Туннельный эффект

— Доброе утро, Морган… Приятный голос в напоминалке не договорил. Морган отправила собственноручно собранный будильник в стенку. Ничего нового — переживет; прорезиненный корпус защищал от поломок, от удара штука просто затыкалась. Минуты две Морган соображала, где находится. За этот год они с Алексом объездили едва ли не весь мир — встречи на высшем уровне, ратификация «Программы добровольцев», пиар-кампании. Общественное мнение, говорил Алекс, это такой же материал, как ДНК-цепочки, а может быть, даже проще, на уровне РНК-вирусов — каждый год новый штамм гриппа. Мы слепим из него то, что нам нужно. Он привлек к делу не только своих дрессированных юристов и пиарщиков. Программу поддерживали политологи, социологи, Нобелевский комитет полным составом — Морган лишь хмыкнула, когда Алекса номинировали на «Премию Мира», правда, отдали все-таки кому-то другому. Голливудские звезды получили специальные контракты с особым медицинским обслуживанием, включающим биокосметологические процедуры. Дольше других сопротивлялась ООН в лице Комитета по правам человека. Точно. Они в Нью-Йорке. Прилетели вчера днем из Москвы — СССР выразил готовность поставлять своих преступников хоть в промышленных количествах. Кажется, этот русский Gensek так и сказал. В Советском Союзе любили масштабность. Прозвучало довольно пугающе, а журналисты присутствовали и независимые тоже, хорошо еще Алекс вырулил на что-то вроде: «Шанс исправить злодеяния нельзя назвать промышленностью, ведь мы ценим каждого человека». Нью-Йорк и штаб-квартира ООН — последний рубеж. Она посмотрела на часы. Одиннадцать. Алекс уже давно там, встреча в самом разгаре. Ладно, Морган еще успеет на пресс-конференцию. Они снимали несколько этажей — оба президентских люкса Mandarin Oriental Hotel плюс номера для всех остальных, от адвокатов до секретарей. Вчера вечером Морган съехидничала, мол, могли бы сэкономить транстаровские деньги и не выкупать оба «люкса»: Алекс все равно ночевал у нее. Она добрела до джакузи и забралась в горячую, пахнущую розовыми лепестками, воду. Потом можно будет освежиться в бассейне. Черт, сегодня еще это сборище. Ну то есть — полузакрытый прием для членов совета «ТранСтар» и приближенных. Интересно, куда денут остальных гостей отеля? Как всегда — специальная компенсация от компании за неудобства? Морган фыркнула. В баре она нашла минералку и лед. Пискнуло напоминание от Чанга — ага, на пресс-конференцию успевает; это хорошо. Алекс бы обиделся, если бы она не пришла, пускай вчера раз десять повторила, насколько ее тошнит от однообразных пафосных мероприятий. Но раз уж сегодня последний раз, а все эти письменные ратификации — чистая формальность, все давно решено… надо будет поразвлечься, как следует. Одеваясь, она прокручивала в памяти яркие эпизоды «пиар-кампании». «День открытых дверей» в земном исследовательском центре «ТранСтар», а затем — космопорт. О космических технологиях Алекс всегда рассказывал так вдохновленно, словно лично первым шагнул на луну и поставил развевающийся флаг. У нее получалось хуже, хотя на коллег отца — нейробиологов, профессоров-теоретиков и практикующих хирургов, — она произвела впечатление, когда впервые официально анонсировали разработку нейромодов. Общей идеей программы стало понятие «преображения». В Голливуде сняли пару заказных фильмов про героев, которые были плохими, а потом перевоспитались благодаря высоким технологиям и стали хорошими. Морган запомнилось, как они с Алексом сидели в специальном зале предпрокатного просмотра, она таскала у него карамельный попкорн, а потом положила голову на плечо, следя за перипетиями слащавой киношной драмы. На экране главный герой, совершивший целый сонм роковых ошибок, собирался принести себя в жертву, чтобы спасти избранницу-ученую и весь мир заодно. Алекс смотрел молча, но Морган хорошо научилась улавливать то, что заменяло брату выражение эмоций. После к ней вернулся обычный цинизм, оценку она ограничила коротким: «Народу зайдет», но была рада, когда Алекс пару месяцев спустя поставил флешку с готовым фильмом. У нее в голове перепутались