____________________________________________
Бинхэ проснулся ребенком, стоя на коленях. Память была яркой, словно свежепролитая кровь: это случилось впервые, когда он только был принят в орден Цанцюн в качестве ученика. Шэнь Цинцю выплеснул ему на лицо горячий чай. Где-то кто-то плакал. Кто-то сзади обхватил его маленькие плечи руками, словно защищая его. — Ах, не плачь… Шицзунь здесь. Пожалуйста, не плачь, — произнес страдальческий голос. Ло Бинхэ встревоженно дернулся вперед и вырвался на свободу. Эти руки были настоящими. — Ты! Тот Шэнь Цинцю, что был позади него, оступился и, поскольку он сидел на корточках, упал на землю. Он медленно поднялся и стряхнул пыль с коленей. Даже в грязи Шэнь Цинцю выглядел элегантно. — Бинхэ? — осторожно спросил Шэнь Цинцю. — Это Шицзунь. Ло Бинхэ остановился, затем вытер слезы из глаз сжатыми в кулаки руками. Он тяжело дышал, тщательно выстраивая нужное выражение лица. — Не… Я… Прости, я ошибся, Шицзунь, — его голос был мягок и кроток, словно маленький ягненок. Внутри же он насмешливо засмеялся. Неужели этот Шэнь Цинцю не может отличить его от его бесполезного двойника? Он услышал вздох, а затем вновь очутился в объятьях Шэнь Цинцю, на этот раз спереди. Шэнь Цинцю крепко обнял его, вдавив лицо Бинхэ в тепло своей груди. Глаза Ло Бинхэ расширились. Его тонкие руки медленно и бесконтрольно поднялись, чтобы сжать Шэнь Цинцю в ответ. Это был первый раз за многие, многие годы, когда он обнимал кого-то не во время секса. Разум Ло Бинхэ закружили бушующие в нем эмоции. Обида из-за того, что Шэнь Цинцю никогда не утешал его. Насмешка над этой мягкосердечной версией его мучителя — настоящий Шэнь Цинцю избил бы его в бою, он был уверен. Этот мужчина был безжалостным тираном, жестоким в своей паранойе и ревности. Он убил собственного шиди, Лю Цингэ, без каких-либо угрызений совести. Но глубоко внутри этих чувств было что-то мягкое и нежное, словно маленький зеленый росток, пробивающийся сквозь скалу. Ло Бинхэ не привык испытывать такое. Это заставило его чувствовать, что он теряет контроль. Как повелитель мира демонов и мастер меча Синьмо, он гордился идеальным контролем, который имел над собой. Для этого и нужны были девушки — секс с ними позволял ему практиковать как духовную, так и демоническую культивацию и сохранять влияние меча под контролем. Да и получение удовольствия от их тел никак не вредит. — Мне жаль, что я не смог защитить тебя, — мягко произнес Шэнь Цинцю. Его Шэнь Цинцю никогда не говорил с ним таким образом, без скрытой злобы. Он был змеей, готовящейся к удару. Этот Шэнь Цинцю больше был похож на кролика. — Нет, м-мне жаль, что он — что я сделал это. Так другой Ло Бинхэ тоже получил горячим чаем в лицо. Это не заставило его чувствовать себя лучше. Он молчал, ожидая, когда Шэнь Цинцю продолжит. — Если бы я только мог появиться раньше, — Шэнь Цинцю остановился на этом. Выглядело так, будто он думал о том, что еще сказать. У Ло Бинхэ было все время в мире, так что он мог подождать. — Я больше никогда не причиню тебе боль.____________________________________________
Когда в следующий раз он открыл глаза, на нем была черная вышитая мантия, и демоническая энергия текла по духовным венам. Он улыбнулся. — Шицзунь, ты должен загладить свою вину, — произнес он голосом сладким, словно мед. Шэнь Цинцю вздрогнул, обнаружив, что его руки держатся за взрослого мужчину. Выглядело так, будто он хотел отпустить его и сбежать, но руки Ло Бинхэ были словно железные тиски. — Что ты здесь делаешь?! — Это мне нужно задать тебе этот вопрос. Не каждый день я вижу кого-то во плоти в моем мире снов. Так рад, что ты нашел способ пересечь барьер между мирами, Шицзунь, — произнес