Дьявол на заре

      Смотря на Юри, у горла которой держали клинок, я понимала, что сейчас пришёл самый большой звездец. Самая большая проблема, самый большой мой косяк. Я позволила ни в чём незамешанному человеку себе помочь, что и вышло нам боком.       Сдаваться — не лучшее решение, но и продолжать бороться было просто невозможно, в противном случае могла слететь голова с плеч гражданского. Я стояла на месте и сжимала от досады и страха зубы, искренне надеясь, что подмога в виде десятка солдат сюда не придёт, и весь план, созданный для решения глобальной проблемы, пойдёт коту под хвост. Нужно было срочно что-то делать, но один вопрос: что? Взять оружие в руки? Смерть нам с Юри обеспечена. Покорно сдаться и понадеяться на Госпожу Удачу — глупо.       Да что же мне тогда остаётся?! Боже, Юн, даруй мне хотя бы каплю своих мозгов…       Вся эта сложная ситуация началась ровно тогда, когда я с трудом смогла заманить вояку в каюту с девушками, создав в ней грохот, и усыпить его дротиком, который мне ещё на корабле дал Юн, понимая, что это явно мне понадобится. Мои руки немного тряслись, сердце колотилось с бешеной скоростью, и я понимала, что все последующие шаги будут куда труднее и тяжелее этого. На корабле наверняка очень много вооружённых и подготовленных людей, которым ничего не стоит угробить одну неугомонную девчонку, что пускай и является «дорогим товаром».       Достала дротик из шеи вояки, быстро захлопнув дверь и прижавшись к ней. Некоторые девушки, чьи руки чёрт знает по каким причинам были не связаны, стали снимать с глаз повязки и рассеянно рассматривать данную картину. Конечно, они были растеряны и испуганы до чёртиков, ведь такое им и в голову, наверное, не могло прийти!       Выкинув уже использованное снотворное в сторону, осела на пол, внимательно осматривая начавших шептаться девушек. Ко мне подсела та самая девушка, с которой я вела «светскую беседу» ещё в какой-то комнате. Она тогда не без скепсиса смотрела на меня, даже с лёгкой издёвкой, будто абсолютно не верила в тот «бред», что я несу. Но сейчас она была совершенно серьёзна.       Мне было откровенно не до неё. Я пыталась напрячь свои извилины и заставить мозг работать, а не поддаваться страху. Трусить было нельзя. Как бы плевать мне ни было на мою жизнь, как бы я ни хотела спасти девушек, всё равно было страшно. Как же не вовремя мои эмоции «оттаивали»! Как же не вовремя они приходили на смену здравому смыслу. — Скажи честно, ты собралась сбегать? — шёпотом спросила девушка и испуганно замерла.       Я, переведя взгляд на особу, поняла, что смотрит она отнюдь не мне в глаза, а на мою руку. На мою перебинтованную руку. Бинт, как назло, пропитался кровью — слишком много я за последнее время тревожила порезы. Руку немного жгло, и я лишь цокнула языком. Аккуратно положив другую руку на живот, поняла, что синяки мне обеспечены, как и боль во время практически каждого движения. Сейчас, пошевелившись, поняла, что будет очень трудно активно двигаться.       Пришлось легонько и натянуто улыбнуться девушке, чтобы она перестала так поражённо смотреть на мою руку, переводя взгляд на меня. — Нет. Я здесь, чтобы помочь другим людям вас спасти… Я должна пробраться на палубу и дать сигнал этим людям, чтобы вы таки оказались в безопасности. Не беспокойся за меня, всё хорошо, — ответила, вновь поднимаясь на ноги.       