Гэвин Рид:
Странное чувство. Когда ты просыпаешься не от грохота в комнате или звонка будильника, а от холода, что пробирает вплоть до костей. Я почти к этому привык. Извечный холод — последнее, на что мне следовало бы жаловаться, да и кто я такой вообще? Но если бы у меня была возможность почувствовать тепло, я бы отдался ей, не задумываясь. Тело неприятно ломит, когда я пытаюсь встать. К этому тоже начинаешь постепенно привыкать, но опять же, негативных чувств здесь не избежать. Я становлюсь голыми ногами на холодный пол, и тело неожиданно прошибает озноб, запуская нервную дрожь. Я мог поклясться, что когда выдохнул, то из моего рта вышел пар. Ненавижу утро, а особенно утро в собственном доме. На полу валялись окурки. Я нервно бегаю глазами в поисках пачки сигарет и в скором времени ее нахожу — она лежала на подоконнике. Вчера мне очень повезло: я нашел ее, валяющуюся в парке, и меня не смутила никакая совесть, из-за чего сигареты быстро оказались в моем кармане. С другой стороны, не пропадать же добру. Вот и я посчитал, что все сделал правильно. Я хватаю пачку и проверяю ее содержимое. Все правильно. Среди четырех сигарет, словно шпионы среди чужих, спокойно таилось два косяка. Тяжело вздыхая, я опускаю лицо и тру его, пытаясь окончательно разобраться с сонливостью. И придумать, что я буду делать дальше, пока мой отец не проснулся. Обычно мои дни проходили однообразно и не особо пестрили чем-то интересным: я накидывал свою единственную куртку, брал плеер и уходил. Неважно куда. Начиная с широкой песчаной набережной и заканчивая заброшенными складами, где если не наркоман лежит в углу, так чей-то труп. Это считалось нормальным. К тому же, мне нравилось отдаляться от людей, заходить в те места, где никого не было и никто не станет скользить по мне изучающим взглядом. Своим внешним видом я очень сильно выбивался из общего фона, что заставляло людей нервно коситься в мою сторону. Я ненавидел это чувство. Когда ты слышишь смешки из-за спины, или когда видишь женщину, качающую головой. Я слышал много слов, сказанных в мою сторону.«Совсем еще мальчишка, а уже жизнь подкосила» «Ебаный наркоман. Такие, как ты, разрушают общество» «Молодой человек, Вы выглядите нездорово. Вам нужна помощь?» «Ты ебаный кусок дерьма, Гэвин Рид! Мне стыдно, что ты носишь мою фамилию!»
Нужно было срочно куда-то деться. Мой выбор, скорее всего, пал бы в сторону заброшенного ТЦ, но была одна большая проблема — там ужасно холодно. Если раньше моя куртка еще могла меня как-то спасти от назойливого ветра, то сейчас она была сравнима лейке при пожаре — толку никакого. Был вариант, который я откладывал как только мог на самые дальние полки и запирали его под четыре замка. Колледж. Как давно я там не появлялся? Наверное, больше месяца. Я понимал, что если не исправлю что-то в ближайшее время, то меня просто исключат и я останусь без образования, но мне было так страшно. Так безумно страшно, что я оттягивал этот момент и по сей день. Но это было хорошее место для того, чтобы согреться. Я иду вдоль своей комнаты, стараясь не шуметь, но пол все равно скрипит под тяжестью тела. Нервно сминая губы, я открываю комнату и выхожу в коридор в одних трусах. Я помню, что в ванне, вроде как, есть какая-то чистая одежда. Нужно было прокрасться туда незаметно и как можно скорее покинуть проклятый дом, пока меня не заметил он. Но все мои планы быстро рушатся. Котенок, заметив меня, громко начал мяукать. Животное тут же подбежало к моим ногам и начало тереться, утробно мурча. Сердце пропустило удар, когда я услышал шаги из другой комнаты. Я резко поворачиваюсь и вижу отца, стоящего в дверном проеме. Грязные, отросшие сальные волосы стелились по его голове самым отвратительным образом из всех возможных. На теле была одна лишь грязная, запятнанная майка и нижнее белье. Он выглядел так практически всегда. И почти всегда я сталкивался с его взглядом, в котором читались злоба и осуждение. Я замер. Мужчина смотрит на котенка, который замер точно так же, как и я. Я не решался сделать даже шаг в сторону намеченной цели — страх сковал тело. Но когда отец начал приближаться, я рефлекторно стал отходить. — Ты опять брал мои косяки, ебаный ты кусок дерьма, — он скалится и ускоряет шаг, а я упираясь в стену и крепко сжимаю кулаки. — Твоя мать, ебаная шлюха, разве не научила тебя не брать чужие вещи? — Закрой рот! Моя мать не шлюха! — я не выдерживаю и поддаюсь вперед, о чем тут же жалею. Громкая, оглушающая пощечина тут же выбила весь мой закал из строя. Я нервно дернулся в сторону и опустил лицо, пытаясь прийти в себя, но мне не дали — отец резко схватил меня за волосы и с силой приложил к стене. Голова могла бы отлететь, если бы он не начал ее впечатывать. Я скалился и шипел от боли, руками упираясь в стену, и снова снова ударили головой об нее. Глаза закатились и оскал пропал, картинка почернела. — Не смей мне указывать что я должен делать, тупая ты блядь! — кричит на ухо отец, а я чувствую, как на глазах начинают наворачиваться слезы и со всех сил пытаюсь их сдержать. — Я не стану отбирать у тебя косяки! Ебаный наркоман! Ты наверняка уже скурил их у себя в комнате! Но если вечером я не увижу деньги, то клянусь, я выкину твоего кота в окно! Еще одна такая хуйня с твоей стороны, и ты полетишь следом! Ты знаешь, я словами не раскидываюсь, так что учти это, Гэв. Меня отпускают, грубо толкнув в сторону. Я облокачиваюсь об стену и съезжаю по ней, оседая на пол и закрывая лицо руками. Из моих глаз катятся слезы, я тихо хнычу, а отец нависает сверху, какое-то время молча. Котенок забился где-то в углу. И я, как и он, ежусь и пытаюсь создать иллюзию того, что спрятан, закрываясь от этого ублюдка и всего того, что было в его окружении. — Не нравится, что я делаю, Гэвин? — я вновь слышу его голос и поджимаю под себя колени, а сам кладу на них голову, боясь, что тот снова ударит в лицо. — Ты сам во всем виноват. Если бы ты не был таким ленивым уебком, то давно бы уже заработал себе на хату и съехал. Вини во всем себя, несносный мальчишка. И эту шлюху, которая тебя бросила. Скажи спасибо за то, что этого не сделал я. Ты должен быть благодарен мне за это. Он уходит в свою комнату, громко хлопнув дверью, а я позволяю себе тяжело выдохнуть и поднять лицо. Но лишь для того, чтобы закинуть голову и снова закрыть ее руками. Тишина повисла в доме. Я сидел на холодном полу и беззвучно рыдал, лишь тихо сказав в пустоту: «Моя мать не шлюха».Ричард Андерсон:
Я поправляю галстук, стоя возле зеркала, в очередной раз скользя по себе взглядом с головы до ног, пытаясь найти хоть малейший изъян. Таковых не было. Идеален, как всегда, и мне это безумно нравилось. Пока остальные носили свитеры и кофты, я одевался солидно, внушая доверие преподавателям и авторитет группы. Мне всегда говорили, что в этом я преуспел, и именно потому в скором времени меня избрали старостой группы. Я не был против. В этом были свои плюсы, но и минусы тоже, однако они были такими незначительными, что грех мне жаловаться. Я отхожу от зеркала, напоследок довольно усмехнувшись, и встречаюсь взглядом со своим братом. Коннор выглядел более просто по сравнению со мной —аккуратно выглаженные джинсы и отцовская толстовка «Detroit Police». Это была его любимая вещь, из которой он, наверное, если была бы возможность, вообще не вылазил. — Я сегодня уже сразу к Маркусу перееду, — он ставит возле порога спортивную сумку, где таились его вещи. — Так что, вечером можешь меня не ждать. Я после пар сразу к нему. — Я уже говорил тебе, что это совсем не обязательно, — я хмурю брови и облокачиваюсь об стену, складывая руки на груди. — К тому же, отец хотел бы, чтобы я тебе помогал. Кстати, у Вас с ним что-то есть? — Мне Маркус поможет, если что-то будет не так. И, нет. Между нами ничего не было и нету. Мы просто друзья. К тому же, ему нравится другой, — Коннор мягко улыбается и надевает коричневое пальто. — Он хороший парень, и ты это прекрасно знаешь. К тому же, он живет недалеко от моей работы, мне будет проще до нее добираться. И это же не навсегда. А всего лишь на это полугодие. На Рождество я снова, скорее всего, вернусь к папе. А ты? — Коннор неуверенно поднимает на меня взгляд, и я замечаю там волнение вперемешку с надеждой. — Ты будешь праздновать Рождество с нами? Коннор очень любит нашу семью. Каждый раз, когда мы собираемся вместе и идем куда-то, с его лица не сходит счастливая улыбка. А еще он любит меня, и когда мы вместе с отцом снова сходимся. Я это прекрасно понимаю. И ему очень хотелось бы, чтобы в этот праздник мы все были вместе. Я желал того же. — Я бы очень хотел отпраздновать его с вами. Если все будет хорошо, то я обязательно сделаю это. Но это потом. А пока, — я настиг Коннора в два шага и потрепал его по голове как какого-то мальчишку, — учись, братишка, учись. Если плохо закончишь этот семестр, то я пристрелю тебя отцовским пистолетом.Гэвин Рид:
Расписание на первом этаже гласило о том, что у моей группы окно*. На первую пару я успешно опоздал. А вернее, я прогулял ее, не решаясь зайти на порог колледжа, потому что по-прежнему безумно его боялся. Я даже думал о том, что смог пережить этот день на улице, но меня хватило максимум на час — слишком уж холодно. Сейчас я сижу в туалете и просто жду. Жду, когда же закончится пара. Если кто-то из преподавателей заметит, что я шыряюсь по учебному заведению во время пары, то они сто пудов спросят мое имя и фамилию. И тогда начнутся выяснения, а мне это к черту не нужно было. Ненавижу быть в центре внимания, а особенно если это внимание со стороны старших, которые только и хотят, что осудить тебя, лишь бы потешить собственную самооценку. Состояние было паршивым. Даже сигареты не позволяли толком успокоиться. Во рту оставался горьковатый привкус, но он не мог перебить ту горечь, что таилась внутри. Я думал о том, что произошло утром. Мне нужно было срочно достать деньги. Отец говорит правду — он словами на ветер не разбрасывается, и выкинуть кота на улицу для него ничего не стоит. Этот человек не может понять, почему я так привязан к животному. Причем привязан настолько, что вместо того, чтобы купить себе еду, всегда беру ее для него, тратя последние деньги, лишь бы он оставался живым. Он не испытывает тех же чувств, и соглашается на котенка только потому, что все заработанные деньги я отдаю этому уебку. Если сегодня я ничего не принесу, боюсь, он сдержит свое слово. Голова болела оттого, что сегодняшним утром меня приложили ею по стене. Но я знаю, как с этим можно разобраться. Я роюсь в кармане и достаю оттуда пачку сигарет. Нет, я не хотел тешить себя табаком. Вместо этого я извлекаю косяк, дрожащими пальцами кладя его в рот. Я понимаю, что за курение травки на территории колледжа меня, как минимум, просто выкинут отсюда. Но вот что я скажу: никто из преподавателей сюда не войдет, потому что у них есть свой туалет, а все ученики либо на парах, либо отшиваются в курилке. Даже если кто-то из них войдет, то он ничего не сможет сделать с этим. Обвинения будут беспочвенны даже в том случае, если они потащат меня к директору — трава слабая, я буду абсолютно адекватен, а туманный взгляд можно будет спихнуть на недосып. Учитывая то, что мои синяки под глазами идеально подходят к этому оправданию. Зажигалка громко чиркнула. В воздухе появилась первая струйка дыма, и я тут же жадно начал все скуривать, делая глубокие и сильные затяжки, отчего горло и легкие неприятно сжимало, но к этому я тоже привык. Даже не кашлял, несмотря на обильно забитый косяк и отсутствие всякого фильтра. Я перестал курить только тогда, когда пальцы обожгло. Недовольно зашипел и тут же выбросил то, что осталось, в туалет, и быстро это смыл. Пока эффект еще не начал наступать, я встал с толчка и открыл окно, дабы немного проветрить помещение — вокруг царил запах марихуаны. К концу пары здесь ничего не останется. Затем я снова зашел в кабинку и рухнул на унитаз, откинув голову назад и прикрыл глаза. Тело приятно онемело, ноги начал становиться ватными, а на лице возникла легкая, почти незаметная улыбка. Вы можете назвать меня зависимым. Мне трудно будет с этим поспорить. Но не стоит меня осуждать, потому что это единственная моя возможность почувствовать себя хоть немного лучше. О счастье я вообще боюсь говорить вслух. Потому что я его не заслуживаю.Ричард Андерсон:
Я любил учебу. Любую. Мне нравилось даже то, что у многих вызывало чуть ли не рвотный порывы, например высшая математика. Мне часто говорили, что я одаренный, потому что понимал большинство материала и хорошо усваивал его. Так что, пока мои одногруппники скучающие смотрели в окно на паре по истории, я внимательно все слушал и записывал. Это был мой любимый предмет. Жаль, что он так быстро закончился. Когда мы начинаем собираться, ко мне подходят две Трейси. Забавно то, что у них одинаковые имена, и они при этом открытые лесбиянки. Ничего не имею против их. Они любят друг друга и для них не новость поцеловаться при всех, но не злоупотребляют этим. И по характеру очень приятные натуры. — Ричи, привет, — синеволосая девушка здоровается со мной, мягко целуя в щечку. — Круто выглядишь. Впрочем, как и всегда. — Здравствуйте, — я поздоровался сразу с обеими, мягко им улыбнувшись. — Вы редко ко мне обращаетесь. Что-то случилось? — Ничего особенного, котик, — вторая Трейси задумчиво подходит ко мне и умелыми пальцами поправляет на моей шее галстук. Она любила ухаживать за людьми. — Просто мисс Стерн попросила меня передать, чтобы ты к ней зашел. Я правда не знаю, зачем, но она попросила это сделать как можно скорее. Я коротко кивнул и, накинув на себя пальто, взял в руки фирменный рюкзак и перекинул лямку через плечо. Аманда Стерн — преподавательница по робототехнике. Она же по совместительству состоит в кафедре моего факультета. Не стоит заставлять ее ждать, это было бы опасно. А учитывая то, что в ее глазах я смотрюсь чуть ли не лучшим учеником колледжа, я не должен этого делать ради своей же репутации, которую так быстро получил. Я живо бегу в другое крыло, встречаясь по дороге с остальными учениками, которые расходились кто куда. Большинство из них шли на следующую пару или стояли возле стендов с объявлениями. Добравшись до нужного кабинета, я культурно постучался в дверь и открыл ее после узнаваемого «Войдите». Женщина сидела за своим столом. Она не сразу оторвалась от компьютера перед своими глазами, а когда это произошло, мисс улыбнулась мне и кивком пригласила за офисное кресло напротив. Я послушно сел, готовясь к чему угодно. Видимо, настроение у нее было хорошим, и она действительно рада была меня видеть, раз с лица не сходила легкая улыбка. — Я рада видеть тебя, Ричард, — ее голос, как всегда, звучит без лишней эмоциональности, но мягок и приятен. — Я так понимаю, Трейси выполнила мою просьбу, раз ты здесь. — Все верно, — я спокойно киваю. — Она сказала, что Вы хотели бы меня видеть. Что-то случилось? Я сделал что-то не так? — Ни в коем случае, Ричард. Ты один из лучших учеников моей кафедры. Я правда горжусь тобой и твоими успехами в учебе. Но я вызвала тебя не для того, чтобы нахваливать, — улыбка с ее лица неожиданно пропала, и женщина взяла в руки бумаги, тут же кинув их перед моим носом. Я видел там чужое резюме со всем прилагающимся, включая фотографию. — Этого человека зовут Гэвин Рид, он учится на нашей кафедре. У нас с ним большие проблемы. — Я не помню, чтобы видел его хоть раз, — честно признался я, внимательно всматриваясь в фотографию. — Разве он учится здесь? — В прошлом году он учился на дистанционной форме, наверное поэтому ты его и не видел. Он смог окончить учебный год, а в этом перешел на дневную форму. Но сейчас сложно назвать это учебой. По каким-то причинам Гэвин не появлялся в колледже уже больше месяца. Он ходил только в начале, после чего куда-то пропал. И то это было всего лишь пару дней, наверное поэтому ты его и не запомнил. Я могла бы позвонить его родителям, но номер не является действительным, как будто его выдумали. Пока у меня нет оснований его исключать, потому что всякое в жизни может случиться. Он мог просто заболеть, хотя бы. Но мне нужна точная информация, чтобы уже на ее основе делать какие-то выводы. Пожалуйста, займись этим. — Я мог бы как следует расспросить одногруппников. Или других людей, если это будет необходимо. Возможно, он поддерживает связь с кем-то из них, и я смогу получить номер телефона. Я займусь этим, мисс Стерн. Можете рассчитывать на меня. — Заставь его ходить на учебу, если это будет нужно. Я не сомневаюсь в тебе, Ричард, — загадочным голосом говорит Аманда и встает со своего места, а я вслед за ней; женщина осторожно кладет руку на мое плечо и мягко улыбается. — И еще кое-что. Я знаю, что у тебя большие успехи в области математики. Не хочешь поехать в Канаду на ежегодный научный съезд? Я бы с гордостью представила тебя лучшим профессорам и ученым. Там будет мой выпускник, Элайджа Камски. Думаю, вам есть о чем поговорить. Я широко распахнул глаза и вскинул брови, когда об этом зашла речь. Я знаю про Элайджу. Он окончил университет на факультете робототехнике чуть ли не с красным дипломом и теперь успешно продвигается дальше, перед этим окончив этот колледж. Я восхищаюсь его умом, и далеко не только я один. Передо мной открылась возможность не только увидеть Канаду, но и обзавестись нужными связями для того, чтобы в удобный момент протолкнуться в свет. Я это прекрасно понимал, и пусть еще ничего не решено, сердце мое билось в предвкушении. — Я бы с радостью принял Ваше предложение, Аманда, — собравшись силами, я постарался ответить как можно спокойнее. — Это было бы замечательно. Мой отец не будет против, учитывая то, что он доверяет и мне, и Вам. — Тогда учись еще усерднее. И если все сложится хорошо, я сделаю все возможное для того, чтобы о тебе там заговорили, — женщина мягко повела меня в сторону выхода. — А пока займись насущным. Я рада, что ты идешь мне навстречу, Ричард. Я вышел из кабинета мисс Стерн, полный воодушевления. Это не первый раз, когда она берет меня куда-то, и каждый раз это что-то интересное. Она любит организовывать поездки всей группой в музеи и исторические места, показывая, рассказывая, объясняя. И каждый раз я нахожусь в полном восторге. А сейчас мне предоставлялась возможность поехать в Канаду. Настроение поднялось до того, что с моего лица не сходила счастливая улыбка. Я иду вдоль коридора в сторону туалета. Давно уже прозвенел звонок, но сейчас у меня не было никакой пары. Одногруппники, как правило, сейчас либо в курилке, либо на фудкорте. Я потом их найду, это не составит особого труда. Безумно хотелось поделиться хорошей новостью с Коннором и отцом. Да и в принципе, с кем угодно. Но Аманда была права: пока мне нужно было заняться насущными вещами. И самой основной моей задачей было выяснить кем является некий Гэвин Рид и как выманить его из своеобразного бункера. Мне не было сложно это сделать, но удовольствия в этом мало. С другой стороны, чтобы подкрепить свою репутацию ответственного и серьезного человека в лице мисс Стерн, я должен был это сделать. Если она не смогла выманить Рида, а смогу я, то это еще раз докажет мое превосходство над остальными. Я заходил в туалет с улыбкой на лице. Но как только закрыл дверь, то эта улыбка тут же пропала, а в горле неожиданно встал ком. Воняло. Этот запах я с ни с чем не спутаю — это марихуана. Я боялся даже представить, какой наглец из всех живущих посмел курить траву прямо в учебном заведении. Видимо, этот человек уж больно высокого мнения о себе, раз считает, что закон его не коснется. Либо просто самонадеянный дурак. Либо и то, и то. Я ненавидел таких людей и любил одновременно. Я ненавидел их потому, что они — причина экономического