***
Я убивал. Я пожирал. Я насиловал… и пользовался. Война. Что для всех значит это слово? По мне, так зверью просто нечего делать. А я этим пользуюсь. Я люблю войну, я люблю сражаться, я обожаю убивать! Люблю оглушающий грохот пушек, свист мечей и кнутов, люблю звук льющейся крови и звуки сломанных костей! Люблю наблюдать, как кто-то корчится в агонии, люблю смотреть на фейерверки взорванных кораблей врага! Кто-то может посчитать, что я безумен, и они будут правы. Да! Я безумен! Я безумен с первых дней своей жизни! Я никогда не знал тепла или доброты! Так почему же я должен дарить его другим?! Ненавижу! Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Я все в этом мире ненавижу! Но, несмотря на все это, я никогда не мог поднять руки на ребенка, будь он даже вражеским солдатом. Рука моя ослабевала при виде детских глаз, пусть наполнены злобой, пусть даже они будут пусты, я не мог… Какое же я мерзкое создание. Все мы. Не способные контролировать похоть или злобу, наги призваны быть лишь оружием. О Богиня, я понимаю, за что ты нас прокляла. Мы были слишком самовлюбленными тварями! В нашем роде больше никогда не родится нормальных. Все мы — безумны… Вокруг валяются чьи-то останки, словно части разорванной куклы. Я иду вперед, ни о чем не думая. Голова идет кругом, меня опять тошнит. Сажусь на ближайший чистый камень. Хвост стал чертовски огромным, недавно выросли шипы, теперь, покрываясь броней, я похож на огромную, длинную, шипастую дубину. Скрутив хвост кольцами на камне, наблюдаю за тем, как садится солнце. Каким же мерзким я был. С сумки на бедре, достаю небольшой кулон. Его мне дал мальчишка с арены. Какая жалость. Он был совсем ребенком. Четырнадцать лет! Это же совсем дитя! В сердце вновь закололо. Не смог защитить. Понаблюдав за бликами кулона под последними лучами солнца, засовываю его обратно и встаю. Вдалеке послышался вой, затем другой и третий. Опять эти твари! Охотники местных туземцев. Самки в три раза больше самцов и имеют интеллект, хоть и слабый. Самцы же напрочь тупы, как камень, без самки они ничего не могут. Поправив набедренную сумку, отправился на место, откуда исходит шум.***
С тремя зверюгами сразу ей одной не справится, и она это понимала. Завладев вниманием трех зверей сразу, она надеялась, что друзья смогут справиться с оставшимися, поделив каждому по одному. Нина долго бежала, уклоняясь от тварей и подпрыгивая, когда те хотели схватить её за ноги. Её бегство длилось минут пятнадцать и тут что-то просвистело у неё над головой, из-за чего девушка от неожиданности упала, и в следующий момент твари завизжали от боли. Приподнявшись, Корсман глянула в сторону зверей. Её глаза в шоке округлились. Три зверя были плотно скручены кольцами крупного чёрного хвоста, блестящего серебряным светом рисунками. Мгновение, и тварей раздавило. Мерзкое чавканье внутренностей, облачко алой пыли и хруст костей, напоминающий звук разламывающегося печенья, поведали ей об их мгновенной кончине. Нина медленно, затаив дыхание, подняла глаза вверх и застыла с открытым ртом. Наверху, застыв меж скал и уперевшись о хвост, восседал наг. Чёрные волосы с редкими металлическими серебряными прядями на челке спадали на его широкую грудь. Сиреневые глаза с интересом рассматривали её. От, чуть выше лба мужчины и почти до копчика, широко раскрылся капюшон, напоминая озлобленную кобру, готовую напасть в любой момент. Бронзовые мускулы напряженно играли в тусклом свете четырех лун. С хлюпаньем сбросив трупы в сторону, наг медленно и плавно спустился перед девушкой, шелестя длинной черной лентой языка. — Сссамка… — прошипел он, слегка склонившись к ней. Выражение его лица высказывало недовольство и неприязнь. — Плохо, я хотел договоритссся, ссс более рразззумным ссссущесством, — он недовольно скрестил руки на груди. Нина не знала, что и сказать. Она была в шоке, она была зла и смущена. Наг думал, что она не женщина, а потому и спас её, или что? — Ладно, — кивнул он сам себе и вновь глянул на нее. — Самка, где твои товарищи? Ты ведь не одна? — Точно! — спохватилась девушка и хотела было броситься на помощь друзьям, как почувствовала, что земля ушла из-под ног, а ее саму, как