Книга Химеры

      Химера прикрыла глаза рукой от поднявшегося облака кирпичной пыли и звонко чихнула. Одетый металлической бронёй Колосс отбросил в сторону очередной кусок стены и отряхнул руки.       — Вроде всё… Пройти сможешь?       Рика смерила взглядом проход, проделанный им в завалах, и кивнула:       — Должна протиснуться.       — Если что — вызывай по рации, — кивнул Колосс и направился к выходу из развалин бывшего особняка Уэйна, где ждали Хэнк и Чёрная Птица.       Ведь Брюс поверил.       Не смог не поверить, даже при всей его паранойе. Свидетельства Джин Грэй, волшебным образом потерявшей свой мучительный дефект, ему было достаточно. И ещё — слов Барри Аллена, которые тот произнёс на самой грани сна и яви. Именно тех слов, которые он попросил передать Бэтмену.       «Его сын не просто пропал. И не обрёл покой в банальном смысле слова — сегодня, сейчас, пока ты спишь. Ты сама об этом ещё не знаешь, но поймёшь, как проснёшься. Так вот, скажи Брюсу, что Дерек ушёл сражаться. Не на этой войне, но тоже на очень важной. Потому что отец хорошо его учил».       Лицо Брюса после этих слов осталось абсолютно непроницаемым. Но то, с какой лёгкостью он расправил плечи и распрямил спину, будто с них внезапно слетел многолетний груз, сказало Рике гораздо больше.       А потом он отдал приказ поднимать в воздух Чёрную Птицу. И лететь за подкреплением.       Проводив Колосса взглядом, Химера вздохнула и полезла туда, где, судя по планам, должен был находиться вход в погреб. Ей не составило никакого труда запомнить его местоположение: особняк Уэйна в этом мире ни капельки не отличался от школы «Нова» в её родном.       Протиснувшись в проём, безудержно чихая и кашляя, перемазанная в пыли, паутине и каменной крошке Рика обнаружила, что погреб на удивление цел.       Впрочем… какое удивление — с такими-то укреплёнными стенами и потолками!       Конечно, и тут были видны следы разрушений: кое-где валялись разбитые бутылки, а то, что из них вытекло, давным-давно засохло и превратилось в прах. Но никаких трещин или пробоин, никаких ям в полу или разбитой мебели. Погреб тряхнуло — но он выдержал.       Значит, есть шанс, что эмблема на полу тоже не пострадала… Хотя что это я, наверняка не пострадала! Иначе бы Барри не сказал мне о ней.       Химера включила фонарик и пошла осматривать помещение.       Это заняло какое-то время, ведь запасы алкоголя у мистера Уэйна и в этом мире были богатые. Герба не оказалось ни в центре, на что Рика откровенно надеялась, ни по углам, ни даже под мощными и пузатыми бочками, стоявшими на подставках. Зато в одном из укромных уголков, рядом со стеллажами с коллекционным шотландским виски, обнаружился люк в полу, совершенно средневекового вида — деревянный и с круглым кольцом в качестве ручки. Причём дерево было такое, что за все эти годы ничуть не рассохлось, так что слегка помучиться Рике пришлось только с тронутыми ржавчиной петлями.       За люком обнаружился спуск ещё ниже — достаточной ширины, чтобы по нему мог пройти плечистый мужчина вроде Брюса. А скрипучая лесенка привела Химеру в маленькую комнату, практически кладовку, где на полках лежали какие-то совершенно сумасшедшей формы бутылки, надписи на которых Рике даже читать не хотелось, чтобы не представлять их стоимость.       И вот тут она увидела.       На гладком полу был даже не нарисован, не вырезан, а искусно выложен мраморной мозаикой старинный герб местного семейства Уэйнов: в ровном белом круге распростёрла чёрные крылья геральдическая летучая мышь.       