Не жди Радугу после Грозы

***

      Я сцепляю челюсти, когда вижу, как его мощная высокая фигура выходит из-за стола, небрежно извинившись перед присутствующими. За столом сидят еще двое парней и девушка, очень хорошенькая брюнетка. Странно, обычно он веселится только в мужской компании. Может, чья-то сестра? Хотя, какая к черту разница вообще. Отчетливо различаю в этой полутьме сведенные к переносице брови. Хмурится. Напряжен? Озадачен? Зол? Не знаю, и не хотела бы оказаться той, кто посмеет разозлить этого придурка. Калинин расправляет широченные плечи, заметно раздавшиеся в размерах за эти годы, подходит ближе, и вдруг широко улыбается, обнажив идеально ровную жемчужно-белую, винировую по всей видимости, челюсть. Голливуд отдыхает в сторонке. Артур действительно стал еще более привлекательным, чем был тогда. Помню его мальчишкой, в джинсухе и с длинной челкой, а теперь передо мной настоящий холеный принц самых чистых кровей. Вот только восхищения или же симпатии совсем не вызывает. Только тошноту и волну ледяного озноба по спине, которая распространяется по всему телу и заставляет мое сознание протрезветь. — Выпьешь с нами? Чай, кофе, виски? — миролюбиво предлагает Артур, на что я отрицательно мотаю головой и отхожу в сторону от столиков, расположенных на достаточно большом расстоянии друг от друга. По всему периметру второго этажа есть перила, поэтому минуя небольшие кучки беседующих и танцующих возле них девушек и парней, я нахожу уединенный уголок практически рядом с лестницей и останавливаюсь там. Все это время Калинин молча и не спеша следовал за мной. Какое-то время проводим в молчании, однако это не напрягает, даже наоборот, дает мне возможность собраться с одолевающими мой бедный мозг мыслями. Мужчина безмятежно закуривает сигарету, несмотря на то, что сейчас во многих заведениях это запрещено. Конечно, чего ему бояться? Он может купить этот клуб при большом желании. Смотрю, как длинные пальцы обхватывают фильтр, подносят к губам, снова и снова, медленно, одурманивающе. Тоже не отказалась бы от палочки-вонялочки, вот только моя пачка куда-то проебалась. Наверное, выпала из кармана, когда доставала телефон перед входом. Киваю в сторону стола, где сидит его компания. — Твои друзья не будут против, если выйдем на улицу? — выпаливаю такую ерунду по сути, но не знаю, с чего начать разговор, поэтому произношу первое, что приходит в голову. — Нет, но мы не пойдем туда. Погоду видела? — строго спрашивает и продолжает курить, смотря на танцующих неподалеку девчонок, которые едва заметив его взгляд на себе, тут же начали рьяно крутить задницами. Идиотки. Неужели не видят, что он полный псих. Насильник и мудак. Вот кто он. Конечно, судят по обложке. Не понимают, что внутри. Артур подмигивает одной из них и показывает на запястье, дотронувшись указательным пальцем до циферблата дорогущих часов. Затем жестами дает девушке понять, что освободится через пару минут. Вот же мудила. Вспыхиваю, словно спичка, но держусь изо всех долбаных сил, чтобы не врезать сученышу. — Говори уже, что хотела. У меня нет времени на то, чтобы смотреть, как ты молча пялишься в толпу, Вита. — Выплевывает наконец мужчина, от ставшего вмиг резкого и скользкого тона которого я вмиг трезвею и смотрю прямо в его глаза, что раньше стеснялась делать. — Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое. Ты и Савельев. Иначе я вынуждена буду обратиться за помощью. — быстро говорю я. — К кому? — смеется Артур, тушит докуренную сигарету и бросает в урну позади меня. — Господу Богу? — К тому, кто точно сможет оградить меня от вашего общества. Алексею Ваграмовичу Калинину. Слыхал о таком? — говорю совершенно спокойно, даже