провинившегося котенка, нагадившего где-то в углу хозяйского дома, взяли за шкирку и удерживали. — Куда рванула, глупая самка! — рыкнул он. — Сиди и не рыпайся, как положено детенышам! — Детеныш?! Какой я те… — девушка округлила глаза, открыла рот, чтобы что-то сказать, но глаза закатились, и она упала на руки нагу. Тонкая, короткая стрела торчала из её плеча. Наг зашипел и, мгновенно покрывшись броней, окружил её подобно стене и злобно рыкнул. Из укрытий стали выходить местные туземцы. Наставив на него оружие, они стали переговариваться на своем языке. Кожа грязного, бледно-коричневого цвета, волосы черные, длинные. Туземцы были очень высокими за счёт длинных конечностей. На их головах от висков и до скул, были наросты, переходящие в широкие бивни. Глаза были черными и напоминали как по форме, так и по строению жабьи. Войны более хрупкого телосложения, окружили нага и, подняв самодельные трубки с подобием дротиков, стали обстреливать его. Наг прикрыл своим телом девушку, а затем, пока враги готовились ко второму залпу, напрягся всем телом и, что есть сил, снес хвостом всех с ног и пулей рванул прочь, держа бессознательную девушку. Змеи, как известно, способны набирать приличную скорость, а если учитывать феноменальные габариты нага, двигался он естественно в стократ быстрее. Преодолев приличное расстояние, мужчина остановился и осмотревшись, направился к обломкам какого-то старого корабля, богиня знает, сколько тысяч лет он там покоится. Забравшись внутрь, наг быстро обустроил место, куда уложить девушку, по его мнению, ребёнка. Сам он уже чувствовал слабость, а кончик хвоста и пальцев будто бы онемели. Уложив кольца вокруг «детеныша», да ещё и самки, ему на зло, он облокотился об остатки сидения и смотрел на девушку, пока не уснул сам, под воздействием парализующих и усыпляющих средств, которыми его нашпиговали туземцы.***
— Внимание класс! — громко призвала к себе внимание учительница Елизавета Григорьевна. — На следующей неделе в пятницу мы выезжаем в лес, откуда потом пешком направимся в горы. Всего путешествие будет длиться 4 дня! Попрошу всех взять только необходимое, чтобы не обременять группу! Нинусь, как староста класса, убедись, чтобы всё прошло хорошо! — Да, Елизавета Григорьевна! — кивнула стоящая рядом девчушка. Крепкое телосложение выдавало себя, несмотря на мешковатую одежду. Золотые короткие волосы были собраны в хвост. Серовато-зеленые глаза смотрели умно и по-взрослому. В день сборов, большая часть класса быстро расселась в два автобуса и отправилась в путь. Остановившись возле какой-то остановки, ребята вышли и под присмотром учителей и гидов, направились в лес. По пути им попадались грибы и ягоды, иногда они останавливались, чтобы посмотреть на живность и запечатлеть всё на фото. Вскоре, пройдя горы и уже возвращаясь назад, они добрались до небольшой речки, возле которой, недалеко находился источник, где можно было пополнить припасы. Набрав воды и приготовив поесть, ребята весело переговаривались, как вдруг кто-то закричал со стороны источника. — О Боже! Змея, змея! — кричала Вика — вечная головная боль старосты класса. — Где? Она укусила тебя? — спросила, подлетевшая к ней учительница, и стала осматривать девочку на наличие увечий. — Она там, прям у источника! — верещала Вика, тыкая пальцем в сторону упомянутого. Нина осторожно приблизилась и увидела лежащую на камнях, по которым лилась вода, черную змею с зеленым отблеском. Она недовольно щурилась и дергала хвостом, а её капюшон раскрылся, словно черная луна с зелеными кратерами. Внешность змеи очаровала Нину. — Нужно от неё избавиться, наверно у неё где-то рядом гнездо, — вынес вердикт старший гид и взял крупную палку с острым концом. — Не надо! — крикнула Корсман и перекрыла мужчине дорогу. — Ее ж надо просто убрать? Убивать не обязательно? — Ну, в общем, да, но, мало ли что… — неуверенно стал говорить старик. — Тогда я займусь ей! — уверенно влезла девочка. — Ни в коем случае! Это же змея! — влезла учительница и снова стала осматривать Вику. — Отец учил меня, как безопасно поймать змею! — выпалила Корсман. Мужчина почесал затылок, неуверенно поглядывая на девочку, но вскоре сдался и