Тёмный свет в конце тоннеля

      Реджина заметалась в поисках чего-то, чем можно было вооружиться. Локи ехидно хмыкнул и в мгновение ока оказался вплотную к девушке. Его глаза горели таким жутким огнём безумия, что Реджи закрылась руками, но бог коварства и лжи убрал её руки и, глядя в зелёные глаза девушки, прошипел: — Если ты что-нибудь сделаешь, я убью тебя прямо здесь, и домой ты никогда точно не попадёшь, а потом я уничтожу всех, кто тебе дорог. Если ты откажешься мне подчиняться, то смерть твоя будет долгой и мучительной. Ты поняла меня, смертная? Шутить я не люблю, и ты в этом очень скоро убедишься. Ну же, звони своей сестре. Живо!!!       Трясущимися руками девушка набрала номер Ксандры. — Где ты? — рявкнули в трубку. — Ты уже едешь? — Ксан, я буду позже. Может, даже не приеду. Решила составить несколько планов и подкорректировать меню, надо его разнообразить, — Реджина старалась говорить ровным голосом, но стоящий рядом Локи заставлял её сердце биться как сумасшедшее, и дыхание сбивалось. — Редж? С тобой всё в порядке? — забеспокоилась сестра. — Да, всё отлично! — А дома всё это нельзя сделать? Или ты решила там хорошенько набухаться и продрыхнуть до утра? — Да, что-то типа того. Ха-ха, — Реджина отважилась посмотреть на трикстера, который коротко кивнул и одобрительно погладил её по волосам, отчего у девушки перекрыло дыхание. — Ладно, Реджи, сиди там, а я лягу спать. Кстати, я обменялась телефонами с этим загадочным доктором Стрэнджем, так что, возможно, мы продолжим общение!!! — О, я так рада, — прошептала в трубку девушка. — Завтра поговорим, спокойной ночи! — И тебе там не скучать, успехов! — Ксандра отключилась. Реджина выдохнула и сползла прямо к ногам Локи. Тот по-хозяйски устроился на барном стуле, и, намотав на руку длинные волосы вскрикнувшей от боли барменши, заговорил своим холодным голосом: — Я услышал, что твоя драгоценная сестра вышла на контакт с доктором Стрэнджем. О-очень интересно, да как удачно складывается! Один неприятель прямо в руки идёт! Но мне нужно нечто другое, нечто более важное. Ты видела, что он умеет открывать порталы. Так вот, он может открывать порталы в такие миры, куда я не имею доступа. Твоя первая задача будет попасть в мир, где растут очень редкие и очень ценные кристаллы, и принести мне один. Он красного цвета, а внутри пробегают молнии. Можешь даже не спрашивать, зачем он мне, это не твоё дело, смертная. Как хочешь, доставай его, но чтобы через три дня он был у меня. Если нет, ты познаешь гнев бога коварства! Ты всё поняла? — Да, — прохрипела девушка, у которой от боли слёзы текли ручьями по бледным щекам. Локи отбросил Реджину в сторону. «Вляпалась, так вляпалась! Вот и делай людям добро… Ах, да, он же не человек! Он же бог, о-о-о, чтобы ему провалиться куда-нибудь! Боже, моя голова, чуть волосы не выдрал, козлина! Такой, как он, точно не любит никого! Бедная Сигюн, угораздило же с таким жизнь связать…»       Барменша поднялась с трудом, держась за голову. Корни волос болели, слёзы застилали глаза. Ей очень хотелось верить в то, что Локи — это порождение дурного, удушливого сна. Вот, прямо сейчас она проснётся, и никого нет, это всё сон, сон… — Где тот виски, что ты обещала? Со льдом, пожалуйста. «Ишь, какой вежливый! Подавился бы ты этим льдом и захлебнулся вискарем!» — злобно подумала девушка. Она молча сделала то, о чём попросил бог коварства, и поставила перед ним стакан. Локи пристально рассматривал Реджину, и той стало не по себе. — Что ты еще обо мне знаешь? — прищурился Локи. — Ничего. Я вообще не хочу говорить о тебе. — А я хочу, чтобы ты говорила обо мне. Ты странная. — А ты, блять, значит, нормальный, да? — разозлилась Редж. Она налила себе виски и выпила залпом половину. Стало немного теплее, и страх разжимал свои стальные объятия. Локи смотрел не отрываясь. Реджина решила выиграть на своем упрямстве и начала смотреть прямо в глаза трикстера.       Неожиданно перед глазами поплыли картины странного содержания, словно девушка просматривала старый диафильм: два мальчика, один постарше, светловолосый, а второй младше, с чёрными волосами, вместе играли в саду, а величавая, изумительно красивая женщина с улыбкой наблюдала за ними. Щёлк! Новый кадр: русоволосый мужчина рассказывает что-то тем же мальчикам. Щёлк: черноволосый мальчик плачет, плачет горько, с надрывом, а его блондинистый брат с товарищами высмеивают его любовь к магии и книгам. Щёлк — и та самая женщина утешает маленького мага и показывает ему в воздухе, как расцветает цветок астры…       И тут резко видения прекращаются, а Реджина глубоко вдыхает, словно ей не хватает воздуха. Вокруг вода, ледяная и страшная, она забирается в лёгкие, заливает глаза, лёгкие судорожно пытаются схватить хоть немного живительного кислорода, но его нет! Стихия обессиливает девушку, и она сдаётся, перестаёт барахтаться и медленно идёт ко дну…       Свет бьёт по глазам, резкий удар по грудной клетке — и Редж созерцает черный потолок своего бара. Краем глаза она видит довольного Локи, который убрал руку с её горла. — А нельзя по-человечески? Ах, да, ты же не человек… — Зачем ты полезла в мою память? Кто тебе разрешил?! — рассвирепел Локи и схватил девушку за плечи. — Я нахожусь с тобой несколько минут, а уже тебя ненавижу, смертная! — Ты знаешь, это по-человечески, и это — взаимно! — ответила Реджина. — Убери от меня свои руки. Прошу тебя.       Локи брезгливо отодвинулся от девушки и поднялся на ноги. Злость переполняла его, заставляя сердце качать тьму вместо крови. Он не хотел смотреть на барменшу. — Спасибо, — тихо ответила девушка. — Хорошо. Локи, бог обмана, принц Асгарда, я буду тебе служить. Но. Как только я выполню все твои приказы, ты исчезнешь из моей жизни и никому не причинишь зла. В противном случае, ты пожалеешь, что вообще ступил на нашу планету. — Ой ли? Тебя ли мне бояться, смертная? Не смеши! — Посмотрим, кто будет смеяться последним, Локи.

