убежище слепых

      Старые деревянные ступеньки пропахли гнилью с нотками отчаяния, что сочится сквозь закрытые двери. Оно исходит от людей, которые прячутся там. Каждый в своей конуре, не высовывая нос ни на миллиметр за её пределы — доверия к окружающим никакого. Пусть это даже и самое безопасное место для этих людей, но жизнь была к ним слишком жестока — отняла у них всё, что только можно. Забрала последние чувства, эмоции и остатки чего-то светлого. Она оторвала у этих изувеченных людей чувство любви и…       Глаза.       Беспощадно изменила, лишив последней возможности на существование в прослойке «обычного общества», где семья, дети и любовь. Прикинулась несчастным случаем, а после окрасила глазницы в глубокий чёрный, прошлась по векам угольными линиями, что отпечатывались страданиями на исказившихся лицах в момент осознания. Осознание было тяжёлым — ты один. С этой мыслью посреди улицы, в ресторане, дома, на прогулке. Да где угодно. Человек живёт, работает, ждёт любви, которая предназначена ему высшими силами, если они вообще существуют, конечно, а потом в одно мгновенье накрывает волной боли: шум в голове, заложенные уши и резкая вспышка перед глазами. Всё это длится недолго.       Пара секунд — жизнь поломана.       Вот так просто.       И в этом старом многоэтажном доме на окраине города собрались все эти «изувеченные», что скрываются от настигнувшей системы. Они выбираются только по ночам, с особой осторожностью ступают по тёмным улицам города, чтобы почувствовать свежий воздух и мнимую свободу. Озираются по сторонам с опаской — лишь бы не попасться. Патрули повсюду. Разъярённые псы выбираются на охоту в ночное время суток в поисках своей добычи, за которую они могут получить надбавку к зарплате. Ни один человек из этой стражи не вступит на службу без шокера, дубинки и рации, которые служат им неизменными помощниками. Они знают, что есть те обезумевшие, которые готовы пожертвовать своей жизнью, чтобы вкусить притягательность ночного города, почувствовать себя хоть чуточку свободнее и живее. Им это на руку — многие были арестованы именно ночью.       Всё имеет свое название, у каждого есть своё звание. «Слепые». Всё общество их так называет, смеются над ними и с азартом в глазах выглядывают по ночам из окон, когда слышат очередное: «На пол, тварь, ты задержан!» Вариаций множество, но выглядит забавно, верно? Почему бы не посмеяться с ущербности?       Ха-ха-ха.       Пускай все осознают, что глаза становятся чёрными не по их воле, что, по факту, эти люди потеряли свою вторую половину, испытали множество боли и лишились того, что имеют они, но всё равно… Смешно же.       В их мире всё значительно проще — они дошли до финишной черты в их жизни, которая была установлена испокон веков. Устой этот очень прост. Ты рождаешься, растёшь в любящей семье, с родителями, что предназначены друг другу откуда-то свыше, слеплены судьбой и зовутся «соулмейтами», а после идёшь в специальную школу, где такие же дети, как и ты. Школа усердно обучает семейному уставу, любви к государству и другим наукам, которые давно уже потеряли свою ценность. Все вокруг промывают детский неосквернённый мозг, программируют на работу государству и семье. Так делали и с ними.       Каждому везёт по-разному. Когда любовь появится в поле зрения? Неизвестно. Но она обязательно будет. Не бывало ещё сбоев в отточенной системе. Устав строг — его нужно соблюдать! Ну, а потом всё просто — любовь, семья, дети. По кругу. В зацикленной бесконечности, где единственное, что ты можешь выбрать: какой пиджак надеть на свадьбу или же какого цвета будет платье? Да и это не всегда. Цифра восемь преследует везде, где бы человек ни находился, считается числом любви и благополучия.       Единица — зло.       Никто не может быть один. У всего есть свой лимит. Для людей, которые сбились с курса, не было изначально придумано другого пути, запасного плана, на который можно было бы опереться. Твоя жизнь умирает ровно в тот момент, когда умирает твоя родственная душа. Стать изгоем очень просто. Даже не понадобится узнавать у кого-то другого об этом, эта новость придёт сама.       У кого-то стали чёрные глаза?       Ну что ж. Добро пожаловать в список «слепых».       А там уже не выложенная дорожка из идеально вычищенной плитки, по которой можно ступать уверенной походкой в отполированных ботинках, а извилистая тропа с капканами, что делится на две: попасть в заведение, именуемое «Истоком», или же сбежать в одно из «убежищ», где ещё есть вероятность не умереть от постоянных пыток и работ. И каждый выбирает сам — это единственный выбор, который приходится сделать за всю жизнь. Его даже не дают счастливым соулмейтам. Только слепцы могут себе позволить данную прихоть. Вот привилегия…       И каждый прячется, как может. Сбегает за город, в попытках исчезнуть с карт, но ни у одного не получается — миссия невыполнима. Его в любом случае найдут, запрут в один из карцеров «Истока» и изведут до безумия, вершина которому — самоубийство. Только вот было бы всё так просто. Положить на себя руки и с отчаянием в чернейших глазах покончить с собой никто не даст. Будут измываться, изводить, но заставят висеть на последней ниточке жизни, что напоминает собой скудное представлении о существовании загнанной твари. Всё просто быть не может.       