Сейчас не время для личных слабостей. Эти девушки в куда большей опасности, чем я предполагала ранее. Вояки могут сорваться на них в любой момент, могут угробить самолично. Ким-Джи, скорее всего, тоже не станет церемониться. А если уж невредимыми они и доберутся до империи, будут обречены на продолжительные муки в треклятых борделях. — Послушайте! — привлекла их внимание. — Как только я выйду отсюда, закройте дверь и, по возможности, не открывайте её до поры до времени. Если вы хотите вернуться по домам, то, пожалуйста, сделайте то, что я говорю!        Жаль, что одной только закрытой двери будет явно недостаточно, чтобы они были в безопасности в моё отсутствие. Я искренне надеюсь, что особых проблем не произойдёт, пока буду выбираться на палубу… Боже, как жалко это звучит! Джи-Ха прав — я обычная и слабая девчонка, от которой мало толку в бою и где-либо ещё.        Собиралась уже уходить: нужно было в скорейшее время оказаться на палубе, создав как можно меньше шуму, и дать сигнальный огонь. Веры в то, что всё обойдётся без стычек с солдатами, уже не было. Нужно было предотвратить их неожиданные появления и придумать план их обезвреживания. — Я тоже пойду.       Обернулась и с удивлением заметила полную решимости эту скептически настроенную девушку. Она сжала кулаки и поджала губы, подходя ко мне. Откровенно говоря, на помощь со стороны девушек я и не рассчитывала. Не думала, что найдутся такие… Хах, отчаянные храбрецы или идиоты.       Моя радость и слепая надежда на поддержку разрушились практически в то же мгновение, что и появились. Брать её с собой нельзя. Категорически запрещено, ведь моя авантюра может выйти ещё более бредовой и рискованной — уже для обеих. Если меня ранят, я выстою и так или иначе постараюсь пробраться на палубу. Если со мной будет «гражданский» человек, буду лишь волноваться об его состоянии, и это тоже сыграет роль в миссии. — Нет! Это слишком опасно. Ты не должна рисковать, лучше останься здесь и, если хочешь помочь, присмотри за остальными, помоги снять кому-то верёвки. Но не… — Я не дам тебе, совсем ещё девчонке, рисковать своей жизнью! — Быть может, я и девчонка, но точно знаю, что нужно делать! Если со мной пойдёшь ещё и ты, то все старания будут напрасны, план не будет исполнен, и вы не сможете вернуться домой. Оставайся здесь! — последнюю фразу чуть прикрикнула, тут же выходя из комнаты и закрывая дверь.       На сердце был неприятный осадочек. Не хотелось повышать голос на девушку, что действительно просто хотела мне помочь, но её упёртость могла просто помешать всему, ради чего сейчас пираты сражались с наёмниками. Не было времени на мендальничество!       Как можно тише пошла в сторону, которая должна была вести к лестнице на палубу. Солдат я пока не видела и мысленно благодарила всех богов за это. Корабль совсем немного покачивало, и за его пределами слышался шум. Битва шла, судя по всему, ожесточённая.       Небольшой и достаточно узкий коридорчик, ожидающий меня впереди, как и несколько небольших комнат, наверняка были полны солдат, и в крайне неприятных условиях я и понятия не имела, что делать. Можно было бы вывести их сюда и как-нибудь оглушить, ибо снотворного у меня на всех не хватит, но оглушить чем? Оглянувшись, поняла, что совсем нечем: верёвки, какие-то маленькие и лёгкие снасти и ни одной тяжёлой штуки, которая могла бы.       За руку меня кто-то потянул назад, и уже рефлекторно приготовилась ударить этого человека и отскочить в сторону, но, благо, вовремя остановилась. За руку меня чуть потянула на себя та самая девушка, вызывающаяся мне помочь.       Откровенно говоря, не ожидала, что она пойдёт за мной. Пусть я совсем не далеко отошла от каюты с «товаром», но сомневаюсь, что кто-то бы просто решился дёрнуться и выглянуть за дверь. Слишком велик риск быть наказанными. Но эта особа явно не относилась к числу совсем уж пугливых. Скорее она относилась именно к «храбрецам и идиотам». — Ты издеваешься, да? — устало спросила, понимая, что времени у меня на выполнение плана всё меньше и меньше. — Я же сказала, что не дам тебе рисковать в одиночку.       