Маг среди Маглов или Летние каникулы Алекса

Сказать, что род Келлингстоунов был древним, значит не сказать ничего. Этот род был очень древним. Корни его терялись где-то во временах Великого Мерлина. По старинным семейным преданиям основатель рода был учеником Мерлина, другом и соратником короля Артура, рыцарем Круглого стола. А замок, фамильное гнездо Келлингстоунов, был построен одновременно с Камелотом. Он был бы древнее Хогвартса, если бы не войны. Замок был разрушен во время войны Алой и Белой Розы. Тогдашний его владелец Ричард Келлингстоун был на стороне Ланкастеров и погиб в одном из последних боев, защищая замок и свою семью. На этом, наверно, и пришлось бы ставить точку в истории славного рода, но… Келлингстоуны были Магами, и древние заклятия защитили вдову и её маленького сына. А через тридцать лет в небо поднялись гордые башни нового замка, от старого фамильного гнезда остались только подземелья да тайные ходы, помнившие ещё Мерлина и Артура. Переплетаясь, они уводили вглубь под землю на многие футы, порой казалось, что они ведут к центру Земли. Наверно, никто, кроме основателя рода, не мог точно сказать, сколько тайных ходов под замком и окружающими его землями, куда ведут и где заканчиваются. Многие из них были уже разрушены, другие ещё действовали. Алекс любил бродить по лабиринтам подземелий, но никогда не заходил в дальние его части. Старые легенды гласили, что многие подземелья были ловушками для неприятеля и выйти из них было невозможно. По ночам в подземельях можно было услышать стоны пропавших там людей и не понятно было, кто это: исследователи подземелий или неприятель, пытавшийся проникнуть в замок. Представители рода никогда не оставались в стороне от событий истории. Хотя были периоды, когда они старались не общаться с маглами, но чаще всего они были в гуще событий неволшебного мира. Зачем это было надо представителям древнего магического рода, сейчас уже никто не знал. Может быть, это была жажда приключений или попытка совместить два мира, но, чтобы не служило мотивом, имя Келлингстоунов всегда ассоциировалось с храбростью, честью и верностью долгу. Келлингстоуны были среди крестоносцев, штурмующих Иерусалим, они были в свите Ричарда Львиное сердце, они были министрами и послами при Тюдорах, сражались на стороне Карла Первого и возводили на престол Карла Второго. Они были воинами и политиками, светскими львами и отшельниками. Но какой бы путь в жизни они не выбирали, они всегда оставались Магами. Магами, наделенными большой магической силой, магами, хранящими знания волшебников древних времен, передающими от поколения к поколению учение Великого Мерлина. И никогда в роду не было чёрных магов. Это совсем не означает, что Келлингстоуны не знали чёрную магию, но её применение считали недопустимым и недостойным чести рода. Алекс пока что был последним представителем рода, хотя в семье всегда было не меньше трёх детей, он был единственным ребёнком у своих родителей. Почему — он не знал, но подозревал, что не обошлось без влияния деда, который недолюбливал отца Алекса и, разумеется, не хотел, чтобы внуки были похожи на него, хотя сходство Алекса с отцом заключалось только в цвете волос. Во всём же остальном, от внешности и телосложения, до характера и огромного магического потенциала, молодой наследник Келлингстоунов был ярким представителем рода. Алекс подозревал, что в старости станет таким же властным и временами несносным как его дед — Кристофер Эдуард Келлингстоун, и точно так же будет выговаривать своим внукам: «мы самый древний колдовской род…». А пока он спорил, ругался, хлопал дверью, не разговаривал с дедом и, в то же самое время, подражал ему, учился у него и любил его. Кристофер Келлингстоун был другом Дамблдора, директора Хогвартса. Когда-то они вместе боролись против чёрного мага Гриндельвальда, а потом и с Лордом Волдемортом. Дед когда-то возглавлял Секретный отдел в Министерстве Магии, но потом ушёл на пенсию. Теперь он обучал молодых Авроров секретам мастерства. Последнее время Кристофер Келлингстоун больше отсутствовал дома и чаще получал письма с печатью Дамблдора, скорее всего, как думал мальчик, это было связано с возрождением Вольдеморта. Единственное, что не понимал и не мог принять в деде Алекс, это его заботу о чистоте крови. Не понимал, пока не нашёл в библиотеке древнее пророчество. Кем оно было составлено и когда — неизвестно, но мальчик почему-то был уверен, что оно относится к временам Мерлина. Оно гласило, что как только кровь Келлингстоунов