беспечно улыбаюсь, когда замечаю на его лице тень удивления. — Серьезно? Постой-ка. Ты действительно считаешь, что мой отец поможет тебе? — Артур уже не просто улыбается, а практически смеется мне в лицо. — И как, позволь спросить? Накажет меня? Поставит в угол? Скажет, что нельзя обижать маленьких девочек? — Надеюсь, у него с фантазией получше, чем у тебя. — Произношу, не обращая внимания на его издевки. — Интересно, какая у него будет реакция после того, как он увидит заключение медэкспертизы. — Какой еще медэкспертизы? — хмыкает мужчина. — Доказывающей факт изнасилования Леры Сазоновой. Помнишь такую? — Изнасилование? — стальным тоном рявкает Артур, заставив меня слегка вздрогнуть. — Да ты шутишь, наверное? Я ее не трогал. — Врешь. Лера все нам рассказала. Мне и Карине. Два свидетеля и улика - заключение о повреждениях тканей половых органов. Эта дуреха отказалась ехать на освидетельствование, но моя знакомая все сделала, потому что я знала, что против такой твари, как ты нужно хоть что-то иметь на руках. — едко замечаю, глядя, как самоуверенное лицо Калинина приобретает бардовые оттенки злости. — Не думаю, что твоему папочке-судье понравится то, что я ему расскажу и брошу на стол. — Закончила? — спрашивает, приблизившись ко мне практически вплотную. — Теперь слушай сюда. Я трахал эту рыжую шлюшку только из-за тебя! Да я все сделал, чтобы быть ближе к тебе! Блять! — мужчина рявкает еще какие-то ругательства, но шум оглушающей клубной музыки оглушает нас обоих, кажется, в клубе началась настоящая движуха. Артур наклоняется так, чтобы мне было слышно то, что он собирается сказать, и я стараюсь держаться также ровно, хотя это дается мне с трудом. Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не плюнуть ему в рожу. — Ты думаешь, что я просто так вернулся сюда, да? Нихуя. Я знал, что найду тебя. Справки навел, узнал, в каком универе учишься, с кем общаешься, живешь, где живешь, куда ходишь. Сука! Да я с этой девкой мутить начал, только чтоб разузнать побольше о соседке твоей, не сдружилась ли ты с очередной тварью. Ясно? Ты думаешь, что так просто купить квартиру в полностью сданном комплексе? Но у меня получилось. Выбил сраную однушку в этом захолустье, где вы жилье снимаете. Похер, продам потом. — Калинин снова начинает курить, переводит дыхание, а я жадно глотаю воздух ртом, пытаясь прийти в себя от полученной информации. — Но Паша сказал, что это его квартира. Игната. — судорожно уточняю то, что интересует меня в первую очередь. — Нет. Хата моя. Игнат там просто баб своих трахает. А этому тренеру вашему, лошаре, спецом так сказано было, чтобы тебе передали. Думал, зассышь и съедешь оттуда, в центр переберешься. Чтоб только в срань эту, забытую богом, не ездить. И нахер, спрашивается, там сняла жилье? Полно вариантов здесь, универ рядом, работа... — голос парня становится более спокойным, что не дает мне рационально мыслить. В нос врывается знакомый запах цитрусового парфюма, обволакивая мои легкие и скручивая желудок тошнотворным спазмом. Меня воротит от всего этого. От его присутствия, запаха, голоса. Омерзительно даже попытаться поверить во все услышанное. Но не поверить тоже не могу, помня его одержимость идеей переспать со мной назло лучшему другу. Только, чтобы доказать... очернить... сделать в его глазах конченной шлюхой... — Вита... Еще три месяца назад я все просчитал. Думал, смогу завоевать хотя бы прощение. Черт. Три года прошло, верно, куколка? — это был и не вопрос вовсе, а констатация факта. Артур вновь небрежно поправил свою шевелюру, и начал делать ко мне неторопливые шаги. — Я честно хотел еще тогда извиниться, все объяснить, но ты исчезла. — Его голос вдруг