Imagine with 1D

18+

Alex Clare - Too Close

Настроение портится мгновенно. Больше в тебе нет веселого запала, огоньки в глазах тут же потухли, а довольная улыбка сменяется на разозленно поджатые губы. Все праздничная расслабленная атмосфера в твоей голове, она тут же заменяется на праведный гнев. Душу затопляет уже, казалось, позабытая обида, и кулачки сжимаются; так ты рада его видеть. -Хоран здесь.? –возмущенно говоришь ты Кесси, когда находишь ее на огромной кухне. Девушка тут же задирает на тебя голову, переставая пытаться отыскать что-то в тумбе. Наверное, опять бокалы. Народу пришло больше, чем они с братом ожидали. На ее губах появляется до одури виноватая улыбка. Тяжело вздыхаешь, прикрывая веки, а потом наклоняешь голову и смотришь на украшения своей юбки. Поправляешь пластиковые диски, которые поддерживают накрахмаленную тюль. Раньше казалось, что костюм у тебя потрясающий. А сейчас, когда глаза пересеклись с его, уже кажется, что выглядишь ты на троечку. -/твое имя/, простиии.! –тянет бывшая одноклассница, начиная выглядеть такой раскаивающейся, которой только может. –Я не знала, что Джеки притащит его с собой.! Я не знала, что он в городе.. -Брось. –просишь ты, прерывая ее извинения, опять слишком резко выпуская воздух через губы. Стараешься растянуть их в улыбке, чтобы она вдруг не подумала, что тебе, на самом деле, теперь не очень хорошо. Что тебе еще важно. И до сих пор больно. –Никто не знал, что он в городе. Конечно, никто не знал. Если бы знали, тебе бы уже позвонили, сообщить. Чтобы тебя вдруг не рвануло в «Cheeb’s», где обычно собирается вся молодежь города. Чтобы ты вдруг не пересеклась с этой скотской мордой, лицом к лицу. -Маллингар ничуть не изменился. –говоришь ты Кесси, и она улыбается в ответ. Поняла, что тебе хочется перевести тему или нет.?! Не важно. Главное, чтобы не разобрала, что творится в душе. –Только вот, холоднее, чем прошлой осенью. -Хорошо тебе в Колледже.? –спрашивает она, вновь возвращаясь к поиску чего-то нужного. –Кстати, потрясный костюм. Секси-Бабочка. Тебе очень идет.! -Лучше бы вырядилась Шлюхой. –слышится грубый, но, даже сейчас приятный, до боли знакомый голос за твоей спиной. Прищуриваешь глаза, складывая ладони на груди в замок. Конечно. Он просто не мог не пойти за тобой, завидев тебя в толпе веселящихся ребят. Это же Найл. Ему не живется спокойно. Тем более, когда мы стали ТАКИМИ крутыми.. –Правдивее бы выглядела. Негромко шипишь, понимая, что сейчас тебе просто не отвертеться от этого разговора. Он настроен ругаться. Он, явно, зол. Тебе придется принять игру. Разворачиваешься к нему лицом, замечая, как сжимаются плечи Кесси. Ей страшно. Всем всегда становилось страшно, когда вы начинали выяснять отношения. Он быстро приподнимает левую бровь, смотря, сначала, тебе в глаза. Конечно, уже успел налюбоваться на зад. Подбородок слегка вздернут, высветленные волосы – в привычном его новому образу беспорядке и топорщатся вверх. Хорош. Ничего не сказать. Даже тогда, три года назад, в милых клетчатых рубашках и совершенно немодных спортивных майках, он был хорош. А теперь.. Теперь вообще атас. Наглый взгляд быстро пробегается по всему твоему телу, но потом возвращается к лицу. Он явно просто так не отстанет. Он явно настроен решительно. -Думал, ты закончила примерять на себя образ милой маленькой девочки. Ведь, насколько он лживый, знают все. –говорит парень, даже слегка качнув головой в бок. Прищуриваешь глаза еще сильнее. Обидно.?! Нисколечки. Настоящая Шлюха из вас – он. А ты лишь специально заставила его думать обратное. На самом деле, сейчас в душе, наоборот, даже разжигается самодовольный огонь. Раз он говорит об этом, значит, ему все еще больно.?! Он все еще помнит.?! Это приятно. Бесспорно. Сделать ему так же, как и он сделал