Ло Бинхэ. Его слова были сладкими, хищными. Он говорил так, будто хотел съесть Шицзуня. В своем разуме он рассмеялся. Что за отличная идея. — Я не твой Шицзунь, — огрызнулся Шэнь Цинцю. — Ты убил своего Шицзуня. — О, так ты знаешь об этом? Конечно, знаешь… тем, кого я встретил в прошлый раз во сне, был ты. Я же извинился за это, не так ли? — сказал Ло Бинхэ. Он поцеловал макушку Шэнь Цинцю и пригладил волосы одной рукой. — Разве я не говорил, что буду хорошо к тебе относиться? Я никогда не нарушаю своих обещаний. Шэнь Цинцю дрожал в его объятьях, будто маленький испуганный кролик. Используя свою ци, он выстрелил резким потоком энергии, но Ло Бинхэ принял удар, словно он совсем не ощутил боль. Но немного крови все же вытекло из уголков губ. — Ты ранил меня. Хотя говорил, что не будешь, — глухо произнес Ло Бинхэ. — Все Шэнь Цинцю мира одинаковы, независимо от того, как они выглядят, не так ли? Цинцю остановился и посмотрел на него. Его глаза были такими, какими он их помнил. Ясные и эмоциональные, в отличие от подонка Шицзуня, которого он знал. В них страх и решимость. Но не было никакого отвращения, несмотря на то, кем он был. Вернее, именно потому кем он был — у них одинаковое лицо, в конце концов, как этот Шицзунь мог в действительности ненавидеть его? — Я не он. — Но сейчас ты здесь, — возразил Ло Бинхэ. — Тогда я вернулся сам. Но Шицзунь, ты когда-нибудь думал о том, каково мне было возвратиться обратно в свой мир? Шэнь Цинцю не ответил. — Ты знаешь, как одиноко мне было? — его голос был мягким, словно он рассказывал Шэнь Цинцю секрет. Шэнь Цинцю усмехнулся. — У тебя столько любовниц, просто попроси кого-то из них обнять тебя во сне. — Я ничего не чувствую к ним. Я не спал по ночам, думая, как же повезло другому мне иметь кого-то, кто настолько его любит. — Инъин любит тебя! И Лю Миньян. Ша Хуалин, ты и сам знаешь, что она сделала для тебя, — сердито-возмущенно воскликнул Шэнь Цинцю. — Они — это не ты, — вспыхнул Ло Бинхэ. Его глаза яростно полыхнули; он видел их алые глубины, отраженные в глазах Шэнь Цинцю. Это задело его за живое, как этот человек мог вот так легко раскусить его? Ло Бинхэ пригладил рукой ткань на груди Шэнь Цинцю, заставляя того резко вздохнуть. Внутри он улыбнулся. Он не знал тело Шицзуня так, как тела своих женщин, но уж точно узнает. Он был весьма готов учиться. — В конце концов, это всего лишь сон… Ты не загладишь свою вину? — прошептал Ло Бинхэ в ухо Шэнь Цинцю, его дыхание было горячим. Не дожидаясь ответа, он взял в рот светлую мочку и нежно прикусил ее зубами. — Прекрати, — сжал зубы Шэнь Цинцю, но не оттолкнул его. Ло Бинхэ был настолько опытным в том, как убедить женщин прийти к нему в постель, что увидел отклик тела Шицзуня и без угрызений совести ухватился за него. — Отдайся мне, хоть на это короткое мгновение, — промолвил Ло Бинхэ. Он заглянул в глаза Шэнь Цинцю, зная, как это действует на других. Любовницы говорили, что не могут устоять перед его пристальным взглядом. Неважно, мужчина или женщина, но Шэнь Цинцю все равно попадется на него. Шэнь Цинцю отвернулся, сглотнув. — Ты знаешь, у тебя прекрасные глаза? — произнес Ло Бинхэ, обхватив рукой подбородок Шэнь Цинцю и снова повернув его к себе лицом. Цинцю яростно зажмурился, не желая вновь попадаться под этот взгляд. Ло Бинхэ засмеялся, его голос тек, подобно ручью. — Он всегда был равнодушным, даже когда наказывал меня, — это выглядело так, словно что-то или кто-то выпил всю жизнь и огонь из Шэнь Цинцю его мира, так что тому оставалось только играть роль человека. Резко дернув, Ло Бинхэ разрушил аккуратную прическу Цинцю, в которую тот всегда укладывал волосы. — Так я не перепутаю, кто передо