Дьявол на заре

      Моя личная, но, увы, любимая форма пыток, на которую обижаться я уже давно перестала (хотя отрезание волос я ему припомню), вернулась и накалила воздух вокруг нашей небольшой компании до предела. Точнее, не только она, но и Киджа, которого мне было уже жутковато тревожить. Между ними, как мне показалось, пролетела та самая искорка взаимной неприязни и ненависти, которая останется с ними на веки вечные. Ну или до смерти моей, тут уж как посмотреть.       Юн, стоявший за Хаком, напрягся и, сжимая пояс сумки, стал что-то неразборчиво бурчать. Наверное, проклинал тот день и тот час, когда на его голову свалились мы с Хаком. А, может, просто вспоминал Ик-Су. Кстати, что здесь делает этот малый? Ладно Хак, он-то меня придушить хочет, а этому-то что нужно? Или так, группа поддержки?       На лице Хака отобразилась та самая насмешка, с которой он действовал мне на нервы во дворце, когда я собиралась стыбзить лишнее моти*. Он тогда, расхаживая по всему дворцу с гуань дао (мне иногда казалось, что даже во время плотских утех он с ним не расстаётся), «случайно» натыкался на меня и начинал читать лекции о том, что я растолстею и меня замуж не возьмёт никто. А сам, падла, жрал моти и не делился. Эх, какая жалость, те времена в прошлом. — А я тут посмотрю, Белому змею скучно стало? — Какое же доброе у Киджи выражение лица. — Я не Белый змей. Уйди с дороги, если не хочешь умереть. Это состояние ожидания смерти мне уже надоедало. Нет, было бы, конечно, забавно посмотреть на то, как эти двое собачатся (они в аниме были, вроде как, лучшими друзьями. Или я что-то путаю?), но сейчас был явно не тот случай. Если они сойдутся в битве «тяжеловесов», то разнять их у меня уже не выйдет. Что Киджа, что Хак — всё равно в битве забываются.       Выйдя из-за спины дракона, я быстро вышла на территорию между этими двумя и, расставив руки в стороны, как бы призывая к миру, который даже после моих долгих объяснений будет довольно шатким. До тех пор, пока Хак не уйдёт своей дорогой, Хакурю будет злиться… — Итак, ребят, спокойно. Чего вы как дети малые, а? У одного проснулось несуществующее чувство юмора. — Взгляд на Хака, — а у другого резкое желание убивать. — Киджа приуспокоился и расслабил руку, неуверенно смотря на меня. — Предлагаю найти полянку, обустроить лагерь и тихонько поговорить.       Для Хака выражение «тихонько поговорить» ничего, увы, не значило. Смотря на меня взглядом а-ля «какого хрена, мелочь?», он нервно ухмылялся и сжимал гуань дао в руке. Можно было спокойно сказать, что на нормальный разговор он либо не готов, либо его он превратит в юмористические дебаты. Ну шо ш, пасмотрем, батько (НЕ ошибка!). Я и сама кого угодно своими шуточками достану, так что ему придётся явно постараться меня обогнать в юмористической гонке! — Принцесса, Вы хоть объясните, что тут происходит, а дальше уже посмотрим. — Чуть рычащий голос — явное раздражение. Мне же сейчас будет веселее. — Стодвадцатилетний старикан, советую приуспокоиться, послушать мой рассказ чуть позже, а свой фиговенький юмор засунуть куда подальше, дабы песок не сыпался. Думаю, стоит отправиться… Туда! — Указав пальцем в сторону, с которой пришли молчаливый Юн и Хак, я пошла туда, ибо ждать мужчин — дело проигрышное.       Какое-то время я чувствовала на себе удивленно-непонимающие взгляды ребят, но потом, поняв, что мужчины безнадёжны, плюнула на странные ощущения и отправилась выискивать полянку. Как-никак, Хак не станет стоять истуканом и пойдёт за мной. Он, скорее всего, хочет отомстить мне как-нибудь за те случаи в лесу, когда он оставался в дураках и придурках. Хах, почему же это так неудивительно?       Змеи недовольно шикнули, как бы напоминая мне о предчувствии, что было в деревне Киджи. Вот что за тяжёлый разговор, да?.. Откровенно говоря, не уверена в том, что с Хаком завяжется нормальный разговор. И вообще не вижу смысла в этом разговоре, раз уж на то пошло. Мы, по идее, разошлись направо и налево, его видеть после всего… странно. Какого чёрта? Увы, неизвестно.       