Исключительно сильные и морально стойкие могут позволить себе продержаться и скрыться, чтобы потом найти себе кров над головой, небольшую толпу единомышленников. Найти «Убежище», в котором ещё остались отголоски от прежней жизни, что помахала когда-то ручкой на прощание. Обычно эти пристанища находятся в укромных местах, далёких от глаз людей «обыкновенных». Разместились по всему миру муравейниками, куда каждый несёт то, что может, тащит на своей исхудавшей от постоянных переживаний спине хоть что-то в единственное место, куда ещё есть смысл возвращаться.       Самый большой муравейник представляет собой затхлое здание. Тут нет электричества, нет хоть каких-то удобств, что были когда-то. Его стены исписаны трещинами на потемневшей с течением времени краске, сквозь которые пробивается яркость красного кирпича, что пока что держит потолок над головой. Деревянные половицы уже успели изрядно сноситься, по сему каждый шаг снующих силуэтов отпечатывается характерным скрипом — незамеченным быть не получится. Старая мебель, притащенная со всех уголков города, расставлена в каждой комнате и приносит хоть какой-то комфорт для той кучки жильцов, коих ещё не забрали «власти» служить обществу. А забирают регулярно, ряды «протестантов» становятся все меньше, а голова лидера сего небольшого клана «слепцов» пухнет с каждым разом всё больше.       Его выбрали не зря. Он тут за всё отвечает, за всем следит и всех оберегает — является самым настоящим главой семьи, что сформировалась по воле случая, а не кровному родству. Ещё слишком молод, но уже пережил бесчисленное количество страданий, выпавших по воле «высших сил» на его крепкие плечи.       Он бежал… Бежал ещё юношей, когда его глаза почернели в библиотеке колледжа, где он усердно готовился к следующему экзамену. И хорошо, что рядом не было никого, что не увидел никто, не закричал о данном происшествии. Удача упала обухом на его голову, а он прямо на землю, когда выпрыгивал из открытого окна, чтобы сигануть куда-то прочь. А мог просто сдать экзамен и учиться дальше… Пара строчек на прощание родителям, самое необходимое — в дорожную сумку. И куда глядят чёрные глаза, лишь бы не в «Истоки», о которых наслышан, к сожалению, не из новостей. Вскоре он нашёл таких же. Немного, всего пару человек, что стали ему истинной семьёй, а сам разместился во главе.       — Хэй, Намджун, ты тут? — дверь открывается впервые за долгое время, и на пороге появляется потрёпанный парень, что младше его всего на несколько лет.       — Да, заходи, — он устало машет рукой, зазывая гостя внутрь, свою маленькую комнатку, которая чем-то схожа с кабинетом.       Здесь он проводит большинство своего свободного времени, что не занято походами за провиантом для жильцов и поисками новых людей, которые могут стать в любой момент слепцами и убегать от настигающих ловчих псов. Его небольшой уголок, в котором хранится всё самое сокровенное и личное. Эту комнату ему отдали на общем сборе, решив все вместе, что лидеру положено иметь такой вот небольшой «кабинет», где он может в одиночестве поразмыслить и разработать дальнейший план действий, поскольку является одним из самых смекалистых во всём «Убежище».       Тут деревянные стены, а ещё пол, на котором расстелен квадратный бордовый ковёр, из которого в разные стороны торчат ворсинки. Массивные стеллажи с книгами в не исчисляемом количестве, что волею случая были найдены за все эти пять лет ночных вылазок — он перечитал каждую, выделяя себе время днём, когда весь дом погружался в царство Морфея, оставляя лишь нескольких на страже перед полицией, что в любой момент могла их найти. Небольшой металлический потёртый столик в самом углу, на котором каждый вечер плавится одна-одинокая свеча, и единственное не заколоченное окно во всём здании. Именно это стало решающим фактором при выборе помещения, где парень будет проводить большинство своего времени. Напротив окна стоит старое кресло с зелёной обивкой, сквозь которую выступают пружины. Любимое кресло Намджуна.       — Тэхён, вы с Таюном только вернулись? — веки устало закрываются, а за окном виднеются первые проблески подступающего утра. Самая нелюбимая его пора, которая обозначает только то, что глаза придётся закрыть и вновь пропустить светлое время суток.       — Я вернулся один, — с грустью в глазах и тоненькой дорожкой крови, что стекает со лба извилистой линией, доходя до уголка губ и задерживаясь там на долю секунды.       «Истоки» примут любого нуждающегося. Так говорят газеты.