Серые дни. Темные ночи. Цветные сны.

Через двадцать километров к юго-западу на горизонте появились огни аэропорта: время приближалось к девяти вечера, солнце село, и глиссадные маяки перемигивались бело-красными огнями на взлетно-посадочных полосах. Когда я остановил автомобиль на парковке, мы в каком-то авральном темпе прошлись до кассы и неожиданно купили два билета на ближайший рейс до Берлина. Облокотившись на стойку, Имс подмигнул, что объяснит все позже. Мы не остались ждать своего рейса, а вернулись в машину и выехали обратно на трассу. – Ты же сказал, что Кобб нас ждет в Париже. – Но я не сказал, что мы полетим «отсюда». Как думаешь, сколько времени понадобится твоим бывшим коллегам, чтобы начать тебя искать? – он развалился на пассажирском сидении и засунул в рот леденец, пока я вел нашу угнанную Короллу строго на юг. Я пожал плечами. – Не знаю. А что? – В первую очередь полиция дает наводки на пункты регистрации во все аэропорты, вокзалы и выезды из города. Затем шерстят соседние города и мотели. Я вот предпочитаю надевать наручники только в романтических играх, а не в компании с полицейскими. Исключая тебя, конечно, – добавил он зачем-то. – И что мы будем делать? – нахмурился я, кидая на него косой взгляд. Имс приоткрыл окно, свет фонарей выхватывал его силуэт на доли секунды: расслабленное лицо, полуприкрытые глаза, смотрящие на дорогу, рубашка неровными волнами собралась на животе. – Билеты дадут нам небольшую отсрочку. За то время, что меня разыскивают в разных уголках страны, я понял одну вещь – попасть в страну сложнее, чем выбраться. Из Штатов я знаю, по крайней мере, четыре основных пути: через порт, Кубу или границы Канады и Мексики. – Ты выбрал Мексику, – догадался я. Имс улыбнулся и кивнул. – Si, señor. Тихуана ждет нас. – Я могу ошибаться, но на угнанной машине через границу? – я с сомнением покачал головой. – Даже я вижу, что это плохо пахнет. – Ты мне доверяешь? – внезапно спросил он и повернулся. – Доверяю, – вздохнул я, припоминая, как он рисковал и на что пошел ради того, чтобы вытащить меня из-под колпака ФБР. – Тогда сворачивай на пятую магистраль. Двухчасовая дорога до Сан-Диего пролегала вдоль берега. В вечерних сгущающихся сумерках мы, не останавливаясь, проезжали мимо забегаловок, заправок и отелей. Мелькнул закрытый Леголенд, и Имс грустно заметил, что даже у его профессии бывают минусы – он не прочь побывать в парке и посмотреть на гору Рашмор, сделанную из миллионов деталей. А еще на Дарта Вейдера. И на Вашингтон в миниатюре. Берег усыпали маяки, дома, издали кажущиеся маленькими, подернулись сизой дымкой, и, чем дальше мы двигались на юг, тем чаще туман подбирался к дальним островам и скалам, медленный, как сигаретный дым. К городу мы подъехали ближе к полуночи. Имс уверенно указывал повороты и эстакады, пока мы не съехали с главной дороги и не оказались в безлюдном захолустье среди заводов и гаражей. Один из последних нам и был нужен. Возле шлагбаума сидел старый загорелый латинос в расстегнутой гавайке. Седой и ворчащий, он поднял шлагбаум, как только Имс сунул ему двадцатку. Я проехал два этажа вниз и остановился возле единственной темно-бордовой Хонды Аккорд, стоящей в тени. Заглушив мотор и выйдя из машины, я поежился – в гараже стоял пыльный и холодный воздух, как в склепе. В багажнике Хонды, под подкладом, оказались настоящие сокровища: запасные номера, две беретты с глушителем, несколько обойм, три пачки номиналом по двадцать, пятьдесят и сто долларов наличкой и паспорта. Я развернул свой паспорт – фотографии было лет десять, и я подозревал, что ее вырезали с общей панорамы на барбекю еще с Гаваны. – Сразу видно, что руку приложил Кобб. – Да