За моей спиной слышались голоса ребят, что спорили между собой. Киджа, видимо, узнал, что этот человек — Хак. И теперь его прорвёт на вопросы и расспросы по поводу нашего общения. А Юн, будучи самым адекватном человеком, старался не допустить драки и разнимал их, прося успокоиться и выслушать меня, когда я остановлюсь на какой-нибудь полянке. Видимо, у этого парня, намерения которого мне непонятны, железные нервы и жуткая выдержка, раз он ещё не попереубивал этих… мужчин.       Закат… Закат великолепен лишь тогда, когда только солнце начинает заходить за горизонт, а когда солнце уже почти скрылось, появляется ощущение секундного страха и холода. Этот холод, что я почувствовала возле святилища Первого Белого дракона, меня, как подсказывает мне моя интуиция, будет преследовать меня какое-то время после заката. Этот холод Смерти приносит мне дискомфорт и боль, потому что змеи начинают резво извиваться внутри, причиняя мне нехилую боль, что грозит разорвать меня на части. К счастью, за три года я научилась с этим справляться.       Три года назад, спустя неделю после встречи с доисторическими ящерами мне стало очень плохо. И дело здесь было в том, что эти змеюки, видите ли, проснулись! Тогда я ощущала, как они проползают меж рёбер, задевают своими хвостами позвонки, как обвивают своим гибким и холодным телом лёгкие… Я чувствовала, как одна из змей подползала к горлу, как воздух выходил из меня, как кровь сама появилась во рту и потекла по губам к подбородку, капая на платье и пол… Омерзительное ощущение слабости и неизбежности сковали, повалили на пол, а я не могла даже крикнуть или кашлянуть. Этот приступ прошёл через несколько минут, но встать мне помог лишь Хак, который собирался меня пугать, но явно передумал, увидев меня бледную и частично в крови. Он сам тогда побледнел, бедолага.       Итак, полянка найдена! Прекрасное место, чистенькое, недалеко от дороги, да и вообще просто чудо! Для отдыха подходит великолепно. Осталось только натаскать веток, разжечь костёр и устроить Дом-2. Эх, мечты… А если без шуток, то место и впрямь замечательное. Поляна совсем небольшая, но для четырёх человек вполне сойдёт. Вокруг сплошные деревья, травка мне до щиколотки. Идеально!       Но мой редкий энтузиазм не разделяли Киджа и Хак. Эти двое начали ссориться по причине того, что «такой человек, как ты, не имеет права находится рядом с Принцессой», — Киджа. Хака же заело на том, что «Белой змеюке не следовало бы лезть не в своё дело и сидеть на жопе ровно, чтоб не прилетело». Стояли они довольно близко, чуть ли не соприкасаясь носами, но никакими интимностью и пидорастностью, увы, даже не пахло. Надежды устроить им сладкую гейскую жизнь разрушились… Юн, сняв китайскую шапку, смотрел на двух взрослых парней с видом, а-ля «вы долбоёбы». И это неудивительно.       У Киджи был вид, будто он готов позабыть обо всём на свете и треснуть Хака своей драконьей рукой, дабы он умолк и не смел оскорблять носителей божественной силы. Скорее всего, он думает о том, что Хак — простой человек, сил которого не хватит, чтобы дать отпор дракону. Увы, за тринадцать лет жизни я поняла, что аниме и реальная жизнь в этой Вселенной — две разные вещи. Хак очень много и долго пахал, чтобы стать как можно сильнее. За многими его тренировками я наблюдала. И могу с уверенностью в сто двадцать процентов сказать одно: сражаться с драконами на равных он вполне может! И если эти две жуткие силы сойдутся, то будет… жарко. Очень. Слишком.       