кивнул. — Мне нужна бутылка, нож и лопатка! — дала распоряжение староста, и пацаны с превеликим удовольствием посодействовали подруге. В крупной бутылке Нина проделала пару надрезов, но так, чтобы можно было легко всунуть внутрь руку, при этом высунуть без боли и порезов было невозможным. С помощью небольшой лопатки предоставленной одним из гидов, она выкопала яму недалеко от рудника, наблюдая за змеей. Выкопав достаточную глубину, она положила туда бутылку и засыпала землей оставшееся пространство. У одного из ребят была рыба и внутрь бутылки была закинута наживка. С помощью набранной ранее воды, Нина провела влажную дорогу к ловушке и сказала друзьям не приближаться к руднику некоторое время. Близился вечер. Сыграв в уйму игр и попев песни под гитару, ребят стало клонить в сон. Нина, под присмотром старшего гида, пошла смотреть ловушку и была рада, когда обнаружила, что змеи на месте не было. Подойдя к ловушке, она аккуратно достала бутылку и взглянула внутрь. Змея, скрутившись в клубок, нервно дергала хвостом и смотрела на неё слезившимися глазами. — Не бойся, я не причиню тебе вреда, — прошептала Нина, полагая, что змея её поймет. Старший гид неуверенно зыркал на девочку. Нина же, положив бутылку в сеточный пакет, направилась в лагерь. — Ты же не хочешь забрать ее себе? — неуверенно спросил мужчина. — Именно это я и хочу сделать, — четко и уверенно ответила Корсман. — Но зачем она тебе? — Отец и так собирался отвезти меня на базу. У них там недалеко и горы, и болота, где проводятся иногда учения. Змей там кишит всяких. И вот, — Нина показала на бутылку, — теперь и ехать никуда не надо. — Да что у вас за семейка?! Чему вообще тебя учат?! — стал потихоньку возмущаться гид. — Выживать! — ответила Корсман, повернувшись к мужчине, и улыбнулась.***
Нина чуть поерзала, чувствуя тяжесть в теле, словно от долгого сна. Глаза не хотели открываться, и Нине так и хотелось прокричать: «Поднимите мне веки». Тело горело, как от температуры. А хуже всего то, что жутко ныло внизу живота. Перевернувшись на бок, она носом уткнулась в гладкую прохладную поверхность. «Ааа, каайф…» — мысленно промурлыкала Корсман и прижалась к прохладной поверхности, которая от её действий чуть дрогнула. «Дрогнула?» — напряглась Нина. Сглотнув, девушка еле открыла один глаз и встретилась взглядом с проницаемыми сиреневыми. «Уже можно орать или чуть позже?» — обдумывала она. — Почему от тебя так пахнет? — грозно и медленно спросил наг. — Ээээ, пахнет как? — спросила, чуть привстав, и заметила, что его хвост подобно колыбели окружал меня со всех сторон. — Как самка готовая к размножению! — выплюнул он. — Ты же еще дитя! Почему от тебя исходит такой запах?! — он казался чертовски зол. Крылья носа трепетали, гляди пар пойдет, кулаки сжаты до побеления костяшек. Все его естество выражало недовольство и непонимание. — Ты же самка рыцъери? — спросил он, и в голосе проскользнула неуверенность. — Ну, как-бы нет, я человек, — ответила, и лицо нага впервые за все время, в шоке вытянулось. — Ты с Земли? — твердо спросил он и принял удобную позу, чуть облокотившись на потрепанное сидение. — Откуда ты знаешь? — неверяще уставилась на него. — Я был на арене 1 и там встретил ребенка с вашей планеты, — на мгновение в его глазах отразилась печаль, — я не смог защитить его. — Вот как, — вздохнула и, приняв сидячее положение, облокотилась на хвост нага. — И вообще, я не детеныш! Просто, работорговцы использовали на мне сыворотку, от которой я помолодела и теперь выгляжу вот так! — И сколько тебе на самом деле? — Сорок два! Хотя, скорее всего, уже сорок три… — неловко потрепала волосы. — Сорок три?! Это даже не период размножения! — Послушай! У нас на планете люди от силы доживают до семидесяти пяти лет! — рыкнула на него. — Хм, значит, ты только выглядишь, как детеныш, но по меркам своей планеты ты взрослая самка, и всё же, я не могу понять природу твоего запаха. И тут до девушки дошло, когда внизу живота кольнуло. — О-оу… — Нина натянула куртку ниже к ногам. — Что? — рыкнул он, приподняв брови. — Мне нужны тряпки, чистые тряпки и много… — хоть Корсман уже и не сопливый ребенок, но говорить о таком с незнакомцем был полный