Саня, хуй соси

— У меня телефон сам сбрасывает звонки. Когда Женя слышит этот голос, его брови ползут вверх, кружка с кофе едва не падает, когда он от неожиданности задевает ее рукой. У него вылетели из головы все эти заученные фразы, которыми надо говорить с клиентами, у него вылетело из головы вообще все, остался только знакомый голос на том конце провода. — Слышите? Когда Женя вспоминает о том, что все-таки надо что-то ответить, начальник неодобрительно смотрит на застывшего в изумлении парня. — Вы.. Вы не пробовали перезагрузить телефон? Саша отвечает, что пробовал, кажется, добавляя то, что он же не полный идиот. Калинкин что-то мямлит, но когда понимает, что не сможет что-то ответить, лишь извиняется, говоря о том, что сейчас переведет Сашу на другого оператора. А потом облегченно выдыхает, откидываясь на стуле, все-таки немного пролив несколько капель кофе на утренний отчет. Женя хорошо работал. Успевал закрыть в сроки все, что от него требовали, старался уважительно говорить с клиентами и как можно меньше делать глупостей. Но на прошлой неделе по его вине сломался принтер из-за того, что он запихнул слишком много бумаги, а вчера он пролил кофе на пиджак одного из своих коллег. Женя был хорош абсолютно во всем, когда дело касалось пролитого кофе, сломанной техники или неправильно составленных отчетов, он был гениален настолько, что начальство уже даже не закатывало глаза, когда парень в очередной раз заходил в кабинет, объясняя, что пошло не так, но сегодня он побил все рекорды. Ему никак не давала покоя мысль, чем Саша мог быть так взволнован. Тот так тараторил, казалось, что куда-то торопился, говорил нескончаемо, и выцепить смысл из его слов было очень сложно. В четверг утром ему позвонили. Саша был так счастлив, что не сразу понял, что ему говорят. В голове сразу всплыла та самая салфетка, и он мысленно поблагодарил человека, который ее оставил. Он тут же набрал Шастуну, предлагая тому встретиться сегодня у него дома. Саша курит вторую сигарету подряд, даже как-то нервно, для человека, которому сказали, что он попал в проект по стенд ап. День прошел для него незаметно, будто этого дня вообще не было. Будто он начался со звонка и на нем же закончился. Антон вваливается в прихожую, Саша слышит, как звенят бутылки в пакете. Он закатывает глаза, бурча себе под нос, что он, вообще-то, не пьет. Тушит бычок в пепельнице, кивая Шастуну, когда тот снимает куртку. Ваш догадывался, что друг принесет с собой какое-то количество алкоголя, но он не догадывался, что его будет так много. Они сидят на диване в его однушке. Шастун медленно пьет пиво, Саша же сидит с открытой бутылкой, разглядывая ее содержимое. Не пил он давно, но этот день ему хотелось отметить. — Ты не выглядишь слишком счастливым, — Антон закуривает, смотрит на Сашу как-то странно, даже оценивающе. — Но я счастлив, — тот чувствует на себе взгляд, но не поворачивается. Делает глоток из бутылки. Говорит это скорее себе, нежели другу. Они говорят еще о многом. Шастун быстро пьянеет, его смех все громче разносится по квартире, он все ближе садится к другу, пару раз случайно задевает его руку своей. Ваш не замечает этого. Старается не замечать. Он пьян, но не настолько, чтобы ситуация могла выйти из-под контроля. Он улыбается Антону, но про себя думает, что хотел бы, чтобы друг поскорее ушел. Всё-таки подобные мероприятия, даже в компании друга, навевали на него тоску уже через пару часов. Иногда ему казалось, что он совсем не умеет веселиться. — Жаль, что за салфеткой никто не придет, — Шастун выдает это, уже успев прикончить несколько бутылок. Язык у него тяжелый, как и мысли в голове, говорит он медленно, но точно знает, что хочет донести до Саши. — Почему? — У меня выходной в воскресенье. Саша смотрит на него, подняв бровь. Ждет хоть какого-нибудь ответа, продолжения фразы, но Шастун молчит, уставившись в его карие глаза, даже не моргает. Резко серьезнеет, будто протрезвев за секунду, пока произносил эти слова. На лице ни намека на улыбку, он опускает глаза, когда кажется, что эта пауза слишком затянулась. Он не мог допустить того, чтобы в воскресенье пришел настоящий обладатель салфетки. Это значило бы то, что он мог навсегда потерять Сашу. Если салфетка значила для него так много, почему бы не стать тем, кто ее оставил? Ваш наблюдает за Антоном, пока в его голове все не проясняется. Медленно, и он не уверен, что правильно понял, но ему казалось, что в глазах Шастуна читалось именно то, что тот не смог сказать вслух. Антон