Укрощение строптивых: дорога домой

       - Значит, вы убежали из дворца, хотя я просил этого не делать? Я стыдливо опустила глаза к полу. Вот чего я боялась, когда мы останемся одни. «Ну, Дорта, погоди, я с тобой раскветаюсь, старая негодница» - подумала я. - Ребята тут не причём, это была моя идея... - Пробормотала я, поспешно развязывая последний шнурок на роскошном платье, в каком мне и полагалось встречать мужа с похода. Я поморщилась. Освободиться от удушающего корсета и веса богатых украшений, которые я бы с удовольствием променяла на ещё пару часов в легком хлопковом платье, в каком скакала по Дейлу, было ничем не лучше. Боль от них все ещё отдавалась в ребрах и тяжестью в мочках ушей. С неприязнью, я отодвинула роскошные одежды, на миг уловив в одной из снятых мной рубиновых серёжек отчаянное выражение своего лица. Полное разочарования и чего-то ещё, что я никак не могла понять. Медленно отворив двери гардеробной, я вышла в широкую светлую комнату с камином. Я встала у зеркала, чтобы окончательно привести себя в неподобающий королеве, но такой милый моему сердцу вид, как снятую корону перехватили другие большие руки. - Не думай, что виню тебя или мальчиков. Я не сержусь на вас. - Гном ласково провел рукой по моему плечу. - Вы единственное, что у меня есть и я всего лишь хочу вас уберечь. - Понимаю. - Слабо улыбнулась я. - Но и ты пойми, Торин, я больше не могла сидеть взаперти. Отвернувшись, подбирая подходящие слова, я присела на мягкую кровать. - Я... устала. Устала гадать, какая сейчас пора на дворе, как сильно изменился мир снаружи, что вообще происходит вокруг меня. Устала быть... - Королевой? Я вздрогнула от такого заявления, хотя в душе и понимала, что это правда. Никогда и ни под каким предлогом, я не хотела брать на себя бремя ответственности за целое королевство, в то время как не могла позаботиться даже о самой себе. И что теперь? Казалось, король меня хорошо понимал, и шумно вздохнув, опустился рядом. - Послушай, Ариэль, - в руках он всё ещё держал рубиновую корону, - меня не назвать мудрецом, утешителем или хорошим советчиком... Глядя на его сосредоточенное выражение лица можно было догадаться, что каждое слово даётся ему с трудом, и даже тон, с каким их произнести он тщательно продумывает заранее. Я невольно улыбнулась, и взяла его за руку: - Ведь нельзя ожидать от изумруда, что тот станет алмазом? Слегка расслабившись, гном убрал украшение и, наконец, взглянул на меня: - Мне лишь хотелось сказать, что и я не всегда желал стать узбадом. Бывало, часто сбегал с уроков Балина, и меня находили в нижних кузницах, а отец за это подолгу отчитывал. Говорил, что не мы выбираем власть, а она нас. Вспоминая портрет сурового Траина в зале королей, мне легко в это верилось, точно также как и в рассказы о вздорном нраве деда Торина - Троре. Вот уж кто точно был выбран властью и зацелован ею до смерти. При мысли о его сумасшествии и времени, когда Дубощит был подвержен влиянию драконьей болезни, мне стало не по себе. - Но всегда ли нужно платить собственной свободой за выбор, который делаем не мы? Это же несправедливо! - Ради благополучия своего народа, приходиться жертвовать почти всем. Не трудно было понять, что речь была о семье Торина, которую почти полностью выкосили борьба за власть, орки и драконы. Прикоснувшись ладонью к шершавой щеке гнома, я заставила его посмотреть на себя: - Не знаю, говорил ли это твой отец, или кто-либо, но знай: я очень, очень люблю тебя. - Он крепче прижал мою руку к лицу, затем легко поцеловал в ладонь. - Я сделаю всё, чтобы ты и твоя семья мной гордились. Но не хочу повторять судьбу Трора и его предшественников. Я мягко улыбнулась, стараясь звучать убедительно, когда мысленно дрожала, боясь быть неправильно понятой: - У меня свой взгляд на мир и жизнь, стремление прожить всё это по-настоящему, а не наблюдателем со стороны! Если ты разделяешь мои чувства, прошу просто позволь мне быть собой. И себе позволь. - Приподнявшись, я поцеловала его в лоб. - Доверься нам с тобой. По крайней мере, - я лукаво на него посмотрела, спихнув рукой с кровати корону. Она бесшумно покатилась по мягкому шерстяному ковру, и стукнулась о стену. - хуже, чем тогда, в окружении орков и пламени, уже не будет. Узбад ответил такой же хитрой ухмылкой, придвигаясь ближе.