Хака же это забавляло. Его самодовольная ухмылка и насмешливый взгляд раззадоривали бедного Хакурю сильнее, заставляя его кривить губы и скалить зубы, подобно дикому зверю. А наш настоящий Зверь лишь продолжал насмешки, уверенный в том, что «Белый змей» не тронет его. Потому что он видел, потому что он слышал, что я убедительно попросила Киджу успокоиться, и тот просто примолк, слушая меня, словно провинившаяся собака, из-за чего на мгновение стало как-то… паршиво? И Хак, как далеко не самый святой, мог воспользоваться этим, полностью подчинить себе под этим предлогом дракона. Хотя не факт, Киджа не идиот, скорее всего сильно врежет…       Появилось ощущение, что моё вмешательство в эту обстановку будет лишним и каким-то совсем неуместным. Со стороны это даже смешно выглядело бы. Одна низенькая и слабая девчонка разнимает двух высоких и сильных парней, что готовы впиться друг другу в глотки. Но посмешить-то кого-то надо, да? — Та-ак! Предлагаю развести костёр и обустроить тут всё, а потом уже расспросить вас, товарищи, о цели вашего визита! И Кидже всё заодно расскажу… — Не дожидаясь ни от кого какой-либо реакции, я ретировалась вглубь леса за ветками для костра. Авось не поубивают друг друга…       Ходя по лесу в поисках нормальных веток, а не всяких палочек, которые обычно срывают в аниме планы главных персов, задумалась над совсем недавно промелькнувшей мыслью: «Аниме и реальная жизнь в этой Вселенной — две разные вещи». Знаете, я теперь частенько чувствую себя отключённой от мира, будто половину меня забрали, уничтожили и растоптали. Вообще в последнее время ни о чём особо не задумываюсь и воспринимаю всё, как игру. А так нельзя. Сейчас на меня снизошло озарение, которое резко заставило меня затормозить, вспомнить о тех же приступах, о змеях, призраках, драконах, убитом на моих глазах Иле, раненном Хаке…       Плохо. В один момент стало плохо. Захотелось упасть на колени от бессилия и осознания всей реальности и полноты происходящего. Упасть на колени и пролить хотя бы пару слезинок, чтобы хоть немного полегчало, чтобы потом, ругаясь на опухшие от слёз глаза, ходить и стараться вновь привыкнуть к этому миру. Я могла умереть в тот день по-настоящему, почувствовать всю боль, почувствовать, как душа покидает тело… Почему до меня всё доходит так медленно? Почему я такой тормоз коммунизма?! Но слёз не было, и колени не дрожали, не подкашивались. Я сама не могу понять причин, почему не могу просто упасть от собственного бессилия на траву и разрыдаться.       А, нет, могу. Вполне, сука, могу. Потому что подсознание, или же сама душа (как это происходит?!), твердит мне, что я сильная, должна держаться и поддерживать Киджу и, возможно, Хака. Так уж выходит, что у меня просто не получается упасть и разрыдаться, зато получается стоять на месте с остекленевшими и расширенными от накатившего страха глазами. Куда ж без него, товарищи?! — Принцесса, Вы в порядке?       Голос раздался за моей спиной; близко. Чуть тряхнув головой, постаравшись отогнать от себя идиотские мысли на какое-то время, обернулась и увидела спокойного, не побитого Киджей Хака. Он просто спокойно смотрел на меня, пока я вопросительно приподняла бровь. И что оно тут забыло? — В полнейшем. — Как думаете, он заметил мою дрогнувшую натянутую улыбку? — А ты чего тут?       Хак смотрел мне в глаза, пытаясь просто просверлить во мне дырку или пробраться в самые глубины несуществующей души. Светло-синие глаза впивались настолько сильно в мои аметистовые, что отвести взгляд просто не удавалось. Тут была та же ситуация, что с мёртвой хваткой: зверь может либо сам отпустить, либо придётся терпеть это до смерти. Буду надеяться, что второй вариант не осуществится. Громовая Зверюга никогда не отводит взгляд, когда ему нужно что-то узнать. Врать Хаку прямо в глаза — самоубийство. Он ненавидит ни ложь, ни предательство. И он готов смотреть так пронизывающе в глаза, что человеку даже в голову не придёт соврать. Но я, к счастью, не человек. И умудряюсь ему по мелочи врать под таким взглядом. Но, скорее всего, он всегда догадывался, где я вру, а где нет, но молчал. — Собирался просто собрать веток, но, видимо, придётся помогать с этим Вам. — Спасибо, но я и сама справлюсь. — Я развернулась и поплелась за ветками, силясь не развернуться к нему и не треснуть. Для ностальгии.       