унисон. — Хён, это было в прошлом. Сейчас есть лишь настоящее. — Но ты ведь думал о самоубийстве, так ведь? Его голос хриплый, его совсем не слышно. — Все мы когда-то думаем об этом, разве не так, хён? — тихо шепчет Чон, смотря на свою ладонь, что поглаживала спину мужчины, ощущая как стягивают кожу щёк слёзы. — Ты ведь думал об этом в детстве, разве не так? Не плачь, не надо. Чонгук смотрит на его лицо, вытирая рукой мокрые дорожки, тихо проговаривая, не отводя взгляда от карих глаз: — Ты не должен винить себя в том, в чём никогда не был виновен. Мы не должны винить себя в тех вещах, которые не можем контролировать. Я думал о самоубийстве лишь в кратковременные минуты слабости, но я тут же вспоминал о тебе, тех людях, которые мне дороги. Я вспоминал о прекрасных моментах, проведённых с тобой, когда мы катались по ночному Сеулу, когда ты держал меня за руку. Я бы никогда не убил себя, Тэхён, потому что я знал, что где-то далеко есть ты, которому тоже тяжело, который думал о смерти ещё раньше меня. Тэхён смотрел на Чонгука не отрываясь, и с каждым словом, произнесённым юношей, Гуку казалось, что в глазах мужчины можно увидеть целый космос, в котором сотни тысяч звёзд и созвездий, посвящённые лишь ему, Чонгуку. Целый космос в глазах, наполненных слезами. — Я не знаю, что будет после смерти, но я точно уверен, что пока у меня есть возможность, пока я могу дышать одним воздухом с тобой, пока я могу смотреть на одно небо рядом с тобой, пока я могу держать тебя за руку и ощущать твои объятия, мне ещё рано умирать. И даже если мы не будем вместе, этот мир всё равно будет прекрасен для меня, ведь он не виновен в тех людях, которые его портят. Тэхён закрыл глаза, утыкаясь лицом в ладонь Чонгука, целуя её губами и поднимая робкий взгляд на юношу. Приблизившись к мужчине, Чонгук сжал его в своих объятиях, прикасаясь к губам и углубляя поцелуй, впервые за два года. Оторвавшись от Тэхёна, он внимательно посмотрел на него, вздрагивая, когда тот прошептал: — Я тебя люблю, Чонгук. И перед тем, как снова сжать Кима в своих руках и не отпускать, Чонгук ответил то же самое, в чём давным-давно был уверен: — И я тебя люблю. Чувствовать себя одним целым с ним, умирать от его прикосновений и поцелуев, видеть, как Тэхён млеет от всего Чонгука… Этот контраст с тем Кимом из прошлого, тем мужчиной, который всегда был серьёзен, скрытен, но в глазах которого что-то таилось, что Чонгук не мог понять и этим мужчиной, который сейчас был словно раскрытая книга перед ним, такой нежный и чувствительный, позволяющий Чонгуку зайти немного дальше и поменяться ролями в близости, сводил с ума. Чонгук накрывал своим телом Тэхёна, прижимая его к себе, вдыхая запах волос и сжимая их в своей ладони, в то время как Ким неустанно повторял его имя, вводя в мандраж. Эти ночи на острове Тасос они никогда не забудут, ведь именно здесь их совместная жизнь началась с чистого, незапятнанного кровью и болью листа.