Как бы мне сейчас ни хотелось убиться головой об стену и кричать, что она не понимает риска, что ей просто категорически запрещено мне помогать, и мои авантюры просто в могилу загонят нас обеих, нужно было собраться. Хоть как-нибудь. Ещё раз осмотрев девушку и скептически отметив, что мой план-которого-и-нет придётся менять на ходу, хлопнула себя ладонь по лбу, обречённо выдыхая, на что получила лишь хмык. — Я Юри, — представилась девушка. — Рита, — тихо ответила.       Несмотря на все мои опасения, в коридоре не было солдат, что как радовало, так и напрягало. Мы относительно спокойно и почти не дёргаясь прошли весь коридор и вышли в первую небольшую комнату, которая являлась подобием склада на корабле. Точнее, подобием одного из складов. С одной стороны в углублении стены были привязаны бочки, прямо у самого проёма в коридорчик, с другой стороны были самые разные снасти и коробки, вместе с ними были какие-то подставки, которые разглядеть мне не удалось. Вся комната была не особо широкая, даже узковатая.       Хмыкнув, попросила Юри отойти к бочкам и дала ей кунай, предупредив, что верёвки наверняка придётся резать. Сама же я пошла в другую часть коридорчика, осторожно выглядывая за угол. Солдаты стояли как раз там и мило беседовали на тему того, что пираты будут уничтожены в пух и прах, ведь они и не подозревают об огромном числе наёмников на кораблях.       Скрипнув зубами и сжав руки в кулаки, сдержалась ради общей цели. Я волновалась за ребят, пусть и понимала, что кого-кого, а их отправить на Тот свет будет весьма и весьма проблематично. Кучке наёмников вряд ли можно их одолеть, так ведь?..       Выдохнула и осторожно вышла из-за угла, имея расстояние между мной и солдатами в несколько метров. Этого преимущества мне должно было хватить, чтобы после сбежать обратно в комнату и помочь Юри с верёвками. Как можно милее повернувшись, позвала вояк протянутым «мальчики» и помахала рукой, удовлетворённо замечая сначала лёгкое смятение на их лицах, а после — негодование.       Рванув к комнате и быстро там оказавшись, понимая, что сейчас я всё ещё не в поле видимости солдат, завернула к Юри и бочкам, помогая ей с одним-единственным узлом и чувствуя, как сердце быстро колотится. Страх? Волнение? Адреналин? Да какая разница?! Сейчас я переполнена абсолютно всем!       Стоило солдатам пробежать в комнату, как узел был окончательно разрезан, и бочки вполне себе быстро покатились на солдат, вырубая их своей тяжестью и обездвиживая на какое-то время. Один «клац» кунаем, и десять вояк обезврежены!       От облегчения и радости чуть не упала на пол, но собралась с духом и забрала у настороженной девушки кунай, подходя к солдатам. Из пояса выудила трубочку и парочку игол-дротиков со снотворным, искренне надеясь, что сама же не уколюсь и не усну на месте. Этого так и не произошло.       Так как снотворного у меня было не так уж и много, пришлось попросить Юри взять какие-нибудь тяжёлые снасти из коробок и треснуть солдат, чтобы ближайшие полчаса они точно проспали. Тяжёлые не были найдены, но нашлись верёвки, которыми мы наскоро связали девять солдат и отобрали у них видимое нам оружие. Остался лишь один, которого собиралась связать Юри, пока я поглядывала в сторону, но…       Корабль сильно закачало. Все бочки, вещи и люди начали шататься и «катиться» по полу. Я пыталась удержаться за стену, но в итоге просто свалилась на колени, крепко цепляясь за все выступы и надеясь, что корабль не начнёт тонуть. Юри же повезло меньше. Как бы она ни пыталась удержать равновесие, она всё равно упала. И упала она, как назло, на вояку, которого мы не успели обезвредить.       