Синдром Кандинского.

-Нет, Бэ, пожалуйста, не надо. Умоляю, не заставляй меня. Мы же друзья, как ты можешь, не надо, — сбивчиво шептал Джиён, пытаясь стереть подрагивающей рукой бисеринки холодного пота со лба. Хриплое бормотание плавно перешло в жалобное поскуливание и, в конце концов, оборвалось на высокой ноте под безжалостным взглядом нависающего над Квоном Тэяна. -Надо, Джи, ты сам знаешь. И сам всегда настаивал, что проигравший должен понести наказание. Тем более, это ты предложил такие условия, не обвиняй меня. — Ёнбэ выпустил запястья Джиёна и поднялся на ноги. -Бэ, я не могу, я боюсь. Вообще я надеялся, что выиграю у мелкого. Ты же знаешь, он вечно продувает. Придумай что-нибудь, я тебя прошу, — Квон страдальчески вздёрнул брови, по-щенячьи заглядывая в лицо друга. -Нет, Джи. Проиграл, значит проиграл. Хочешь, уболтай Ри поехать с тобой. Или езжай сам. Но ты должен вытащить хёна. Понимаешь же и без меня, нельзя оставлять как есть. Тем более, я уже достал ключи. — Тэян вздохнул и, стряхнув налипшую на рукав пижамной куртки ниточку, вышел из комнаты лидера.       Джиён проворочался до самого утра, раздумывая над предстоящей поездкой. Казалось бы, ну что может быть проще? Поехать в гости к хёну, на правах лидера группы поговорить с ним о его поведении, уболтать выбраться куда-нибудь вместе. Ещё год назад это не вызвало бы никаких вопросов. Пока СынХён жил вместе со всеми, проблем не возникало. Он участвовал в их общих дурачествах, болтал и смеялся, иногда даже мог полезть обниматься. Моментами он, правда, становился задумчив и мрачен, огрызался, мог вдруг прожечь таким взглядом, будто ты уже лежишь на столе для разделки мяса, а СынХён перед твоим носом поигрывает окровавленным топориком. Или на несколько минут зависнуть, таращась в одну точку, так что аж желваки ходуном по щекам. Квона перетряхивало при одном воспоминании о таких мгновениях. Но в остальном всё было в порядке, Джи даже мог назвать СынХёна хорошим другом. Жутковатым, странным, но надёжным. Всё было относительно хорошо и ровно до тех пор пока Чхве не приобрёл себе эту дурацкую виллу. Поначалу он просто пропадал там на несколько дней в неделю, но продолжал появляться в компании, сниматься, что-то писать в студии, изредка ходил с друзьями поужинать, несколько раз даже посетил с Джиёном и Тэяном какие-то светские мероприятия. Именно поэтому никто и не обратил внимания на изменения, со стороны казалось, что ничего странного не происходит.       Но постепенно СынХён завершил все имеющиеся на тот момент контракты на съёмки, а новые брать не стал. Он прекратил вообще где-то бывать, кроме арт-галереи в Итэвоне, которую он спонсировал. Да и туда Чхве приезжал редко и, в основном, по ночам. А ещё ему невозможно было дозвониться, он не брал трубку. Сообщения так и оставались непрочитанными. Когда он не появился даже на дне рождения Дэсона — фанаты устроили целую бурю расследований исчезновения старшего. Тогда до ребят и дошло, что всё очень странно. Поползли разные слухи о распаде группы, о том, что Топ лечится в какой-то зарубежной клинике, о секретной свадьбе, о таинственных грязных скандалах. Чего только не болтали, и больше всех от этого страдал Квон. Во-первых, пропавший коллега был мощным ударом по имиджу лидера. Во-вторых, все вопросы и обвинения сыпались именно на него, как из рога изобилия, а ответов и способов защиты у него не было. Разумеется, первое что они сделали — это съездили к СынХёну домой. Он даже не подходил к двери, когда в неё стучали. Дэсон однажды целый вечер безрезультатно просидел под дверью, уговаривая хёна выйти. Тогда они обратились к полиции, через связи директора Яна. Тем повезло больше, их Топ удостоил слегка приоткрытой двери, мрачного взгляда и глухого тяжёлого «уходите». Хуже всего, что через секунду он разглядел за спинами полицейских взволнованно грызущего ногти Джиёна и окатил его такой выразительной ненавистью и обещанием неминуемой расправы, сощурив глаза и поджав губы, что у лидера сердце ушло в пятки и оттуда, трепеща, отстукивало морзянкой призывы о помощи. Джи несколько дней потом вскакивал по ночам с криками, взмокший от ужаса, его мучали кошмары. В полиции же сообщили, что нет оснований для каких-то действий с их стороны, потому что Чхве жив, внешне адекватен и не вызывает подозрений.       