Увы, но сегодня оно оглохло, поэтому пошло за мной и начало собирать ветки, не обращая (ага-ага, конечно) на меня внимания и мои возгласы о том, что ему следовало бы лучше помочь Юну и Кидже… с чем-нибудь. Взгляд у него, как мне показалось, был слишком… болезненно-злобный. Злоба у него на меня есть, и её понять можно. Не отрицаю, вела себя в какие-то моменты, как самая настоящая стерва, но очень уже сожалею об этом. А вот болезненный… Тут есть два варианта: либо это из-за того, что я его кинула (прям в отместку) и променяла на Киджу (бедолага), либо из-за святого канона, в который верить мне совершенно не хотелось. Я — не та Йона, которая была в каноне, пусть уже отчасти на неё и похожа. Я — особа с переменчивым характером и омерзительными перепадами. Ну не мог он меня полюбить, ей-богу! Хотя, чёрт знает, что в голове у этого полудурка…       От его пусть и полускрываемого под чёлкой взгляда становилось немного не по себе. Совесть вновь проснулась (что-то зачастила она) и стала грызть изнутри, поддакивая и змеям, которые, шипя, стали чуть бить кишечник (в том районе) хвостами. Как это? Сама без понятия. Хотелось с ним поговорить, разузнать о его самочувствие, о том, почему именно он явился по мою душу и как узнал, где меня носит. Со стороны звучит эгоистично, но всё же. — Хак, а, если не секрет, куда вы с Юном шли? — Мало ли, вдруг он не меня искал, а просто гулял с Юном? Это наводит на шипперские мыслишки…       Он молчал. Ощущение, что он окончательно оглох. Происходи такая ситуация в мире современном, я бы подумала, что он в наушниках и слушает… металл. Да. Но это не реальный мир, и Хак не особый любитель музыки. Увы, но он, видимо, до сих пор обижается. И понять его можно, и послать. У нас же демократическая страна? Или это не сюда, хех…       Змеи ударили своими хвостами в район печени слишком сильно. Глаза расширились от резкой боли, из горла вырвался хрип, а ноги подкосились, я упала. На пару секунд стало трудно дышать. Впрочем, физическая боль была для меня действительно спасением на определённый момент. Физическая боль всегда глушит душевную. Поэтому сейчас, только скрыв от Хака свой страх перед испытаниями в этом мире (на секунду захотелось дать задний ход), мне это очень помогло и даже облегчило груз на душе, так что врать насчёт состояния в случае чего особо не придётся.       Ко мне, что странно, тут же подбежал Хак, волнительно интересуясь моим состоянием, чуть придержав за плечо. Не смотря в его сторону, чувствовала, как от него веет странной энергией, немного пугающей и в то же время заставляющей довериться полностью. Хак относится действительно к тем людям, которые пугают немного своим поведением, пугают своим не очень дружелюбным видом, но имеют ту жуткую преданность и доверчивость, присущую собакам. Пусть Хак и не так уж и доверчив, но и его доверчивости достаточно, чтобы влипать в идиотские ситуации.       Невольно вспомнилось детство в этом мире. Вспомнилось, как однажды, когда мне было восемь, Хак решил показать мне склад с оружием и рассказать о нём (ну и своих успехах в освоении копья заодно, хах). Тогда мне действительно было интересно его слушать, потому что, будучи ребёнком, он имел талант заговаривать людей, завлекать своим голосом и ритмом рассказа. Но идиллию разрушила моя неосторожность, из-за которой я сильно расцарапала предплечье до крови. Хаку тогда пришлось везти меня к лекарю, чтобы тот мне перебинтовал рану (ну и ему нотацию вычитал заодно). Было забавно по причине того, что пришлось спасать своего друга от разъярённого Мундока. А ещё тогда я впервые создала «особый» дружеский жест, который использовала довольно редко потом: поцелуй в щёку. Серьёзно, бывали случаи, когда я целовала Хака в щёку, но было такое довольно, повторюсь, редко. А как он покраснел после первого такого жеста… — Всё в порядке, просто… прихватило. — Ну не говорить же ему про змей? — Спасибо. Так всё же, куда вас с Юном несло? — Поаккуратнее, Принцесса. — Выдох человека, которого откровенно заебало всё. — Мы Вас искали и собирались поговорить, но, видимо, немного опоздали. Кто Ваш новый спутник?       