***

Как и договаривались, на рассвете возле покоев уже поджидала Эмир. За спиной у неё был походный рюкзак набитый чем-то до упора. Из открытой горловины торчала рукоять секиры. Я приподняла сонные веки. - Вы не упомянули, чем именно мы будем заниматься, поэтому я решила предусмотреть все варианты. - Гномка пожала плечами. - Оставь, сегодня нашим оружием будет ловкость и находчивость. - То, чем мы не наделены, хотите сказать? - Поспевая за мной во тьме утренних коридоров, Эмир не решалась выказывать иронию напрямую, заменяя нахальное "ты" на миролюбивое "мы". На очередном перепутье холлов, я остановилась. Откуда-то дул едва заметный ветер, с запахом росы. Если прислушаться, с той стороны, можно было услышать даже пение птиц и бас весело болтающих стражников у выхода. Пересилив себя, я свернула в противоположном направлении. Поплутав и потерявшись дважды, мы нашли желанную мной и рассердившую не на шутку служанку дверь зала совета. - Да они такой скандал устроят, когда увидят в зале женщину! - Эмир тянула меня за рукав, пытаясь унести ноги до того, как нас бы поймали. - Не проверяйте на прочность любовь короля к вам, прошу! Пойдемте, скорее! Будучи куда сильнее меня, как и каждый гном в Средиземье, Эмир чуть не выволокла меня за угол коридора, но усвоенным на уроках Двалина в гущах Лихолесья приемом, я вывернулась, оказавшись под девушкой и начала всеми силами щекотать ей подмышки. Из зеленых глаз брызнули слёзы сдерживаемого смеха, пока я окончательно не вырвавшись, победоносно подбоченилась, гордо глядя на согнувшуюся пополам гномку. Когда она сумела взять себя в руки, я заметила как её губы под пушком первых гномьих усов стали ярко-алыми от укусов в попытках не издавать звуков. Теперь я по праву могла гордиться своей служанкой, как верным товарищем не только в добрых делах, но и... Назвать то, чем я собиралась заняться злодейством не повернулся бы язык, но в глазах Эмир это было натуральным плевком в тысячелетние традиции, на которых она выросла. Прислушавшись пару минут, приложившись человеческим и куда более внушительным гномьим ухом к деревянной двери, мы поняли, что сумели пока не привлечь к себе ненужного внимания. - Давай, подсади меня. - Эмир тут же подставила под мою туфлю своё плечо, пока я пыталась достать до края решетки у самого сводчатого потолка, закрывающего вентиляционные шахты. - Ты не помогаешь! - Минуточку, ваше... - Она запыхалась, пытаясь встать как можно выше на носочки. - ... величество... держитесь крепче... моя... королева... - Хватит. Я резво спрыгнула, случайно задев каблуком затылок служанки. Не издав и писка недовольства, однако полноценно компенсировав крик души взглядом, она умчалась поискать что-нибудь подходящее. Через долгие мгновенья Эмир приволокла за собой деревянную лестницу. - А если кто-нибудь её тут увидит? - Возмутилась я, однако, не переставая поспешно карабкаться по ней. - Просто. Лезьте. Вверх. Даже не оглядываясь на её лицо, я чувствовала, как она с любовью прожигает во мне дыру взглядом. Быстро взобравшись за мной, гномка ловко втащила в глубокую шахту тяжелую лестницу и закрыла внешнюю решетку. Жестом я указала в узкий коридорчик, увлекающий своей темнотой вперёд. Аккуратно меня оттолкнув, Эмир пошла первая, чиркнув о гранитную стену шахты, зажигая что-то вроде маленького ручного факела. Его свет освещал нам путь, пока служанка не остановилась, дав мне знак. Я настороженно прислушалась. Помимо гула сквозняка, свободно гуляющего по вентиляции, запахов горелого с кухни, ароматов жаренного мяса оттуда же и стойкого аромата кишечных газов, которые я даже знать не хотела откуда, не было слышно ничего. Тогда Эмир показала на свои глаза и указала вперёд. Где-то далеко, за поворотом, и наверняка, ещё одним, виднелся тонкий луч света. Я кивнула, она потушила факел. Чтобы не шуршать тканью, я повязала юбки узлом вокруг пояса и бедер так, что теперь это напоминало надутые шутовские штаны. Жаль, что Эмир не оценила того, как легко злонравствовалось в подобном наряде. На подходе к уже видневшейся решетке выхода вентиляции в зал совета, моё сердце начало бешено