Служанка из Зазеркалья

— Вы уверены, что хотите просить аудиенции в столь неподобающем виде, госпожа Ар-Фейниэль? — максимально осторожным, вкрадчивым голосом спросил управляющий королевского дворца. Да, её Карантир, отправил во дворец, не давая даже время на сборы: она так и осталась в домашнем, белом тонком сатиновом платьице с пышными воланами рукавов и без грамма макияжа на бледном лице. Наряжаться нарядно наложница предпочитала к обеду, до этого срока всё равно были утренние тренировки с Карантиром, разминки, физические упражнения на ловкость и гибкость и так далее. Смысла вынаряживаться до полудня не было. А Карантир, в свою очередь, за немалый срок совместного проживания видел её в фактически любом виде: и как ухоженную, роскошную женщину, и как развратную, похотливую наложницу, и как мертвецки-бледную, едва живую воительницу. Навигатора было сложно удивить, сложно разочаровать неподобающим внешним видом. Однако, от мысли о том, что ей, Аварит, предстоит встретиться с монархом в платье, что не сильно отличается от ночной сорочки и без косметики, становилось некомфортно. — Да, уверена. Пожалуйста, скажите, что дело не требует отлагательств. — Разумеется, госпожа, — слуга учтиво поклонился лёгким кивком головы и поспешил отправиться в приёмный кабинет короля Народа Ольх. Ведьма тем временем равнодушным взглядом янтарных глаз осматривала причудливые гобелены, вышитые шёлковыми нитками и золотом. На гобеленах изображались картины охоты, пышные пиры, светские вечера и прочие сценки из жизни благородных эльфов. Красиво, но как-то бездушно, формально. Хотя, разве она разбирается в искусстве? Конечно, нет. Важна ведь техника исполнения, мастерство шитья, а не только сюжет. Вряд ли бы перед кабинетом правителя Народа Ольх висела бы очевидная безвкусица. От размышлений наложницу Карантира быстро оторвали: — Его Величество ожидает вас. Поторопитесь, — ведьма чувствовала тонкие нотки удивления в голосе управляющего. Он не ожидал, что девушку примут. Аварит благодарно улыбнулась, кивнула слуге. Нужно не забывать об учтивости. Интересно, в каком настроении будет сам Бреакк Глас?

***

Девушка изученными танцевальными движениями отыгрывала обязательную вступительную часть, означающую приветствие и почтение монаршей особе. Изящные реверансы и поклоны. Если бы она была обычной рабыней, то при встрече с королём, ей бы приходилось падать ему в ноги, уткнувшись лбом в жёсткий паркет. Но положение наложницы позволяло обходиться лишь милыми реверансами. — Доброе утро, Аварит. Что у тебя? — сонным голосом спросил Эредин, лениво поигрывая канцелярским ножичком в сильных пальцах. — Ваше Величество, не хотела Вас отвлекать от важных дел, но всё-таки решила рассказать о том странном сне, что мне сегодня приснился, — Аварит говорила громким, звонким голоском, прекрасно зная, что их разговор могут подслушивать прихвостни Ге’эльса. Пусть думают, что наложница Карантира пришла просто построить глазки правителю Ольх. Ведь она же обещала Илларии вступить в игру? Глас ухмыльнулся. Он почему-то вовсе не выглядел недовольным, хотя Сорока ожидала увидеть в его ярких изумрудных глазах неприятие происходящего. Поманил жестом руки её к себе. Ведьма тихонько подошла к мужчине, даже не представляя того, что может последовать дальше. Она от неожиданности вскрикнула, когда он её резко потянул за руку на себя, заставляя усесться к нему на колени. Хоть бы он сказал что-то в ответ, тогда уже можно будет обратиться и телепатически, объяснить истинные причины появления в королевском дворце. — И что же это был за сон, Сорока? — дыхание короля обожгло колким жаром щёку девушки. — Мы с Вами… возможно, это было всего лишь плодом моего воображения. Я Вас так давно не видела, Ваше