страны, города, отели, люди и официальные мероприятия. Как у Алекса получалось не просто повторять попугаем вызубренные фразы, а каждый раз выступать «с душой» — не понимала. От нее требовалось показывать чертежи и сыпать научными терминами. Морган иногда вворачивала что-нибудь язвительное. Примерно девяносто процентов людей — от журналистов до политиков от науки казались ей непроходимыми идиотами. Пиар-кампания захватила целый мир. Каждый день «ТранСтар» получала сотни писем от совершенно обычных, законопослушных людей, которые предлагали себя в роли добровольцев. Некоторые из этих текстов Алекс читал лично. «Мистеру Ю» писали начитавшиеся комиксов подростки — такие же восторженные, каким он был сам лет в четырнадцать; молодые энтузиасты. Замученные бытом домохозяйки и офисные клерки умоляли забрать их в космос, преобразить, изменить, сделать лучше. Морган как-то пошутила: «У нас тут хватит биоматериала на целую армию тифонов». Алекс отшатнулся от нее, словно посадила за шиворот ядовитого паука. «Прости, дурацкая шутка», — сказала она. На «Талосе-1» пока остался в основном технический персонал, да и те работали вахтовым методом по три-четыре месяца. Один лишь Дайо Игве не захотел прилетать на Землю, Морган до сих пор его знала пока большей частью заочно — Алекс так ей расписывал достоинства своей «находки», что пару раз едва не выдержала: «Может, тебе с ним завести роман?» Остальным нашлась работа на Земле. К сегодняшнему вечернему событию и официальному запуску программы сделала одолжение и покинула Луну даже Райли. «Для семейного фото, не иначе», — старшая кузина не пылала особой любовью к отпрыскам Уильяма и Кэти Ю, хотя оставалась безупречной частью семьи. Свежее белье. Брючный костюм. Туфли на низком каблуке, плевать, что с ее ростом 5’4 желательно бы повыше. Для вечера вызовет Тамаша Раца — должен же он оправдать свое звание «визажиста-суперзвезды», но сейчас сойдет и минимальный дневной макияж. В конце концов, она доктор Ю, а не очередная голливудская красотка для рекламного постера. Через полчаса сядет рядом с Алексом и будет украдкой трогать его колено, а он — пытаться говорить связно и с серьезным выражением лица. Эта шутка никогда не надоест; да и ворчит тот потом лишь потому что все еще считает себя «взрослым старшим братом», который должен воспитывать непутевую младшую сестру. Ладно, кое по чему Морган будет скучать — по спонтанному сноубордингу в Альпах; Алекс так и проторчал сначала на вершине горы, а потом внизу, дожидаясь ее. Она отомстила, опрокинув его в снег. По вычурной роскоши арабских шейхов, местный правитель хотел говорить только с Алексом, а на Морган смотрел, как на какую-то экзотическую зверушку или приведенную специально для него наложницу. Алекс почти сразу же свернул беседу. «По-моему, ты нажил врага», — потом сказала ему Морган. Тот пожал плечами: «Я вполне обойдусь без осужденных по законам шариата на «Талосе-1», и никому не позволю обращаться с тобой подобным образом». Морган собирала эпизоды, словно какие-то детские сувениры, вроде ракушек. Сегодня добрались до жемчужины, а что будет потом? Не так уж важно. Перед штаб-квартирой ООН битком набились журналисты. Морган издалека заметила дюжину фургончиков и приказала водителю остановиться с «черного хода» между 42 и 43 улицами. Ей удалось найти какой-то переулок, нырнуть на территорию, пробраться чуть не по пожарной лестнице. Из недр монументального комплекса доносились голоса, усиленные эхо. На невзрачной лестничной площадке она увидела Даля. — Добрый день, доктор Ю, — тот затягивался своей сигарой прямо под табличкой «No smoking». — Обеспечиваете безопасность, Вальтер? — Нет. Гарантирую, что все пойдет как надо, — тот широко ухмыльнулся, зубы у него были немного неровные, — если вашему брату не удастся договориться по-хорошему, то будем играть по моим правилам. — Что, перестреляете всю Генеральную Ассамблею? — Морган фыркнула. — Занимайтесь своими чертежами и машинами, доктор Ю, — однако Даль смеялся почти по-доброму, если о нем можно было это сказать. — Впрочем, если хотите подсказку: у каждого есть близкие. Друзья. Родственники. Любимые. Вы