стучать так, что мне казалось, нас вычислят из-за него. В голове рождались глупые сценарии того, как я случайно вылечу в зал через плохо закрепленную решетку и окажусь на виду у всех глав семи гномьих родов. Как меня с позором выгонят, а Торин в наказание отправит коротать годы одну в Синие горы вместе со своей сестрой. С одной стороны боящаяся последствий, с другой, подгоняемая любопытством, я сделала робкие движения в сторону окошка. Оттуда подул свежий воздух и запах, характерный для сборища мужчин. На мгновение я поморщилась, заставляя себя привыкать к гномьему амбре из пота и типично мужского аромата, который напрочь позабыла несмотря на год походной жизни с тринадцатью гномами. Я перенесла вес на упершиеся на холодный камень ладони и посмотрела вниз. Зал совета был огромным, куда больше, чем обычные залы для банкетов, по размеру сопоставимый с залом королей. Точно также, как и там, высокие каменные стены украшали гобелены. Правда, здесь не было портретов, только гномьи руны с названиями семи самых больших родов. Колонны из мрамора с ромбовидными узорами уходили далеко в темный потолок. Длинный стол переговоров из камня, соединяющийся в неровный круг был заставлен пергаментами, золотыми подсвечниками и кувшинами с элем. Каждый на своем месте, устроились главы гномьих семейств, с суетящимися вокруг слугами и стражей у входа. Первым делом взгляд выхватил главу рода Черноволосов. Длинная угольно-черная борода, заткнутая за пояс говорила о его фамилии сама за себя. Его густые брови над небесными глазами соединялись в одну, хмурясь, рассматривая какой-то текст на свитке. Рядом с ним, попивая эль, вполуха слушал разговоры других родоначальников, Широкобок. Имени его, как и всех остальных приглашенных королей, я не знала, но легко догадывалась по их внешнему виду и припоминая кое-что из Лекций Дорты. Она рассказывала, что Махал - один из великих Валар - создал втайне от главного бога Эру, семь гномов, которых пробудил в разных точках Средиземья, преимущественно в горах. Широкобоки, с говорящей фамилией, пробудились в Эред Луин, которые мы сегодня называли Сними горами. Там же ото сна проснулись и Огнебороды. Рыжий гном, увешанный драгоценностями как драконья чешуя, стоял самым близким к Торину, который указывал на какую-то местность на большой карте. Огнебород медленно кивал, потирая украшенными перстнями полными пальцами недлинную бороду цвета алой зари. В нём я вдруг узнала гнома, остроумно пошутившего про моё величие, точнее его отсутствие, на пиру вчера. "Так вот почему он ко мне прицепился! Хотел заручиться поддержкой Торина. И сейчас прилип к нему, как лопух к заднице эльфа" - пронеслась мысль, пока я вытягивала шею, чтобы рассмотреть его получше. Самым древним и могущественным гномьим родом считался род Дурина или же род Длиннобородов, к которому теперь относилась и я. Торин указывал рукой на нарисованные горы, леса, в то время как другие осыпали его вопросами. Король неспеша давал ответ на каждый и, кажется, полностью рассеивал последние сомнения собравшихся. Их слова лишь отчасти долетали до меня, но я смогла уловить суть: гномы пытались вычислить обиталища последних драконов, которые представляли потенциальную угозу. Также, Дубощит настаивал на полной зачистке всех близлежащих восточных территорий, постройке проверочных пунктов на этой части великого восточного тракта. Слова Гэндальфа о том, что орки не ограничатся одной попыткой нападения на Эребор были процитированы Торином и вынесены на вопрос дня. - Орки хотели убить короля. Это ясно, как то, что я гном, а моя жена готовит лучшее жаркое в этой части света! - Объявил Широкобок, его поддержали одобрительным хохотом. - Мудро ли искать в их жалкой попытке потаённые смыслы? - Олорин* (гномье имя Гэндальфа) помогал нам в битве, а также приложил немало усилий для возвращения горы. - Торин обвёл гномов взглядом. - Волшебнику нет нужды обманывать - Быть может, старый маг просто ошибся? - Камненог прислонился боком к одной из колонн. Я обратила внимание на его ноги, которые не нашла чем-либо отличающимися от обычных гномьих. - Возраст, он, знаете