мной, — вполголоса произнес Бинхэ. — Если ты хочешь меня, ты должен знать, кто я, — наконец заговорил Шэнь Цинцю. Его глаза вспыхнули, когда он вцепился за одежду Бинхэ и притянул его к себе. Щеки Цинцю очаровательно покраснели, волосы лежали в беспорядке. Он неожиданно остановился, словно сбитый с толку своими действиями. Ло Бинхэ рассмеялся и сдвинул руки так, что одна из них поддерживала затылок Шэнь Цинцю. Его глаза наполовину закрылись, он наклонился, чтобы поцеловать Шэнь Цинцю. Бинхэ облизал губы, увлажняя их, терпеливо ожидая ответа от Шицзуня. Другая рука пригрелась на талии Шэнь Цинцю. Теперь он знал, что Цинцю лучше реагирует на ласку. Ло Бинхэ быстро учился. — Я… — Шицзунь попытался что-то сказать, но стоило ему открыть рот, как Ло Бинхэ впился в него. Бинхэ повернул голову, чтобы углубить поцелуй, уговаривая Цинцю шире раскрыть губы, и проник языком внутрь, дразня его. Он чувствовал, как мужчина дрожит в его руках. Похоже, его двойник не знает, как правильно целовать Шицзуня. Тем лучше, он покажет, как надо. Немного позже пейзаж изменился, и они сели на бамбуковую кровать в домике Шэнь Цинцю. Он был там всего один раз, но у него отличная память. В этом ли месте спит другой Ло Бинхэ в своем мире? Внутри он жестоко рассмеялся от этой мысли. Шицзунь был только один, так что они просто обязаны делиться. Глаза Шэнь Цинцю были плотно закрыты, словно он не хотел смотреть на Ло Бинхэ. Все его лицо покраснело, краска растеклась вниз к его шее и груди, где это становилось еще более заметно благодаря ослабевшему воротнику мантии. Его губы стали влажными от слюны Бинхэ и приняли более темный оттенок от прилившей к ним крови. Ло Бинхэ приостановился, чтобы посмотреть на результат своих действий. Шэнь Цинцю выглядел так из-за него, раньше же это было совершенно невозможно — и сейчас он хотел запомнить каждую деталь. Возможно, потому что он просто смотрел, ничего не делая, Шэнь Цинцю заподозрил неладное и открыл глаза. Он оглянулся и охнул. — Ты-ты привел нас сюда, — сдавленно промолвил Шэнь Цинцю. — Зачем? — Шицзунь, не задавай вопросы, ответы на которые ты не захочешь узнать, — нехотя ответил Ло Бинхэ. От толчка Шэнь Цинцю вновь упал на бамбуковую кровать. Он хмыкнул, стоило его голове коснуться подушки. — Действительно, кто же ты, — сказал Ло Бинхэ, не особо надеясь на ответ. Шэнь Цинцю так много о нем знает. Это любопытно. При этом Шэнь Цинцю твердо смотрел на него, не говоря ни слова. Что ж. Не то чтобы это имело значение. Опытными руками Бинхэ быстро расправился с хитрыми завязками на поясе Цинцю. Его зеленая мантия распалась, оставив белые внутренние одежды нетронутыми. Было лето, так что он был одет в легкую тонкую ткань. Цинцю лежал под ним, словно ледяная статуя. Бинхэ опустил голову на его шею, прихватывая губами тонкую кожу. Цинцю изогнулся, застонал, а поймав себя на этом, прикрыл рот руками. Ло Бинхэ отпустил его шею с громким влажным причмокивающим звуком и лениво сказал: — Шицзунь, не сдерживайся. Здесь больше никого нет, только ты и я. Ты же позволишь этому ученику услышать тебя? — На месте, где до этого были его губы, уже начал расцветать большой синяк. Он аккуратно отнял руки Шэнь Цинцю от рта. Учитель выглядел несчастным, небольшая морщинка проявилась меж бровей. — Я… Нет, я не должен… — Шэнь Цинцю отвернулся, тяжело дыша. Его внутренняя одежда почти соскользнула с плеча. — Ты должен мне, помнишь? Я здесь, чтобы взыскать этот долг, — прошептал Ло Бинхэ, раздвигая его бедра руками. Затем он протянул руку вниз и сжал член Шэнь Цинцю в ладони. Он был наполовину твердым. Ло Бинхэ улыбнулся. Ловкими пальцами он развязал завязки на нижних одеждах Цинцю и полностью обхватил