спада и безработицы. И любил потому, что мне нравилось ставить их на место — отец научил как нужно обращаться с такими. Мне нравилось видеть на их лицах страх и тревогу, когда я начинаю угрожать, а еще больше нравилось, когда слова переходят в действия и они, не веря в происходящее, начинают чуть ли не паниковать. Усмехнувшись, я с хищным взглядом начал идти по коридорчику, обходя кабинки. Первые две были открыты настежь и там никого не было. Тем лучше. Я хотел потянуть время, чтобы полностью удовлетворить свое желание разобраться с этим гадом. — Так-так-так, — я задумчиво качаю головой, с виду безобидно, а на деле хитро улыбаясь. — Очередная учебная помеха в виде малолетнего растамана. Как мило, — я открываю кабинки одну за другой резкими толчками в них, пока не дохожу до самой последней, открытой. — Даже не заперся. Настолько самоуверенный. Я резко вхожу в кабинку и как только вижу человека, сидящего на толчке, резко хватаю его за ворот куртки и тяну на себя, заставляя встать. Тело в моей руке нервно шатнулось. Неизвестный поднимает свое лицо на меня, и я вдруг замираю. Этот шрам... Я видел его. Это никто иной, как Гэвин Рид, которого так искала Аманда. Он сам пришел в мои сети, мне даже искать его не пришлось. Я самодовольно усмехаюсь, внимательно рассматривая его, изучающим взглядом скользя с головы до ног и обратно. Какой оборванец. Он брыкается и хватается обеими руками за меня, стараясь оторвать кисть от своей куртки, но это бесполезно — я был сильнее. — Наивно было полагать, что во время пар сюда никто не зайдет, Гэвин, — тот замирает, нервно заглядывая в мои глаза, а я усмехаюсь еще шире. — Мало того, что уже как месяц не появлялся в колледже, так еще и первый же день решил нарушить дисциплину. Ненавижу таких, как ты. Я впечатываю его к стенке кабинки и нависаю сверху, на этот раз двумя руками удерживая за ворот. Рид недовольно шипит, ибо откинутая в сей момент голова больно ударилась затылком, заставляя его зажмуриться и выбиться из строя. Что меня удивило. Не должно было быть такой сильной реакции. Или я не рассчитал силу? — Ты ебаный!.. — закричал Гэвин, и видимо у него даже слов не нашлось для того, чтобы описать меня; мне нравится. — Отпусти меня, блять! Я здесь не причем! Я пришел и здесь уже было накурено, ясно тебе?! — Ну да, конечно, — я снова толкнул его в стену, заставляя замолкнуть, и хищно оскалился, отчего тот нервно сглотнул. — Мой отец, таких, как ты, ловит десятками. Уж этот взгляд я узнаю — красные белки, нездоровый прищур... Или тебе мало моего вердикта? Хочешь, чтобы его озвучила полиция Детройта, жалкий сорванец? — Еще одно слово, и я вьебу тебе, — начал было Гэвин, и хотел что-то еще сказать, но я ему не дал. Полицейский захват. Меня научили ему уже давно. Я наклоняю Рида и нависаю над ним сверху, обездвижив и самодовольно улыбаясь. Тот шипит и скалится от боли, а я медлю, с особым удовольствием наблюдая за этим. Еще один человек, которого я смог поставить на место. Вы можете сказать, что я этого еще не сделал, но я вам отвечу — а по другому и быть не может. Я наклоняюсь и шепотом шпарю ему ухо: — Как для щенка, у которого еще клыки не выросли, ты слишком много тявкаешь. Отстранив одну руку, тут же запустил ее в чужой карман и схватился за пачку сигарет, вынув ее, после чего только отпустил Гэвина. И пока тот приходил в себя, я живо вышел из кабинки и закрыл дверь, после чего прислонился к ней спиной. Если этот парень захочет выйти, то он не сможет ее попросту открыть — я мешаю. — Эй! — он кричит и поддается вперед, из-за чего дверца несильно толкается, я усмехаюсь. Какой предсказуемый. — Отдай мою пачку! Сукин ты сын, блять, выпусти меня отсюда! Я его не слушаю. Вернее сказать, никак не реагирую на тявканье этого щенка. Вместо этого умелыми пальцами открываю пачку сигарет. Как и ожидалось — в углу таился косяк. Я довольно улыбаюсь и закрываю ее, кладу к себе в карман, а сам скрещиваю руки на груди и слушаю эти жалкие попытки чего-то от меня добиться. Какой наивный. — Я открою, но только при условии, что ты не станешь на меня накидываться, — спокойно говорю, прислушиваясь; вроде затих. — И выслушаешь меня. Я не собираюсь сдавать тебя, Гэвин. Но и драться с тобой тоже не имеет смысла. По крайней мере, для тебя это кончится плачевно. — Откуда ты знаешь, как меня зовут? И что я здесь больше месяца не был? — О тебе говорят в деканате. Если ты не продолжишь обучение и не перестанешь страдать хуйней, то, возможно, у тебя еще будет шанс получить хоть какое-то образование. В ином случае, так и останешься жалким оборванцем, каким являешься сейчас. И судя по всему, тебя все устраивает, раз ты предпочел вместо книг курить в колледже траву. Хороший косяк. Если деканат узнает, что он у тебя, то тут же исключат. Другой возможности сюда попасть не будет. — Что ты хочешь? — я слышу нотки обреченности в его голосе, и мне это нравится. Я улыбаюсь. — Говори свои условия. Я не хочу, чтобы меня исключили. И... открой дверь. Я не стану набрасываться на тебя, обещаю. Сломлен. Прекрасно. Я этого ждал. Опуская лицо, я думаю о том, что снова оказался на вершине положения. Если у этого идиота хватит смелости напасть на меня, то нянчиться я с ним не буду, и тут же отправлю куда подальше с учебного заведения. Если Гэвин так легко согласился и снова не стал строить из себя непонятно что, то, думаю он понимает свое положение. Я спокойно отхожу от двери и облокачиваюсь на кафельную стену напротив. И наблюдая, как Гэвин выходит, осторожно и неуверенно. Я кручу перед его носом пачку с остатком сигарет и косяком, ухмыляясь, что ему очень не нравится. Я буквально вижу, как он сжимает плотно челюсть, глядя на меня своими красными глазами. Я молчу какое-то время, а после резко кидаю пачку ему прямо в руки, и Рид с трудом ловит ее, ибо не ожидал такого. А когда проверяет наличие всего, что в ней было, то очень удивляется — все осталось нетронутым. А он и понять не мог, что я всего лишь начинаю внушать в него доверие. Расположить к себе своего врага — путь к успеху. Когда тот доверится, им можно будет манипулировать в своих целях. Рид поднимает на меня взгляд и вопросительно изгибает бровь, а я тут же начинаю объяснять: — Я же говорил, что не собираюсь тебя сдавать, Гэвин. Можешь верить мне, — хитрая ухмылка возникла на моем лице. — Вот тебе мои условия: я никому не говорю, что ты нарушаешь дисциплину в такой грубой форме, а ты, в свою очередь, просто посещаешь занятия. Я не прошу тебя усердно учиться. Но ты не должен прогуливать колледж и тратить свое время на эту дурь. Хорошо? — Почему