Несколько лет спустя
— Мин Намджун! Сейчас же прекрати этот балаган! Отойди от Игоря! — кричал издалека омега, недовольно наблюдая за своим восьмилетним сыном. — Ну пап, я приручил его! Правда приручил! — в ответ кричал Джун, показывая в своей маленькой ладони такую же маленькую, но кровавую ладонь другого мальчишки, может чуть старше его самого. — И он не Игорь! Его зовут Сокджин, пап! — Он откусит тебе голову! — верещал Хосок под смех рядом сидящего Юнги, который спокойно поглаживал округлившийся животик омеги, так же краем глаза наблюдая на сыном. Его тоже напрягало излишнее внимание Джуна к, так называемым зомби, но отчего-то они его не трогали. — Я так и знал, что ты допустил ошибку, когда доставал его, — возмущался Чон, надувая свои губы. — Малыш, если он похож на тебя, это ещё не значит, что у меня руки не из того места растут.2.1
21 апреля 2019 г. в 09:44
Юнги до сих пор не понимает, как согласился на это безумие и впустил в свой дом создание, которые только одним своим шагом нарушает его мирную жизнь, а ещё ест будто за троих и пьёт так, что складывается ощущение, что где-то там у него собственный тазик и он готовится к побегу. На самом деле же Хосок ел не так много, но очень часто, даже ночью умудрялся пробраться на кухню в их тихой квартирке, которая находилась всё в том же глухом районе.
— Юнги, меня мучает вопрос трехнедельной давности, — тихо начал Чон, валяясь на холодном полу, смотря в облезший потолок, но это было лучшее, что они смогли найти в хоть какой-то, но безопасности. — Зачем ты забил окна магазина досками? Это же только привлекает внимание! — вскрикнул омега, а альфа возмущенно поднял бровь, начиная ворчать о том, что до самого Хосока на его запасы, которые хранились в NN-месте, никто не покушался.
Мин скользит взглядом по парню, не понимая, что за эти недели изменилось, но что-то было явно не так: растрепанные волосы, футболка самого альфы, которую Чон безобразно «одолжил», руки. Руки (?).
— Поднимайся, — холодно произнёс Мин, вставая с диванчика, ещё сильнее хмуря брови. — Вставай! — уже прикрикнул он, потому что омега просто хлопал глазками, не понимая, что происходит и почему парень говорит с ним в таком тоне.
Юнги резко хватает его за руку и прижимает к стене, не обращая внимания на болезненный стон омеги, взгляд альфы снова опускается вниз, и он замечает, как Хосок снова первым делом закрывает руками свой живот. В голове Мина крутятся эти три недели совместного проживая, поведение Хо, его речь и странные просьбы.
— Сколько? — рычит альфа, делая несколько шагов назад.
— Что сколько? Хён, ты чего? — дрожащим голосом шепчет Чон, хотя отступить назад, но некуда. Хосок смотрит на Юнги, а Юнги смотрит на него. Омега опускает взгляд вниз, пытаясь понять о чем тот говорит и, наконец, до него доходит. — Около трём месяцев. Плюс минус, я не знаю наверняка.
— Убирайся, — спокойно говорит Мин, возвращаясь на своё пригретое местечко. — Я не понятно сказал?! Убирайся отсюда! Мне не нужен беременный баласт. О чём ты вообще думаешь?! — срывается на крик альфа, скидывая кружку с остывшим какао на пол. — Какая может быть беременность в этом мире, Хосок?! Ты совсем на голову больной? Как ты собрался рожать, объясни мне это! Где ты собрался рожать?!
— А что я сделаю, если ребенок уже есть?! — сквозь слёзы в ответ кричит Чон, громко шмыгая носом. Омега медленно идет в комнату, глотая обиду, понимая, что он Юнги никто и когда-нибудь это должно было случиться, он итак жил эти три недели совершенно за чужой счёт, как будто и не было никакого аппокалипсиса. Хосок начинает собирать свои вещи, которые он давно умудрился раскидать по всей квартире альфы, вызывая у того приступы злости и долгое ворчание. Чон отчего-то улыбается сквозь слёзы, держа в руках толстовку парня.
А сам Мин сидит на диване, смотря на свои ноги, задумчиво изучая рисунок из жидкости на полу. Он не хочет, что бы кто-то беременный ждал его дома, пока альфа ищет им продукты. Не хочет, что бы кто-то ждал. Не хочет, что бы… Хочет. Юнги слышит тихие шаги позади себя, слышит попытку Хосока открыть дверь, слышит ругань и встает, направляясь прямо на звук.
— И куда ты пойдёшь в таком положении, придурок? — шепчет Мин, заключая омегу в свои объятия, чувствуя как тонкие руки Чона обнимают его в ответ, а мокрое лицо утыкается в грудь. — Хватит, не реви. Что-нибудь придумаем, — тихо смеётся альфа, целуя мальчишку в макушку его волос.
Вечером же они мирно лежали на кровати, копаясь в волосах друг друга, и рассказывая свои истории жизни. Это был первый день их проживая, когда они были особенно близки, правда, таких дней будет ещё целая куча, пока смерть не разлучит их.
— Не вини себя, хён. Ты поступил правильно. они уде не были людьми, — сонно говорил Чон, закидывая все свои конечности на альфу, погружаясь в мирный сон, а у Юнги до сих пор крутилось в голове: «Я убил собственную семью», но теперь у него появился шанс исправить всё.