Шелковичиха - место странное.

Гарри и Северус быстро шагали по высыхающей дороге. Северус молчал и хмурился. То ли сердился на Гарри, то ли думал о чем-то своем. Гарри тоже притих и старался не отставать от своего профессора. Через полчаса в низине показался золотой купол деревенской церкви. Пройдя еще немного, путники увидели башню водокачки. — Ну, вот, почти пришли, — сказал Северус. — Давай воды попьем и пойдем дальше. Это у меня ритуал такой — пить здесь воду и только потом идти в деревню. Гарри пил воду, которая толстой струей вырывалась из чугунной трубы, и ему казалось, что он пьет чистое серебро. На вкус вода была необыкновенной. — Сев, это прелесть что такое! — Я знаю, Гарри, я знаю, — улыбнулся Северус. — Ты знаешь, жизнь здесь пошла тебе на пользу. — Что? — Ну, ты улыбаешься, даже смеешься. С тобой так хорошо болтать о всякой всячине. Понимаешь, не беседовать, а болтать. — А вы все были уверены, что я чудовище? — сердито вскинулся Северус. — Вавельский дракон? Чучело УПСовское? Убийца и шпион, которому чуждо все человеческое? — Сев, Сев, ты что? — испугался Гарри тона своего спутника.— Чего ты завелся? Прости, я не хотел тебя обидеть! Ну, что ты? — Ладно, как ты говоришь — проехали. Но ты прав, здесь я вспомнил, что я человек. Свободный человек, а не слуга двух господ, чтоб им сквозь землю провалиться! — Северус, ну пожалуйста, — взмолился Гарри,— я больше не буду! Зельевар не ответил, только усмехнулся и прижал голову Гарри к своей груди. — Все, все, — пробормотал он. — И вправду, чего это я? Деревня встретила их тишиной. Они подошли к дому Амвросия, но увидели, что в дверной скобе торчит палка. — Никого нет дома, — пояснил Северус. — Тут так обозначают отсутствие хозяев. — Опознавательный знак для воров? — хмыкнул Гарри. — Заходите, кому надо, берите, что хотите? — Здесь не воруют, мой дорогой. Здесь люди порядочные. Однако, куда же это все подевались? Наверное, в сельсовете. На вопросительный взгляд Гарри Северус пояснил: — Это что-то вроде местной администрации. Может, случилось что? Обычно Алена и Милена дома, и ребятишки тоже. Пойдем-ка туда. Возле сельсовета и в самом деле собралась вся деревня. Северус и Гарри подошли ближе. На крыльце сельсовета стоял Амвросий, а рядом с ним хмурый Георгий и заплаканная Меланья. — Что случилось? — тихонько спросил Северус у стоящей рядом пожилой женщины, которую звали Феклой Ивановной. — Ой, здравствуй, Семен Трофимыч, — старушка никак не могла запомнить мудреное имя Северуса. — Да случилось... Любку егереву похитили. — О, Мерлин! А кто похитил? — А кто их знает? Девка вроде до тебя пойти собиралась, ушла и не воротилась к ночи, как мать наказывала. А время спустя косынку ее на крыльцо подбросили и бумажку исписану. Явно выкуп хотят, а кто — неведомо. — Черт! — Не греши, Севастьян Тимофеич! — строго сказала бабка, опять путая имя-отчество. Северус, не отпуская руки Гарри, протолкался к крыльцу. — Здравствуй, Амвросий, что случилось? — обратился он к председателю. Амвросий не успел ответить, как над толпой раздался истошный крик: — Вот он, колдун проклятый! И щенок его колдовской! Это они девку уходили! Северус с недоумением обернулся на кричавшую. Пелагея, та, у которой он брал молоко. — Ты что, баба, белены объелась? — сердито гаркнул с крыльца Амвросий. — Что орешь, как родить собралась? — Колдун он, колдун! — Ну и что с того? Не твоего ли Алешку он от кривошеи излечил? Не твоего ли Егория от пьянства заговаривал? Молчи уж, коли бог убил! Не слушай ее, Северин, дура баба. — Да что у вас случилось? Мне вот Фекла Ивановна сказала... Что с Любкой? — Да вот пошла третьего дня к тебе на