ли, делает своё дело. К тому же, он мог... В чем же именно он подозревал серого мага, я не услышала, однако не пропустила ни одной эмоции, вырвавшейся у Даина Железностопа. Его рыжие брови с проседью взмыли вверх, насколько позволял низкий лоб, а короткие, но полные сил руки скрестились на груди. - Гэндальф Серый - друг гномов столько, сколько царствует мой отец и отец его отца! Среди совета пробежали согласные шепотки. - Чай благодаря его стараниям был найден взломщик хоббит, а также наша доблестная королева. Его косвенное участие позволило изгнать дракона, впервые за столько лет! А что сделали вы, господа, чтобы одержать эту победу? Торин положил руку на плечо кузена. - Если маг прав, то в опасности не только Эребор, но все близлежащие и самые дальние королевства. Нас осталось не так много, как в древние времена. Однако, наша связь всё также крепка. Если гномы объединятся, то для них нет ничего невозможного. Правильно я говорю? - Да! Dybekar! - Разнеслось по залу, отчего я чуть отпрянула от задрожавшей эхом решетки. - Защитим наши дома! - Tany men. - В пылу возобновившегося радостного гула и звона бокалов, Огнебород поспешно отвёл Торина в сторону. По воле случая, эта сторона была ближайшей к выходу вентиляции, тоесть ко мне. - Смею поспешить поздравить вас с прошедшей свадьбой. - Благодарю. - Кивнул Торин, сцепив руки впереди. Эту позу он принимал, когда считал, что обстановка накаляется. Но пока не настолько, чтобы сложить руки на поясе. - А также, как поговаривают, со скорым рождением наследника. - Огнебород выразительно смотрел на собеседника, при этом успевая кидать взгляды на пьющих коллег. - Могу понять вашу радость, что после всего пережитого королева в добром здравии, что может выносить дитя гномов. Торин сложил руки на поясе. Дело было плохо. - Ближе к делу, Оден. - Моя дочь, Сив, как вы знаете, одна из образованнейших женщин во всех королевствах... - Его похвалы прервали выкрики "За здоровье Узбада!". Помешкав, Огнебород продолжил: - Вот если бы королева, наконец, объявила отбор кандидатур к себе в служанки, уверен, моя Сив, жемчужина Севера, блистала бы подле нашей драгоценной азбад. Серьезный тон Торина вдруг стал весёлым. - Не смогли навязать дочь мне в жены, теперь пытаетесь навязать новой королеве? Ох, как это не понравилось Одену. Я была уверена, что почти слышала как скрежетали его желтоватые зубы и хрустнули суставы сжимаемых в кулаки пальцев. - Что вы, ваше величество. Хотя, договора между вашей семьёй и моей не нарушались целые тысячелетия. И ваш дед, покойся его душа в чертогах с миром, давал слово, что обручит своего внука с дочерью семьи Огнебородов. Но я всё понимаю. После восьмерых сыновей, у нас с женой наконец-то родилась дочь, самая лучезарная во всех королевствах, и я могу понять, что такое всепоглощающая любовь. Вы полны сил и энергии, а королева так красива, Махал убереги от злого глаза. Пока он это говорил, у меня сложилось стойкое ощущение, что единственный злой глаз во всем дворце имел лишь Оден. С такой, прикрытой любезностью, горечью и обидой говорил всё это гном, что мне стало жаль его дочь. Но с другой стороны: кто такая эта Сив, черт возьми? - Спасибо, за понимание, Оден. У моей жены уже есть весьма расторопная служанка и пока в новых, она не нуждается. Если это всё, предлагаю вернуться к столу. - Моя королева, осторожнее! - Едва слышно шепнула Эмир, вцепившись мне в локоть. Он дрожал от напряжения в крайне неудобной позиции для слежки. - Кто такая эта Сив? - Резко спросила я, накреняясь ещё больше вперёд. Показалось, что Огнебород что-то сказал вслед уходящему Торину, в чем мне послышались мстительные нотки. - Ну-ка, ну-ка... - Моя королева! - С ужасом едва не воскликнула Эмир. Вспотевшие ладони перестали держать вес туловища, разъехались в стороны, а голова, с клацанием нижней челюсти ударилась о холодный гранит и край решетки. Я видела, как лечу вниз, стремительно приближаясь к полу и позолоченным носкам ботинков Огнеборода. "Вот чёрт! - Были мои последние мысли. - Если Торин отошлет меня и женится на этой Сив, можете не отскребать меня от пола".