Поговорить, как же. Видела я его аргумент в этом разговоре, который он крутил спокойно. Но обида в его голосе (или мне показалось?) отбила желание съязвить. Чуть нахмурившись и совершенно позабыв про ветки, дала другу детства лёгкий щелбан по лбу, стараясь говорить как можно серьёзнее: — Сын мой, ревность — страшный порок. Будь спокоен и никогда не беспокойся по таким пустякам, иначе я плюну на все свои принципы, которых и нет, и тресну тебя по голове.       Судя по наисерьёзнейшей харе Хака и озорных огоньках в глазах, ему захотелось мне подыграть, но его чувство юмора всегда оставляло желать лучшего, поэтому он просто отвесил мне лёгкий (реально лёгкий) подзатыльник, сказав с усмешкой: — Принцесса, для того чтобы иметь сына, нужно иметь мужа или хотя бы мужчину, а у Вас ни того, ни того. — Зараза стодвадцатилетняя. — Уровень обзывательств: Рита. Через пару секунд продолжила: — Ладно, если без шуток, то мой, как ты выразился, новый сопровождающий — Киджа. Но насчёт него лучше поговорить немного позже, у костра. — Замявшись, добавила: — Ну, а у нас с тобой будет ещё один… разговор, поздно вечером.

***

      А-а-агх! Все, все мужчины — идиоты! Без исключения! У каждого на уме такая хрень, от которой я в скором времени сойду сума! И ладно бы эти дебилы просто перессорились друг с другом, нет же! Им драку подавай! Идиоты, идиоты, идиоты! В общем, когда мы с Хаком вернулись на поляну и развели костёр, началась самая весёлая часть: объяснения всем дебиловидным личностям личности других неизвестных. Звучит странно, но так оно и было. Пока я объясняла Хаку с Юном, что Киджа действительно Белый дракон, моя любимая форма пыток заржала как конь, объявив о том, что я просто таким образом хочу собрать гарем, чтобы успокоить своё самолюбие. Киджа, что меня уже вообще по началу не удивило, вступился за меня и сказал фразу, которую я, наверно, буду помнить всегда: «Принцесса имеет право на гарем в таком юном возрасте, чтобы потом найти своего верного и единственного!» Меня эта фраза убила. И не меня одну. Хак многозначительно хмыкнул и сказал, что такой особе, как я, никогда не найти своего единственного, ибо я… Договорить ему не дал Юн, что попросил отложить наши распри на послеужинное время. В общем, после ещё получаса объяснений и попыток сдержать себя от рукопрекладства к ЭТИМ, я смогла вздохнуть спокойно. Но тут же обречённо выдохнула, узнав, что Юн и Громовой Зверь решили присоединиться к нам. Киджа вообще был в охуевании, так что всё со мной нормально. Правда, сразу же завязал драку…       И вот, поздний вечер, даже ночь. Для тренировки рановато, а вот для разговора с другом детства по душам — в самый раз. Полумесяц, спрятавшийся наполовину за одной-единственной проклятой тучкой (после той грозы тучи прям не переношу), слабо освещал пространство из-за плотно взросших деревьев. Ветра почти не было. Ночью лес погружался в лёгкий туман, вспоминались сказки, рассказывающие о волшебных лесах с их волшебными обитателями. Запах леса становился чуть мягче, менее уловимым, но, стоит его почувствовать, как окунаешься в саму эйфорию…       Сидя на одной из веток на дереве, я вспоминала о старых-добрых деньках во дворце, дружбе, приступах… К ним у меня сводится половина мыслей. Становится не на шутку страшно от того, что есть возможность умереть от странных змей внутри, что сейчас отсыпались. Но, как говорится, со всем разберусь. Сама.       Все уже спали. Все выдохлись и устали от утомительных разговоров. Не спали лишь двое: я и Хак, который медленно, совсем не спеша, подходил к дереву, на котором моя тушка развалилась. Взгляд светло-синих глаз цеплялся за меня, полностью старался поглотить, дабы разгадать причины столь позднего разговора. Хотя, какого позднего? Раньше мы с ним частенько по вечерам встречались у балкона и говорили на разные темы, стараясь особо не ссориться. Правда, раньше и обстановка дел была куда более мирной.       