аншлаг. — У меня есть немного, но зачем тебе, ты не ранена, — наг отвернулся и стал рыться в небольшой сумке. — Это… эм, как бы объяснить, человеческий недостаток, пожалуй. Можешь дать мне немного? — с надеждой глянула на тряпки в его руках. — На, держи, — змей отвернулся, протягивая ей ткань и бинты. — Спасибо, — быстро поблагодарила и скрылась в соседнем отсеке. — Эм, а как тебя зовут? — крикнула, складывая ткань ровными полосками. — Это не важно, — прозвучало в ответ. — Как скажешь, ой! — Что случилось? — Все в порядке, просто одежда немного запачкалась в крови. — Ты ранена? Я только сейчас кровь почувствовал. — Нет-нет, — поспешила высунуть голову и встретилась с нагом лицом к лицу. Сглотнув, продолжила, — это особенность моей расы, как бы сказать… это. — Оденься, — прервал он и отвернулся, — тут рядом есть источник. Он снова стал рыться в сумке. — На, надень это, не пачкай пока бинты, — наг кинул мне длинный тонкий свитер. — Это… откуда у тебя это? — ошарашенно уставилась на знакомую вещь. Мужской свитер осеннего сезона с рисунком оленя. — Не важно. Я решила пока ничего у него не спрашивать. Сняв с себя одежду, натянула свитер. Он был сильно растянут и потрепан, а потому без проблем все скрыл. Взяв свою одежду и тряпки, вышла к нагу. Наверно, из-за знакомства с девушкой его народа, он не вызывал у меня страха. Он грубо разговаривал, кривился и все время хмурился, но, не сказала бы, что он машина для убийства или просто монстр. Наг смерил меня взглядом, затем подполз к выходу и долго рассматривал местность. — Можно идти, — кивнул он, и мы двинулись к источнику, находящимся неподалеку от старого корабля. — Мойся, я здесь буду, — подведя меня к воде, он развернулся и, сложив огромный хвост кольцами, облокотился об камни, наблюдая за местностью. Я недоверчиво зыркнула на него, но через мгновение смогла раздеться и зайти в воду. Вода, когда я стала ступать по дну, стала светиться, от чего я не сдержала вырвавшегося удивления. — Это лечебная вода, главное не глотни ее, — крикнул наг, не оборачиваясь. Я кивнула и направилась вглубь, пока вода не достигла подбородка. Глянув на ночное небо, была удивлена тому, насколько яркими были планеты, освещающие всё вокруг. Поразительное зрелище. Но всю радость портило отсутствие друзей. Сглотнув ком беспокойства, попыталась подавить нарастающую панику. Контроль Нина, главное контроль. Если ты дашь слабину, добром это точно не кончится. Закончив с процедурой мытья, Нина вышла из воды и, взяв свои испачканные вещи, вернулась назад и стала их отмывать. Краем глаза, девушка заметила, что наг направился к лесу, но к моменту, когда она уже надела свитер, он вернулся с ветками. — Я разожгу костер, пошли, — не дождавшись от нее чего-либо, он тут же развернулся и направился к кораблю. По пути Нина заметила странную пухлую птицу, странно чавкающую. — Что это за птица такая странная, она так на меня смотрит? — вырвался вопрос, и наг тут же, напрягшись всем телом, глянул на неё, склонив голову так, чтобы волосы скрыли лицо и тихо, но злобно спросил. — Прикрой рот рукой, будто зеваешь и ответь мне, где? Назови направление, — он серьезно на неё смотрел, а потому, сделав так, как он сказал, она назвала направление. Еле заметно кивнув, он резко разворачивается в заданное направление и кидает камень прямо в лобешник толстой птицы. Послышался треск и скрежет как от сломанного телевизора. — Что это? — Корсман последовала за нагом, который, наклонившись, взял чудо птицу за хвост и развернувшись, показал ей. От увиденного, Нина прикрыла рот рукой и стала разглядывать местность. — Роботы-разведчики, их тут полно, — стал объяснять наг и швырнул птицу в сторону, — хорошо, что ты её заметила. — Оу… — девушка оценила похвалу от злюки змея и даже чуть улыбнулась, что не скрылось от нага. — А теперь пошли, — поспешно отвернулся он, — нам нужно… — размышления нага, прервал громкий недовольный звук человеческого желудка. — Упс… — Нина схватилась за живот. — Это что, еще одна особенность твоей расы? — недовольно шикнул змей. — Я просто проголодалась, — неловко улыбнулась Корсман, поглаживая живот, и тот опять забурчал. — О Богиня, лучше б я тебя бросил…