знали, что у председателя Совета по правам человека Марии Гонсалес есть собака породы чихуахуа по кличке Смельчак? — О, правда? Потрясающе важная информация, — Морган глянула на часы — еще пять минут есть. Даже семь. — Конечно. В сочетании с тем, что Гонсалес бесплодна, а псина для нее вроде ребенка. А у ее заместителя, Маноле Ильеску, трое детей — причем, один внебрачный. У меня есть список на каждого. И все компьютерные сети под моим контролем, так что в любой момент можно отправить сообщение. Или сделать что-нибудь еще. Даже с самыми принципиальными людьми можно договориться, — высоченный Даль навис над ней. От него резко пахло крепким табаком. — Спросите своего брата, на что он готов ради вас. Морган выразительно помахала ладонью перед носом. «Надо же, а ведь папочка делал вид, будто все в наших руках и он наконец-то поверил, что дети справятся без него». — Как-нибудь обязательно, — она отступила. — Ладно, мне пора. Уверена, что Алекс все устроит и без вашей помощи, Вальтер. Она оказалась права — и успела как раз на пресс-конференцию, объявляющую об официальном запуске проекта «Доброволец». Алекс как раз пожимал руку элегантной даме — мексиканке или пуэрториканке, Морган не собиралась запоминать всех этих важных шишек, но догадалась, что это та самая Гонсалес, о которой говорил Даль. Что ж, похоже, обошлось без угроз жизни бедной маленькой собачке. Пса было бы жалко. Пресс-конференция ничем не отличалась от примерно сотни перед ней. Морган до сих пор иногда щурилась от вспышек. Среди журналистов она узнала парня, который пытался задавать Алексу каверзные вопросы еще когда тот презентовал свой марсианский мох, за почти десять лет «хипстер» почти не изменился, хотя небрежный вид из «я сегодня забыл побриться» стал «имиджем на сто тысяч баксов». Морган прищурилась и прочитала имя на бейдже: Стюарт Саммерс. Где-то она слышала его… кажется, он то ли идеологический враг мегакорпораций и «ТранСтар» лично с блогом и миллионами просмотров, либо просто работает на конкурентов. Надо потом спросить Алекса, тот никого не забывает. — Вы пытаетесь представить программу на уровне стандартных клинических испытаний, но как это соотносится с тем пунктом в договоре… — Саммерс выдержал паузу, — о возможных «побочных эффектах»? Вы там обещаете компенсацию за летальный исход. То есть, он возможен, доктор Ю? — Страхование жизни обязательно даже когда вы отправляетесь в отпуск во Флориду, — Алекс посмотрел на журналиста поверх очков. — Во Флориде я знаю, с чем могу встретиться — например, с крокодилами. А вы до сих пор храните подробности экспериментов в тайне. Не хотите рассказать, что именно будут делать с добровольцами? У вас полным-полно фанатов по всему миру, мистер Ю, как насчет немного подробностей… или просто правды для них? Оператор этого Саммерса выскочил едва ли не к трибуне. Морган едва удержалась от универсального жеста «средний палец». Она незаметно ткнула Алекса ногой под столом и чуть наклонилась к микрофону: — Мистер Саммерс, мы уже анонсировали все, что не является коммерческой тайной. Хотите узнать больше — записывайтесь добровольцем. Это не запрещено. И вы получите точно такой же контракт со страховкой. Идет? Вспышки защелкали чаще. Морган уже предвкушала, как завтра появится во всех изданиях, в том числе и желтых. А впрочем, уже и в сегодняшних вечерних новостях. — Позволите еще один вопрос? — Саммерс явно не любил проигрывать. Помимо оператора у него работало записывающее устройство круглой формы, непохожее на транскриптор. — Что вы можете сказать о судьбе экспедиции на Северном Полюсе? О «ТранСтар Норт? Есть ли гарантия, что подобная катастрофа не повторится? Алекс, несомненно, ждал этого вопроса: — В земных условиях мы не всегда можем повлиять на стихийные явления. Космос нейтрален. Там все зависит от нас — и поэтому лично я уверен, что все будет хорошо. * — «Все будет хорошо», — Морган передразнила вдохновленный тон брата и сразу же обняла его. — Ты молодец. Заткнул рот даже этому Саммерсу, но, по-моему, на него стоит указать Далю. — Морган, — Алекс дернул ручку номера. Закрывалась она автоматически