ладно тебе, – осклабился Имс, – вполне милые посиделки, как мне показалось. А уж шапочка именинника тебе была совсем к лицу, жаль ее пришлось вырезать. – Иди к черту, – усмехнулся я, возвращая паспорт на место. Имс вытащил сменную одежду, поднял перед собой, словно прикидывая размер, и отложил в сторону. – Это тебе, переодевайся. – Откуда ты знаешь мой размер? – я пощупал ткань – хлопок белой рубашки и тонкую шерсть костюма. – Мы будем изображать двух бизнесменов? – Это выбирал Кобб. И не бизнесменов, а предпринимателей средней руки, – уточнил Имс. – С такой легендой меньше вопросов. Это объясняло, почему при достаточных деньгах он выбрал обычную машину, а не какой-нибудь седан класса люкс. Я без лишних вопросов стащил футболку через голову, на ней уже появились разводы от пота. Жаль было натягивать чистую одежду на грязное тело, но душа в ближайшее время не предвидится. Я надел белую майку, когда Имс перестал копаться в багажнике и уставился на меня в район груди. – Что? – в гараже было холодно, и волосы по всему телу встали дыбом. – Надо сменить повязку, – моргнул он, выйдя из прострации. – Иди сюда. Я прислонился спиной к багажнику и оказался с Имсом лицом к лицу. Он достал аптечку, поднял мою руку и стал осторожно развязывать бинты – оборот за оборотом невесомая марля оголяла розоватую кожу. Странно, но сейчас Имс не улыбался. Ни насмешливо, ни дружелюбно. Он смотрел мягко, пока пальцы кое-где заботливо придерживали, а где-то чутко и предусмотрительно касались припухшей от запястья до плеча руки, как после неудачного загара. Я поежился и уставился куда-то над его ухом, чувствуя себя неловко. – В Европе не забудь сходить к врачу. Частному – эти тебя точно не выдадут, – его голос звучал надтреснуто. – Я не знаю французского. – Зато там достаточно ребят, которые знают английский. Уж поверь мне, – Имс сосредоточенно накладывал чистую повязку: не слишком туго и повыше, чтобы не было видно под случайно поднявшейся манжетой. – Спасибо, – я постарался вложить больше искренности, так как он это заслуживал. Имс перехватил мой взгляд. На секунду я как будто был очарован: он стоял близко, едва поглаживая свернувшийся краешек бинта на сгибе локтя. Я подумал… это было мелькнувшее наваждение. Блажь или каприз, не знаю. У него над верхней губой выступила легкая испарина, словно в гараже было жарко – мне даже самому так ненадолго показалось, и я хотел стереть ее кончиком пальца. Раздался звонок сотового телефона, и я вздрогнул. Какая раздражающая мелодия, черт возьми! Имс явно был со мной согласен: он отстранился, скривил страшную рожу и выдохнул, как бык, через нос, прежде чем ответить на вызов. – Да?! «Это Кобб» – беззвучно произнес он, прикрывая ладонью трубку, и с досадой закатил глаза. Я не удержался от смешка. – Передавай ему привет. – И тебе здравствуй, Доминик, – недовольно произнес Имс, радея вдруг за нормы вежливости, как истинная английская леди пожилого возраста. – Нет, твое солнышко живо и здорово. Ну, – спохватившись, он красноречиво посмотрел на мои свежеперебинтованные руки, пока я одевался, – относительно здорово. Я натянул рубашку, застегнулся и взялся за ремень. Имс прислонился к машине, прищурившись. – Почему все сразу думают, что виноват я? Нет, я его и пальцем не трогал. Я ехидно приподнял бровь, мол – «ври больше», а Имс высунул язык. Как только я стянул с себя штаны, он перестал кривляться и сделал мне знак пальцем покрутиться вокруг своей оси, чтобы дать ему заценить вид меня и моих трусов. Я ответил ему комбинацией со средним пальцем. – И? Что ты предлагаешь? Нестись в Техас по такому случаю? Я надел брюки, они сели как раз по бедрам, затянул ремень и заправил