***

      Наконец работа была окончена, и Лиода, закрыв глаза, устало привалилась к узорчатой двери Общего храма. Горло пересохло, губы потрескались, кожа была словно пергамент. Девушка жадно глотнула раскаленный воздух и закашлялась. Хоть бы кто воды дал! Надзиратели стояли в стороне и пили воду из источника для Высшего сословия, откровенно издеваясь над замученными людьми, которых, впрочем, они и за людей не считали. «Где же эти великие боги, когда они так нужны? Разве они не видят, как страдают люди, как жара убивает без разбора, не щадя даже самых маленьких, которые только начали жить? Разве не слышат они, как горько рыдают матери и хрипло воют старики? Как смерть поселилась здесь, в Меррадле, забытом богами городе. Знать творит что хочет, беззаконие и хаос уже сводят с ума, а помощи нет», — печально думала Лиода, ворочая распухшим языком во рту. Рядом рухнула от изнеможения подруга Лиоды — Сивера. Её чёрные волосы были покрыты толстым слоем песочной пыли, глаза едва открывались, а губы запеклись и покрылись чёрной кровавой коркой. Лиода тут же подтянула подружку к себе поближе и утешающе начала шептать добрые слова поддержки, гладить по волосам и вискам.       Неожиданно Сивера оттолкнула руки Лиоды от себя и отползла в сторону. Девушка непонимающе взглянула на подругу, а та прорычала: — Где эти боги, Лиода? Где эти зажравшиеся создания, когда они так нужны? Неужели наши жрецы и жрицы только трахаются и пьют дорогое вино, и не приносят никаких жертв богам? Нас никто не услышит и не поможет, все сдохнут тут заживо, захлебнувшись песком! А всё потому, что достойных исполнителей божественной воли нет! — Сивера, замолчи! Тебя могут услышать, прекрати! — испуганно зашептала Лиода, но подругу несло дальше. Поднявшись на четвереньки, девушка подползла к источнику. Надзиратель брезгливо наблюдал за несчастной, ожидая, когда же она доползет к живительной воде. Лиода зажала рот рукой и заплакала — сил спасать подругу у неё не было, а страх прочно пригвоздил её к плите. — Ну что, отродье, пить хочешь? — почти ласково спросил надзиратель, нацелив на девушку копье. Сивера ничего не ответила, лишь потянулась к желанной жидкости. Лиода вжалась в дверь храма и почувствовала, как вваливается вовнутрь.       Девушка больно ударилась о каменный пол, и дверь захлопнулась. Лиода начала осматриваться по сторонам, с восхищением разглядывая барельефы на стенах и мраморные изваяния богов и богинь. Вот величественный Один, а вот могучий громовержец Зевс, а вот изящная Афродита, и рядом мудрая Афина с совой на плече. Все пьедесталы перед ними были в жертвенной крови. Чуть далее, почти отдельно от всех, стояли статуи бога коварства и лжи Локи, и Сета, бога хаоса и беспорядка. Их пьедесталы были чистыми. Лиода упала перед ними на колени и закричала:  — О, великие боги, Локи и Сет! Я вижу, что только вас обошли почестями наши жрицы! Наш город погибает, а другие боги нас не слышат! «А знаешь ли ты, о чём умоляют ваши жрецы?» — неожиданно раздался голос из ниоткуда. Лиода затравленно оглянулась, но никого не увидела. Схватив ритуальный кинжал, она порезала себе запястье, и алая кровь брызнула, окропив оба пьедестала. Пьедесталы начали светиться яростным кровавым огнём, и Лиода начала шептать древние слова молитвы. Пламя разгоралось, гудело, набирая силу, и вот уже несколько жриц бежит к Лиоде, которая словно впала в транс и выкрикивала слова на полузабытом языке. Женщины, одетые в шелковые длинные одеяния, свежие и прекрасные, завороженно смотрели на грязную девицу, глаза которой горели расплавленным янтарем, как она горячо и искренне молилась, сама не понимая, что она делает. Пламя резко погасло, и Лиода обессиленно упала возле пьедесталов. — Эта девушка из низшего сословия, но её услышали оба бога. Её надо отмыть и отнести в храм Локи или Сета. Если она избранная, то станет одной из нас, — сказала главная жрица — Примула. — Немедленно подготовьте её, пока она без сознания!       А тем временем надзиратели предлагали попробовать исключительно зверский напиток из окрашенного кровью рабыни источника…