Совсем скоро качка закончилась, и я должна была бы выдохнуть спокойно, но солдат, на которого свалилась девушка, проснулся и начал вставать на ноги с ругательствами, кидая на нас обеих злые-презлые взгляды. Я замерла, и моё сердце ушло в пятки, когда его рука потянулась к мечу. А когда он резко достал клинок из ножен и схватил Юри, близко держа остриё к её горлу, мне стало не столько страшно, сколько обидно от собственной глупости.       Думаю, теперь вполне понятно, что происходит? Как бы я ни пыталась сообразить, что же мне следовало бы сейчас делать, в голове был лишь сплошной бред и какая-то каша. От самодовольного оскала вояки становилось тошно. — Сдавайся, иначе эта девчонка умрёт прямо здесь и прямо сейчас! — рявкнул солдат, лишь сильнее сжав плечо девушки.       Ей тоже было страшно. Ей было очень страшно, и она старалась всеми силами отодвинуться от клинка, что у неё, конечно же, не выходило. Юри чуть потряхивало, и силы для последующей борьбы её точно покинули, что и неудивительно.       В голову пришла одна гениальнейшая идея, как мне казалось. Опасная, безрассудная и просто сумасшедшая, но идея. Осторожно, чтобы точно сработал план, чуть дёрнулась, опуская кунай пониже. Без этой прелести весь план пойдёт по наклонной, и ребята не смогут спасти девушек. — Отпустите её, — максимально твёрдо, с фальшивой ухмылкой сказала. — Я являюсь посланницей пиратов, которые отправили меня сюда, чтобы я смогла подать им сигнал. А эта девушка — лишь марионетка… — Дрянь! — крикнул вояка и, отпустив Юри, ударил меня ногой в живот, и я уже лежала у стены, шипя от боли. — Да ты знаешь, что с тобой сделают?!       На его крики в комнату сбежались ещё трое вооружённых солдат, довольно быстро поняв, в чём дело. Поступление ещё одной партии моего геморроя было совсем не вовремя, слишком опасно для моей тушки, но это дало бы время Юри помочь девушкам хоть как-то сориентироваться…       Моя попытка подняться на ноги была жестоко пресечена ногой на моей спине, весьма чувствительно вдавливающей меня в пол. На одно мгновение даже показалось, что точно закричу, если он чуть сильнее надавит. Позвонки уже едва ли не хрустели, а рёбра, казалось, сейчас начнут заворачиваться внутрь, протыкая внутренние органы. — Если… Кха! Если вы убьёте меня сейчас, то не узнаете интереснейшую вещь, о драгоценные вояки, — прохрипела я, уже слабо надеясь, что моя авантюра прокатит.       Но она прокатила. Нога с моей спины была убрана, и дышать мне стало гораздо легче. Я собрала волю в кулак и приподнялась на локтях, чувствуя, что совсем скоро сложусь как веер. — О чём это ты ещё там вякаешь?! — Я говорю лишь то, что на палубе спрятана взрывчатка, и если я её не обезврежу, всё взлетит на воздух, — как можно правдоподобнее ухмыльнулась.       Да, блеф — это моё всё. Если в мою ложь поверят, то мне будет обеспечен бесплатный и практически беспроблемный билет на палубу. Если не поверят, то мне будет обеспечен билет в один конец. — Что за чертовщина! Какая ещё взрывчатка?! Нет на палубе ничего! — крикнул один из наёмников.       Лёгкая паника в его голосе пополам с истерикой сейчас были для меня тем ещё наслаждением. Они поверили. Не хотят этого признавать, но они поверили, и я самодовольно улыбнулась, осторожно сев. Посмотрим, что же будет дальше… — А ты проверял? Хотя, да, мы проверим это, когда тут всё обратится в тлен.       