Устав заливаться дешёвым пойлом и потеряв счёт одинаковым, словно однояйцевые близнецы, дням, Сандор Клиган, наконец, принял решение ехать в свою Тмутаракань, вступать в права наследования.
На какие сутки возлияний это решение укрепилось в его голове, он сейчас не смог бы сказать точно.
В алкогольном запале Сандор воображал, как возьмёт в аренду бульдозер, сравняет с землёй злосчастную хибару и помочится на обломки. Или, не будь его взаимоотношения с огнём столь неприязненными, он мог бы взять большую канистру с бензином, обойти с ней каждую блядскую комнату, а затем небрежно чиркнуть спичкой — гори ясным пламенем трёханое семейное гнездо. Он стоял бы и с наслаждением смотрел на то, как задорно и весело лопаются стёкла в окнах, шипит влажная от дождей древесина, падают потолочные балки. Он дождался бы, когда пожар потухнет, а затем бы поссал на пепелище.
Даже спьяну его рассмешила мысль о непременном остром желании пометить ненавистную территорию. В простой и незатейливый процесс мочеиспускания он мысленно вкладывал всю свою злость, и отвращение, и обиду. Своеобразный безмолвный манифест: кто-то там плюёт на могилы своих врагов, а он, Сандор мать его Клиган, оросит жёлтой водой ненавистное родное логово.
По большому счёту этот дом должен был бы принадлежать ему с самого начала, но отец по какой-то неизвестной причине переписал всё своё имущество на старшего сына, стоило только младшему съехать на государственную стипендию в колледж.
Он смирился с этим тогда, но сейчас всё в нём, наконец, заклокотало и вскипело. Эти отложенные им эмоции вдруг потребовали выхода — немедленного и безотлагательного. Терпеть было больше нельзя. Поэтому Сандор без сожаления вылил недопитый виски в раковину и стал собираться в дорогу.
Он достал одноразовый гигиенический набор, купленный как-то на заправке, да так и не использованный по назначению. Принял душ, почистил зубы, намылил физиономию и кое-как побрился. Влажные волосы зачесал назад — прятать имеющийся на роже ожог шевелюрой он с некоторых пор считал бессмысленной затеей.
Оценил результат усилий.
Вид у него по-прежнему был так себе, хотя, уж наверняка, получше, чем у преставившегося братца, пусть его до скончания веков драли бы бесы в пекле.
Сандор покидал в облезлую спортивную сумку нехитрые пожитки и без всяких сожалений на рассвете нового дня покинул свое постылое пристанище.
Он вышел на улицу из тепла, и изо рта тут же повалил пар: зима таки вступила в свои права. Быстро рассчитался за номер в офисе и поспешил на парковку.
Его новый черный джип выделялся на мотельной стоянке среди полчища дешёвых рыдванов, убогих седанов и убитых временем пикапов, точно волк в беззубом овечьем стаде.
Эта машина уцелела каким-то неведомым чудом после того, как бизнес Сандора лопнул мыльным пузырём. Кредиторы с воодушевлением и садистским удовольствием описали всё, что было можно и даже нельзя, оставив Клигана необременённым недвижимым имуществом и с пустым банковским счётом. Он был гол как сокол, но джип так и остался при хозяине.
Они тронулись в путь, оставляя за спиной очередную неудачную попытку, город, так и не сделавшийся ему домом, людей, так и не ставших ему друзьями.
Колёса резво наматывали влажный асфальт, краем глаза Сандор отмечал проносившиеся бурые луга, унылые голые деревья да черных птиц, местами сбившихся в стаи на телеграфных проводах.
Небо было унылое, тяжёлое. Наверняка вот-вот пойдет снег.
Сандор прибавил газу, чтобы успеть до снегопада проехать как можно больше.
На лобовое стекло упали несколько снежинок и тут же растаяли. Хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах. Кому-кому, а уж ему к такой херне не привыкать. Он обогнал грузовик и несколько сбившихся в кучу легковушек, и понёсся дальше, пока дорогу основательно не замело.
