Один круг ада по Данте

      Стою на кухне. Медленно помешиваю растворимый кофе и кутаюсь в халат.       Халат, не пойми откуда взявшийся в моем гардеробе и к тому же женский. Светло-серый в мелкую точку. Немного бьет по мужскому самолюбию, но, вспоминая фразу «Тебе ли не похер?», сказанную Шики, мгновенно успокаиваюсь.       Делаю небольшой глоток на пробу, цепляясь взглядом за мелкую полоску трещины. Появилась еще тогда, полгода назад, когда, ошарашенный внезапным появлением Шики, я уронил пакет. Служит эдаким напоминанием.       Но кружку приходится отложить: замечаю движение в коридоре. Ходит бесшумно, будто крадется, и даже пол не скрипит под весом его тела. Но все же в маленькой кухне тяжело остаться незамеченным, и я не вздрагиваю, когда тяжелая ладонь ложится на поясницу.       — Что это у тебя на рукаве? — мягко проговаривает Шики и, пока я отвлекаюсь, ловко забирает чашку.       Ткань, конечно же, чистая, и ничего из ряда вон выходящего нет. Но возмущение тонет в выразительном взгляде алых глаз и приподнятой брови. Спорить с ним бесполезно: раз решил что-то взять, то уже не отнимешь. На собственной шкуре знаю.       Достав банку с кофе, заново завариваю напиток.       Вечерняя стужа пробирается в комнату через открытое окно. Зябко передергиваю плечами, но закрывать не хочу. Наоборот даже, присаживаюсь на узкий подоконник, ощущая, как ветер треплет волосы.       Одинокая лампочка мигает под потолком, слабо освещая комнату. И кажется, что ночь протягивает скрюченные пальцы, пытаясь отвоевать мягкое марево света.       Если быть честным, то я наслаждаюсь. Откровенно кайфую от ненавязчивой тишины, обжигающего кофе в руках и лицезрения мечника, что, закинув ногу на ногу, прислонившись к стене, кидает оценивающие взгляды на меня.       Видимо, что-то вновь стрельнуло в его голове, что-то, что заставляет его отложить телефон и, потянувшись, ухватить меня за пояс халата. Точнее за тонкую веревку ткани, ведь, как и говорилось, халат женский, пускай Шики твердо настаивает на звании «унисекс».       Тянет на себя, не силком, а будто проверяя, пойду ли я.       Глупый вопрос.       В три шага подхожу ближе, оказываясь вплотную. Поднимаю вопросительно брови.       — Что-то хотел?       — Не придуривайся, мышка, — щурит глаза, смотря из-под под длинных ресниц, а сам рукой задирает футболку.       Вверх по белой коже поднимается. Раздевает взглядом, не замечая, наверное, как на его губах расцветает хищная улыбка.       В комнате холодно, но, сократив дурацкое расстояние между нами, чувствую, как жар прошибает тело.       Еще ближе. Тону в поцелуе. Скольжу языком по шероховатым губам, втягивая нижнюю и кусая. Чтобы в отместку схватили за плечи и, рванув на себя, впились уже совершенно не нежно. Крупная дрожь проходит по телу. Ловкий язык касается неба, проходя по кромке ровных зубов, пока холодные руки исследуют тело, все куда только могут дотянутся. Путается в русых волосах, оттягивая, придавая дикой страсти немного боли. Сжимает задницу сквозь тонкие спортивные штаны.       Пока я торопливо расстегиваю его ширинку. Непослушные пальцы едва выуживают пуговицу из тугой петли. Шики отталкивает и тотчас же манит за собой. На диван в гостиной.       Вновь глубоко и страстно целует, сплетая языки. Давит рукой на плечо, заставляя осесть. И, лишь оказавшись на полу перед его разведенными в стороны коленями, понимаю, к чему тот клонит.       Кровь предательски приливает к щекам, а руки начинают с новой силой подрагивать, когда, придвинувшись ближе, аккуратно обхватываю вставший член через ткань боксеров       И, кажется мне, что эта ночь будет чертовски насыщена событиями. ***       Еле добираюсь до кровати. Обессиленной тушкой валюсь, сразу укрываясь одеялом. Шики устраивается рядом, по привычке закидывая на меня руку.       Мои глаза слипаются, и я даже вижу начало блеклого, далекого сна, но мерзкое пищание заставляет проснуться и с раздражением взмахнуть рукой.       Писк повторяется, и узнаваемое мелкое насекомое вновь подлетает. Над самым ухом жужжит, и, повернувшись, я вижу, как медленно открываются глаза Шики. Злобно цыкает, раздраженно на меня уставившись.       Над нами летает штук пять комаров, но по ощущениям — целая сотня. После нескольких минут постоянного махания конечностью и уже дойдя до точки, я высовываю ногу из-под одеяла.       — Что ты делаешь?       — Пускай уже меня одного кусают. Шики на это лишь вновь цыкает и, поднявшись, поправляет одеяло обратно.       — Я не хочу, чтобы в следующий наш раз случилась ситуация типа «Да, Шики, глубже, и почеши мне ногу, а то просто пиздец как зудит», — аргументирует свое поведение мужчина и отправляется в другую комнату, чтобы закрыть окно и взять средство против насекомых.       Пока я лежу, плотнее укутываясь в одеяло и пытаясь сдержать рвущийся наружу хохот.       Ну и ночка выдалась…