Удар по лицу оказался не менее болезненным, чем некоторое время назад в живот. Я вновь упала, еле сдерживаясь, чтобы не высказать что-то ещё, что могло бы привести к моей гибели уж точно. Умирать сейчас у меня желания, откровенно говоря, не было. — Стерва!       Один из вояк взял из ящика верёвку и сильно дёрнул меня за плечо, заставляя убрать руки за спину. Он крепко-крепко связал меня, и особой возможности подвигать руками у меня не было. Но была достаточная возможность, чтобы чуть-чуть выудить из-за пояса кунай и резануть эту фигню. — …Я отведу эту недоношенную идиотку на палубу, а ты отведи девчонку к остальным, — сказал этот вояка, подняв меня за волосы на ноги и толкнув к выходу.       Поймав на себе обеспокоенно-потерянный взгляд Юри, лишь легонько ей улыбнулась, пытаясь дать понять, что со мной всё будет хорошо. Вряд ли она поверила мне, человеку с садинами и синяками. Насчёт себя не знаю, но вот постараться сделать так, чтобы у этих девушек всё было хорошо, я точно смогу. Я не дам в обиду этих девушек…       Оказавшись на палубе, мне пришлось вместе с этим наёмником пройтись по всем углам, с ухмылкой говоря, что здесь взрывчатки нет. Когда я это сказала в последний раз, он не сдержался и в очередной раз ударил меня по лицу, и упала, сильно ударившись головой. На мгновение даже в глазах потемнело и показалось, что теперь точно посплю, пусть и не собиралась… Но этот придурок где-то умудрился найти ведро ледяной воды, которую и вылил на меня. Все мысли о сне исчезли так же быстро, как и появились.       Когда меня в очередной раз подняли на ноги за волосы, и я с тихим скулением приняла ещё один удар в живот, до них дошло, что «недоношенная идиотка» всё время блефовала и запутывала их.       Всё тело жутко болело. Сил стоять на ногах уже практически не было, и ноги чуть подрагивали, но, пока придурки-солдаты были отвлечены, осторожно достала кунай, порезав чуть верёвку и себе руку, ибо было крайне неудобно хоть как-то шевелиться. Ещё одно мгновение — и верёвок как ни бывало! Они быстро спали с меня, и я отошла на шаг в сторону, ещё раз возясь с поясом: нужно достать мешочек с травами и порох… — Какого чёрта ты тво…       Вояке не дал договорить мой драгоценный мешочек с травами, который упал близ вояк, и все прекрасный специи, во-первых, разлетелись по воздуху, во-вторых, запах у них довольно специфический, в-третьих, некоторые частицы высушенных трав попали им в глаза, на некоторое время обезвредив.       Воспользовавшись этим шансом, побежала мимо них прямо к лампе со свечой, вытягивая вперёд проволоку с порохом. Сердце бешено колотилось, и я верила, что сейчас осталось совсем чуть-чуть, и сигнал будет подан!        …Три секунды, которые понадобились для поджигания пороха, и ещё две на его полёт ввысь, были неимоверно долгими. Все эти пять секунд казалось, что всё-таки это был какой-то неправильный порох, и когда всё получилось, я была неимоверно рада. Я совсем забыла, что мои прелестные травки совсем не вечно будут действовать, и они действуют не как снотворное.       Поэтому-то последующее моё падение на пол было весьма и весьма болезненным. Наёмники, развеяв травы и убрав щепотки из глаз, зло взирали на меня, обнажая клинки и скаля зубы. Страха уже перед ними не было: моя цель выполнена, всё остальное уже второстепенно. Также не было и сил на продолжение «догонялок». — Сука! — выругался один из вояк, прижав ногой мою голову к полу. — Она дала союзникам знак, где наши корабли. Убьём её, пока никто не пришёл, — высказался другой.       