Комнатка была настолько небольшая, что Рика, встав в центр круга, с сожалением поняла, что рядом с ней могут уместиться всего двое. Все мечты о супер-отряде хотя бы единиц в пять-семь слетели, как клочья паутины, которые она стряхнула с рукава своей куртки.       Но двое — это тоже будет подспорье. И ещё какое! Надо только грамотно выбрать…       Но выбирать можно было и дома. И Химера выключила и убрала фонарик на пояс, вытащив ему на замену нож. Потом, тщательно облизав указательный палец и сплюнув грязную слюну, уколола его подушечку остриём. И невольно задержала дыхание, когда набухшая капля крови по её воле упала в центр мозаики под её ногами.       Несколько секунд ничего не происходило. Потом контуры герба медленно засветились странным голубоватым светом. У Рики слегка закружилась голова, она прикрыла глаза…       А когда открыла — вокруг было так же темно.       А вот и нет, так же — да не так же!       Свет проникал сверху, сквозь щели в закрытой крышке люка. И Рика могла побиться об заклад, что это тусклое электрическое марево исходит от равномерно распределённых по погребу ламп, заделанных под старину в виде факелов. Она знала, что они там есть.       Вокруг не было ни пыли, ни паутины. Пахло не разрухой и плесенью, а старым, но целым деревом и чистым камнем. И было гораздо теплее, чем в промозглых и неотапливаемых руинах на берегу Готэмского залива.       Рика включила фонарик и огляделась.       Бутылки здесь тоже были. Но другие. И герб на полу тоже был. И с него ей нельзя было сходить ни в коем случае. Ни шага не сделать за его пределы — крепкими стройными ногами в необрезанных штанах и удобных ботинках.       Химера невольно зажмурилась и выдохнула, считая до пяти.       Дома…       Впервые в жизни, пожалуй, ей захотелось упасть в обморок — как в фильмах, когда герои открывают дверь и встречают любимых, которых считали погибшими. Вот только сейчас её саму встретили. И Рика впервые осознала, насколько действительно домом ей стал бывший особняк Уэйнов. С его запахами, звуками и разношёрстными обитателями. С его почитанием основ прошлого, смакованием настоящего и нацеленностью в будущее.       А ведь за стенами особняка было ещё шоссе. А дальше по шоссе был Готэм. Её город. А за стенами Готэма был весь мир… Её мир. Её дом.       И это осознание первого возвращения в свой мир было настолько сильным и острым, что ощущалось, как пик наслаждения в момент плотской любви.       Когда же этот восторг схлынул, дыхание вернулось в норму и подгибавшиеся ноги так и не подогнулись, пришла другая, более серьёзная и разумная мысль: как связаться хоть с кем-нибудь? Кричать отсюда смысла не было, ждать, пока кто-нибудь спустится за бутылкой, было глупо и долго, а свою «капельку»-передатчик и телефон Рика сама же здесь и оставила, когда ехала на встречу с Джанин, — наверху, в своей комнате.       Мелькнула шальная идея попробовать позвать Альберта — вдруг магия верных дворецких сработает настолько, что он услышит и придёт откуда угодно?!       Но вместо этого Рика улыбнулась и назвала совершенно другое имя:       — Каспер. Каспер, ты меня слышишь?       И в тёмном углу рядом с ней сгустился слегка светящийся образ самого дружелюбного в мире привидения.       — Да, мисс Уэйн. С возвращением, пусть и несколько неожиданным. Я не зафиксировал сам момент вашего появления, а значит — это было технически невозможно. В любом случае, я очень рад. Могу ли я быть вам чем-то полезен?       — Да, Каспер, — улыбнулась Рика, выключая фонарик. — Будь добр, позови сюда, пожалуйста, мистера Пенниуорта.       