тебе. -Понравился Колледж, /твое имя/.?! –продолжает это существо, воодушевленно распахивая эти свои голубые глаза. Чертовски красивые же глаза. Но знал бы кто, как ты их ненавидишь. Его показушность набирает обороты, за спиной ведь стоит его любимый Джеки и еще Хантер. Три друга – козлодоя. Как же, Хорану просто неймется выпендриться. –Всех парней уже обкатала.? Или полмесяца для этого – слишком маленький срок.? Растягиваешь губы в милой доброжелательной улыбке. Это не сложно; но все равно видно, как глаза метают молнии. Задавить, задушить, раздавить, сломать. Плеснуть ему пунша в лицо. Укусить за руку так, что порвется кожа и наружу вылезут вены. И не позвонить в Скорую. Пусть истекает кровью. -Добрый вечер, Найл. –мило начинаешь ты, тоже слегка наклоняя голову в бок. Идеально уложенные локоны складываются пушистой копной на плече. Хлопаешь на парня ресничками, продолжая делать вид, что тебя его слова совсем не задели. Будто бы он совсем ничего не говорил. –Вернулся домой на некоторое время.? –он не отвечает, и ты молчишь с секунды три. Хоран успевает прищурить глаза. Он уже понял, что это лишь затишье перед бурей. Только вот не понял, что ты дальше хочешь сказать. Shame. –А как же твой парень, как же его.. Ааа, вспомнила. Зейн.! Как же он без тебя.? Или, на это время, ему будет подставлять свою задницу кто-то другой.? Быстро моргает, даже не до конца прикрывая веки. Сейчас, твое внимание сконцентрировано только на его реакции. Сжимает зубы с силой, и это видно по в секунду напрягшейся челюсти. Быстро дергается кадык. Он сглатывает. Ты уела его. Ему просто нечего сказать. Слышно, как порывисто перепугано за спиной выдыхает Кесси. Краем глаза ты видишь, как девушка, придя в себя, резко почти ныряет в эту кухонную тумбочку, и вылезает оттуда с коробкой каких-то стакашек в руках. Она намерена уйти. Она не хочет больше остаться В ТАКИХ условиях. И тебе лучше уйти вместе с ней. Но все кажется, что ему мало. Хочется кольнуть еще больнее. -Кстати, о шлюхах. –толком не задумываясь о том, как построить эту свою следующую речь, ты начинаешь медленно шагать вслед за бывшей одноклассницей, отставая от нее на пару шагов, приближаясь к арке, где застряли парни. Его эти дружки, кажется, вообще не дышат. Хотя посмеивались, когда он унижал тебя. –Уж очень мне нравится этот ваш кудрявенький. –твое плечо равняется с плечом Найла, но он не двигается, он замер на месте, лишь провожая тебя глазами. Кулаки сжаты так сильно, что вот-вот начнут хрустеть его же кости. «Да, я знаю, солнышко. Ты злишься.» Замираешь на секунду, совсем рядом, вставая на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха. Он не двигается. Он просто слушает. Твои негромкий голос и ровное дыхание касается светлой кожи его мочки. –Не подскажешь, какой у него размер.? С губ слетает довольный собой смешок, когда в следующую же секунду ты возвращаешься к своему маршруту, покидая кухню, проходя в широкую гостиную. Конечно, он не отстанет. Конечно, он придумает, что ответить, и попытается поговорить снова. А пока что, вечеринка продолжается. Хэллоуин у Стоунов – это одно из самых ожидаемых событий года в вашем городке. Молодежь готовит свои костюмы для этой пати месяцами. Можно расслабиться, и даже, может, выпить чего-нибудь, пока в эту выкрашенную головку придут ответные обидные эпитеты. Это же Хоран. Типичный Найл, которому нужно дать время, чтобы собраться. «Терпи, милый. Ты сделал мне намного больнее.» Посреди гостиной извиваются теперь уже новые старшеклассницы. Еще год назад, вы с Кесси и остальными девчонками были самыми желанными девицами города, как это принято везде. Свежее мясо. Не распробованная плоть. Еще не взрослые, но уже и не маленькие. А теперь их очередь. Друзья очень расстроились, когда узнали, что ты не пойдешь