ты так обеспокоен моей учебой? Хуле тебя это ебет больше, чем меня? — Ты даже не знаешь, что я староста твоей группы, — я не выдерживаю и начинаю громко смеяться, откидывая голову назад, но к счастью быстро успокаиваюсь и снова смотрю на Гэвина. — Это моя работа. Мне нужен авторитет в группе, а тебе нужно образование. Я закрою глаза на то, что ты курил травку в туалете. Но взамен прошу лишь самую малость — посещай занятия и перестань страдать херней. Я все сказал. Но выбор только за тобой, Гэвин. Хлопнув того по плечу, я ухожу. Ухожу победителем. Очередная проблема, над которой я одержал верх. Это отродье больше не посмеет нарушать дисциплину, а Аманда еще раз убедится в том, что на меня можно рассчитывать. Только я дохожу до двери и хватаюсь за ее ручку, как тут же неожиданно слышу: — Стой! — я оборачиваюсь и вижу Гэвина, который неуверенно делает пару шагов мне навстречу. — Как тебя зовут? Я медлю, задумчиво глядя на него, а после приоткрываю дверь и мягко улыбаюсь парню, не отворачиваясь. Поправив на себе пальто, я ухожу, тихо сказав напоследок: «Меня зовут Ричард».Гэвин Рид:
Я сидел в конце аудитории и нервно смотрел в стол. И очень сильно выделялся из общего плана — если другие люди хотя бы что-то чиркали у себя в тетради, то у меня и той даже не было. Поэтому я сделал вид, будто меня нет, даже капюшон сверху накинул в надежде спрятаться. Правда это была лишь иллюзия. На деле мне казалось, что буквально каждый смотрит в мою сторону, и именно поэтому я ненавидел места больших скоплений людей — чувствую себя в них как не в своей тарелке. Звенит звонок. Я с облегчением выдыхаю и падаю лицом в парту. Это первая моя пара по вышмату, а я уже ее ненавижу, даже толком не разобравшись в ней. До чего же удивительный предмет. И все в этой аудитории тоже удивительные, если так разобраться. А особенно удивительный Ричард. Я поднимаю взгляд и вижу, как он спокойно собирает свои вещи и относит журнал преподавателю. Слишком уж этот человек... самоуверенный. Ненавижу таких. Считает, что он все может, что все будет так, как он велит. С другой стороны, ему действительно удалось добиться своего. Правда самым настоящим шантажом, пусть он и делал это под видом хорошего намерения. Больше это не прокатит. Я не буду плясать под дудку того, кто возомнил о себе слишком многое. Я встаю со своего места и молча ухожу из аудитории. Другие накидывали на себя сумки или рюкзаки. У меня даже и того не было, хотя, надо было поискать дома. Жаль только, что утром не было возможности как следует подготовиться. Я иду вдоль коридора без единой мысли в голове — последствия марихуаны. Нет, я вел себя адекватно и не витал в облаках. Просто очень сильно расслабился, о чем, собственно, вообще не жалел. Это лучше, чем терпеть головную боль и постоянно думать о том, в каком плачевном положении ты оказался. За это я люблю наркотики. Любой их вид. Будь то тяжелая молли*, отправляющий тебя в мир грез, или горькая сигарета — все равно. Я знаю, что некоторые люди находят себе другие, более безопасные зависимости: такие как спорт, работа, или, может быть, любимый человек. Хотя в безопасности последней я не совсем уверен. Впрочем, не мне судить — такой зависимости у меня нет. Вроде бы, мне нужна была 403 аудитория. Я только успеваю поднять глаза для того, чтобы взглянуть на номер грядущей двери, как неожиданно в кого-то врезаюсь. Мне потребовалось какое-то время для того, чтобы понять, что именно произошло, а когда это случилось, я широко распахнул глаза и в ужасе посмотрел вперед себя — я сбил какую-то девушку. Вокруг были разбросаны книги, которые она, видимо, несла в руках, а сама она приходила в себя, стоя возле стены и облокотившись об нее. Мне было страшно. Из-за своего состояния я сбил человека и тот чуть ли не оказался на полу. — Извините, — я осторожно поддаюсь вперед и начинаю собирать чужие книги, хаотично их хватая. — Я не заметил Вас. Пожалуйста, простите меня. — Ничего страшного, — я слышу смешок над своей головой и поднимаю голову. — Со мной такое не впервые. Не бери в голову. Передо мной возникло чужое лицо. Я медленно начинаю его изучать и замираю со стопкой книг в руке. Молодая, действительно красивая темнокожая девушка, чьи вьющиеся каштановые волосы аккуратно стелились на плечи. Я замер. И не мог оторвать от нее глаз, словно увидел нечто неописуемое. — Эй, — незнакомка шуточно щелкнула пальцами перед моим носом, и я вмиг пришел в себя. — С тобой все в порядке? — Д-да, — я выровнялся и отвел взгляд. — Еще раз прости. Я смотрел в коридор и тебя не заметил. Неловко как-то вышло. Это твои книги? — я неуверенно их протягиваю. — Относительно мои, — она берет их и усмехается. — Это собственность колледжа, они из библиотеки. Мне нужно отнести их туда. — Раз уж я так провинился перед тобой, то позволь мне помочь. К тому же, у меня все равно перерыв. Мне не сложно. — Как хочешь, — девушка мило улыбнулась и двинулась вперед, а я за ней, внимательно ее изучая. — Как тебя зовут? Я не видела тебя здесь раньше. — Мое имя Гэвин. Гэвин Рид. На первом курсе я выбрал дистанционную форму обучения и все происходило на дому, но сейчас я перешел на дневную. А не появлялся потому, что... болел. — Тогда я поздравляю тебя с выздоровлением. Мое имя Шерил Винчер, — мы доходим до нужной двери, и девушка достает ключи от кабинета, чему я удивился; Шерил заметила мою реакцию и тут же усмехнулась, объясняя. — И я библиотекарь. Я широко раскрыл глаза, а Шерил засмеялась, медленно открывая дверь. В моей голове, до сего момента, складывался образ библиотекаря лишь в качестве старой, затхлой женщины, которая смыслит только в книгах и их сортировке. И уж никак я не ожидал увидеть на месте такой должности девушку, которая, мало того, что на вид была примерно моего возраста, так еще и достаточно красивая. Как это вышло? — Ты не первый, у кого такая реакция, — Винчер входит в читальный зал, я захожу следом. — Все нормально, я привыкла. Видишь ли, моя бабушка раньше преподавала здесь до ухода на пенсию. Она была в авторитете среди других преподавателей, так что она дождалась окончания моего обучения и устроила меня сюда. — А сколько тебе лет? — я задал вопрос, не подумав, а когда понял, что это звучит достаточно неприлично, неловко помялся с ноги на ногу. — Извини. — Да все в порядке, Гэвин. Мне двадцать три исполнится этим месяцем, скоро мой День рождения. Она на три года старше меня. И пусть многие скажут, что разница не особо велика, но почему-то рядом с ней я чувствовал себя мальчишкой из первых классов младшей школы, который только начал