В груди что-то ёкнуло. Что бы я про свою жизнь ни говорила, но умирать от руки подобных тварей не очень-то и хотелось. Не хотелось умирать при дорогих мне людях. Умереть на задании при столь ничтожном моём положении слишком глупо. Даже для меня.       Но о моих желаниях никто не знал и никогда не узнает. Волосы уже находились в кулаке наёмника, а холод металла чувствовался у моей шеи. Я стискивала зубы и старалась не показывать, как же мне больно, ведь доставлять удовольствия этим мразям не хотелось.       Тихий замах клинком, и мысленно я распрощалась со всеми друзьями и знакомыми, приготовившись к кончине, но…       Мои волосы в одно мгновение были опущены, и я успела опереться ладонями в пол до того, как моё личико познакомилось с полом. Под крики вояк и шум ветра я подняла голову, восхищённо уставившись на фигуру, полы чьего одеяния всё ещё «разлетались» над палубой. Зелёные и длинные волосы небрежно опустились на широкую и мужественную спину.       Я. спасена, или это мне всё-таки снится?.. Джи-Ха спас меня? — Ты действительно справилась, самое время гордиться, да? — Дракон повернул ко мне голову и искренне, приободряюще улыбнулся, быстро осмотрев меня с ног до головы.        А я всё также сидела, не имея возможности и слова вымолвить. Странное осознание ситуации сковало тело, а ошеломление великолепием дракона ввело меня в тот ещё ступор. Я впервые видела нечто настолько завораживающее. Несмотря на огромную силу, применимую к воякам, Джи-Ха казался довольно расслабленным, пусть я и понимала, что это не совсем так. — Ты ещё кто такой?! — возмущённо спросил наёмник, обнажив меч. — Я пират, потопивший множество ваших кораблей. Парящий в облаках.       Голос достаточно тихий, ровный, но в нём проскальзывала рычащая ненависть и скользкое презрение, которые заставляли внутренне сжаться и меня. Мне казалось, что Джи-Ха был именно взбешён. От него сходила уничтожающая аура, и казалось, что только она способна обратить врага в тлен. — Но вам стоило бы держаться от меня подальше. Я вас убью, потому что я не настолько благороден, чтобы прощать тех, кто поднял руку на эту девушку.       Ярость не скрывалась в голосе Джи-Ха на этот раз. Наверное, на его лице был ужаснейший из всех существующих оскал, раз вояки побледнели. В их глазах был нескрываемый ужас, но они — наивные! — всё равно начали нападать на Рёкурю.       Я совершенно не волновалась за дракона. За него не было смысла волноваться. Буквально одним ударом он отправил на Тот свет трёх солдат, совсем в скором времени разобравшись и с остальными, не прилагая к этому особых усилий. На палубе была кровь. Много крови. Но меня это не заботило. Меня ничего сейчас не заботило, кроме как вид Рёкурю.       Все его элегантные, но быстрые и точные движения действительно завораживали. Прострация меня покинула лишь тогда, когда о борт корабля что-то ударилось, и я перевела туда взгляд. С соседнего корабля по лестнице лезли на эту сторону другие наёмники. Моя рассеянность довольно быстро прошла, и я осторожно встала на ноги, панически оглядываясь в поисках оружия…       … которое не понадобилось.       Шинья быстро с помощью своих навыков разобрался с несколькими вояками, скинув их за борт, и пошёл в сторону соседнего корабля по лестнице, искусно и быстро передвигаясь по ступеням и основанию, не оступаясь и не теряя красоты своего стиля.       — Йонушка, тебе стоит пойти к девушкам и посидеть там. Дальше мы справимся уж точно сами, — сказал Джи-Ха, неожиданно оказавшись близ меня и рассматривая трупы и просто выдохшиеся тушки наёмников.       