в местный колледж. Что ты уезжаешь. Но тебе нужно было выбраться. Потому что, как бы ванильно это не звучало, все в этой дыре напоминало о нем. Особенно, когда он стал таким популярным. Кажется, даже кошки или старики в Маллингаре начинают улыбаться при одном названии их группы. Дибилизм. Полная шиза. Очень эффектно было бы сейчас встать в круг этих девчонок, и начать так же сексуально извиваться. Ты всех их знаешь, вы хорошо общаетесь, и Хорану бы точно снесло мозг, если бы эти девицы облепили тебя, начиная так же соблазнительно гладить в пошлых движениях танца. Дада. Ведь ему не все равно на тебя, раз он так пялился. Не все равно, раз вообще заговорил. Значит, ему все еще важно. Все еще нужно. Танцевать вот, только, ты не умела. Ни за что и никогда. И, если ты сейчас действительно вклинишься в этот пестрящий двигающийся клубочек, то будешь выглядеть там, как курица, размахивающая крыльями в перепуганном состоянии. Уж точно не как Бабочка. Уж точно не как Секси-Бабочка. -Славно выглядишь, /твое имя/.! –говорит проходящий мимо Ник, и ты улыбаешься ему, принимая комплимент. Тянешься рукой к стакану давно знакомого парня, - у него вполне можно забрать, но ладошка проскальзывает мимо; запястье другой руки обхватывают чьи-то пальцы. Чьи-то сильные пальцы; они дергают тебя в сторону, да так, что ты едва не падаешь с этих огромных каблучищ. Говорила ты маме, проще одеть обычные туфли. Но нет, ей подавайте на дочери весь комплектный костюм. Голова поворачивается в сторону того придурка, который решил тебя обидеть, и глаза расширяются, натыкаясь на лицо Хорана. -Пойдем-ка, поговорим. –не спросил, приказал он, вновь дергая тебя за запястье, быстро утаскивая из гостиной. Запинаясь о совершенно ровную поверхность пола, ты не могла прийти в себя. Он выглядел таким.. разъяренным. И вел себя.. Что это с ним.?! Стали известными, стали дерзкими.?! Прошлый Найл никогда бы не поступил так.. решительно. И никогда бы не обидел девушку. Любую девушку. А эти пальцы, сейчас с такой силой сжимающий твою руку, что кажется, вот-вот сломаются кости, явно можно считать за обиду. -Пусти меня.! –громко требуешь ты, но парень совершенно не обращает внимания, быстро продвигаясь вперед. И ребята вокруг, они не реагируют тоже; вообще кажется, что никто не замечает вашу парочку в такой толпе. На весь дом оглушительно орет этот дибильный саундтрек к Windows 8, Алекс Клэр надрывается, рассказывая всем, как он близок к тому, чтобы влюбиться. И еще кажется, что какой-то идиот поставил его на повтор. –Хоран, отвали от меня.! Парень резко распахивает небольшую дверь под лестницей на второй этаж – это коморка, быть может, жутко пыльная, но ты не успеваешь разглядеть; он вталкивает тебя внутрь, сильно сжимая предплечья ладонями. Спина больно ударяется о ледяную стену, тут темно, и запах затхлый, но вовсе не это тебя сейчас волнует. Больше страшат глаза, его глаза, обычно небесно и нежно голубые, сейчас так пугающе потемневшие, почти синие. Паникующе вздрагиваешь, когда мощный кулак встречается со стеной всего в паре сантиметров от твоей головы; его лицо рядом, он весь совсем близко, и таким ты его не видела никогда. И подумать не могла, что он когда-то может так выглядеть. Он. Привычный милый Найл. Краснеющий, когда ему говоришь, что нравится. Что нужен. Уже не тот парень. Совсем не тот. -Ну. Ка. Повтори. –выплевывает он в твое лицо, и по коже бегут сотни мурашек, то ли от его теплого дыхания, касающегося кожи, то ли от тона голоса человека, который, кажется, близок к убийству. Жестокому убийству. Жесточайшему на свете. –Что. Ты. Сейчас сказала.! Сглатываешь ком в горле. От этого холода почти подвального помещения температуре тела вовсе не становится легче. Казалось, под тонким слоем кожи просто пожар. Огонь, охватывающий