знакомиться с книгами. В то время как Шерил, расставляя свои сокровища по полкам, являлась в моих глазах чем-то по-настоящему "взрослым". Шерил уходит куда-то к своему рабочему столу, а я неуверенно сажусь на мягкий офисный стул. Кто бы мог подумать. Эта девушка того же возраста, что многие со старших курсов, а уже имеет постоянную, хорошо оплачиваемую должность. Да еще и на государственной форме, а не в мелкой частной фирме или кафешке, что является огромным бонусом. Может, это была зависть, но зависть легкая и совсем незаметная. — Я поставила чайник, — она появляется рядом и садится на стол, рукой отстраняет от себя какие-то журналы. — Будешь кофе? Извини, если задерживаю тебя. Просто ты первый человек за две недели, который вообще сюда пришел. — Неужели? Это плохо? — я изогнул бровь. — Я не жалуюсь. Но порой мне не хватает живых людей в этом зале. Видишь ли, в эпоху, когда у каждого под рукой есть Интернет, книги для студентов перестают иметь огромное значение. Если раньше для решения задачи нужно было шерстить страницами, то сейчас достаточно просто вбить вопрос в поисковик. Из-за этого библиотеки пустуют. Та же ситуация и с художественной литературой. Я не считаю это чем-то плохим. Но не понимаю, как текст в телефоне может заменить "живую" книгу. — Я не читаю книги, — честно признался я, несколько задумчиво опуская голову вниз. — Как-то никогда не интересовался ими. Не знаю почему. — В книгах есть что-то особенное. Иногда это хороший способ сбежать от реальности, — Шерил несколько горько усмехнулась, так же задумчиво отводя взгляд. — Может, ты просто не нашел свою? Не всем людям подходит одна и та же литература. Я услышал, как электрический чайник характерно щелкнул, выключаясь. Шерил слезла со своего места и, судя по всему, пошла варить кофе. Я пошел следом, но не с целью сказать сколько ложек сахара мне нужно, а затем, чтобы осмотреться. Библиотека не представляла из себя ничего особенного. По левую сторону от двери располагался рабочий стол Шерил, где стоял, судя по всему ее, ноутбук. Девушка со спокойным видом засыпала растворимый кофе в кружки, а я шел дальше, изучая помещение. Прямо передо мной, начиная с начала комнаты и заканчивая ее противоположной стороной, в ряд располагались стеллажи с книгами. Я мог поклясться, что здесь был какой-то особенный запах, только я не мог его описать. Так пахнут книги? По-моему, да. Я взял первую попавшуюся из них и раскрыл, закрывая глаза и носом упираясь в корень. Полной грудью вдохнул запах старины так, словно это было что-то наркотическое. Мне нравилось, как этим запахом заполняются мои легкие, какое приятное чувство тлеет где-то внутри. Постояв так несколько секунд, я прикрыл страницы и посмотрел на название литературы — «Доводы рассудка», Джейн Остин*. — Хорошая книга. Английская классика, между прочем, — вдруг послышалось над головой, и я испуганно поставил литературу на место. — Эй, не бойся. Если хочешь ее прочесть, я могу записать тебя. Возьмешь себе времени ровно столько, сколько посчитаешь нужным, — Шерил сама подходит ко мне, берет «Доводы рассудка» и дает мне ее в руки, а я послушно принимаю. Я не думал, что мое знакомство с литературой начнется именно с этой книги. Ранее мне приходилось читать только школьную литературу, и то это было какое-то краткое содержание или чья-то критика с пересказом, потому что времени на полноценный рассказ у меня не было. И сейчас тоже нету. Но если Шерил права, и книги помогают сбежать от реальности, то может быть, они станут для меня глотком свежего воздуха? Я не верил в силу литературы, но попробовать стоило. Остаток своего перерыва я провел за чашкой кофе и беседой с Шерил. Как выяснилось, раньше она училась в этом колледже, но посреди второго курса ушла, так как посчитала, что зря тратит время. Я с ней не спорил. Она была мила со мной и добра. Девушка сказала, что она была бы рада видеть меня здесь почаще, а я и не был против. Учитывая то, что это пока единственное место, куда я вообще могу пойти. — Мне кажется, тебе пора идти, — Винчер смотрит на часы несколько взволнованно. — Что у тебя сейчас за пара? — Без понятия, если честно. Да все равно: к расписанию спущусь и посмотрю. Время еще есть. — Тогда беги, — Шерил встает со стола, пропуская меня, и я ухожу в сторону выхода. — До встречи, Гэвин. И спасибо за приятную компанию. — Тебе спасибо, Шерил, — я мягко улыбнулся ей, задержавшись у двери. — Я обязательно прочту ее. Не сомневайся. Я покидаю стены библиотеки и останавливаюсь. Что это сейчас было? Я завел товарища? Причем не просто кого-то со своего факультета или со старших курсов, а библиотекаршу. Которая дала мне книгу. Неплохое начало учебного года. Я иду по коридору и обдумываю то, что произошло за день. Утром я познакомился со своим старостой, который мало того, что является высокомерным идиотом, так он еще и любит угрожать другим. Еще и батя мент. Если в мире где-то существует стартовый пакет неприкасаемого уебка, то наверняка этот человек бессовестно воспользовался им. Что-то мне подсказывало, что он еще будет какое-то время трахать мне мозги. Эффект от травки окончательно выветрился. Разве что, можно было уловить только самые легкие его нотки, но они не были чем-то значительным. Я поднимаю голову и вижу перед собой 426 аудиторию — моя. Как я это понял? Перед ней толпились студенты, среди которых несложно было распознать того самого, кто утром чуть не довел меня до полусмерти. Странным было только то, что он отшивался в компании... Наверное, своего брата. Я удивленно уставился на них, изучающим взглядом скользя сначала по одному, а потом по-другому. Почти одинаковые, разве что, второй был немного меньше в размерах и более растрепанный, чем был похож на обычного студента, а не слизанного с обложки журнала непонятно кого, как Ричард. Они о чем-то говорили между собой, но мне было по большому счету все равно и на их беседу, и на братца своего старосты. Хотя, неприятно было бы узнать, что тот является таким же заносчивым и высокомерным, как его родственник. Я подхожу к противоположной стене коридора и тяжело выдыхаю, облокотившись на подоконник. Нужно было дождаться звонка, он совсем скоро. Но для меня минуты длились как вечность. Я ненавидел находиться в большом скоплении людей, а уж тем более подростков — чаще всего они злые и агрессивные. Осудят даже тогда, когда ты просто как-то "неправильно" одет. Взрослые же тактично промолчат, как правило. Рядом со мной было четверо парней. Видимо, они друзья. Люди громко смеялись и что-то обсуждали, и в этот момент я пожалел о том, что не