Выяснив, что СынХён всё же выезжает из дома, Джиён связался с представителями галереи и потребовал сообщить ему дату следующего визита. Девушка-распорядитель с явным облегчением выдала всё, что знала, ведь её и саму пугали изменения в ранее таком очаровательном мужчине. Поначалу, несколько лет назад, она обожала его экстравагантность и необычность, сейчас же, оставаясь с ним наедине по ночам в пустой галерее, испытывала неуютное чувство напряжённого ожидания опасности и очень обрадовалась возможному присутствию кого-то третьего.       Два дня спустя Квону пришло сообщение от неё. Настроившись на серьёзный разговор, Джи с вечера устроился в административной части галереи, выжидая. Чем ближе был момент встречи, тем сильнее лидер нервничал. За пятнадцать минут до назначенного времени он был уже на грани паники, сидел в курилке и, сам не замечая, крошил в руках незажжённую сигарету. Но результат вечера удивил даже его, хотя надумать ужасных вариантов развития событий Джиён успел целую прорву.       Топ лёгкой походкой вошёл в помещение, уверенно двигаясь к обновлённой части экспозиции. И недоумёвающе замер, разглядев неестественно прямую напряжённую фигуру в зале. Квон сделал пару шагов навстречу и несмело улыбнулся, чувствуя как его охватывает глупая радость, всё-таки он скучал по своему странному хёну. Но Чхве не дал ему подойти ближе. Стоило Джи только начать движение, как СынХён испуганно отшатнулся назад и его стремительно потемневший взгляд метнулся по сторонам, в поиске пути для отступления. Шагающая следом за Топом девушка не успела отреагировать на изменение обстановки и врезалась в пятящегося СынХёна. Он резко обернулся, инстинктивно взмахивая рукой, с силой отталкивая её прочь. Качнувшись на каблуках, девушка потеряла равновесие и шлёпнулась на пол. Чхве затравленно зыркнул на Джиёна и широкими шагами выбежал прочь. Шокированный Квон даже не успел ничего сказать, так и стоял, глядя вслед сбежавшему другу. Хлопнувшая дверь согнала оцепенение и Джиён бросился помогать пострадавшей барышне.       С тех пор прошло уже почти две недели, но никто так и не видел СынХёна, даже шторы были плотно закрыты на окнах его дома. Первым трагичное молчание и нарастающую панику не вынес Тэян. Он ненавидел всякие странности и напряжённость, поэтому, наплевав на приличия, поехал к сестре СынХёна. На самом деле, ХеЮн совсем не удивилась его визиту, даже обрадовалась. И Ёнбэ узнал от неё, что никто из семьи тоже не может связаться с пропавшим, а ей поехать к нему не получается — болеет ребёнок. Но она дала ему запасные ключи от дома брата, надеясь, что друзья смогут разобраться в происходящем с Чхве.       И вот теперь, проиграв одногруппникам в камень-ножницы-бумагу, Квон должен был отправиться к Сынхёну домой. После последней встречи у него до сих пор иногда дрожали ладони, всё-таки реакция Топа была жуткой и странной. Но деваться было некуда, Джиён сам придумал правила. -Мелкий, помнишь, ты просил помочь тебе с пригласительным на тусовку в Парадайз Сити? — закинул удочку Квон, загадочно ухмыляясь. -Оо, хён, ты можешь? Серьёзно? Она же уже на этой неделе, это же практически нереально, даже тебе это не под силу, — окрылённый призрачной надеждой макне сразу повёлся на откровенную приманку. -Кажется, ты забыл с кем говоришь, — осклабился лидер, помахивая перед носом Ри заветными билетиками, — но, ты должен понимать, ничего не бывает просто так. -Конечно, хён, всё, что я только смогу. Чего ты хочешь? — зачарованно следя за порхающими столь близко вожделенными бумажками, СынРи был заранее готов на любые условия и радостно кивал, совсем не слушая о чём ему говорит Квон, озвучивающий свои условия сделки.       «Попался! Как хорошо, что он такой наивный», — ликовал Джиён, облегченно выдыхая. Ему не придётся ехать к старшему в одиночестве, хоть какое-то утешение. Хотя, лучше бы поехал Ёнбэ, с ним спокойнее.