все естество. Это страх, ведь так.?! Это из-за того, что страшно.?! И Найл, он рядом, он напротив. Только вовсе не тот Найл, которого ты знала. Этому Найлу, похоже, вовсе не стоило грубить. Но как ты могла знать.?! Вы не виделись кучу времени.! -Отстань от меня. –затравленно пищишь ты, повторяя свои последние слова, потому что этот опасный человек, который стоит так близко, он явно ждет ответа. И страшно не ответить. Страшно вообще находиться рядом. Услышав твои слова, блондин выдает веселый смешок. Но эта темнота, эта пугающая неизвестность в его глазах, она никуда не уходит. Ему вовсе не весело. Он, все так же, до безумия в ярости на тебя за твои слова. -Нет же, милая. –говорит он, и ты плотно сжимаешь свои губы, потому что на них попадает его дыхание. Тело выдает совсем не ту реакцию, что должно; они горят, и хочется поцелуя. Что очень неуместно в такой ситуации. Что вообще неуместно с ним. –Скажи-ка мне, ну же, кто там кого трахает в зад. Другая рука парня, не та, которой он с такой злостью впечатал по стене, она поднимается, и ты чувствуешь пальцы на своем бедре. Они сминают юбку, слышно, как шелестит ткань; пах парня вжимается в твой, и от такого резкого движения перехватывает дыхание. Он с силой сжимает ладонь на твоей коже, и с губ срывается кроткий писк. Потому что больно. Потому что действительно больно сейчас. -Найл. –зовешь ты, надеясь вернуть человеку напротив его разум, но нет, он плевал на это все с самой высокой колокольни своего любимого Лондона. Снова выдает насмешливый выдох. Пусть смеется, сколько влезет. Только бы отпустил. -Нет, дорогая. –решительно говорит он. Глаза привыкают к кромешной тьме, и становится еще страшнее. Потому что его зрачки, кажется, сейчас не отличаются от цвета пустоты этой маленькой комнаты. В тон голоса парня возвращается эта ярость и ненависть. Похоже, у него действительно сорвало крышу. Зубы сжимаются, и секунду ты даже слышишь, как они скрипят. –Быстро. Повторила. Нужно бежать отсюда. Нужно выбираться. Куда-нибудь подальше от него, сейчас же, пока это не перешло все границы. Поднимаешь ладони и упираешься кулаками в его грудь, надеясь оттолкнуть. Но, опять, нет. Теперь две его руки обхватывают твою талию, не обращая внимания на пышную юбку, он, наоборот, вжимает твое тело в свое, не позволяя отстраниться. Отворачиваешь от парня голову, когда он зачем-то наклоняется к твоему лицу; прикосновения этих пальцев все еще болезненны, желудок делает неприятное организму сальто, когда горячие губы касаются твоей кожи. Не знаешь, почему, но стонешь, и это непроизвольно, от этого так противно, что хочется врезать самой себе. Найл лишь улыбается, ехидно, самодовольно, и это понятно по быстрому горячему выдоху переработанного кислорода из его легких. Другой человек. Уже совсем не тот человек. Опасный и.. обжигающий. -Другим тебя можно трахать, а мне нет.? –говорит он, и у тебя в секунду расширяются глаза. Черт. Нетнет. Только не это. Горячие пальцы забираются под юбку и ее корсаж, прикосновения протертых подушечек обжигают, но так не должно быть. Должно воротить, должно доводить до истерики. Но нет истерики. –Ах, это, наверное, потому, что я гей.! В голосе столько иронии, что нет и желания усомниться в его ориентации еще когда-либо. В принципе, ты и до этого не сомневалась. Но надо же было как-то задеть.! Его руки поглаживают бедра, сжимают задницу, то поднимаются вверх, то опускаются вниз, лаская, но в прикосновениях нет и намека на ту нежность или робость, что раньше была. Движения медленные и расслабленные, но в них столько решительности, столько власти, что становится дурно. Начинаешь задыхаться, когда его губы прикасаются к твоему уху. Снова резкий, совершенно неожиданный болезненный обхват кожи ладонями, он бьет тебя спиной о стенку. -Ну