Мы построим наш собственный дом

      Время летело довольно быстро, и вскоре Оливия и дети снова вернулись к уборке дома. Жак и Ларри, Ваш официант, присоединились к ним, и вшестером они продолжили понемногу возвращать к жизни некогда роскошный особняк Сникетов. Работа была изнурительной, но вмиг перестала быть скучной, когда они придумали себе несколько игр, чтобы скоротать время: читали на память отрывки стихов, чем длиннее, тем лучше, соревновались, кто вспомнит больше имен шекспировских персонажей, или перечисляли самые странные названия прочитанных книг. Веселье в комнате периодически подогревала нешуточная конкуренция из-за всеобщей начитанности, что приятно щекотало библиотекарские чувства Оливии. Они не успели заметить, как за окнами стемнело, и Жак снова спустился на кухню, чтобы приготовить всем бутербродов. В магазин они пока не съездили, так что для чего-либо другого продуктов просто не было. Но дети и Ларри, похоже, не возражали, сильно проголодавшись за день. Они устроили этакий домашний пикник в том же месте, что и раньше — на чистой простыне и с чаем вместо рутбира. Шум дождя снаружи прекратился, сменившись голосами сверчков, сов, а в отдалении и койотов. Оливия, прислонившаяся во время еды к Жаку, чувствовала себя необыкновенно уставшей. Он обнял ее и притянул ближе. В комнате было очень тепло, а он был еще теплее, и казалось, что с каждой секундой ее веки тяжелеют все больше и больше. Но когда на улице хлопнула дверца автомобиля, а собаки резко сели, навострив уши и принюхиваясь, Оливия мгновенно проснулась. — Это Жаклин, — Ларри, Ваш официант, уже встал с простыни. Жак быстро поцеловал Оливию в висок и вместе с семенившей по пятам Сциллой поспешил в прихожую вслед за Ларри. Оливия взглянула на детей в уверенности, что их нужно будет приободрить, но со времени утреннего переполоха что-то уже успело измениться: Бодлеры не проявляли ни малейшего признака беспокойства, продолжая уплетать бутерброды — за исключением Солнышка, которая уже крепко спала на коленях у Вайолет. Старшая девочка, гладя сестренку по голове, другой рукой бросила кусочек хлеба Харибде, и та ловко поймала его в воздухе. Клаус также поделился с собакой четвертинкой ростбифа, и она, виляя хвостом, не упустила и его. Да, все еще чувствовалось, что их плечи выжидающе напряжены, и, сидя рядом, они чуть теснее прижимаются друг к другу, чем обычные дети, но по сравнению с самими собой, они были гораздо спокойнее и бодрее, чем утром. «Успех», — Оливия довольно улыбнулась и снова закрыла глаза. — Оливия! Дети! — раздался до странности настойчивый голос Жака с первого этажа. Оливия, не раздумывая, тут же вскочила на ноги и поспешила вниз. Бодлеры и Харибда дышали ей в затылок, что в данном случае означает "разумеется, врезались ей в спину, когда Оливия резко остановилась, увидев стоящих у двери людей и вскрикнув от неожиданности". Она, конечно, сразу же нашла глазами Жаклин, как всегда безукоризненную в своей элегантной деловой юбке и блузке, но внимание Оливии привлекла не она, а пара, стоящая рядом с ней. — Квегмайры? — у Вайолет, похоже, перехватило дыхание. Да, в дверях особняка Сникетов действительно стояли Дункан и Айседора все еще в своей старой форме Пруфрокской Подготовительной школы. Двое тройняшек казались похудевшими, усталыми, но в остальном невредимыми, и они улыбались, что Оливия сочла хорошим знаком. — Привет, Бодлеры, — произнес Дункан, и через мгновение дети уже сжимали друг друга в объятиях, сцепившись руками так сильно, словно в любой момент их снова могли разлучить. Оливия подошла ближе, и Бодлеры слегка отодвинулись, дав ей возможность одновременно обнять всех своих любимых бывших учеников. — Мы поймали дом Гектора над отелем «Развязка», — объяснила Жаклин, с нежностью глядя на развернувшуюся перед ней сцену. — Он подождал, пока не окажется над крышей, и помог детям спуститься. Оливия встретилась взглядом с Жаком, сдерживая рвущееся наружу замечание насчет последнего раза, но смешанное с радостью сочувствие на лице мужчины подсказало ей, что он понял ее без слов. — Вы тоже волонтер, мисс Калибан? — спросила Айседора, смахивая с улыбающегося лица слезы так же, как Оливия. — С недавних пор, — ответила она и не успела ничего добавить, как Квегмайры вновь заключили ее в объятия. «Вот, — подумала Оливия, когда очередной кусочек в ее душе встал на место, — вот почему я стала волонтером». Жак мягко улыбнулся, без сомнения, отвечая на ее мысль. Оливии показалось или в его глазах тоже блеснули слезы? Она еще крепче прижала к себе детей, целуя макушки всех, до кого могла дотянуться. Здесь не хватало только одного — один мальчик все еще оставался один на один с миром, который сделает все возможное, чтобы уничтожить его. Но они найдут его, Оливия знала это так же хорошо, как знала, что Жак любит ее или что солнце встает по утрам. Они найдут его и вернут домой, и тогда все в этом мире встанет на свои места. «И это будет уже скоро», — подумала Оливия, улыбнувшись.