Он, облокотившись спиной на ствол моего деревца, сложил руки на груди и поднял голову на меня. Взгляд совершенно спокойный, ни единой эмоции. Лицо тоже по большей степени расслабленно, ни один мускул не показывает раздражения или другой негативной эмоции. Полнейшее спокойствие и затишье.       Ветка была довольно низкой, поэтому, повернувшись на ней, спрыгнула на землю, не очень удачно приземлившись, ибо я идиот, а ещё заболела пятка. Ну и фиг с ней. Выпрямившись, заглянула другу в глаза и хмыкнула. Настроения не было. Было отсутствие обоснуя. — Хак, позволь спросить: какого чёрта? Не пойми неправильно, я рада тебя видеть, пусть мы и ссорились в последнее время, но всё же. Зачем вы с Юном решили присоединиться?..       Он молчал, напрягая, заставляя готовиться к худшему. В холодных глазах вообще ничего прочесть нельзя. Опять. — Нельзя? — Нет, можно, но… На кой-чёрт тебе это нужно? Я, повторюсь, рада тебя видеть и была бы рада нашему союзничеству, но ты же об этом быстро пожалеешь. — Не могу сказать про то, что он, скорее всего, расхочет просто тратить своё время на ребёнка. — У тебя есть своя жизнь, невеста… Понимаю, что жизнь очень сильно подкосилась у тебя, за это я прошу у тебя прощения. Вот и скажи, зачем тебе тратить время на подругу, рисковать жизнью и постоянно воевать, если вполне можешь жить мирно и спокойно. Ответь же!       Сорвалась. Не хотела обижать этого человека (меня уже бесит моя совесть), но без этого никак. Смотрю ему прямо в глаза немного возмущённо, чтобы он не смел врать или пытаться увильнуть. Знаю, что трюк провальный, но всё же. Приподнимаюсь на носочках, кладу руки на его плечи, чтобы с этих носочков не покачнуться и упасть — знаю, не убьёт. Стараюсь, чтобы глаза наши были на одном уровне, ну куда уж там с моими метр пятьдесят семь и его метром восемьдесят восемь!       Губы Зверя расплываются в ехидной усмешке; слышится смешок. — А Вы всё та же дура и карлик, Принцесса. — У меня нормальный рост для девушки шестнадцати лет, — да коне-ечно, — имей совесть!       Странно, но я и не заметила, как резко перехотелось его допрашивать в такой форме. Захотелось вновь пошутить. Атмосфера даже стала легче, приятнее. — Я предпочитаю иметь девушек. — А нет, убью гада. — Ну, хоть не мужчин! — Раунд мой.       После последней фразы он как-то грустно ухмыльнулся и, несильно схватившись своей граблей за мою щёку, потрепал её немного, из-за чего у меня резко проснулось желание его укусить за палец. Но, увы, не сегодня. Его грустно-спокойный взгляд не позволял. — Я хочу защищать Вас не только из-за приказа Вашего покойного отца, — он отпустил щёку и отошёл от меня на пару шагов, — но и моего собственного желания. Но Вы самая непробиваемая дура, раз не остались в Клане Ветра.       Он опустился на одно колено, опустил голову. Полная покорность и смиренность. Всё же иногда он слишком сильно смахивает на пса-волкодава. Нет, на Цербера. От того, что он, фактически, вновь прозвал себя моим слугой, стало немного нехорошо. Резко захотелось влепить ему пощёчину. Я сдержалась, но, подойдя, присела рядом с ним на корточки, насмешливо ухмыльнувшись. — Ты неисправим, ты в курсе? Вставай с колен, о, моя любимая форма пыток и пожизненный геморрой!       Он никогда не обижался на такое прозвище. Он просто знал, что я говорю в шутку и для того, чтобы его лишний раз позлить. Злиться Сон перестал, но привычка называть его так действительно осталась. И прижилась. Особенно после того, как Хак на арене боёв дворца помучил пятерых соперников.       Вставать Хак не собирался, поэтому, собрав последние нервы в кулак, подняла его, встав вместе с ним. Заглядывая в омуты его глаз, понимала, что без этой заразы я уже никуда. — Ты моя любимая форма пыток, Сон Хак. И лишь лёгкий румянец и смешинка в глазах выдавали, что это лишь дружеский жест.