Величество. Так соскучилась… — Аварит ответила по-прежнему громко, но теперь с придыханием, приплетая в тон речи мягкий оттенок флирта. Эредин приподнял рыжеволосую головку девушки за подбородок, внимательно взглянул изумрудом глаз в её янтарные очи, словно ища некую истину, словно проверяя её речи на правдивость. Вот теперь можно было обращаться мысленно, не вызывая подозрений у хитрых слушателей за стенами и дверьми кабинета: «Карантир отправил меня к Вам. Дело касается Зеркальной Башни» «Я слушаю», — Эредин ощутимо напрягся, механическим движением руки запустил длинные пальцы под копну киноварно-алых волос девушки. Аварит чуть не заурчала от удовольствия, словно домашняя кошечка. Было в этом жесте что-то хозяйское, что-то сугубо покровительское. «Карантир подозревает, что Зеркальная Башня была изначально в собственности Ге’эльса. И даже сейчас некоторая доля от строительства может принадлежать ему. Сейчас Навигатор проверяет архивы Института для поиска доказательств этой догадки. Надеюсь, он успеет найти документы до начала аукциона. И если Вы купите башню, то, вероятно, наместник мгновенно разнесёт слухи о том, что именно он её Вам и продал, а вырученные деньги отправит на благотворительность, тем самым поставит Вас неловкое положение перед Народом Ольх, что огорчён отменой Дня Города». Эредин вздохнул, упёрся правой рукой в деревянный, отороченный кожаной обивкой, подлокотник, прокрутил на большом пальце крупный перстень с кроваво-алым, как венозная кровь, тёмным рубином. Мгновенно мерцающий свет в глазах эльфа померк, потух. Аварит практически кожей осязала всполохи мрачной энергии, что окутали тело государя. «Что-то ещё?» «Я не смею просить о подобном, Ваше Величество. Я лишь передаю совет Карантира по мере возможностей отказаться от участия в этом сомнительном предприятии». «Я последую его совету». «Могу я идти?» — спросила наложница, спустя не меньше пяти минут полной тишины. Эредин отвлёкся на собственные мысли, лишь изредка поглаживал её по волосам. «Останься», — неожиданно жёстко приказал командир Красных Всадников. — «Ты на меня специально навела тот сон? Навела своим колдовством?» Тон короля показался Аварит грубым, она не успела даже обдумать суть телепатического сообщения, сразу же пошла в неосознанную защиту: «Я не понимаю о чём вы…» «Не понимаешь? Неужели?» — левая рука властно легла на заднюю сторону шеи Аварит, чуть сжала позвонок, пока движения не приносили боль, но явно несли невидимую на первый взгляд угрозу. «Ваше Величество…» «Отвечай, Аварит. Я не люблю, когда мною пытаются играть», — внутренний голос Эредина звучал жёстко, громогласно, твёрдо. Аварит невольно сжалась, проклиная саму себя за минутную слабость. Она не должна так сильно смущаться… жалко, не успела подготовиться к столь опасным вопросам, придумать осторожные ответы. «Да, это я навела сон», — юлить было слишком опасно. Король и без того был озлоблен фокусами своего наместника, его наглыми попытками разрушить репутацию правителя, выставив транжирой и казнокрадцем. «Зачем?» — Глас некрепко, но ощутимо сжал пальцы на горле девушки. Угроза. Он явно ей угрожал. «Вы… Вы мне нравитесь, очень нравитесь, Ваше Величество. Простите меня. Просто… я под домашним арестом, не было иного способа с вами увидеться». «Вот как…» — Эредин наконец-то перестал сжимать шею девушки, устало взглянув в её светлые глаза, отвернулся. Он, видимо, размышлял о чём-то, одному ему ведомому. Возможно, о Зеркальной Башне. Как удалось понять Аварит из краткого разговора с Карантиром, для Народа Ольх это строение было очень важно. Считалось их национальным достоянием. Возможно, думал о линии поведении самой Сороки. Пытался найти подвох. Сомнение окутывало прекрасные, аристократические черты лица