же, давай.! –громко орет парень, все еще купаясь в своей ненависти. –Скажи мне, кто тут у нас пидор.! Зубы касаются шеи, больно прикусывают, заставляя всхлипнуть, а потом к этому месту прикасается горячий, такой приятный язык, зализывая ранку. Меньше секунды, и он обхватывает это место губами, втягивая нежную кожу в себя, оставляя большой засос. «Мама.! Что ты делаешь.?! Найл.?!» Все тело дрожит от того, что прикосновения вдруг снова становятся ласковыми; явно уже через-чур опытные пальцы скользят под тонкую резинку трусиков, начиная спускать их с твоих бедер. Не так, как раньше. Его явно ничего не стесняет теперь. Тугой узел, все сильнее разгорающийся внизу живота, он пугает, заставляя прикрывать глаза. Твои ручки вновь сжимаются, комкая майку на плоской груди, опять пытаешься его оттолкнуть, но в этом нет вообще никакого смысла. Он просто не хочет уходить. Он никуда не уйдет. Нижнее белье замирает где-то в районе щиколоток, цепляясь за украшения туфлей, и ты выдаешь растерянный всхлип, совершенно не зная, как себя вести. Та песня, которую так хорошо слышно и здесь, она уже не кажется такой идиотской. Наоборот, сейчас хочется отдать все, чтобы вдруг оказаться за пределами этой комнатки, выбраться из этих объятий, и услышать ее чуточку громче, возвращаясь в гостиную. Горячие губы переходят на оголенное плечо; зубы цепляются за тонкую лямку милого корсажа Бабочки, и она скатывается вниз, собираясь показать парню больше, чем нужно видеть. Широкие ладони сжимают твой зад, вновь вжимая передок в его бедра, и дыхание пропадает на пару секунд, когда становится ясно, что он вовсе не «просто пугает». Похоже, Хоран намерен идти до конца. -Отпусти. –перепугано шепчешь ты, но ответа не следует. Он и не нужен. Тут все ясно – тебя никуда не пустят. Губы того, кого когда-то так сильно любила, спускаются к твоей груди; не обращая внимания на костюм, который все еще прикрывает холмики, он подбородком давит на корсаж, оставляя на коже влажные поцелуи. Пластиковые подпорки сминаются под его напором, и эти поцелуи добираются до соска, который тут же набухает, возбужденно топорщась прямо в его рот, подставляясь горячему языку. Становится гадко от того, как сильно тело идет против воли разума. «Не здесь, не с ним, никогда больше.» -Ты просто ужасна, ты знаешь это.?! –говорит парень, переставая прикасаться губами к твоей груди, выпрямляя спину, устраивая свое лицо на одном уровне с твоим. Поворачиваешь к нему голову, чтобы заглянуть в глаза. Все еще темные. Он все еще в ярости. Пальцы отрываются от твоих бедер, но ты не можешь даже дернуться, чтобы уйти, так сильно его тело вжимает твое в стену. Его руки перебираются к ширинке его же джинс, и становится до одури страшно, когда по комнате разносится звук расстегиваемой молнии. Вот и все. –Настолько отвратительна, что мне иногда хочется, чтобы ты умерла. Становится больно, становится так обидно и резко отвратительно, что першит в горле. Не сопротивляешься, когда сильные руки обхватывают твою талию и начинают отрывать от пола. Он поднимает тебя вверх, по стене. Все понятно, какую ему захотелось позу. -Взаимно. –решительно выдаешь ты в его лицо, слушаясь, когда он заставляет обвить его бедра ногами. Раз он хочет решить эту проблему так, и нет возможности отказаться, то.. То можно продолжать держать это противоборство до конца. Все равно не сдаться. Даже после всего этого. Влажная от естественной смазки головка упирается тебе между ног, и ты опять слушаешься, когда Хоран заставляет раздвинуть их еще шире. Странный контакт глаз, находящихся так близко к друг другу, не разрывается; кажется, вы оба пытаетесь доказать таким образом, кто вообще сильней. Надавливает на вход, и резко входит, одним грубым глубоким толчком, насаживая твои бедра на себя. Не кричишь, хотя