его член. В таком виде Шэнь Цинцю был словно подарок для него. Светлая кожа покраснела везде, куда бы он ни взглянул; его тонкие белые одежды, открывающие вид на грудь; полы, задравшиеся до бедер. Нижнее белье было спущено только наполовину, и Бинхэ водил по его члену рукой, спрятанной под смятой тканью. Глаза Шэнь Цинцю словно остекленели, зрачки расширились. Капельки пота собрались на лбу, и он так старался контролировать свое дыхание, но когда Ло Бинхэ совершил особенно грубое движение, из него вырвался громкий стон. — Вот так, отдай мне все, — ласково произнес Бинхэ. Узнать, что понравится Шицзуню, было несложно. В конце концов, он был мужчиной. На мгновение выпустив его из рук, Ло стянул чистые белые штаны с одной ноги, оставив их на другой. Затем остановился, оставив Шэнь Цинцю немного отдышаться, в то время как он пошел копаться в своих вещах в поисках флакона с мазью. — Под… подушкой… — произнес Цинцю безрадостным голосом, словно ему потребовались все силы, что у него были, чтобы говорить. — Как мило с твоей стороны, — прошептал Бинхэ. Он издал короткий смешок, чувствуя какую-то легкость на сердце, словно он выиграл. Он вылил содержимое фарфоровой бутылочки в руки, растирая их друг о друга, чтобы согреть жидкость. Потом он взялся за бедра Шэнь Цинцю, подталкивая их вверх, и посмотрел на него. — Ты красивый, — открыто заявил Ло Бинхэ. — Здесь, — он просунул смазанный маслом палец в отверстие Шэнь Цинцю, играя с его краем. — Заткнись, — прошептал Шэнь Цинцю, однако, его словам не хватало настоящего, истинного яда. Изменив угол, он проскользнул большим пальцем внутрь. Плоть Цинцю плотно обхватила его, позволяя ему проникать неглубоко и быстро, и это заставило Цинцю воскликнуть один раз, а затем еще и еще. Бинхэ играл с его отверстием, меняя угол, чтобы лучше всего доставить ему удовольствие, массируя эту точку снова и снова, будто хотел что-то доказать. — Может ли он сделать это для тебя? — спросил Ло Бинхэ, зная ответ. В комнате не было никаких звуков, кроме резкого дыхания Шэнь Цинцю и шлепков плоти о плоть. Ло Бинхэ небрежно развязал пояс, освобождаясь от одежды. Он был готов трахнуть Шэнь Цинцю, стоило им только войти в бамбуковый домик. Но он старательно готовил его тело, чтобы тот смог принять его, поскольку решил свести Цинцю с ума от удовольствия. Он был полон решимости быть лучше, полон решимости победить. Он сгорит вместе с ним, чтобы превзойти другого Ло Бинхэ. — Шицзунь, расслабься ради меня. Я не хочу причинить тебе боль, — сказал Ло Бинхэ, смазывая себя, готовясь к скольжению. Шэнь Цинцю был таким чертовски узким, что его чуть не убило. Но он внимательно смотрел за его реакцией, проверяя на наличие каких-либо признаков боли. Он не встретил сопротивления, только его пугливый Шицзунь снова положил руку на лицо, отказываясь быть замеченным. — Позволь мне видеть тебя. Ты же дашь мне это, Шицзунь? Пожалуйста? — прошептал Бинхэ на ухо Цинцю, опустившись на его тело. Они полностью соединились. Шэнь Цинцю трепетал. Наконец, он убрал руку с лица, глядя прямо в глаза Ло Бинхэ. Так близко, для него было легко обхватить руками шею Ло Бинхэ. — Я беру на себя ответственность. Цинцю подался вверх, беря нижнюю губу Бинхэ в рот. Он сделал это с практически детской порочностью, его неопытность была совершенно очевидна. Это очаровало Ло Бинхэ и с неровным дыханием он начал двигаться внутри него. Внутри Цинцю узко и тепло, это сводило его с ума. Неужели все это принадлежало другому Ло Бинхэ? Он почувствовал, как в нем поднимается волна горечи — сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Целуя Шэнь Цинцю, он использовал зубы, сдерживая гнев и разочарование, он не понимал, как