благородного эльфа. Он явно принимал какое-то решение. Судьбоносное решение. «Хочешь, чтобы я тебя вывел из-под ареста? Указал Карантиру важность твоего присутствия на тренировках Дикой Охоты и светских раутах?» — Глас мыслил удивительно ясно, безошибочно считывая желания подданной. Он не поддавался демоническому обаянию. Он, вероятно, привык, что всем, кто его окружает, что-то от него нужно. «Хотела бы… если бы Вы были так добры» «В этом должна быть и для меня польза, Сорока. Ты обещала влиять нужным образом на Zireael. Девчонка должна стать сговорчивее, мне лично некогда заниматься вопросами её воспитания» «Я постараюсь сделать всё, что в моих силах, Ваше Величество…» — Аварит пока не могла давать напрасных обещаний, она с трудом представляла, с чем конкретно ей придётся столкнуться, общаясь с Ласточкой. «Чего ещё ты хочешь, Аварит?» — и тут девушке стало снова некомфортно. Ей безумно захотелось сказать ему: «Свободу. Чёртову свободу я хочу!» Но она не смела, это могло бы оказаться слишком неосторожным, слишком опасным. Просить надо тогда, когда она сможет в очередной раз доказать свою преданность и пользу интересам Гласа. «Разве что увидеть улыбку на вашем прекрасном лице», — ведьма перешла на дерзкий флирт, чтобы только сменить тему разговора. И Эредин в ответ тепло улыбнулся. Немного неискреннее, кончики губ монарха были напряжены, но улыбнулся. А затем шустро прижал затылок ведьмы к себе, впиваясь в приоткрытые уста девушки жёстким поцелуем. «Ты ходишь по тонкому льду, Сорока. Ты мечешься между мной и Карантиром, наивно полагая, что у этих действий не будет опасных для тебя последствий. Но ты ошибаешься, милая. Вечно морочить голову двум мужчинам даже для тебя, моя осторожная пташка, не закончится ничем хорошим» — во внутреннем голосе короля звучала едкая насмешка. Он смеялся над нею, смеялся над её глупыми попытками околдовать его женскими чарами. «Я… я не хотела, простите…» — колдунья постаралась шустро выскользнуть из странных объятий короля, но он не позволил ей сдвинуться и на сантиметр. Не позволил отпрянуть от себя. «Как тебе моя кровь, демон? Понравился вкус?» — Аварит пискнула, будто маленькая пичужка, что случайно угодила в сети опытному охотнику. У ключицы разошлась острым, кратковременным спазмом лёгкая боль. Девушка и не успела заметить, когда Глас неглубоко ранил её кожу во время поцелуя. «Да…» — вот теперь король её действительно напугал. Но она не могла признать: эта игра распаляла её чувства. Эредин острым кончиком языка лизнул карминовую тонкую струйку, убегающую стремительно под линию декольте. Довольно усмехнулся. Аварит прикрыла глаза, лишь бы не выдать своего смущения. Она не должна смущаться! Не должна давать повод ему полагать, что он может так просто её запугать. Чёрт возьми, чего только Карантир с ней не вытворял и не вытворяет до сих пор, но от действий короля, такого мягкого, степенного на первый взгляд, до очевидного ступора захватывает дух. Карантир, как всегда был прав. Она вступила на скользкий, опасный путь. На путь, который и пугал и завораживал одновременно. Но разве она могла отступить? Отказаться от шанса получить свободу, лишь бы не терять стабильность, не утратить покой? Аварит вдруг поняла, что не сможет. Она не сможет вечно склонять голову перед волей Навигатора, не сможет вечно ему подчиняться. Крупная игра подразумевает крупные ставки. Иногда даже приходится идти ва-банк, лишь бы победить. Лишь бы стать свободной. Эредин снова улыбнулся, поправил локоны наложницы, уложив их на ту сторону, где была еле заметная ранка. Он чуял скорое появление Навигатора, считывал, по взволнованному личику Сороки, по её подрагивающим ресницам и тяжелому дыханию. «Ступай, Аварит. И знай, наш разговор ещё не окончен».