рубашку. Пришлось долго поправлять воротник и галстук – не выдержав моих мучений и устроив трубку между плечом и ухом, Имс пришел на помощь. Он выправил галстук и провел ладонями по моим плечам, расправляя складки, пока что-то слушал от Кобба, все больше падая духом. Я обеспокоенно нахмурился, Имс покачал головой, говоря мне тем самым «не обращай внимания». – Ладно, он доберется до вас к завтрашнему вечеру. Где она застряла? – Имс поднял голову, рассматривая потолок и призывая терпение. – Окей. Сделаю. Артур? – он посмотрел на меня, – нет, я сам ему объясню. Хорошо, до связи. – Наши планы меняются? – спокойно спросил я. – Два слова: Кобб и задание, – тяжко вздохнул он. – Придется тебя здесь бросить. Через паспортный контроль пойдешь сам, так что слушай внимательно. У тебя два выхода: либо пересекаешь границу с двух до четырех утра, либо в полдень. В первом случае – все таможенники хотят спать, и много мексиканских нелегалов пытается пробиться на эту сторону. Во втором случае – поток машин и жара за сорок градусов. Если выберешь второй вариант, остановись где-нибудь в отеле за городом. Обязательно купи карту и пару литров воды. На заднем сидении у тебя будет два кейса с документами, я сам их делал – там все в порядке. Официально ты занимаешься недвижимостью, но не слишком успешно. Пока все понятно? – Вполне. Что насчет самой границы? – Не парься, – махнул он рукой. – Говори, что торопился и не успел заплатить пошлину – они оштрафуют тебя на пятьсот баксов, возьмут залог и отпустят с миром. – Имс несчастно улыбнулся. – Не хочу отпускать тебя одного, но тут уж ничего не поделаешь. Да, пока не забыл. Он достал из багажника одноразовый телефон и солнечные очки. – Здесь мой новый номер и номер Кобба на быстром наборе. А это лично от меня, – он вдел очки за дужку мне в нагрудный карман и отошел, чтобы полюбоваться своим творением. – Волосы, конечно, длинноваты, а так хорошо. – Мне не пятнадцать лет, успокойся, Имс, я справлюсь, – устало проговорил я, доставая из Короллы свою сумку и закидывая ее в Хонду. – Да я знаю, что ты справишься, милый, – он взял сменную одежду, часть денег, документы и закрыл багажник. – Просто хотелось оторваться, как в старые добрые времена, только ты и я где-нибудь в казино Пуэрто Вайярте, а тут такой облом! – Еще успеем. Я сел в машину и открыл окно. Имс тут же облокотился на дверцу и наклонил голову, заглядывая в салон и проверяя цепким взглядом – все ли на месте. – Ладно, езжай, – он хлопнул по крыше ладонью. – Береги себя. – Ты тоже. В зеркале заднего вида я видел, как Имс присел у Короллы и стал откручивать номера, чтобы заменить на новые, а потом его загородили колонны. Возле самой границы я нашел симпатичный отель с двухэтажной пристройкой. Портье спросил паспорт, и, пока я разглядывал циферблаты часов из Англии, Калифорнии и Нью-Йорка, меня зарегистрировали и отдали ключ от пятого номера. На следующий день принесли завтрак, я взял кофе и вафли с вишневым джемом, остальное не полезло, как только в голову стали пробираться мысли о Глэдис. «Отец Лиам похоронит ее», хотел сказать я самому себе. «Перестань корить себя понапрасну». На границе меня ждала небольшая пробка, и, прямо перед тем как подошла моя очередь, усталый толстый таможенник сменился на молодого говорливого испанца. Я беспокоился ровно до того момента, как услышал его жуткий акцент, от которого улыбка сама появилась на губах. Вот что я использую. Когда испанец обратился ко мне, я сделал свое самое удивленное лицо и непонимающе покачал головой. – Что вы говорите? Таможенник быстро махнул на меня рукой и позвал первого, того самого, который еще не успел отдохнуть, зато сносно говорил на английском, и меня