От вида крови мне не становилось плохо, и я чувствовала себя вполне нормально. Лишь едкий и металлический запах напрягал, но голова не кружилась, и какой-то голос не звучал в моей голове. Голос Джи-Ха вообще отрезвлял, и я начинала вновь собираться с мыслями. И эволюционировать из амёбы в более высокоразвитое существо. — Хорошо. Будьте осторожнее! — сказала напоследок и быстрым шагом направилась в каюту девушек, чувствуя неимоверную слабость и боль во всём теле, которая казалась не такой значительной.       По дороге приподняла рукав платья, взглянув на руку. Бинт довольно сильно пропитался кровью, и по возвращению в Аву мне явно придётся сгробастать себе рулон бинта и перевязать рану. Живот тоже сильно болел, но терпеть эту боль было всё ещё возможно. Значит, я просто обязана закончить здесь…       Открыв дверь каюты, я чуть не получила увесистым куском металла в лоб, еле-еле успев увернуться. Юри, пытавшаяся меня им угробить, сразу же поняла, что меня-то уж точно бояться не стоит. Она, с удивлением и неким восхищением на меня взглянув, отпустила орудие убийства и резко кинулась мне на шею, обнимая чуть ли не до хруста костей. Остальные девушки радостно закопошились и заверещали, готовясь чуть ли не праздновать победу. Из-за плеча моей боевой подруги я смогла рассмотреть, что некоторые личности даже расплакались.       Моя слабая попытка выбраться была абсолютно бесполезной. Юри всё крепче и крепче сжимала мою шею, чуть потряхивая и упираясь носом мне в плечо, что-то неразборчиво шепча. От такого количество сентиментальности даже я немного «поплыла» и обняла девушку в ответ, гладя её по голове и пытаясь успокоить. Радостные восклики на фоне пусть и были приятными, но…       Но битва всё ещё не была закончена, и ребята сейчас ожесточённо сражались снаружи, чтобы с девушками вновь что-то не случилось. И это было единственной причиной, по которой мне пришлось силой оттащить от себя Юри и привлечь внимание остальных девушек. — Послушайте! Бой всё ещё идёт! Пиратам нужна помощь: нужно связать живых, но недееспособных солдат как можно крепче.       Девушки, внимательно выслушав меня, кивнули, спокойно соглашаясь со мной и идя на палубу довольно бодрым шагом. Несмотря на то, что многие из них были вымотаны морально, они всё равно бодро шли бороться за свою свободу. Их силы просто поразительны…       И как же сильно начало полыхать что-то в грудной клетке, когда вспомнила, что одна омерзительная тварь хотела их подчинить и поработить, что она запугала их и отобрала самое важное — надежду… Эта тварь весь город превратила в клетку, в которую пустил самый жуткий вирус — страх. Страх разрушал людей, страх разрушал город, страх разрушал невинные души. А страх он всё распалял и распалял треклятыми и омерзительными солдатами, что, получив власть, свихнулись и стали терроризировать мирных жителей.       Тот мальчик… Совсем ребёнок, проживший совсем не большую и невинную жизнь, лишь защищал своих родителей совсем безобидным методом. И я даже боюсь представить, сколько же таких случаев было раньше! И сколько бы таких случаев было в будущем, не случись этой битвы…       От злости сжала руки в кулаки, не обращая внимания на боль. Жуткая ненависть к этому человеку, холодному и беспощадному, бурлила внутри, и я впервые за довольно продолжительное время вновь почувствовала внутренних змей. Только они больше не шипели и не перебирались, они лишь сплетались в тяжёлый комок в животе и, как казалось, становились всё легче и легче…       Ким-Джи… Этот человек жадный до власти и крайне хитрый… Сомневаюсь, что он не предполагал возможность собственного проигрыша. Он наверняка знал, что эта война не закончится до тех пор, пока он будет жив. А не мог ли он…       Ошеломительная догадка стала навязчивой идеей, и я, крикнув Юри, чтобы они справлялись пока что без меня, рванула к комнате-складу, где быстро нашла лук и колчан со стрелами. Руки чуть подрагивали: не от страха, а от ярости, переполняющей меня.       