заимку и пропала. — Не было ее на заимке. Вообще четыре дня никто не приходил. Только Анчутка какой-то Гарри являлся. Да горбуна мерзкого на поляне я палкой огрел. А он золотом рассыпался. Так что, если о выкупе речь идет, его есть у нас... — Анчутка? Беспятый? — Ну да. Он с Гарри общался. Северус перевел ничего не понимающему Гарри беседу. — И золы твой парень ему дал? - продолжал вопрошать Амвросий. Гарри подтвердил, что все так и было. — Ах, хитер, мелкий бес! — хмыкнул председатель. — Ну, тогда все понятно! Георгий, Меланья! Знаем теперь, как Любку вернуть! Снова ведьмак с Анчуткой в контрах. Надо пойти и золото то собрать и отдать Анчутке. Это противоборство много лет у них. А победить его, ведьмака, только человек волшебного звания и может. Вот Анчутка и подсуетился, Гарри твоему наболтал про ведьмака, а Чукапабра Любку и умыкнула. — Зачем такие сложности? Если надо было деньги этому Анчутке вернуть, то так бы и сказал! Мы вообще ничего не трогали, ни гроша не взяли. — И правильно! Кто до тех монет коснется, того жадность безумная охватит и злость. Как начнут то золото делить, так прямо беда! И самый близкий человек врагом сделается. До смерти друг дружку убивали родные родственники! А бесам то на радость! — То-то мы чуть не поругались! — догадался Северус, крепче сжимая руку Гарри, который напряженно вслушивался в разговор. — Я потом тебе все расскажу, — по-английски шепнул он ему на ухо. — Я как чувствовал: что-то не то с этим кладом. Уж очень просто все получилось. Так пусть идут эти Чукапабры и забирают свое барахло, нам без надобности. Только пусть девочку отпустят, а то заклинание Делетриус никто не отменял. Расщеплю все на атомы. К едрене фене, — припомнил Снейп местную идиому к удовольствию всех присутствующих. Военный совет устроили тут же в сельсовете. Присутствовали Амвросий, Меланья, Георгий, Снейп и Гарри. — Что нам известно об этом Анчутке? — заговорил Снейп. — Это мелкий бес, — немного гнусавым от недавнего плача сказала Меланья. — Младшая разновидность. В бане водятся, в поле. Главное их дело — людям вредить. — А почему беспятый? — По легенде волкодлак за ним погнался и откусил пятку. — Как его снова увидеть? Гарри он просто позвал. — Да его тоже нужно просто позвать по имени. Для верности еще хорошо кружку пива поставить и сушеную рыбу. Тогда он все расскажет. — А теща его? — Северус ухитрялся и разговаривать, и переводить Гарри содержание беседы. — Чупакабра? Скверная сущность. Оборотень. В собаковидное страховидло перекидывается и коз ворует. Может и человека покусать. — Собаковидное? — встрял Гарри. — Сев, а ведь тот урод, которого ты тростью огрел, тоже на пса смахивал. Все посмотрели на него. Северус перевел его слова. — Так, может, ты ее и прибил? — Нет, то брат ее. - пояснила Меланья.- А то золото, за которое они воюют, вроде как приданое ее дочери — мавки. — А сама дочь где? — Ее съели. — О, Мерлин... Ну, что же, надо поторопиться на заимку и позвать этого Анчутку. А девочка им зачем? Любке они ничего не сделают? — Надеюсь, что нет, — подал голос Георгий. — Разве только напугать могут до немоты. Из-за золота все. Если бы не Северин, то пришлось бы откупаться. Так они его копят. Хотя чаще младенцев воруют, злыдни, а Любка уже большая. Могут и в мавки оборотить и замуж за такого вот Анчутку выдать. Меланья заплакала. — Ну, ну, — Амвросий погладил женщину по плечу. — Слезами горю не поможешь. Идемте. — Да что идти, — Северус решительно поднялся на ноги. — Амвросий, этот горшок не нужен, нет? Портус! Через несколько секунд портключ, созданный Северусом из старого цветочного горшка, вынес их прямо к воротам заимки.