стал тихим и ласковым, что на долю секунды я застыла, однако воспоминания о том позоре больно вонзили свои шипы в сердце, так что я просто отвела взгляд от его лица и сделала шаг назад, облокотившись о широкие перила. — Артур, хватит уже, – я отпила из открытой бутылки шипучую жидкость и продолжила рассматривать веселющуюся пьяную толпу людей внизу на танцполе, все еще чувствуя, как гулко бьётся моё окаменевшее сердце. — Мне было восемнадцать, я была под наркотой, смешанной с алкоголем, а ты.... ты был моим лучшим другом. Я доверяла тебе, да. Но это прежде всего моя ошибка. И вообще, таких ситуаций пруд пруди, не стоит зацикливаться на прошлом. Я хочу только одного, чтобы вас больше не было в моей жизни. И я честно не понимаю, к чему ты мне все это сейчас рассказал. — Я произнесла все это с абсолютным безразличием, словив на себе ошарашенное выражение лица парня, явно ожидавшего чего-то другого. — Ты так просто говоришь об этом. — Произносит он надтреснутым тоном, выпускает дым мне в лицо. — И почему ты выбираешь именно моих лучших друзей? — В смысле? — удивленно выгибаю бровь. — Я же сказал ранее, что еще несколько месяцев назад решил встретиться с тобой, но передумал. — говорит Калинин, опять съезжает с темы. — Это ничего не меняет. Я не простила бы тебя. Ни тогда. Ни сейчас. — Хрипло, еле слышно отвечаю я. — Как думаешь, почему я передумал? — спрашивает вдруг. — А я отвечу тебе на этот вопрос, даже если тебе все равно. Да потому что я не встану на пути у своего брата. — О чем ты говоришь? Ты себя слышишь вообще? Игнат не помешал тебе сделать это со мной! Где было твое так называемое братство три года назад? — отрезаю я и отворачиваюсь, стараясь перевести дыхание, чтобы злость хоть немного отпустила. — В любом случае, факт остается фактом. Ты изнасиловал Леру, Артур. Ты вообще чтоли не понимаешь? Я не смогу оставить это просто так. Если закон не для тебя писан, то хотя бы отец мозги вправит. — Да не насиловал я эту шлюху, Вита! Да, трахнул ее жестко, не спорю, но она сама этого хотела. Пришла в отель. Я пьяный был вдрызг, может и повредил слегка, хер великоват. — Продолжает свое вранье мужчина, а я попросту не хочу слушать, потому что весь этот разговор изначально никуда бы не привел. Сплошной бред. Получается, что все это время я была под его прицелом. Я и мои знакомые. Карина. А если бы этот псих начал крутить шашни с ней, а не с Леркой? Даже подумать страшно, что бы я тогда чувствовала. И хотя Артур говорит все это довольно искренне, я не могу поверить в эту ложь. Лера не похожа на какую-то там давалку. И стала бы она нам врать? Зачем? Ловлю себя на мысли, что снова стараюсь выделить в мало знакомом человеке только хорошее. И это бесит. Но я не должна верить ему. Это же Калинин. Долбанный манипулятор. — Ладно. Проехали. Кукла, послушай. Можешь отдать эту бумажку отцу, я не против. Я в себе уверен. Речь о другом. Сейчас давай серьезно поговорим. — Серьезно? Поговорим о чем? Я хочу, чтобы ты исчез. Испарился! Понимаешь? Просто оставь в покое меня и моих друзей. Савельеву тоже передай. А я ухожу. — Решительно двигаюсь в сторону лестницы, ловлю на себе брезгливые взгляды каких-то расфуфыренных девиц в модных одежках, бросаю в урну полупустую бутылку из-под минералки. Но меня вдруг одергивают за капюшон и притягивают к себе. Брыкаюсь, как ненормальная, совершенно наплевав на то, как это может смотреться со стороны. Однако, к моему ужасу, всем абсолютно наплевать. Никто даже не старается подойти, спросить, все ли в порядке. Артур продолжает тянуть меня к столику, где его уже заждались, крепко держа под локоть. А я матерюсь и выплевываю в его адрес всевозможные проклятия, которые он будто