смешается с кровью маглов, начнётся вырождение рода, и через два-три поколения он утратит свою магическую силу. Никто из Келлингстоунов не решился проверить действительность этих слов, и Алекс понял, что и у него не хватит смелости принять на себя ответственность за будущее рода. А значит, и он женится на чистокровной ведьме, родословную которой дед лично проверит от начала до конца. И здесь уже не будет места другим чувствам кроме долга. Но смотря на деда и бабушку, мальчик надеялся, что ему всё-таки удастся совместить любовь и долг. Его мать была очень похожа на отца, хотя унаследовала от своей матери, бабушки Алекса, более сдержанную манеру общения с людьми. Если дед был жёстким и прямолинейным, не признавал компромиссов и никогда не шёл на уступки, то Катерина Мария Келлингстоун всегда находила компромисс и имела удивительный талант убеждения людей. Этот талант она передала своей дочери. Но почему гордая и талантливая Элизабет Джейн Келлингстоун, выбрала себе в мужья никчёмного и слабого Чарльза Макнета, который даже не смог настоять на том, чтобы жена взяла его фамилию после свадьбы, оставалось загадкой для всех. Особенно для Алекса, который не любил своего отца, а порой просто ненавидел. И на это у мальчика были свои причины, о которых он не говорил даже матери. Чарльз Макнет, хотя и происходил из семьи чистокровных волшебников, по сути своей был почти сквиб, и это не могло не отразиться на его характере. Он то впадал в жесточайшую депрессию, заставляющую его сутками сидеть в своих апартаментах, то в периоды бурной деятельности, он носился по дому, пытаясь что-то сделать, и всегда что-то не то и не так. Но чаще всего всё это сменялось приступами неописуемой злобы и желанием выместить на ком-нибудь свою ненависть к себе, к миру и к волшебникам. Его зависимое от Келлингстоунов положение заставляло искать выход своей злости вне дома. Сначала в магловых забегаловках и самых сомнительных местах, но потом он нашёл лучший способ: он вымещал свою злость на Алексе, когда был точно уверен, что поблизости нет ни матери, ни бабушки, ни тем более деда. А так как покои в замке были расположены довольно далеко друг от друга, то мог избивать ребенка довольно беспрепятственно. После таких вечеров мальчик ходил с ссадинами и синяками и старался не попадаться на глаза родным, чтобы не объяснять их происхождение. Алекс не говорил никому не только из-за болезненной гордости, но ещё и потому, что видел, что мать безумно любит отца, и боялся причинить ей боль. Он понимал, что стоит ему только заикнуться матери об этом, и отец тут же вылетит из дома, но это не сделает его мать счастливой. Эту тайну знали только домовые эльфы, которые выхаживали мальчика после побоев отца, но Алекс попросил их молчать. Всё изменилось в рождественскую ночь, когда мальчик учился на первом курсе Хогвартса. Когда в очередном приступе злобы, Чарльз ворвался в комнату мальчика, то наткнулся на полный ненависти взгляд сына, направляющего ему в грудь волшебную палочку: — Только подойди, и я применю Убийственное проклятие, — прошептал мальчик, в глазах сына Чарльз прочитал отчаянную решимость привести угрозу в исполнение. Чарльз усмехнулся и сделал шаг к сыну, мальчик сильнее обхватил палочку и повторил: — Не подходи, — глаза полыхнули ледяным огнем, который Чарльз до этого видел только в глазах Кристофера Келлингстоуна. Тут он по-настоящему испугался: — Т-ты эт-то… осторожнее с палочкой… я… я уже ухожу… — и осторожно пятясь, вышел из комнаты сына, плотно прикрыв дверь. Алекс выронил палочку и, опустившись на ковер, заплакал, слёзы смывали страх и ненависть. Мальчик впервые испугался Силы, живущей в нём, Силы, которую он только учился контролировать. Ненависть, объединившаяся с Силой, едва не сделала его убийцей собственного отца. С того самого вечера Чарльз больше не прикасался к сыну и вообще старался как можно меньше с ним общаться. Но мальчика это уже не волновало, отец для него перестал существовать. Алекс тряхнул головой, прогоняя обрывки воспоминаний. Огонь в камине почти догорел, и только где-то в глубине сгоревшего дерева ещё вспыхивали редкие искры и пробегали короткие язычки пламени, подсвечивая его изнутри. А за окном начался летний дождь, крупные капли стучали о стекло, создавая аккомпанемент танцу угасающего огня. Алекс провёл рукой по волосам и поднялся, закончился первый день его самостоятельной жизни среди маглов. «Ну что ж, по крайней мере, скучным этот день не назовёшь», — усмехнулся парень, направляясь в спальню.