***
Конец нашей спокойной жизни обрушился как снег на голову (в России, должно быть, оценили мое знание народных поговорок). В этот день Алиса была какая-то не такая. Мы ужинали очередным «деликатесом» из ресторана, а я все не мог оторвать свой взгляд от ее дрожащих пальцев. Они перекатывались по столу как бусины, а острые ноготки плотно впивались в дорогое покрытие. Я тогда спросил какую-то фигню по типу: «Че такая недовольная? Опять устрицы пересолили?» И она ответила: «Я беременна…» Так просто, словно мы обсуждали очередной отдых или мои прогулы в колледже. — Что? Повтори. — Я беременна, Ром. — Че правда? — Не веришь? Сам проверь. Тест на полочке в ванной. — Подожди. То есть ты полностью в этом уверена? Ну вдруг там просто задержка, да и хрен знает насколько можно доверять этим английским тестам. — Поеду в клинику завтра. Потом решим. — Ты чего рождать хочешь? Стой, мы же предохраняемся. — Чтоо? Зачем ты на меня так смотришь, Ром? Я не знаю как так вышло… Наверно, таблетки просто… — Зашибись! Ну просто великолепно! Я резко встал из-за стола и пошёл к себе в комнату. Она последовала за мной, но внутри меня поднялся такой дикий страх за последствия, что Алисе пришлось столкнуться лишь с плотно закрытой дверью. Ненавижу себя за это! И за все остальное, что я сделал! Первое, что придумал мой испуганный мозг — залезть в интернет в поисках ответа на главный вопрос. «Она же твоя сестра — эхом отдавалось в голове! Твоя сестра беременна от тебя. Беременна. У тебя будет ребёнок. Сын. Или дочь. С крохотными ручками и ножками. Блин. Что же делать теперь с этим?» Умные дяденьки давали неутешительные прогнозы — 90%, что ребёнок, рождённый от близких родственников будет иметь какие-либо отклонения в развитии. И только паршивые 10%… Но если у моего сына (не знаю, почему я придумал такой вариант) не обнаружат серьёзных генетических болезней, то он наверняка будет уродом… Или… Каким-то неполноценным. Боже. Рома, тебе только 20, какие дети? У тебя же учеба! Хобби. Друзья… Я тогда предложил сделать ей аборт. Между прочим. Думал, что Алиса будет орать, но она отнеслась к этому относительно спокойно. Мы вместе прочли статьи, кажется, мне даже удалось убедить ее в своей правоте. Да и выбора у нас нет. Увы. Я тоже не особо жалел об этом. Это ведь всего лишь клетка. Ещё не ставшая полноценным человеком. Как показал один супер-точный тест — Алиса была всего на третьей неделе. В это время можно избавиться от такой проблемки довольно легко. И да. Она сделала это совсем скоро. Через пару дней. Даже заранее не предупреждала. Просто. Я снова узнал об этом за ужином. Мы потом болтали о всяких мелочах, немного шутили и я даже подумал, что все недомолвки между нами окончены. Зря… Каждый следующий день становился ужаснее предыдущего. Она избегала прикосновений, вздрагивала от каждого резкого жеста, исходящего от меня. Алиса не целовала меня с утра, хотя так же, как и раньше готовила завтрак, мыла посуду и причитала об оценках. Один раз я подошёл к ней сзади и крепко обнял. Она вскрикнула и попросила так больше не делать. Алиса как будто шугалась лишь от одного моего присутствия. Так, словно от меня исходила опасность. И да, мне это порядком надоело. Пришлось решиться на откровенный диалог, детали которого до сих пор острой болью отдаются где-то в районе висков: — Что-то случилось, Алиса? Между нами? Только честно — Да ничего. Ты превратился в ленивого раздолбая, которого интересуют только бары и граффити. — Вообще-то я занимаюсь цифровой живописью, а ты могла бы перестать сдавать свои подделки на чёрный рынок! — Ну прости, что я хочу нормально жить и не умереть под конец месяца от голода — Вот чего тебе щас не хватает? (голос переходил на истеричный выкрик) — А, знаешь, всего мне хватает! Только теперь я никогда не смогу увидеть как растёт убитый мной ребёнок. (она аккуратно, будто бы волнуясь, обняла руками свой несуществующий живот) Тогда мне стало ясно. Я урод. Убивший собственного ребёнка. Не желавший разобраться в проблеме целиком. Поглощённый страхом придурок, который уговорил любимую женщину избавиться от самого ценного подарка в ее жизни. Больше мы не говорили об этом. Но теперь вина за прерванную жизнь будет лежать на моей душе тяжким грузом.***
Я обернулся назад в поисках какой-то несуществующей вещи или знака, который приказал бы мне остаться. Но его не было. Тогда я достал планшет из сумки, открыл раздел с заметками и оставил своё послание для Алисы. Она как раз пропадала где-то на очередной сделке, связанной с картиной. «Алис, я хочу сохранить то, что ещё дорого. Поэтому уезжаю отсюда. Обратно. В Москву. Если ты меня все ещё любишь, прилетай. В любое время. Рома. P.S. Твой раздолбай забил на учебу и взял академ. Убьешь меня при встрече.» Сохраняю это послание. Меняю заставку главного экрана. Теперь Алиса точно это увидит…