***

      Мудрость Альберта Пенниуорта, по мнению Химеры, равнялась его невозмутимости и элегантному спокойствию. Без лишних расспросов и причитаний он выслушал исходные данные и предложил решение: взять кого-то из команды — и того, кто будет наиболее полезен делу, но при этом не явится слишком шокирующим элементом для обитателей другого мира, не знающих о наличии своих двойников. Следовательно, все те, кто был там мёртв или жив и активен, отпадали сразу — во имя спокойствия для умов и отсутствия подозрений у Хозяина, если его шпионы вдруг окажутся слишком хороши.       Именно поэтому рядом с Рикой в Чёрной Птице сидела Умка, верная и сильная сестра-медведица, оставившая «Нову» на попечение Сатаны. А место второго пилота занял тот, чьи способности могли оказаться критически важными и для отрядов Бэтмена, и для выживания группы странных детей. Телепортер. Курт Вагнер. В мире Хозяина считавшийся пропавшим без вести: прилюдно его не казнили, укола сыворотки он избежал, а тело его так и не нашли.       Предварительный брифинг, который Химера провела им в самолёте, был кратким, сухим и по делу, без лишних эмоций. И она ещё раз порадовалась, что выбрала именно этих двоих, когда, узнав о гибели местных Логана и Ксавье (и какой гибели!), они оба не стали кидаться к ней с сочувствием и тревожными вопросами. Умка просто на секунду сжала могучие кулаки и опустила глаза, а Курт перекрестился и сотворил короткую, еле слышную молитву.       По прибытии даже Брюс оценил выбор спутников Химеры, хотя та откровенно опасалась, что он хотел бы видеть кого-то другого. Но таланты Курта не подлежали сомнению, а Умка, русская сирота при живых родителях, на диво быстро нашла общий язык с детьми.       Остров по-прежнему двигался полным ходом, только теперь в другом направлении. И Бэтмен, собрав детей, Джин и Колосса, без промедления устроил собственный, общий брифинг, чтобы объяснить, в каком, — и наконец-то раскрыть свои планы на решающую битву с Хозяином.       Они летели в штат Невада. Именно там, в Зоне 51, бывший Супермен устроил тщательно охраняемый склад полезных и опасных артефактов, добытых и захваченных им и его кликой. Именно там и находился последний костюм Флэша (тут встрепенулся Колёсник), трезубец Аквамена — сражённого повелителя Атлантиды, шлем от Церебро, ядерное сердце Тони Старка и многое, многое другое. И именно туда должен был проникнуть отряд странных детей, пока основные силы во главе с Бэтменом принимают на себя удар Хозяина, который не замедлит примчаться, почуяв неладное. Два других острова Сопротивления в разных концах страны должны были в это же время отвлекать его личную гвардию. По сути, это был акт добровольного самоубийства — лишь бы дать спецгруппе время добыть то, что неминуемо переломит ход сражения и даст шанс победить Хозяина.       — Это кольцо из зелёного металла, — пояснил Брюс, выводя изображение на экран компьютера. Это был, скорее, перстень с резным символом — окружность и две, прилегающие к ней, короткие горизонтальные полоски, сверху и снизу. — И фонарь к нему с тем же рисунком. Фонарь — это батарейка. Далеко не факт, что кольцо заряжено, но для подпитки ему хватит и десяти секунд. Вы сами поймёте: заряженное кольцо должно светиться. Потом вы должны доставить его мне как можно скорее.       — И что же оно делает? — осведомился Джокер, машинально поигрывая ножом-бабочкой, что, впрочем, никого из присутствующих не раздражало.       — Это кольцо Зелёного Фонаря, — отозвался Бэтмен. — Артефакт инопланетного происхождения. Я общался с его предыдущим владельцем, пилотом по имени Хэл Джордан. Он сказал, что кольцо обладает практически безграничным потенциалом, всё зависит от силы воли носителя. Я сам видел, как свет, вырывавшийся из узора, принимал абсолютно различные формы — и весьма вещественные, должен заметить. С помощью этого кольца можно будет убить Хозяина.       — Почему же сам Хэл Джордан не сп’равилса? — поднял брови Курт.       — Не хватило силы воли? — флегматично предположил Загадочник, катая монетку по пальцам. — Я люблю зелёный цвет, но испытание воли — нет и нет.       Бэтмен покачал головой, упираясь кулаками в столешницу.       — Нет. Дело не в этом. Хэл не справился и погиб не потому, что кольцо подвело его. Просто он поторопился. И попытался нанести удар в самом начале.       — А ты уверен, што п’реуспеешь там, к’де потерпел поражение воин Корпуса? — прищурился золотыми глазами Курт.       