Это мой ребёнок...

      Никита мирно спал, лёжа на коленях парня. Костя же с замиранием сердца смотрел на сына. Он не верил, что это маленькое чадо — его чудо. Нет, даже не так. Он не понимал почему у НЕГО такой невероятный ребёнок.       В мыслях он сравнивал себя и этого мальчишку. Они так похожи, но такие разные. Никита такой искренний и жизнерадостный, а он… Всё это куда-то испарилось. Осталось в заточении каменного сердца, которое уже давно перестало чувствовать эмоции. Но что же было сейчас? Маленький лучик в виде Никиты вновь возрождает настоящего Бочарова?       — Мэл? — зашёл в комнату Женя, вглядываясь в темноту помещения. Из освещения тут была только настольная лампа, которая горела спокойным зелёным цветом.       — Тссс! — шикнул Костя, указывая на маленького сына, который уже вовсю спал. Ребёнок тихонько перевернулся на другой бок и продолжил сладко спать, чем вызывал невероятный трепет со стороны Кости.       — Ой… Прости… А ты чего, плакал? — шёпотом спрашивает подросток и садится рядом с Мэлом, завидев на щеках парня ручейки слёз.       Действительно, Костя прослезился? Как давно этого не было. Неужели это правда и на деле не Никита поддаётся чарам Кости, а всё наоборот?       Парню сейчас даже было приятно поговорить с Женей. Именно в этот момент не хотелось прогнать его из своей комнаты.       — Он… Он меня папой назвал… И сказал что любит… Не хочет, чтобы я уходил. А я и не уйду. — шептал Мэл, прикусывая губу, дабы не разреветься ещё сильнее, на что Женя улыбнулся. Это была до того трогательная сцена, что даже холодное сердце сдавалось, давая небольшое количество добрых и счастливых эмоций.       — Мне кажется, он действительно начал считать тебя папой. Кстати… А почему ты говорил, что Артём заменял тебя и просил Никиту называть тебя папой? — удивлённо поднял взгляд Женя на Бочарова, который перебирал волосы маленького сына. Артист вглядывался в черты ребёнка, узнавая себя. В парне после долголетнего сна просыпалась душа.       — Господи, с чего бы начать-то… В общем, я и Мередит… Мы знакомы уже очень давно. — начал рассказ Костя. Почему-то ему хотелось этим с кем-то поделиться. То ли чтобы сделать легче самому себе, то ли потому, что просто не было желания ссориться с подростком.       — Правда?! А она сказала, что тебя не знает… — непонимающе отозвался Женя, даже не задумавшись о том, что может сделать Косте больно, но сейчас, казалось, его ничто не сможет вывести из себя. «Никита назвал меня папой… Папой…» — отзывалось где-то внутри, отчего сердце застучало быстрее, а на лице тут же появилась улыбка.       — Она врала… Ой как врала… Мы с ней познакомились в кафе, хотя изначально, скорее сказать, на вокзале, потом в баре, и только потом в кафе. Она должна была взять у меня интервью, но была совершенно не профессиональна: даже не выяснила, как я выгляжу… А до этого у нас с ней, как уже понятно, было пару интересных встреч… Так, в общем… Через несколько недель мы начали встречаться. — с такой вдохновлённостью вспоминал это Костя. Он помнил абсолютно всё. Во всех подробностях, во всех деталях. Когда он повествовал, эта картина была у него перед глазами.       — Правда?! — удивлённо воскликнул Женя, понимая, что это будет даже интереснее, чем он думал. История будет поистине романтичной.       — Да… Влюбился в неё, как мальчишка… А она полюбила меня. Всё было хорошо, но в один момент появился её старый знакомый, с которым у неё были связаны не лучшие воспоминания. — в этот момент брови Кости нахмурились, но после он быстро вспомнил, что Лёва пытался их спасти, посему тут же остыл. Все эти воспоминания ещё больше давали трещины льда на его сердце, но, с другой стороны, оно наоборот каменело.       — А что за воспоминания? — с интересом расспрашивал Яковлев. Ему хотелось как можно больше узнать о Косте и Мередит.       — Не думаю, что она бы хотела, чтобы кто-то знал об этом кроме некоторых людей, поэтому не буду вдаваться в подробности. Нам стали поступать угрозы, что если я её не брошу, то меня попросту убьют. Нам обоим было невероятно страшно. Всё это было серьёзно. — вспоминал Мэл. Все те ощущения, что были тогда, появлялись с новой силой.       — И ты бросил её?! — разочарованно посмотрел Женя на Бочарова. Если бы это оказалось так, то Мэл тут же упал в глазах Яковлева. Но в реальности всё было не так. Костя бы ни за что её не бросил. Даже если бы к его голове приставили ружьё, он всё равно был бы с ней.       — Нет. Не бросил. Я готов был рисковать жизнью ради неё, потому что любил… Мы прошли через многое… С тем парнем, кстати, сдружились. Но был один момент, когда случилась очень непонятная вещь… Меня позвали на серьёзный разговор на стройку… А когда я пришёл туда, то увидел там этого друга и ещё какого-то парня, который выглядел слишком подозрительно, да и не понятно зачем он меня туда позвал… Лёва… Так зовут друга, пытался сделать всё, что мог, но этот бандит просто захотел убить меня.       — И? — с испугом, но огромным интересом слушал Женя с округлёнными глазами.       — А потом… Выскочила Мередит… Видимо, она проследила за мной… Подозревала, что что-то не так… Он наставил пистолет на неё, и мне удалось вырваться. Потом послышался звук полицейских раций… Видимо, это Мередит позвонила… И он стрельнул из пистолета… Я не мог позволить, чтобы пуля попала в неё… Я подставил своё тело, чтобы защитить её… Вот.       — Господи…       — Я был в безнадёжной коме, из которой почти никто не возвращался на этот мир, только единицы из миллионов… Поэтому родители сказали всем друзьям, что я умер. Да и врач сказал, что никаких надежд… Они и посчитали нужным, что не стоит заставлять людей ждать чуда, которого не произойдёт… Но как же они ошибались! Я очнулся спустя несколько месяцев. Не представляешь, как был счастлив… — на лице появилась грустная улыбка.       — Да ладно, очнулся?! — всё не мог поверить в такие фантастические события Женя. Всё это было будто в книге, фильме, но уж никак в реальной жизни.       — Ну раз сижу перед тобой, то да. — усмехнулся Костя. Да и настроение у него улучшилось.       — Офигеть… — всё сидел с открытым ртом подросток.       — Когда меня выписали, я пришёл к нам домой… Она упала в обморок после того, как меня увидела… А когда открыла глаза, подумала, что у неё глюки… Они попросту не верили в это чудо, особенно после такой длительной комы… Она сильно испугалась…       — Ещё бы! Тут бы любой испугался! — уже буквально кричал от восторга Женя.       — Я понимаю… Но суть была не в этом… Суть в том, что домой вернулся Артём. И, как оказалось, они уже начали встречаться. — настроение опять ухудшается, и состояние радости меняется на злость, обиду и желание кого-то убить.       — Пиздец… Ой, прости. — осёкся парень, ведь стало стыдно. — А дальше? — попытался перевести тему Женя.       — А дальше я увидел, что она беременна… Я подумал, что это действительно ребёнок Артёма, и захотел оставить их в покое, но как же я, неразумный, ошибался. — вздохнул Костя.       — В смысле?! — Женя явно не до конца понимал, к чему клонит Мэл. Несколько мыслей появилось в его голове, но он отказывался в них верить. Он думал о многом, и всё это было правдой.       — Совсем недавно я узнал, что Никита… Мой сын… — почти шёпотом произнёс Бочаров, потому что говорить было невероятно тяжело. В горле застыл ком, и он еле сдерживался, чтобы вновь не пустить слезу.       — Что?! — чуть ли не разбудил Никиту подросток. Его переполнили эмоции. Он не мог поверить, что Никита — сын Мэла, что Мередит и Костя встречались. Артём и Мэр всегда скрывали от его маленького брата, что он называет папой чужого человека.       — У меня была такая же реакция… Тогда было настолько больно, что я не сдержался и накричал. Именно поэтому Никита и считал меня по началу монстром. Но ты даже представить не можешь, насколько это больно. — сглотнул Мэл, вспомнив те ощущения и то, что он испытывает до сих пор.       — Охренеть… — Глаза Жени заметно округлились, а сердце в груди замирало. Это была настолько романтичная, но в то же время грустная история, что вызывала у него бурю эмоций       — А я ведь люблю её… Люблю до сих пор… Прекрасно вижу, как она тоже любит меня, но просто не понимаю… Почему она это не признает? Почему не вернётся ко мне? — размышлял вслух парень.       — Просто дура… — пробормотал подросток, но тут же уловил злой взгляд Мэла, поэтому мгновенно притих.       — Нет, её можно понять… У неё семья… Но разве может быть счастье без любви? — парень бы ещё очень долго мог мусолить эту тему, но их разговор прервал настойчивый звонок в дверь. Меньше всего Мэлу хотелось, чтобы сейчас проснулся Никита, поэтому побежал открывать. Но как только он открыл, то увидел кричащую, с заплаканными глазами, Мередит. Та вся дрожала… Была бледная, испуганная. Её трясло, словно в судороге. Было видно, что девушка очень нервничала и никак не может успокоиться.       — Дети у тебя?! — прокричала она, при этом всхлипывая. Голос звучал так отчаянно и панически, что врать Бочаров не стал. Зато появилось желание успокоить и обнять Мэр.       — Тихо. Успокойся… Они спят. — произнёс Костя, пытаясь взять девушку за руку, но она тут же одёрнула от него свою кисть, закрыв лицо. Она обессилено сползла по стене, буквально рухнув на пол. Моментально парень присел рядом с ней, пытаясь успокоить. Гладил её по волосам и плечам, даже пытался обнять, но девушка лишь отбивалась от него.       — Господи… — она выдохнула, но слёзы не прекращали течь из глаз. Мэр была напугана как никогда ранее. Если послушать её сердцебиение, то начинает казаться, что вот-вот её сердце разорвётся.       — Разве Женя тебе не написал, что заберёт Никиту? — серьёзно спрашивал Костя, понимая, что если подросток не предупредил девушку, то парню ой как не сдобровать.       — Написал, но они не появлялись дома, а уже час ночи! Я думала… Думала, что они… Что их… — всхлипывала Мередит. Ей было необходимо успокоительное, поэтому Костя сбегал на кухню, взяв таблетку и воду, после чего протянул девушке. Она, захлёбываясь, выпила лекарство и пыталась привести себя в порядок.       — Всё! Всё хорошо! Они у меня… Они спят… — шептал парень, видя, насколько Мэр сейчас беспомощна и побита.       — Пусть немедленно выходят! Я заберу их домой! — девушка собиралась подняться и пройти в квартиру, но Мэл остановил её, не давая этого сделать.       — Эти дети пойдут домой только тогда, когда сами этого захотят. — твёрдо, но уверенно произнёс парень.       — Что это ты тут раскомандывался?!       — Значит так! Я не отпущу их просто так! Если сейчас им хорошо у меня, то они будут жить тут столько, сколько этого захотят!       — Это мои дети!       — Начнём с того, что один из детей мой! Во-вторых, я никого не тащил сюда насильно! Все, кто сейчас есть в этом доме, находятся тут по собственной воле! И я вижу как они счастливы! — продолжал Мэл, который был уверен, что делает всё правильно.       — Они не могут быть счастливы без родителей! — казалось, сделала главное и неоспоримое заявление девушка, но даже на это у Мэла нашлось «но».       — Я для них стал, как отец! И они сами об этом говорят! — она резко замерла. Казалось, Мэр забыла как дышать. Сердце замирало, и она испугалась последствий. А что, если дети и правда воспримут этого человека, как своего отца? А Костя этого добьётся. Любыми методами, но добьётся.       — Что ты сказал?! — одними губами спросила девушка, глядя на парня, что был настроен невероятно серьёзно.       — Никита назвал меня папой! Он попросил, чтобы я не уходил от него никогда! И я не уйду! Я пообещал ему! — твёрдо заявлял Костя, отчего Мэр почувствовала, как окончательно слабеет и вот-вот упадёт.       — Пусть хотя бы вещи возьмут из дома! — в отчаянии крикнула она.       — А вот это уже другой разговор. Но только если ты думаешь, что за вещами приедут они, то ты глубоко ошибаешься. Они напишут список, и я сам заеду за нужными им предметами, чтобы ты не посадила их под домашний арест. — очень хитро продумал Мэл, даже не подумав, что таким своим поведением не возвращает, а наоборот отдаляет от себя Мередит.       — Ты даже понятия не имеешь что такое дети! Для тебя это лишь игрушки, в которые ты поиграешь некоторое время, а потом выкинешь! Зачем, Костя, мы же оба тебя знаем, тебе это не надо!       — Однако с обоими я наладил контакт! Оба меня любят! Обоим со мной хорошо! — талдычил Бочаров, настаивая на своём.       — Ты же сделаешь им больно! Я не хочу, чтобы мои дети пострадали из-за тебя! — пыталась что-то исправить девушка, но ей никак не удавалось. Она попросту проигрывала.       — Наоборот! Я помогаю им! И если ты не видишь, что наши дети нуждаются в помощи, то, наверное, ты слепая! — говорит человек, который, по сути, посылает подростка куда подальше. Которому плевать на всех, кроме себя самого.       — Если ты думаешь, что своими этими штучками ты сумеешь как-либо подкатить ко мне, то ты глубоко ошибаешься! Мои чувства для тебя ничего не стоят! Я доверилась зря, но урок усвоен!       — Это мы ещё посмотрим! — со злостью закрыл дверь Мэл на ключ и вернулся к детям, которые действительно мирно посапывали. Он лёг рядом с ними и так же уснул, прижимая каждого к себе и не желая отпускать…