изнутри, но он все равно проверил. — Не все журналисты нас любят. И вообще не все люди на свете. — Да ладно, тебя уже полмира считает героем. — Только не… Алекс осекся, похоже, в прямом смысле прикусил язык. Морган все равно знала, что он не сказал: родители. Или даже: отец. Он снял пиджак, небрежно бросил его на стул возле окна и рухнул на диван. Морган сделала то же самое со своей одеждой, и присоединилась. — Все. Мы это сделали. — Еще не совсем, — Алекс вздохнул. — А, ну да. Вечеринка для своих, — Морган скривилась. Она приподнялась на локте, разглядывая Алекса; и только сейчас отметила, насколько уставшим тот выглядит. Последние пару недель они просто спали в одной постели — в прямом смысле этого слова. — Но еще полно времени, у тебя есть потрясающая возможность: выспаться. На вечер у нее были особые планы. Морган никогда не любила «красиво» одеваться. Ей нравилось удобное: джинсы, футболки, кроссовки, что-нибудь максимально простое и практичное, о чем не будешь помнить, когда ковыряешься во внутренностях перегоревшего оператора. Но еще лет в пятнадцать мать научила ее выбирать образ. «Забудь про советы модных дизайнеров и имиджмейкеров. Твоя внешность — конструкт, состоящий из деталей. Если поставить материнскую плату, жесткий диск, процессор, видео- и звуковые карты на нужные разъемы, компьютер заработает. Если нет — останется грудой железа. То же самое с костюмом, платьем или аксессуарами — и тем, куда ты собираешься все это надеть». Потом Морган цепляла серьгу в бровь, проколола пупок — было больно и цеплялось за ткань, пару раз красила волосы в дикие расцветки. Эти эксперименты быстро наскучили, поскольку мешали настоящим. К сегодняшнему вечеру подготовилась накануне — просто зайдя на дизайнерские сайты, кликнув по выбору и указав свое имя. Для нее сделали исключение-доставку. В этот вечер на ней было платье с очень простым черным верхом и серебристым футуристичным низом — фигура была гембецом с искаженной эволютой; одновременно устойчивой и неустойчивой геометрической пропорцией. Наверняка, дизайнер вдохновлялся математическими задачами. Шелковистая ткань мягко скользила и переливалась оттенками серебра. Из аксессуаров Морган выбрала лунный камень — не то, что носило это имя на земле, а настоящий лунный опал, голубой с розовыми и лиловыми прожилками; маленький кулончик между ключиц и серьги. Алекс уже ждал ее. Она окинула его взглядом — в торжественном black tie он смотрелся неплохо, классический костюм его стройнил. На Морган он уставился только что не с открытым ртом, словно не веря, что перед ним сестра: — Ты такая красивая, — сказал Алекс слегка приглушенным голосом. — И ты тоже отлично выглядишь, — Морган подошла ближе и поправила на нем галстук-бабочку. — Ладно, пошли изображать примерных брата и сестру… но я надеюсь, что потом придумаем что-нибудь повеселее. Последнее она шепнула на ухо, благодаря каблукам почти не приходилось вставать на цыпочки. Алекс взял ее под руку с тем же немного потерянным видом. — Кстати, чтобы тебе не было скучно на официальной части, — невинно добавила Морган и тронула запонки из того же меняющего цвет опала, — попробуй догадаться, какое на мне белье. Прежде, чем Алекс снова бы замер с открытым ртом, она потянула его — пора было изображать дружную семью и порядочных сиблингов. Родители, кстати, уже прибыли и Райли, наверняка, тоже. «ТранСтар» арендовала весь огромный пятизвездочный отель, и начиналось все в просторном холле. Морган чуть жмурилась от многократно отраженного света хрустальных люстр. Она действительно заметила родителей, и почти в упор уставилась на них: отец, как обычно, сложил руки на груди и казался отстраненным, хотя и он позволил себе удовлетворенно кивнуть сначала ей, а затем и Алексу. Мама улыбалась. Морган вспомнился их разговор: «Вам предстоит много работы». Ну да — и дальше больше. Она едва не пропустила момент, когда Алекс подал ей руку — в этот момент они очутились в центре внимания, и Морган едва не впервые видела этих людей, многие из которых обычно оставались в тени. Сейчас их встречали аплодисментами. Аплодировала леди Эмма Меллоун — родственница английской королевской династии и владелица банковской сети «Меллоун Инк.» Никто не знал, сколько ей лет, но муж с ней появился пятый, ангельски-красивый юноша взирал на свою хозяйку взглядом хорошо вышколенного раба. Супруги Лоренц почти одновременно подняли бокал; причем Артур Лоренц поздравлял Кэтрин Ю, кажется, у них что-то было в молодости до того, как каждый предпочел иную партию. Лоренцы занимались авиационной и автопромышленностью. Хелена Лоренц старалась не улыбаться: очередная пластическая операция подразумевала свои запреты. Алекс знал кое-что о большинстве из этих людей, но Морган внезапно поняла: слишком мало. Даль прав: нужно собрать досье. Леди из ООН тоже числилась в списке приглашенных, а заодно многие из чиновников высшего эшелона, с которыми они встречались весь этот год. Алекс бы сказал, что нужно балансировать между кнутом и пряником. Сюда пригласили тех, кто заслужил «десерт». Первый тост говорил Уильям Ю как главная официальная фигура «ТранСтар». Морган следила за отцом и Алексом. Брат слушал торжественную и безликую речь о заслугах перед наукой и будущим человечества с улыбкой, но когда Морган коснулась его пальцев, поняла, что руки немного дрожат. «Он делает все ради отца», — подумала она с какой-то совершенно дурацкой ревностью. Бокал шампанского грелся в ладони. Морган в упор уставилась на дрессированного красавчика Эммы Меллоун. Четвертого мужа нашли в личном террариуме — трагический несчастный случай, укус черной мамбы. Третий утонул во время круиза по Тихому океану. Морган поставила бы пару миллионов, что очередной сладкий мальчик продержится не больше пары лет. Кэтрин Ю не стала говорить долго — всего лишь несколько вполне искренних слов. Сама Морган уступила тост Алексу. Ей уже все надоело, ноги болели в неудобных туфлях. Сейчас бы утащить поднос с канапе и парой бутылок вина, запереться с Алексом в любом из пустых номеров, и… десерт за ней. Торжественная часть затянулась, но все когда-то кончается. Живая музыка вплеталась в разговоры. Каждый считал своим долгом поздравить лично; Алексу досталось примерно восемьдесят процентов. Морган заметила Райли, которая выступила очень быстро и скрылась в полумраке хрустальных огоньков. Старшая кузина всегда носила брючные костюмы, никакой официальный дресс-код не мог заставить ее изменить правилам. Она пила минералку или холодный травяной чай. — Ладно, признаю, это действительно стоило того, чтобы заглянуть с Луны. К тому же я давно пообещала себе отпуск, — сказала она. — Что вы теперь собираетесь делать? Ты полетишь на «Талос-1» вслед за Алексом? — А есть варианты? — Морган пригубила свое шампанское. — Твоим родителям эта идея не понравится. Морган закатила глаза: — Я достаточно взрослая, чтобы… Райли смотрела куда-то за спину. Морган обернулась. Алекс беседовал с отцом. Тот все-таки поздравил рукопожатием, хотя наверняка прибавил свое: «Ничего другого от тебя не ожидали». — Ты — да. Ладно, пойду обсужу пару сделок с Лоренцами и Самаром Чоудари, раз уж я здесь. Хорошего вечера, Морган. «Хорошего вечера», — она едва не передразнила вслух. Она допила содержимое бокала и снова поискала Алекса, благо он был заметен в любой толпе. Тот оказался занят очередной беседой — на сей раз с двумя незнакомыми Морган женщинами. Старшая годилась в матери, а вот вторая была миниатюрной брюнеткой лет тридцати, немного похожей на нее. Морган решительно сунула пустой стакан скользнувшему мимо официанту. — … должно быть, жить в космосе — потрясающий экспириенс! — как раз воскликнула брюнетка. — Я бы хотела однажды попробовать, прикоснуться к звездам. — Средняя температура звезды — пять тысяч градусов по Кельвину или четыре семьсот по Цельсию. Вы бы превратились в облачко газа, — вклинилась Морган. — О, я даже… Я имела в виду, это метафора. Морган не слушала. Она положила ладонь на плечо Алекса: — У тебя три попытки. Догадывайся, — шепнула на ухо и скрылась в толпе. Еще один официант попался как нельзя кстати. К ней подошел мужчина, которого Морган вспомнила не сразу — память на лица у нее была так себе. А, точно. Ян Линнегор, мобильные технологи, шведское