поднимает глаза, вновь всматриваясь в лицо друга, ему кажется, что он видит тень разочарованности на его лице, какую-то слабую грусть, но Саша ловит его взгляд, поднимает уголки губ, пытаясь изобразить улыбку. — Понятно. И встает, исчезая в кухне, чувствуя очень сильное желание покурить, оставляя Шастуна со своими мыслями, который пытается понять, о чем подумал Саша, когда до него дошла суть слов Антона. Вечеринка превращается в очень долгую неловкую встречу, которая заканчивается где-то под утро. Шастун продолжает пить, Саша больше не приближается к алкоголю. Он все курит, разглядывает снег за окном и становится почти молчаливым. Отстраненным и холодным, как погода за окном. Он не знал, как выразить свои чувства, он не задумывался о них до этого момента, весь погруженный в написание шуток. Он не был разочарован в том, что это был парень, он был разочарован в том, что это был Шастун. Может, совсем немного, но Вашу надо было подумать обо всем. Впервые за долгое время в его жизни появилось еще что-то, кроме заучивания и написания материала. Шастун решает пока не думать об этом. Вашу просто надо было принять тот факт, что ждать в воскресенье больше некого, потому что тот, кого он ждал, оказывается, всегда был перед его носом. Калинкин сидит за баром, наблюдая как Саша, успешно закончив выступление, спускается со сцены. Когда тот подходит к бару, и садится всего в метре от Жени, он чуть не падает со стула. — Хорошо выступил, — Ваш поднимает глаза, не ожидая, что с ним кто-то заговорит. Но настроение у того приподнятое, не смотря на то, что все мысли крутятся вокруг Антона. — Спасибо, — Он улыбается и Жене становится тепло на душе. Калинкину нравилось, когда Саша мог быть просто таким. Выглядеть просто счастливым. Улыбаться, не зависимо от того, на сцене он или разговаривает с кем-то. Жене нравилось выхватывать краем уха обрывки его разговора с официантом, слушать, как тот говорит по телефону о чем-то, как ругается, когда телефон сбрасывает вызов, решая за парня, когда тому следует закончить разговор. Он искал его лицо буквально везде. В магазинах пытался отыскать эти карие глаза, забегал в метро, уверенный, что сейчас там окажется Саша. С замиранием сердца отвечал на звонки на работе, словно думая, что его опять соединят с Вашем. Для него это стало чем-то должным, обыденность, которую он привык не замечать. Для него просыпаться каждое утро и надеяться увидеть Сашу — означало одно и то же. То, что произошло бы в любом случае. И если он не увидел его сегодня, значит, встретит его завтра. Простые походы в бар уже давно вышли за сцену, уже давно стали не просто временем, которое он коротал за столиком в углу. Он нашел себе смысл в жизни, и если бы смысл был человеком, то для Жени он выглядел бы как парень в растянутой водолазке, который шутил лучше всех на свете, но при этом сам очень редко смеялся. И вот он сидит сейчас, в метре от Жени и разговаривает с ним, будто они старые знакомые. А рядом сидит сам Женя, не зная, на что опустить взгляд, как сесть и что говорить. — Надеюсь у тебя все хорошо с телефоном, — Саша смотрит на него странно, немного приоткрыв рот, пока Калинкин закусывает губу, понимая, что сказал лишнее. Он чешет затылок и отворачивается, будто думая, что если Саша не будет видеть его лица, то ни о чем не догадается. Но тот не переспрашивает, не заговаривает с ним еще раз об этом, и, словно чтобы спасти Женю от этой неловкости, Сашин телефон вибрирует, сообщая о новой смс. 22:07 Шаст: «Встретимся? Нужно поговорить» Он читает, ничего не отвечая на сообщение друга. Еще с самого начала выступления, Калинкин ждал, что Саша хоть как-то затронет тему с салфеткой. Он видел запись с выступления Ваша, был уверен в том, что тот ждал это воскресенье. Для него было глупо в назначенный день даже не заговорить о ней. Даже когда прозвучала последняя шутка, Женя все еще надеялся, что тот что-то скажет, но Ваш спустился, словно не думал об этом — Я тебя часто тут вижу. — Мне здесь нравится. Калинкин хочет быть полностью открыт с этим человеком, по-другому он просто не умеет. Он решает не упоминать салфетку, раз Саша сам ничего о ней не сказал. Их разговор похож на самый лучший сон Калинкина. Мечта, о которой он боялся мечтать. Потому что они знакомятся. Потому что Саша узнает имя у Жени и говорит, что его голос он уже где-то слышал, но не помнит где. Тот лишь смущенно пожимает плечами. Женя бросает взгляд на телефон, когда парень снова достает его, читая смс. 22:12 Шаст: «Не надо меня игнорировать»