не слышит вовсе, пропуская все мимо ушей. — Пусти меня. — Делаю еще одну попытку вырваться, но тщетно. И тут он резко разворачивает меня и прижимает к себе, заставив поперхнуться собственным дыханием. — Успокойся. Посидишь с моими друзьями пять минут. Я возьму пальто и отвезу тебя в область. — Выражение лица мужчины становится непроницаемым. — Не дури. На улице дубак, на такси я тебя одну не пущу, а по-другому в такое время ты не доберешься. — Как ты выпивший сядешь за руль? — злобно интересуюсь я. — Я не пью. За последние три года только два раза бухал. Когда мать умерла, я тогда кстати твою рыжую подружку первый раз на член натянул. А ей лишь бы на хуе твердом попрыгать, сразу во все щели дала. А второй раз нажрался как раз в тот день, когда якобы ее изнасиловал. Блять, аж самому смешно. Ты такая наивная до сих пор, кукла. Веришь безоговорочно. — Мягко улыбается и усаживает меня на диванчик рядом с той самой симпатичной темноволосой девушкой. Стараюсь переварить услышанное. Мать Артура умерла. Жаль ее, насколько я знаю, последний год она болела чем-то серьёзным и лежала под наблюдением в московской клинике, Зойка рассказала, когда узнала от Воробьева. — Ребятки, вы тут пока познакомьтесь. Эми, Вита у нас немного стеснительная, может ты ее уговоришь выпить хотя бы чай? — Артур очень дружелюбно подмигивает брюнетке, а та дарит ему не менее обворожительную улыбку, после чего парень уходит, оставляя меня наедине с тремя парами заинтересованных глаз. — Ты девушка Арчи? — спрашивает девушка, и мне удается получше ее рассмотреть. Идеально ровная кожа, светлая, будто просвечивающаяся изнутри. На лице совершенно ноль граммов косметики, как впрочем и на мне. Пухлые ярко очерченные губы, мягкие скулы, тонкие брови, но самое невероятное - это неестественно яркий изумрудный цвет глаз. Такое ощущение, что линзы, хотя выглядит весьма натурально. Темно-каштановые волосы чуть ниже плеч, собранные в небрежную косу, в ушах изумрудные сережки под цвет глаз, темно-серое простое вязаное платье ниже колен, сапожки на небольшом каблучке, и не сразу бросающийся в глаза, однако весьма округлившийся животик. Девушка в положении, хотя на вид ей не дашь и шестнадцати лет. Запоздало отрицательно качаю головой в разные стороны. — Боже упаси. Нет. Я... просто приятельница, — девушка предлагает мне какие-то напитки, но я вежливо отказываюсь, хотя живот уже стягивает голодный спазм. — Я - Эмилия, кстати. Это мой бр... муж, Денис. А это Костя. Для своих – Сокол. — Девушка следом представляет им меня, на что я невольно смущаюсь, разглядывая обоих мужчин за столом. Супруг девушки выглядит гораздо моложе другого парня. Тому лет тридцать на первый взгляд, если судить только по внешности. Суровый такой, с бородой и цветными татуировками на руках и шее. Такое ощущение, что он весь в наколках. А про таких как Денис говорят: "Красив, как Дьявол". Высокий, в меру подкачанный, широкая шея, ярко выраженная широкие скулы, прямой нос, чуть вьющиеся темные волосы, идеально вылепленные губы, густые широкие брови и синие-синие глаза. Одет официально, я бы даже сказала, по-офисному. Парни вежливо интересуются, не хочу ли я что-нибудь заказать поесть, и я конечно же отказываюсь от столь щедрого предложения. Мужчины начинают что-то бурно обсуждать, а затем и вовсе уходят на улицу покурить, оставляя нас наедине. Наблюдаю, как нежно Денис целует в лоб свою беременную жену, попутно набрасывая ей на плечи тёплый палантин, который она незамедлительно с себя стягивает, едва заметив, что парни скрылись из виду. — Чересчур опекает меня, как-никак, в прошлом он мой брат. — спокойно произносит девушка, отпивая из красивой фарфоровой кружки чай. — Не