качество. Совместно с ТранСтар производят пресловутые транскрипторы. — Знаете, доктор Ю, — Ян Линнегор был двухметровым блондином с голубыми глазами, его можно было помещать на иллюстрацию книжки про викингов. Правда, бороду не носил. — Вы блестящий инженер. Я не из тех, кто верит в громкие слова о прогрессе, но хотелось бы опробовать вашу технологию трансфера нейронной активности. — Вы что же, меня перекупить хотите? — Морган вздернула бровь. Линнегор поспешно замотал головой. — Конечно же, нет. Вы верны семье и семейному делу. Но мы могли бы объединить усилия, причем, не только на официальном уровне. Он чуть наклонился, распространяя крепкий запах алкоголя. Пить этот викинг не умел, а еще, осознала Морган, клеился к ней. Вот же… — Предпочитаю работать в одиночку, — вывернулась Морган и для верности поставила между ними обитый бархатом золоченый стул. Она начинала всерьез злиться — ну сколько можно. Если Алекс не проявит инициативы, она просто уйдет. Морган отступила от непрошенного ухажера, только чтобы столкнуться нос к носу с отцом. — Привет, пап. Теперь так легко не отделаешься. Хотя, может, он скажет что-то вроде «поздравляю тебя» и пойдет дальше общаться с нужными людьми, как все члены семьи Ю на этом сборище, кроме нее. — Будь осторожна, Морган. Она едва не пролила шампанское на платье. — Пап? Ты о чем? — Когда первый человек летел в космос, ему не обещали, что вернется. Позже специалисты подсчитали, что у него его шанс на удачное возвращение равнялся пятнадцати процентам. Не думаю, что ему сказали об этом — но даже если бы знал, все равно полетел бы, не сомневаюсь. И ты такая же. Заметь, я говорю не «вы», а «ты», Морган, — Уильям Ю сделал глоток из своего бокала. На пальце блеснула золотая печатка. — Не стану останавливать. Просто: будь осторожна. Он исчез в толпе. Морган встряхнулась: так, с меня хватит. Звуковое сопровождение из классической музыки и голосов было шумовым коконом. От бликов света — то приглушенного, то слишком яркого, когда луч падал на чей-нибудь очередной бриллиант или сапфир, хотелось помыть глаза холодной водой. Она не удержалась и потерла уголок, слегка размазывая макияж. «Все, я ухожу. Алекс может оставаться». Она направилась к коридорам. Откуда-то из-за плотной ярко-красной гардины доносилось хихиканье. Морган едва не швырнула бокал с недопитым шампанским в стену. Она нажала кнопку вызова лифта, и боковым зрением уловила крупную фигуру. — Вот ты где, — Алекс, похоже, бежал. У него сбилось дыхание. — Чего тебе? Иди к своим приятелям. Можешь к той… которая любит лапать звезды. Алекс приложил указательный палец к ее губам. — Тсс. Все. Я здесь. — Да-а? Как же обойдутся без президента «ТранСтар»? — Очень просто. Я сказал маме, что очень устал и хочу отдохнуть, и ты тоже. Это даже не обман. Звякнул лифт. Морган втолкнула брата внутрь и поцеловала до того, как закрылись двери. — Я распорядилась доставить в номер ужин, так что голодным не останешься. Что же касается всего остального… ты все еще должен угадать кое-что, помнишь? Он обнимал ее, сминая причудливую юбку. — Ммм… черное? Кружевное, — предположил Алекс. Очки у него смешно съехали на кончик носа. — Мимо. Морган злорадно ухмыльнулась. Она расстегивала пуговицы на рубашке Алекса, нетерпеливо дернула и оторвала сразу две. Лифт вовремя открылся — она загнала пуговицы в шахту, вытаскивая Алекса за собой. — Ну… я не знаю? Красное? Черное с красным, корпоративные цвета «ТранСтар»? — он обнимал за талию, ладони скользнули ниже, но юбка не давала ничего почувствовать. Алекс наклонился, прижался носом и губами к шее Морган, вдыхая аромат духов. Цветочные с почти агрессивной грейпфрутовой горечью на финальной нотке. Она полагала, что ей подходит. — Тьфу, Алекс, это скорее ты такое напялишь, — Морган засмеялась. По спине бежали приятные мурашки. — Сдаешься? — Сдаюсь. Она скользнула картой по двери номера. — Тогда проверяй сам. Э-эй, нет. Юбку задирать — это пошло, ты же приличный человек, Алекс. Морган слегка подтолкнула его вниз, намекая, как можно решить проблему. Алекс понял не сразу, похлопал глазами с озадаченным видом, и