взял из дома наушники с плеером — хоть чем-то бы смог перебить их тявканье. Я поднимаю лицо и вижу, как по коридору мимо нас проходит Шерил со стопкой бумаг. Девушка улыбнулась, глядя мне в глаза, и на моем лице тоже вдруг возникла улыбка. Затем она скрылась из поля зрения, а я снова остался один. — Ниче такая шоколадка, — я слышу разговор рядом с собой, и неожиданно вдруг обращаю на него внимание, сосредоточившись. — Сладкая. — Не спорю, нихуевая. Я бы ее выебал. И не только бы я, — слышится смешок. — Странно, что не старуха. Мне кажется, я знаю, как она получила место в колледже. — Да не, странно другое: за все свое время работы она еще ни с одним учеником не переспала. Хотя, с другой стороны, зачем ученики, если есть директор? Раздался смех. Вся компания громко и заливисто хохотала, а я неосознанно повернулся в их сторону, суровыми глазами глядя на их улыбки. Несложно было догадаться о ком идет речь, и именно этот факт меня раздражал до одури — эти люди смеют называть Шерил шлюхой, не зная ни ее, ни всей ситуации. Только по факту того, что она является красивой и при этом им не дает. Я плотно сжал зубы и тяжело выдохнул, закрывая на несколько секунд глаза и пытаясь успокоиться. Я понимал, что нарываться на новые неприятности не следовало, но в этом мире человеческое невежество и стереотипы — вторая по счету вещь, которая меня бесит в людях больше всего. Самообладанием я не славился. — Мне кажется, она немного ошиблась в выборе профессии, — слышу дальше, и закипаю сильнее. — Она получала бы вдвойне больше, если бы работала... — Ебало завали. Я не выдержал. Компания незнакомцев медленно повернулась в мою сторону, но я не стал прятаться или говорить, что это не мои слова — иначе я пошел бы против своих принципов. И нет, я не боялся их ни сколько. Скорее насторожился, готовясь к очередной порции говна, что лилась из их ртов. — Что ты сейчас сказал? — один из них двинулся вперед в мою сторону, а я отошел от окна, вставая напротив него. — Мне показалось, или ты решил заткнуть мне рот? — Тебе не показалось, — я говорил уверенно и спокойно. — Я сказал тебе завалить ебало, сраный ты говномес. Ко мне подходят почти вплотную и нависают надо мной, но я и бровью не повел — не воспринимаю подобные угрозы вообще. Что, видимо, крайне раздражало моего оппонента. Тот оскалился, но скрыл свой оскал за надменной улыбкой, осматривая меня с ног до головы. — Какая-то шавка смеет тявкать в мою сторону? — с сарказмом спрашивает он, изгибая бровь. — Мальчик, иди куда шел. Не лезь не в свое дело. Ты, может, не в курсе, но у нас в стране свобода мнений. Или ты запрещаешь мне высказывать свое? — Ты оскорбляешь человека, а не высказываешь свое мнение. Это разные вещи, — я поддаюсь вперед и толкаю его, с вызовом глядя в карие глаза. — И ты не имеешь ни малейшего права это делать, тем более необоснованно, жалкий уебок. Меня толкают в ответ и я оступаюсь на полметра назад, пытаясь прийти в себя. Негативные чувства преобладали. Я замер, поднимая лицо на незнакомца, и прежние его насмешки, надменность, сменились самой настоящей злобой — я видел это в его глазах. — Запомни мои слова, жалкая шавка: ты здесь никто. И ебало лучше завалить тебе, пока не поздно, если не хочешь, чтобы я разукрасил его. — Рискни. Я не успеваю заметить, как мне нанесли первый удар. Я пожалел о своих словах буквально на секунду, когда голова закружилась, а резкая боль разразила мое лицо. Я схватился за него, а когда убрал руку и глянул на нее, то к своему ужасу обнаружил на пальцах кровь. Наверное, мне разбили нос. И мне не потребовалось много времени для того, чтобы сообразить, что делать. Я незамедлительно нанес ответный удар, кулаком впечатавшись в чужой живот, из-за чего противник согнулся и болезненно проскулил. Моей злости хватило бы, чтобы его добить, и я не стал останавливаться даже несмотря на то, что вокруг были люди — продолжал бить мерзавца, ни о чем не жалея и без задней мысли в голове, пока меня не прервал удар по голове, отчего та снова закружилась и чуть было не пал на колени. Перед глазами резко потемнело, в ушах неприятно начало звенеть. Я держался за голову и видел перед собой лишь силуэты, но почему-то не падал. Я не сразу понял, что меня держали чьи-то руки. Перед глазами неожиданно возникает чужое, знакомое лицо. Я щурюсь и вижу перед собой, как мне казалось, Ричарда. Чужие руки держат меня за лицо и встревоженно бьют по щекам, отчего я недовольно морщусь. — Блять, Ричард, отьебись, — недовольно скулю и откидываю голову назад, закрывая глаза и макушкой кому-то упираясь в шею. — Как же ты меня заебал. — Хорошо же тебя приложили, — слышится сквозь ватную пробку, и я снова смотрю на говорящее лицо перед собой. — Меня зовут Коннор. Парень, ты как? Соображать можешь? Я недоумевающе смотрю на него и потихоньку начинаю приходить в себя. Вместо двух льдинок я вижу чужой, карий омут. Это не Ричард. Просто человек, очень похожий на него — предполагаемый брат. Я встаю на ноги уверенно, но некий Коннор продолжает меня какое-то время поддерживать, пока не облокотил корпусом на стену. Я тяжело выдохнул и глянул на, видимо, того, кто держал меня, когда я был не в себе — высокий чернокожий юноша, чьи глаза отличались друг от друга по цвету. Он несколько изучающе, задумчиво смотрел на меня, а я хмурил брови и шмыгал носом, чувствуя, как кровь добралась до моих губ — во рту появился металлический привкус. Я кидаю взгляд в сторону тех, кто осмелился поднять на меня руку. Напротив них стоит Ричард, корпусом поддаваясь вперед. Я не видел лица парня, но лица у уебков были встревоженные, прежней злобой уже не отдавали. Староста в последний раз смотрит на них и поворачивается к нам. Уверенным и злым шагом он настиг меня, и мне тут же прилетел подзатыльник. — Идиот! — я не успел даже пискнуть, как на меня тут же накричали. — Коннор, проследи за этими долбаебами. Я отведу этого в медпункт, ему нужна помощь, — меня грубо берут за руку и уводят, как вдруг Ричард останавливается и снова смотрит в глаза четверых. — Надеюсь впредь вы не будете размахивать кулаками, дебилы. Пошел! — меня толкают вперед, — Еще один...Ричард Андерсон:
Мы сидели в медпункте друг напротив друга. Молча. Я наблюдал за тем, как пожилая женщина, работающая медсестрой, бережно обработала нос Гэвина, поговаривая что-то про безответственную молодежь, которая не следит за своим здоровьем. По большому счету я был с ней согласен, но в то же время я испытывал к ней безразличие — больше всего меня интересовал человек напротив, который лишь украдкой кидал на меня взгляды и тут же отводил их, цепляясь за мои глаза. Я плохо знал его, но уже точно мог сказать одну вещь — Гэвин Рид являлся сказочным идиотом. Во всех аспектах. Я тяжело выдыхаю и откидываюсь на спинку кресла, прикрывая глаза. Столько проблем с ним, а ведь это только первый день его нахождения в стенах колледжа. Что будет дальше? Сегодня травка и кулаки, а затем что? Вспоминая о тех ребятах, я надеялся, что Коннор или Маркус закончат мое дело и вправят им мозги (надеюсь, это будет Маркус — у него лучше получается убеждать людей). — Посиди пока здесь, — женщина отрывается от Гэвина и выкидывает перепачканные в крови ватные диски. — Мне нужно записать тебя в журнал. Она уходит в свой кабинет, и мы остаемся одни. Я склоняю голову к своему плечу и задумчиво смотрю на Рида, пока тот сидит с закинутой наверх головой. Ему нечего мне сказать, судя по всему. Либо же он испытывает стыд, что менее вероятно, но мне очень хотелось, чтобы это было именно так. — Сначала травка, — начинаю я, — а теперь это. Тебе не кажется, что ты какой-то особенный? Столько бед наворотил за один только день. Ни с одним учеником у меня не было столько проблем. Гэвин не отвечает. Он лишь отвел свои глаза в сторону. Как я и предполагал с самого начала, ему просто нечего было мне сказать. Надеюсь, он осознавал, что по большому счету я здесь прав. Медсестра входит в помещение и говорит Риду о том, что ничего серьезного не случилось и он быстро оклемается, но вату лучше не вытаскивать ближайшие полчаса. Хотя бы. Гэвин встает со своего места и молча выходит, когда женщина его отпустила, а я иду следом, смотря ему в спину. Мы идем по коридору в сторону нужной аудитории (надеюсь, одногруппники предупредили преподавателя, что мы задержимся ввиду ясных причин). Пока юноша неожиданно не останавливается, повернувшись ко мне. — Я ни о чем не жалею, Ричард, — говорит он спокойно, без лишних эмоций и на мое удивление достаточно уверенно. — Прости за то, что доставляю тебе хлопоты. Можешь больше не париться по поводу меня. Сам как-то разберусь. И спасибо тебе за помощь. Он разворачивается и уходит, а я стою какое-то время в ступоре, раздумывая о произошедшем. Может, я и вправду его заебал. В любом случае, мне тоже не хотелось о чем-то жалеть.Гэвин Рид:
Если этот день был бы человеком, то определенно это был Гитлер — ворвался без предупреждения и чуть меня не убил. Я стоял за колледжом, облокотившись на стену и тяжело дыша холодным воздухом. Руки мои тряслись от мороза, я с трудом смог закурить сигарету. Головная боль не сходила, но тянуться за косяком у меня не хватило смелости. После прошедших событий я решил повременить с курением травы. Хотя бы на территории колледжа. Дым немного успокаивал. Я курил и пытался придумать, где могу этим вечером раздобыть деньги, которые мне так необходимы. Если я этого не сделаю, то отец просто прикончит меня и глазом не моргнув. Проблема заключалась в том, что во времена всеобщего контроля очень мало осталось тех заведений, которые не требовали бы официального трудоустройства. К тому же, очень трудно найти место, где меня согласились бы взять на одну рабочую смену, да еще и в ночную. Тяжело выдыхая, я оседаю на пол и хватаюсь второй рукой за голову, не в силах справиться со всем навалившимся на меня. Вдруг откуда-то со стороны послышались шаги. Я нервно обернулся и пронаблюдал, как из-за угла вышла еще одна моя головная боль — Ричард. Я нахмурил брови и строго посмотрел на него. В руках парень держал картонный стаканчик с чаем — видимо, после учебы зашел куда-то и купил. Рич улыбался мне и заинтересованно смотрел на сигарету, начиная подходить. Я тут же поднялся на ноги. — Чего тебе? — огрызнулся я, оскалившись; видеть его не хотелось. — Ничего, — тот усмехнулся и пожал плечами. — Я просто люблю после пар приходить сюда. Хороший вид, не правда ли? — он поворачивается в сторону ограждения, за которым, где-то там, вдалеке, был виден центр города. В такую позднюю пору огни на нем уже начали загораться. — Если ты думаешь, что я специально выслеживал тебя, то ты ошибаешься. Я не ожидал увидеть тебя здесь. — Ничего, — я сделал последнюю затяжку и выкинул сигарету. — Я уже ухожу. Можешь сделать вид, будто и не видел меня. Не хочу портить вид на город, — я рванул вперед, быстрым шагом настигая Ричарда и обходя его, как вдруг меня схватили за руку, заставляя остановиться. — Эй! — Извини, — я одернул руку и меня тут же отпустили. — Я не хотел тебя выгонять. Но раз ты сам так решил, то могу я задать тебе один вопрос прежде, чем ты уйдешь? Гэвин? — Валяй, — якобы безразлично пожал плечами. — Я не собираюсь снова ебать тебе мозги по поводу дисциплины. Но мне просто интересно в чем была причина драки. Ты можешь мне это сказать? Я приоткрыл губы, думая, что ответить, но вдруг застыл на месте. Ричард смотрел на меня заинтересованно, но без лишней злобы или требования — видимо, после произошедшего за это время он уже успокоился. И нервно сглотнул, думая, как подобрать слова, и больше всего боялся, что они прозвучат как оправдание — а оправдываться я не любил. — Они оскорбляли человека, — начал было я, и Рич удивленно вскинул брови. — Они называли девушку шлюхой совершенно без причины. Просто потому, что она очень красивая. Откровенно обсуждали ее. Сначала я просто сказал им завалить ебало, а потом... А потом ты сам знаешь что произошло. Я не хотел нарываться. Но меня просто взбесило то, что эти уебки позволяли себе поливать грязью ни в чем не повинного человека. Понимаешь меня, Рич? — я осторожно глянул в его глаза, так же поднимая брови. Тот тяжело выдохнул и опустил лицо, строго глядя на свой чай, явно пребывая в каких-то своих мыслях. Я глянул в сторону города, лишь бы не смотреть на него — когда Ричард молчал и думал, то это пугало. Не знаешь что он сейчас выкинет, и это заставляло насторожиться. Но неожиданно он поднимает на меня свое лицо, а там — улыбка. — Постарайся в следующий раз просто не ввязываться в драку, ладно? Я не хочу тебя хвалить за это, Гэвин. Думаю, ты и сам прекрасно понимаешь, что поступил безрассудно. Но знай, — парень положил руку на мое плечо, и по телу прошлись мурашки. — Ты неплохой парень. Если ты говоришь правду, в случае чего, я помогу тебе в этой ситуации. Не факт, конечно, но возможно кто-то донесет о случившемся. Я буду на твоей стороне. Держи, — он дает мне в руки горячий чай, и я с удивлением его принимаю. — Ты это заслужил. Меня хлопают по плечу. Он уходит, не сказав больше ни слова, а я стою со стаканчиком чая в руке, ощущая приятное тепло. Может, этот Ричард не такой и плохой человек?