поняла. — искренне недоумеваю я. — Долгая история, может, как-нибудь потом расскажу, если встретимся. Завтра мы уезжаем обратно домой. Денис очень переживает, боится, что рожу раньше срока, а мы будем в другом городе. — слышу грустные нотки в ее голосе. — Я обожаю Питер. Надеюсь, после рождения ребёнка мы будем чаще выбираться вот так. Спонтанно. А ты местная? — вдруг оживленно спрашивает Эмилия. — Прости, не моё дело. Я вообще не из болтливых, ты не подумай, просто беременность сделала меня такой. Без тормозов. — Оправдывается девушка, заставив меня впервые за эти дни по-настоящему искренне улыбнуться. — Ничего. Я приезжая. Четвёртый год пошёл, как переехала. А вы откуда Артура знаете? — интересуюсь я, опустив взгляд на свои пальцы. — Наши отцы ведут общие дела по бизнесу. Сюда мы приехали впервые вдвоем, раньше Денис всегда сам уезжал тусить с пацанами. А вообще, в этой компании все связаны через отцов. Сокол, мой муж, Арчи и Абра. — перечисляет Эмилия, поглаживая животик. — Абра? Что за прозвище такое? — с улыбкой спрашиваю я. — Фамилия Абрамов, не знаю даже. Я по имени всех зову. Не люблю прозвища все эти дурацкие. — отвечает девушка. — Кстати, это его клуб, сам Влад как всегда опаздывает. В пробке застрял. — Влад? А..Абрамов..? — заикаясь, переспрашиваю я у девушки, удивлённо смотрящей своим изумрудный взглядом на ошарашенную меня. — Ты его знаешь? Ааааа, ну конечно! И как я сразу не догадалась. Ты - та самая Вита, в которую Влад влюблён. Да? Я угадала? — Эмилия радостно хлопает в ладоши, а я моментально подскакиваю, словно ошпаренная, извиняюсь перед ничего непонимающей девушкой и убегаю прочь, вниз по лестнице, мимо прыгающей и орущей толпы, сквозь пропитанную алкоголем и кальяном духоту на свежий воздух. Срывающийся с неба мокрый снег больно вонзается в разгоряченную от тепла кожу лица, ударяет прямо по щекам, становится трудно дышать, но я стараюсь хоть как-то вдохнуть живительного кислорода в легкие, чтобы не упасть навзничь прямо посреди тротуара. В паре метров от меня тормозит уже знакомая иномарка, пассажирское окно бесшумно опускается и мужчина за рулём приказывает мне садиться в машину. Без разговоров соглашаюсь, потому что в сложившейся ситуации просто не знаю, как поступить иначе. Захлопываю дверь и пристегиваю ремень безопасности. Шумно выдыхаю, а стекла моментально запотевают от разности температур в салоне и на улице. Иномарка мягко стартует, слышен едва уловимый гул мотора. Смотрю в окно, наблюдая как искрящийся раноцветными огнями город сменяется бесшумной магистральной трассой. А затем машина останавливается. — Об этом я и хотел поговорить, Вит. — отзывается наконец Артур, устало смотрит в лобовое стекло, за которым лишь пустая дорога и тусклые фонари. Мы недалеко от нашего дома уже, однако мне уже все равно. Какая же я глупая. Лишь сейчас в голове всплывают обрывки фраз и разговоров, прозвище "Арчи", не один и не два раза упомянутое Владом. Его поездка несколько месяцев назад в Москву к этому самому Арчи. Конечно, в такое не просто трудно поверить. Я пребываю в таком леденящем ужасе, что не знаю, как вообще реагировать. — А почему Игнат его не знает? — задаю вполне логичный вопрос, вертящийся на языке уже некоторое время подряд. — Он разве не твой лучший друг? — Ига никогда им и не был. — зло выплёвывает Артур. Калинин. Арчи, мать его за ногу. — Мой единственный близкий друг-это Влад. С самого детства. Он крестник моего отца. — и тут я сдаюсь, перестаю нормально дышать и попросту задыхаюсь, хватаясь за грудную клетку, впопыхах открываю дверь и выползаю на улицу, где меня тутже выворачивает выпитой минералкой и остатками недоеденного завтрака несколько раз подряд.