безумно хочется, проглатываешь все звуки, с силой сжимая зубы; только морщишься, а он поджимает губы, смыкая челюсти, оказываясь внутри, тоже стараясь скрыть свои ощущения. Они сильные, быть может, даже сильнее, чем у тебя, но он скрывает все это, не показывая; учеными ведь так и не доказано, кто получает от этого больше удовольствия. Срываешься первой и едва слышно шипишь, но он деликатно не принимает это за проигрыш. Больно. Лишнее. Мешает. И, черт возьми, так хорошо. Он замер и не двигается. Просто стоит. Просто смотрит в глаза. В его – столько ненависти, злости и еще чего-то, что сознание так хочет принять за боль. Пусть, ему будет больно. Пусть, он все еще помнит, как предал тебя. Пожалуйста, Господи. Снова едва слышно шипишь, потому что невыносимо, и это дает ему какой-то толчок, - взгляд опускается к твоим губам, замирая на них без движения. -Я – гей, ты ведь помнишь.? –иронично говорит Найл, приподнимая одну бровь, не отрывая взгляда от твоих губ. Хочется двигаться, хочется толкаться бедрами, то вверх, то вниз, начать делать это сейчас, потому что планку вот-вот перекроет, потому что больно, и ты ощущаешь, что находишься на какой-то странной грани. Пальцы цепляются за его плечи, сжимаешь их так же сильно, как и он твои бока. Быть может, ногти впиваются в кожу, даже через ткань майки. Но на это совершенно плевать. -Самый голубой на этой планете.! –выдаешь ты, и в эту секунду ломается, наверное, все. Он наклоняется, прижимаясь к твоим губам, горячий язык сразу касается твоего, подавляя, лаская, взрывая все мысли в космос в твоей голове. Ладони начинают быстро и резко поднимать тебя над его телом, а потом насаживать обратно, врываясь в тело грубыми, резкими и потрясающе крышесносными толчками; помогаешь ему, отталкиваясь плечами от холодной стены. Качаясь, выгибаясь, впускаешь его в свое лоно, выдавая громкие стоны прямо в эти губы, вкус и движения которых всегда разливали странное тепло по всему естеству. «Feels like I am just too close to love you» -оглушительно орет певец за дверью, и это позволяет никому из приглашенных ребят не услышать, как сейчас кричишь ты. Губы Найла касаются всего, успевают дотронуться до тебя везде, куда только могут дотянуться в таком положении; и каждая клеточка тела горит, требуя еще, разрывая контакт с его поцелуями. Быстро, резко, словно в такт этой музыке, он входит в тебя, растягивая изнутри; и это дарит совсем не те ощущения, которые ты испытывала с ним раньше. «Он явно научился.» Успеваешь куснуть его за плечо, за шею, а потом и за ухо перед тем, как оргазм накрывает тебя с головой, растворяя сознание в этом потрясающем чувстве. Перед глазами – яркие вспышки, и это не смотря на то, как сильно ты жмуришься, выкрикивая его имя. Еще пара грубых, уже не таких приятных толчков, и ты чувствуешь, как он пульсирует там, внутри, начиная заполнять тебя белой тягучей жидкостью. Дыхание не приходит в норму, все естество охватывает небывалое количество пассивности, - такое, что ты не можешь стоять на ногах, и парню приходится продолжать поддерживать тебя, так тяжело выдыхая, прижимая тебя к стене. Все не заканчивается на этом. Нет-нет, только не в этой жизни, только не с этим Найлом Хораном. Он заливисто смеется, рассматривая твои трусики в своих пальцах, веселясь этим мультяшным овечкам, когда, едва позволив нормально одеться, вытаскивает тебя из комнаты и снова тянет куда-то за собой. В груди опять царствуют эти чувства к нему, бывшая тяга и ощущения, и от этого становится грустно. Ведь он победил. Не знает, но победил. Кажется, сейчас ты даже готова его простить. -Совсем не меняешься, да.?! –весело спрашивает он, не переставая хохотать, пряча трусики в карман этих модных и, явно безумно дорогих, фирмовых джинс. Его пальцы, на этот раз, держат твою