Он ехал без устали целый день, наслаждаясь плавным ходом своего боевого коня, и сделал всего одну остановку для дозаправки.
Бесконечные снежинки уже вовсю вертелись перед лобовым стеклом, выделывая залихватские пируэты. Вместе со снегом посветлело на душе и разыгрался аппетит. Сандор свернул с федеральной трассы, проехал мимо кучки облезлых придорожных мотелей и остановился у приземистого прямоугольного здания с неоновой вывеской.
В помещении было не продохнуть от едкого табачного дыма и не протолкнуться от желающих провести вечер вне дома и автомобиля.
Он заказал гамбургер, картошки и безалкогольного пива и, прежде чем устроиться за единственным свободным столиком, зашёл в туалет. Среди прочих писсуаров выбрал дальний, самый чистый, и с наслаждением опорожнил мочевой пузырь.
Настроение улучшалось в геометрической прогрессии: на горизонте маячила какая-никакая цель, а за дверью ватерклозета его уже наверняка ждала вредная и жирная пища.
Сейчас он бросит несколько монет в джукбокс, чтобы заглушить ор невменяемых бильярдистов, вытянет ноги, закурит, и, наконец-то, набьёт желудок. Жизнь определённо налаживалась.
Сандор наугад ткнул в одну из пластинок, и автомат голосами жизнерадостных "святош", как по мановению волшебной палочки, затянул незатейливую песенку про незабвенную Кэрри Энн.
На столе действительно стоял его ужин.
Эй, Кэрри-Энн.
Эй, Кэрри-Энн.
Когда мы были в школе, наши игры были просты .
Сандор устроился на неудобном кожаном диванчике и прикрыл глаза. Сейчас он отдохнёт, перекусит и поедет дальше. Пусть ехать ночью в снегопад не очень приятно, но так он быстрее доберётся до нужной точки.
Эй, Кэрри-Энн.
Эй, Кэрри-Энн.
Когда мы были в школе...
Сандор едва ли пару раз успел откусить от своего заслуженного выстраданного бургера, как оплаченная честной монетой песня умолкла.
— Эй, мудила, ещё раз подойдёшь к этому грёбаному ящику и сам у меня запоёшь!
И не успел Сандор сообразить, что претензия относится к нему, как говорящий материализовался прямо перед ним:
— Ты всекаешь, о чём я тебе толкую, остолоп?
Эта история была стара как мир.
— Поебать на тебя и на все песни разом. Съеби с горизонта, я не стану драться с тобой, — его кровь уже давно не закипала от подобной мудацкой херни. Чтобы вывести Клигана-младшего из себя, нужна была артиллерия потяжелее.
— Ну ты попал, — выдохнул собеседник и тут же выбросил вперёд тяжёлый кулак.
Сандор попытался уйти назад, но неделя запоя и усталость дали о себе знать, и кулак угодил ему прямо в глаз. Посыпались искры и ярким всполохом зажглась боль.
Визави дрался самозабвенно, но в нём не было ни стиля, ни хитрости. Удары его были мощными и резкими, но мазал он так же часто, как и попадал. Сандор дрался аккуратно, блокируя удары и подгадывая момент. Вокруг них собрались зрители, робкие возражения бармена заглушили одобрительные возгласы вдохновившихся дракой посетителей. Кто-то расчистил им место, отодвинув соседние столики в сторону.
Улучив момент, когда деревенщина открылся, Сандор провёл хороший прямой в корпус, и мужик тяжёлым кулём опрокинулся спиной на стол. Это был прекрасный момент, чтобы добить неудачливого бойца, но Клиган лишь сплюнул собравшуюся во рту кровь и наклонился над проигравшим:
— Надеюсь, хватит с тебя?
Прыти у визави явно поубавилось, и он лишь безмолвно поднял вверх руки.
— Там "святоши" не допели — хочу дослушать.
Кто-то одобрительно похлопал Сандора по спине, а один из зрителей сунул в руки бутылку пива.