продолжал удерживать их, фонтанирующих внутри, словно гейзер. Разве это справедливо? Как так получилось, что он должен был бороться как собака, голодать, лгать, убивать каждую потенциальную угрозу вокруг него, чтобы иметь возможность спокойно дышать. Ради всего, что у него было, он боролся изо всех сил. Он не знал, как жить по-другому. Его мягкость к любовницам — средство для достижения цели. Стал бы он другим, если бы у него был кто-то, как он — кто-то, кто бы поддерживал, любил и воспитывал его, на кого бы он мог опереться? Он не хотел быть ничьей «ответственностью»! Сердце Ло Бинхэ горело ревностью, яростью и отчаянием. — Что нужно сделать, чтобы ты остался? — вымолвил он, чувствуя, как глаза горят. Это было мучительное признание. — Не… задавай вопросов… ответы на которые ты не хочешь знать, — произнес Цинцю, бросая его слова обратно ему в лицо, задыхаясь под ним. — Ты любишь его, — сказал Ло Бинхэ потяжелевшим голосом. Он не ожидал ответа. Он резко убрал обхватившие его руки Цинцю, выходя из него. Бинхэ поднял левую ногу Цинцю, раскрывая его шире для себя, и снова вошел, на этот раз более глубоко, пока не пронзил его тело до основания. — Я ненавижу его, — прошептал Ло Бинхэ. — Я ненавижу его! — Он не смог скрыть тоску в голосе. Как будто все барьеры, что он воздвиг, обрушились перед этой версией человека, которая не принадлежала его миру. Бинхэ с силой толкнулся несколько раз, чувствуя, что готов кончить. Используя руку, чтобы схватить член Шэнь Цинцю, он заметил, что тот был твердым, предсемя уже текло с головки члена. — По крайней мере, я могу сделать это, — безэмоционально произнес Ло Бинхэ. Через несколько толчков он кончил, вытащив член, он выплеснулся на бедра Шэнь Цинцю, белая вязкая жидкость застыла на его бледных ногах. — Иди сюда, — хрипло произнес Цинцю. Он протянул руку, приглаживая несколько прядей мокрых от пота волос на его лбу. Была ли это жалость? Ло Бинхэ не мог сказать. Это не имело значения, даже если это значило, что он мог забрать его себе только на сегодня. В его мире он был гордым королем демонов, у которого не было недостатка в женщинах, которые соблазняли и трахались так, как ему нравилось, его партнеры знали, что им нужно делиться. Ему нужно было только махнуть пальцем, чтобы кто-либо упал перед ним на колени. Сейчас же он выпрашивал объедки со стола. Он был голодной собакой на банкете. Бинхэ положил голову на грудь Цинцю, потянулся рукой между его ног, чтобы взяться за член, щелкнув пальцами по головке. Он почувствовал вздох Цинцю, с придыханием втянул воздух от небольшого шокированного удовольствия, когда, наконец, он кончил. В бамбуковом доме была тишина, нарушаемая лишь звуками их все еще быстрого дыхания. — Шицзунь, скажи, как мне теперь вернуться к своей жизни? — пробормотал Ло Бинхэ, прислонив ухо к сердцу Шэнь Цинцю. Теперь, когда он почувствовал вкус, будет еще труднее без этого человека рядом с ним. Он будет проводить долгие дни и одинокие ночи, спя со своими женщинами, чтобы поддерживать свое самосовершенствование, ничего не чувствуя к ним. Раньше все было в порядке. Теперь... Теперь ему придется прожить остаток своих лет — вот так, не зная, каково это — любить кого-то и быть любимым в ответ. Жизнь демона была ужасно длинной. Ло Бинхэ почувствовал, как твердые руки стянули ленту с волос, пальцы касались кожи головы, когда меняли его прическу. Он вздохнул и, истощенный, впал в беспокойный сон.____________________________________________
Проснувшись, он резко садится, теряя ориентацию. Бамбуковый дом и кровать исчезли. Оглядевшись, он останавливает взор на лице Нин Инъин и всматривается в него, чувствуя, как тянущая боль растет в его груди.