ладонь, а не запястье; уже не больно, и не очень удобно ходить, но снова ясно, что тебя никуда не отпустят. Два лестничных пролета, а ребята вокруг еще пьянее, и никто не обращает на вашу парочку внимания, пока он выбирает комнату. Распахивает дверь с ноги, затягивая тебя внутрь, и почти сразу закрываясь на щеколду. Дальше по распорядку – душ, и этот голос не терпит возражений. -Это – звездная жизнь или Стейси Берглунд тебя так научила.?! –не сдерживаясь, спрашиваешь ты, возвращаясь из ванной. На губах – улыбка, такая же расслабленная, как у него, но, на самом деле, хочется плакать. Хочется прямо сейчас осесть на пол и зарыдать, ведь он победил, и эта болезнь, эта одержимость именно этим парнем, она совершенно не прошла, она разыгралась вновь, кажется, став только сильнее. Хочется кусать свои кулаки, оставляя на них следы зубов, хочется рвать на себе волосы, делая больно; но ты улыбаешься, даже когда улыбка пропадает с его лица, сменяясь на замешательство. -К чему ты упомянула Стейси.? –спрашивает он, и ты еле сдерживаешься от желания захлопать в ладоши. Браво, Хоран. Вы, как выяснилось, еще и отличный актер. -К трусам, которые твой брат вытащил из под водительского сидения вашей тачи, после того, как ты катался с ней где-то целых два часа. –отвечаешь ты, слегка качнувшись на совершенно голых пятках. Без туфлей ногам куда легче. От того, как он приоткрывает свой рот, ты улыбаешься еще сильнее. «Понял, малыш, о каком именно дне я говорю.» Найл начинает часто хлопать глазами, убирая взгляд в сторону. Все еще не закрывает губ, не сдвигает челюсть. Кажется, еще секунда, и ты увидишь, с какой скоростью крутятся шестеренки в этой высветленной голове. «Ну же, давай, солнышко. Сложи два плюс два.» -Ты не собиралась спать с Тимом.?! –орет он, да так неожиданно, что ты даже дергаешься от резкого выкрика. На всякий случай, отступаешь на шаг назад, когда он подрывает свой зад с кровати, выпрямляясь в полный рост. –Ты решила, что я тебе изменил, и просто подстроила все это, зная, что я к нему иду.?! Складываешь руки на груди в замок, а потом приподнимаешь одну из ладоней к лицу, слегка прикусывая безымянный пальчик. Это выражение его лица – бесценно. В таком шоке всеми любимый Бэби Нандос не был еще, кажется, никогда. Губы все еще растягиваются в улыбке, теперь уже победной. Да, на самом деле, победитель он. Но ему ведь совсем не обязательно это знать. Парень делает к тебе резкий шаг, и ты не успеваешь отреагировать, как сильные руки опять хватают тебя за предплечья и резко припечатывают к двери маленькой душевой комнатки за твоей спиной. Из легких вырывается непонятный скомканный звук, и это опять от боли. Он опять сделал больно. Физически. -Ты идиотка или да.?! –орет Хоран тебе прямо в лицо, готовый, кажется, вновь разорвать тебя на британский флаг прямо на этом месте. Прямо сейчас. И в голосе столько злости.. Ничуть не меньше, чем в прошлый раз. –Скажи мне, как можно быть такой.. Почему нельзя было устроить истерику, закатить скандал, дать мне пощечину или вроде того.?! Почему ты никогда не поступаешь, как все нормальные девушки.?! -Оочень уместный вопрос. –затравленно и тихо выдаешь ты, совершенно не понимая, что вообще происходит. Ладони прикасаются к твоим щекам, обхватывая твое лицо, но снова не так уж нежно, как он мог раньше. Опять слишком крепкие болезненные тиски. -Дура, я возил ее в Атлон, в больницу к ее отцу.! –орет он, и от такого странного, такого проникновенного взгляда самых потрясающих голубых глаз на этой планете становится немного плохо. Потому что сейчас, помимо своего отражения, ты видишь в них то, что всегда видела раньше. Те же чувства. Ты проиграла вдвойне. –А трусы – это Грэг катался с Кейти на озеро, за пару часов до меня.! Дура.! Как же можно быть такой.. больной.?!