коротко охнул, когда все же сообразил. Он неуклюже опустился на колени. Морган торжествующе посмотрела сверху вниз, скинула туфлю на каблуке и потрогала оголенную кожу на животе — там, где безжалостно ободрала пуговицы; пальцы устремились к паху. — Какой у меня хороший братец. Умный мальчик, как сказала бы мама. — Ты в чулках, — зачем-то сообщил Алекс. Он перехватил ее ступню и прикоснулся языком, оттягивая тонкую ткань. Наверное, надеялся снять — ничего не получилось. — Эй, щекотно, — засмеялась Морган. Балансировать на одной ноге было не очень удобно, она оперлась о стену, благо они так и стояли у двери. — Именно, в чулках. Они тебе не помешают, если понимаешь, о чем я. Алекс кивнул с каким-то озадаченным видом — его пальцы гладили лодыжку Морган, он будто не решался двинуться выше, под серебристую «занавесь» сложной юбки. Он поднимался вверх очень медленно, немного морщился. Стоять на коленях было ему неприятно, вероятно, до боли в суставах; и все же Морган ничем не дала понять, что разрешает принять более комфортную позу; только облизала губы от возбуждения — между ног давно было мокро, и она не могла сказать, от чего больше — от ласки брата или его готовности на любые условия игры. Она все же чуть наклонилась, раздвигая ноги; Алекс добрался пальцами пульсирующего клитора. — Так… нечестно, — выдохнул он. — Что? Отсутствие белья — тоже белье. Морган засмеялась. Языком он работал еще лучше, чем пальцами. Морган сама задрала юбку, которая теперь только мешалась, позволяя коснуться кончиком, проникнуть внутрь. Она оперлась на плечи Алекса, дрожа всем телом. Первый оргазм накрыл почти сразу же. — Ладно. Ты угадал, — она смилостивилась над братом: отступила, подзывая к себе. Алекс неуклюже выпрямился. — Иди сюда. — Как это твое платье снимается? — Алекс снова обнял ее за талию, делая вид, что пытается найти замок. — Черт его знает, — она просто смяла дурацкую серебристую ткань. Алекс разочарованно хмыкнул, но зато самолюбие страдало меньше, чем могло бы — не только он не догадался. Морган не выдержала и засмеялась. — Сконструировать нейромод намного проще, — она подтолкнула Алекса к кровати. Тот лег на спину, оперся на локти, жадно рассматривая ее — Морган обожала этот восхищенно-осоловевший взгляд. Она забралась на широкую постель, погладила напряженный пах сквозь ткань. — Морган, ты не могла бы… Юбка смялась окончательно. — Могла, — невозмутимо отозвалась она, расстегивая широкий камербанд и одновременно — молнию на брюках. Она сжала губами напряженный член, втянула, словно пытаясь заглотить как можно больше. Алекс скреб ногтями покрывало. Он никогда ничего не говорил и даже не издавал явных звуков — словно боялся, что она передумает, только шумно дышал открытым ртом. Морган позволила вдоволь поиграть языком и мышцами горла, а потом без предупреждения оседлала Алекса, резко заставив войти до упора; благо смазки в ней было — хоть вычерпывай. — А еще я могу вот так, — Морган обняла брата. Очки сползли на покрывало, без них он выглядел моложе и почему-то беззащитнее. Он дотронулся до ее груди, по-прежнему стянутой темным корсетом. Поза «наездницы» нравилась им обоим — Алексу в основном, потому что не приходилось совершать лишних усилий; Морган же никогда не жмурилась, даже на пике продолжая таращиться. Алекс контролировал весь чертов «ТранСтар», но у нее было кое-что получше — он сам. Каждый прерывистый вдох и выдох. Прикрытые веки, испарина на лбу. Ощущение напряженного горячего члена внутри. Морган дернула рубашку — еще несколько пуговиц куда-то укатились. Она исполнила любимый номер — поставила отметину на груди, чуть прихватив зубами. Она сжала его внутри в сильнейшем оргазме. Алекс то ли не выдержал, то ли позволил себе больше не сдерживаться, ощутив ее удовольствие. Морган не торопилась менять позу; так и устроилась сверху, словно на подушке. Алекс перебирал волосы — прическа все равно растрепалась, погладил по обнаженной спине и все-таки нащупал замок, который и расстегнул, освобождая от останков платья. — Морган, — у него была тысяча способов назвать ее по имени. Но больше всего она сама любила именно этот.