Брюс смерил его проницательным взглядом и кивнул.       Корпус… Бэтмен не говорил про Корпус.       — А у нас тоже есть Хэл Джордан и кольцо? — тихонько спросила у наставника Химера.       — Йест’, но сейчас он ф космосе, его дафно ник’то не видел, — так же тихо отозвался тот. — Давай попосше.       Рика кивнула и умолкла, в мыслях коря себя за то, что ещё не изучила Бэт-вики от корки до корки. Это, конечно, было сложно, учитывая объёмы информации, но для таких вот случаев… Что-то в глубинах памяти ей подсказывало, что какие-то кольца и Фонари в ней упоминались, просто очень давно по хронологии. Лет десять? Пятнадцать? Ладно, сейчас пока не важно.       — В то время мы ещё верили, что Кларка можно образумить, — продолжал тем временем Бэтмен. — Хэл не хотел его убивать, просто обезвредить и привести в чувство. Но его взяли массой: ведь он не учёл, что на стороне криптонца было довольно много героев — ещё не погибших в боях с нами и не осознавших всю глубину безумства Хозяина. Некоторые как раз и осознали — после того, как Супермен убил Хэла. Безоружного. Когда его поставили на колени бывшие соратники.       Интересно, какими зашоренными надо быть, чтобы усмотреть в этом самооборону или идеологическую мотивацию, которой он наверняка прикрылся…       — В одном я уверен, — продолжал Бэтмен, — мне хватит силы воли, чтобы воспользоваться максимально возможным потенциалом кольца.       — Мы все в тебе уверены, Брюс, — пристукнул кулаком по колену Колосс.       — О да, так’… — еле слышно выдохнул Курт, на лице которого застыло очень странное выражение. Но Рика так и не смогла его разгадать, поэтому решила не отвлекаться. Тем более что Брюс уже расстилал на столе карту — бумажную, не электронную. Видимо, добытую с большим трудом. И, вполне вероятно, с большими потерями.       — Главное — без самовольства и сумасшедших инициатив, — чуть улыбнулся он, поднимая глаза на детей. — Я понимаю, кое-кому из вас захочется измерить свою силу воли. Но поверьте, если мы выживем — у нас ещё будет на это время. А пока ваша задача — добыть кольцо и доставить мне. Хозяина убью я сам.       Дети вновь переглянулись, на сей раз — с хищными усмешками. Скорее всего, каждый из них представил себе эту картину, с разными подробностями и в разных красках. А ведь у них наверняка тоже кто-то погиб от рук Хозяина и его прихвостней, внезапно сообразила Рика. Мы об этом не говорили, но… почему-то же они согласились примкнуть к Бэтмену. Поэтому так и рады быть причастными к убийству того, кто правит этим миром.       После того как были изучены возможные маршруты к месту хранения кольца, прикинута тактика действий и проложены пути отступления, Бэтмен хотел было объявить собрание оконченным, но Рика его перебила:       — Подожди. Ты сказал, что ты и твои силы будете отвлекать Хозяина, пока мы лезем за кольцом. Но что помешает ему просто заморозить всех вас дыханием или испепелить лазерами из глаз?       — Всё очень просто, — усмехнулся Брюс и потёр переносицу. — Когда он прилетит, я вызову его на поединок.       — И он согласится? — саркастически поднял брови Джокер. — Что-то я не верю в рыцарское поведение с его стороны…       — И я не верю, — сжал губы Бэтмен. — Уже нет. Но у него не будет иного выхода.       Он встал и подошёл к стене, скрытой огромной картой мира с кучей меток и нанесённых линий. Пискнула кнопка, раздалось пневматическое шипение, стена отъехала в сторону…       И глазам собравшихся предстал костюм.       Он был чем-то похож на те самые доспехи, последний костюм Брюса из мира Химеры, которые она надевала когда-то давно, в другой жизни, перед тем как отправиться в Айрон Хайтс. Только этот был более громоздким, массивным и неуклюжим на вид. И когда местный Брюс его активировал, глазницы шлема — не сплошного, открывающего губы и щёки — загорелись отнюдь не белым огнём.       А зелёным.       — Он работает на криптоните, — пояснил Брюс, чуть ли не с отеческой гордостью осматривая костюм. — Как и кое-какие игрушки на поясе. Хозяин не будет тратить время на всех остальных. Я буду опасен для него — и я займу его.       И он обвёл команду детей и Химеру глазами, уже начинавшими загораться серо-стальным огнём в предвкушении финальной битвы.       — Главное — успейте вовремя. Я… надеюсь на вас.       И после этих слов Рика вновь уловила еле слышный выдох Курта Вагнера.