быстро пропустили через границу – сзади подпирала новая очередь, совершенно не настроенная ждать. Я впервые покинул родную страну без лишних проблем, желая только одного – убраться еще дальше. Самолет приземлился в хабе Руасси Шарль де Голль в девять сорок пять. Полет был долгий, выматывающий, и, к моей бесконечной радости, он наконец-то закончился. Я получил багаж и вышел в терминал: высокие полукруглые своды над головой, на полу выстлали красную ковровую дорожку, и холодные, безликие белые стены отделяли меня от ливня на улице. Кобб ждал на выходе, прячась в такси от дождя. Он сердечно поприветствовал меня и затребовал полный отчет о том, как мы с Имсом выбрались из Штатов. Мы добрались до кафе возле его гостиницы и сели за дальний столик. – СОНАР, ты смог провезти его? – Кобб стряхнул воду с волос и открыл меню. – Он в чемодане, все в порядке. Что насчет всей этой затеи? Кобб оглянулся по сторонам, придвинулся и негромко стал рассказывать: – Мы собирались все начать еще в Берлине, но «Проклус Глобал» вычислила нас, как только мы попытались вскрыть лабиринт одного из заболевших. – Да, у нас случилось то же самое, – кивнул я. – Думаю, с этим как-то связан Нэш, правда, не знаю как. – Завтра приезжает Юсуф. Имс отправился за Агнесой и Борном в Техас, у нее непредвиденные сложности. Сайто давит на меня, чтобы мы поторопились, но он не знает о нашей главной проблеме… – У нас нет творца, – сразу понял я. Прервав разговор, мы сделали заказ и дождались, пока официант отойдет. – Дом, зачем мы все это делаем? Ты никогда не гнался за деньгами, – напомнил я, рассматривая его: щетина, какой-то новый уровень деловой хватки, будто от этого зависит его жизнь. – Ты знаешь, почему я это делаю, – его лицо застыло, проявились морщины и усталость. – Ты был… там. С нами. Я сложил руки в замок на столе и постарался говорить разумно: – Прошло уже несколько лет, нет никаких гарантий, что, если мы найдем эпицентр заразы и обезвредим его, она вернется. – А что бы сделал ты? – тут же разозлился Кобб. – Думаешь, человек исчезает из твоей жизни, и все на этом заканчивается? Ни черта! – он постарался взять себя в руки. – Я любил ее, Артур. Ты видел нас, теперь каждый день моей жизни – это вопрос: что я сделал не так? Как мне ее вернуть? – Не все в этой жизни можно просчитать, – удивительно, что сейчас я почти цитировал Имса. – Не все, но если есть шанс, я предпочту им воспользоваться, чем смотреть, как последняя надежда на ее возвращение в реальный мир умирает с каждым днем. Принесли заказ, и мы замолчали. У меня не было никакого желания есть ни устрицы, ни этот салат, залитый красным соусом. Кобб без энтузиазма поковырялся в своем блюде, ожидая моего решения. Я отложил вилку, она громко клацнула о край тарелки. – Ладно. Я в деле, – Кобб искренне улыбнулся, но я еще не закончил, – и пусть остальные гонятся за деньгами, я хочу, чтобы ты знал: у тебя еще двое детей. Это помнят они, это помню я, и ты тоже не должен об этом забывать. Если дело обернется совсем плохо, я буду против того, чтобы ты, как всегда, рисковал всем подряд, включая чужие головы. – Я знаю, Артур. Я не собираюсь менять ее жизнь на чью-либо еще. – Тогда езжай к Майлсу, ты же поэтому привез нас всех сюда? Я уверен, у него есть такие же самородки на примете, какими были вы. – Нам нужна охраняемая база. Я не хочу, чтобы нас снова вычислили и сорвали всю операцию. Сайто… – Я займусь им, – пообещал я, и он встал из-за стола, с благодарностью сжал мое плечо и направился в фойе гостиницы. Я же остался, с усилием заставил себя доесть салат, пока мысленно планировал, с чего начать обустройство нашей новой команды и свою новую охоту. Охоту за головой Нэша.