Нити Любви

— Воробей! — Он ушёл за травами, — спокойно ответила Иглогривка. Шмель зашёл в пещеру. Секунду он привыкал к полутьме. — Что-то срочное? — спросила бурая воительница. — Ну… — смущённо опуская голову замялся воин. Кошка пригляделась к брату. Шипы торчащие из серой шерсти выдавали с головой неосторожного воина. — И кто победил в этой драке? — со смехом спросила Иглогривка. Шмель засмущался ещё сильнее. Кошка подползла к брату и уткнулась в его шерсть носом. — Это очень мило, но может целителя пустят в его палатку? — прошипел из прохода Воробей. Воитель отскочил как ошпаренный. Иглогривка со смехом смотрела на брата. Она слишком сильно привыкла к Воробью, чтобы так пугаться его ядовитых, на первый взгляд, фраз. — И мне казалось это палатка целителя, а не место встречи брата с сестрой, — добавил кот начав раскладывать на просушку травы. — Вообще-то он после драки, — серьёзным тоном ответила Иглогривка. Целитель втянул в себя воздух. — И куст ежевики дал ему хороший отпор? — язвительно спросил Воробей подходя к коту. Он стал вытаскивать из шерсти Шмеля шипы. — Принеси окопник, — приказал целитель Иглогривке. Кошка полезла в кладовую. Она поползла к Воробью и положила травы перед ним. Слепой кот разжевал растение в кашицу и положил её воину на спину, лапу и ухо. — Завтра придёшь, — сказал серый кот вслед уходящему воителю. — И угораздило же его в куст залезть… Хорошо что я ещё окопника принёс, — заворчал Воробей продолжая раскладывать травы. Иглогривка скучала. Она перекидывала моховой комочек из лапы в лапу. Но интересным это занятие не назовёшь… — Может я тебе помогу? — желая заняться хоть чем-то спросила бурая кошка. — Я не беспомощный! — рявкнул Воробей. Но смягчился: — Но пожалуй можешь и помочь. — Целитель кивнул на лежащую кучку мать-и-мачехи. Кошка радостно принялась за работу. Серый кот думал о своём. Он уже автоматически перебирал травы и откидывал плохие в сторонку. Воробей не заметил как положил свой хвост на спину кошки. Воительница вздрогнула она удивлённо смотрела на кота. «Теперь мы знаем кто все Трое. Остались мелочи. Зачем нам нужны эти способности?» — ворчливо рассуждал Воробей. Он почувствовал на себе взгляд Иглогривки. Он понял почему она так смотрит и отдёрнул свой хвост. Целитель продолжил перебирать травы. Но ход его мыслей резко изменился. «Мне что за своим хвостом следить, вместо того чтобы думать над пророчеством которое возможно решит судьбы племён?!» — разгневался Воробей. Иглогривка перебрала мать-и-мачеху. Целитель уже почти перебрал окопник. Кошка молча отползла на подстилку. Её встревожило и всё же радовало это происшествие. «Всё таки у нашего Воробья есть сердце… Но что оно чувствует?» — рассуждала бурая воительница. Но тут же разозлилась на себя и сверкнула голубыми глазами. «Нет уж, Воробей не может любить и не будет совершать глупых ошибок! И я тоже!» — скорее отчаянно нежели уверенно подумала кошка. «Да ну, глупости. У нашего воробья куст ежевики вместо сердца — одни шипы. Может он просто вспомнил про Остролистую? Несмотря ни на что сестру он любил. Хотя язык у неё тоже остренький был…» — ушла в прошлое Иглогривка. Она спокойно заснула. А у Воробья, к его огромному сожалению, сердце было настоящие и совесть там тоже присутствовала. И эта совесть жгла Воробья изнутри. Он являлся целителем. Она воительница. Не должен он рушить ей жизнь, как Листвичка разрушила себе и своим котятам. И вообще, просто это как к сестре любовь. Настоящей больше нет, а она всегда рядом. «Слишком рядом» — хмуро подумал кот. Воробей проголодался. Он подошёл к проходу и его чуть не сбил с ног Уголёк*. Он нёс голубя и дрозда в зубах. — Это вам поесть, — кинул воитель и бросив еду перед Воробьём убежал на поляну. — Спасибо большое. Я не сомневался что я пленник и на поляну мне выходить нельзя, — прошипел вслед целитель. Кот положил перед Иглогривкой дрозда, а сам принялся за голубя. Он быстро расправился с добычей. Воительница уже облизывалась. — Иди на поляну, тебе нужно нагружать мышцы каждый день, — сказал Воробей. Кошка не стала спорить с целителем. Она выползла на поляну. Серый кот задремал, раскладывая травы… Целитель резко открыл глаза. Он огляделся и понял что заснул. Воробей глянул по лапы. Все травы были аккуратно перебраны, а плохие выкинуты. «Иглогривка» — тут же понял он. А кто ещё мог это сделать? Листвичка постоянно на охоте, в патрулях, с Белкой и Угольком. Угольком? Но… Целитель смотрел в пол пещеры. Всё шло так, будто никакой тайны не было. Будто Листвичка всегда была воительницей и обучалась вместе с сестрой, а Остролистой никогда не было. Будто в их с Львиносветом и Остролистой появлении на свет нет нарушения закона, тянущего за собой беды. Будто ничего не было. Все пытаются это забыть, уйти от этого. Даже Львиносвет. Он весь в воинских обязанностях, или пытается настроить отношения с Пеплогривкой. Воробью казалось, что он один помнит о тайне их рождения. Что его одного это тяготит. И он один не может от этого спрятаться. Серый кот почувствовал себя одиноко. Он пытался думать о пророчестве. Привычная ворчливость тут же вернулась к коту. «Нельзя просто сказать что от нас хотят?! Нет, надо говорить мудрёными пророчествами чтобы ясно ничего не было!» — сердито думал кот идя к подстилке. Он не сразу уснул. Ему не давало покоя дыхание Иглогривки рядом. И её запах. Все мысли о пророчестве выветрились из его головы. — Может мне подстилку в другой край палатки унести? — сердито прошипел целитель. Он отвернулся от воительницы. Воробей не смог. Он снова развернулся к бурой кошке, как можно глубже втянул в себя её запах и только тогда заснул.