Выбежав на палубу, крепко держа лук, начала оглядываться, выискивая Ким-Джи или хотя бы какую-нибудь зацепку, указывающую на него. Первые несколько секунд я едва ли не рычала от досады, ведь нигде чёртового садиста не было, но после… После заметила Джи-Ха, стремительно спускающегося к какой-то цели в море.       Рванула к носу корабля, почти не сводя взгляда с летящего Рёкурю, что уже достал несколько клинков, бодро целясь ими в какую-то точку. Цель наверняка была весьма примечательной, раз уж глаза дракона так ярко горели злостью.       Оказавшись у носа корабля, замерла: испуганно, неверяще. В лодке, к которой стремился дракон, сидел довольный Ким-Джи с лукавым взглядом и омерзительной ухмылкой. Рядом с ним сидел какой-то мужчина, который играл роль слуги. Было странное чувство, что именно сейчас произойдёт что-то ужасное…       …Когда Джи-Ха подлетел достаточно близко и уже выбросил клинки, Ким-Джи достал огромный лук и натянул тетиву, практически мгновенно выстрелив. Самое ужасное было в том, что дракон растерялся. Потому что он понимал, что увернуться он не успеет и просто упадёт в воду, откуда выбраться возможности уже не будет… Он просто окажется на мушке…       Клинки попали слуге Ким-Джи и ему самому в ногу, стрела довольно сильно задела плечо Джи-Ха, и он камнем упал в воду. Он быстро выплыл, хмуро уставившись на довольного и крайне довольного Ким-Джи, натягивающего тетиву всё сильнее и сильнее…       Осознание того, что Джи-Ха может умереть, больно кольнуло сердце. Ярость, до этого чуть притихшая, с новой силой разожглась в моей груди, и я быстро вспрыгнула на порожек, выставляя руку с луком вперёд и вытягивая из колчана стрелу.       — Почему я не могу взять оружие в руки?! Почему мне нельзя тренироваться?! Почему ты не подпускаешь меня к политике?! Это же…! — Ты не должна в это лезть. Ты — украшение дворца, наша величайшая драгоценность. Но не правитель и не воин. Йона, прошу… — Но это мои прямые обязанности! — Нет, Йона! — Да Вы только о своих волосах и заботитесь. Больше и не о чем. — Да, Йона! Ты права! Мы трое… Клянёмся вместе быть всегда, быть не разлей вода! Да, Хак? Давай с нами! — Принцесса!       Ким-Джи замер. Он почувствовал мою ярость — это точно. Он почувствовал, каково это, когда нет возможности избежать собственной гибели. Он почувствовал себя мишенью, что будет так или иначе пробита.       Он посмотрел на меня. Его взгляд был испуганным, как у загнанного в угол грызуна. Я практически видела, как его существо дрожит изнутри. Я чувствовала, что он уже готов к наказанию за все свои грехи. А мне лишь остаётся посильнее натянуть тетиву, чтобы стрела точно долетела и попала в цель достаточно глубоко. Осталось совсем чуть-чуть…       …И опустила тетиву, смиренно наблюдая, как она разрезает воздух остриём и на бешеной скорости застревает в груди гниды, а она просто падает спиной в воду, в которой останется на веки вечные. Ярость на него чуть затихает, и мне становится не так трудно дышать из-за ужасного жара внутри.       Ком в животе пропадает. И в этот раз навсегда — именно так мне казалось сейчас. И стало чертовски легко, до невозможности свободно. И ярость затихала всё больше и больше.       А знаешь, папа, я помню твой запрет брать оружие. Но я буду сражаться для блага этой страны, для блага людей. Верить всем — прямой путь к погибели. Прости меня… если сможешь…       Тёплые лучи зари озарили новую страницу истории Авы.