Бери все, и не отдавай ничего!

Стоило Йену накрыться одеялом, как он тут же уснул. Обычно ему снилась всякая бессмысленная ерунда, но в этот раз он четко видел перед собой Фрая. Он что-то говорил ему, но его слова были словно каша, и Йен не понимал, о чем он говорит. Кажется, Йен тоже ему что-то отвечал, и судя по улыбкам они говорили о чем-то приятном. Это продолжался достаточно долго, пока Айзек внезапно не схватил его за горло и с нечеловеческой силой прижал к стене. Теперь на месте Айзека стоял никто иной, как король Таркатана. Увидев лицо Этана, Йен побледнел, и все его нутро сжалось от страха. – Неужели ты решил, что ты и вправду ему интересен? Глупый, наивный мальчик, который так отчаянно жаждет внимания, пытаясь заполнить оставленную мной дыру. Да он сбежит от тебя, как только ему представится шанс, потому что ты ему не сдался. А вот он тебе, смотрю, в душу запал. Любопытно от чего же он тебе стал так интересен. В любом случае, тебе с ним ничего не светит, а вот я останусь с тобой навсегда, ведь то, что было между нами трудно забыть. Но ведь попытка не пытка, да? Так что думай, Йен! Думай! Я хочу видеть отчаянье в твоих глазах. Этан зловеще засмеялся, обнажив свои внезапно ставшие острыми зубы. Зрачки его глаз тоже сузились, а коричневая радужка покраснела. Казалось, еще немного и он превратиться в чудовище, чтобы сожрать Йена целиком… Прайс резко открывает глаза в попытках сделать полноценный вздох, и обнаруживает, что задыхался он не только во сне, но и наяву. Рыжий комок шерсти по имени Герцог все это время спал у него на груди и, судя по всему, не специально пытался задушить. Осторожно переложив кота, Йен приподнялся и сладко зевнул на пару с Герцогом. – Как ты сюда попал? – поинтересовался он у рыжего, смотря на закрытые двери и окна. Кот молча посмотрел на него, спрыгнул с кровати, подошел к двери и сел в ожидании. – Ну да, в принципе зачем я спрашиваю? Как будто ты бы ответил… Кот в ответ повернулся в сторону Йена и громко мяукнул, на что тот одарил животное ошарашенным взглядом. Встав с кровати, Прайс открыл дверь, чтобы выпустить рыжего, но тот не торопился уходить. Вместо этого он пару секунд сидя на месте смотрел на Йена, а после того как получил пинка под пушистый зад, потерся об ногу и только после этого пошел своей дорогой. Присев обратно на кровать, Йен уронил голову на руки и тяжело вздохнул. Давно ему не снились кошмары, особенно с участием Этана. Хотел бы он забыть этого человека, но не мог как бы не старался. Через пару минут, пока Прайс приводил себя в порядок, в дверь постучала служанка и сказала, что королева ждет его на завтрак. Эта новость не предвещала ничего хорошего, но и не явиться на завтрак он не мог. Рано или поздно Беатрис все равно настигнет его. Вечно избегать ее просто невозможно. Но все же слушать нотации на больную голову после выпитого вина о том, какой он плохой, не очень-то и хотелось, поэтому в столовую Йен шел как на казнь. По дороге его перехватил Дариус, что шел под руку со своей супругой и непоседливым сыном. Настроение у Йена было никакое, и он наделся, что брат прочитает его мысли и не станет с ним разговаривать, но его желаниям не суждено было сбыться. – У тебя всегда такое лицо, когда тебе снятся кошмары, – взглянув на брата, произнес Дариус. – Снова Этан приснился? – А как ты догадался? – саркастично отозвался Йен. – Дай угадаю, ты не хочешь об этом говорить. Как всегда… – печально вздохнул старший Прайс. – Ты что же, все-таки мысли умеешь читать? Почему я об этом узнаю только сейчас? – усмехнулся младший. – Прекрати, Йен. Ты же знаешь, что я тебе только добра желаю. Ну почему ты такой упрямый? – Я тебе уже сто раз говорил, что я не хочу обсуждать события четырехлетней давности ни с кем-либо. Особенно с тобой! – резко отрезал Йен, а затем ускорил шаг. В столовой уже все были в сборе. Йен молча сел на свободное место рядом со старшим племянником и сразу принялся есть, желая, как можно быстрее с этим покончить и уйти обратно в комнату читать какую-нибудь книгу. Пару минут в столовой стояла тишина, но Йен затылком чувствовал, как сестра недовольно смотрит на него и хочет выговориться за вчерашнее. Йен терпел это достаточно долго, и когда его тарелка опустела, только тогда он поднял голову и взглянул на сестру. – Ну что? – мрачно спросил он. – Ты еще спрашиваешь? – разгневанно переспросила Беатрис, сузив свои глаза. – Я по-человечески тебя попросила вести себя на балу нормально, а ты снова напился и повел себя как свинья перед гостями! – Я не в настроении, Беатрис, давай ты поорешь на меня как-нибудь потом, – мрачно отозвался Йен, поднялся из-за стола и направился к выходу. – Не смей в моем доме показывать свой дрянной характер, Йен! – выкрикнула ему в спину Беатрис. Йен не стал даже останавливаться, просто вышел и хлопнул дверью, ставя на этом точку. Все члены королевских семей были в откровенном шоке от увиденной сцены, и какое-то время все-так же сидели молча. Беатрис тяжело вздохнула и потерла пальцами переносицу, в попытках привести свои нервы в порядок. – Не брат, а сплошная головная боль, – пробурчала она. – Прекрати, Беатрис. Ты же знаешь, что Йен не умеет вести светские беседы. Не понимаю зачем ты его вообще заставила общаться со своими друзьями. Тем более, когда он выпил, – мягким тоном произнес Дариус в попытках утихомирить сестру. – Ну да, как я могла забыть? – мрачно отозвалась та. – Так, я ухожу на тренировку по фехтованию! – внезапно заявил Люциан, кладя в свою пустую тарелку столовые приборы. – Дядя, не хотите составить компанию пока вы еще тут? – любезно поинтересовался он у Дариуса. – Хм, почему бы и нет, – задумчиво отозвался тот. – Тогда встречаемся на полигоне возле казарм через полчаса. Эдриан, ты идешь со мной! – Бууу! – недовольно отозвался младший принц, не желая идти на дурацкую тренировку чтобы вновь получить кучу синяков, ведь на этих тренировках по фехтованию Люциан только и делает, что издевается над ним! – Эдриан! – грозно произнес Винц, глядя на сына. – Ладно, я пойду, – насупившись, ответил мальчишка, выходя из-за стола. По дороге в свои покои Люциан отправил брата к себе переодеваться, переоделся сам и поспешил навестить пиратов в их комнате. Он как раз успел прийти к ним вовремя так как Айзек собирался уходить. – Постойте, капитан. Не хотите присоединиться вместе с Чарли к моей тренировке по фехтованию? Я бы хотел посмотреть на ваш шинохайский стиль. – Я бы с радостью, Ваше Высочество, но я договорился с портным, что верну костюм до полудня. – О, не волнуйтесь, я пошлю кого-нибудь вернуть его за вас. Ну так что, идите? Айзек подумал пару секунд, и все же согласился. Все равно делать было нечего, а так хотя бы разомнется. Забрав у Фрая завернутый в бумагу костюм, Люциан передал его своей служанке и отправился к Йену. Постучав, принц вошел в комнату, застав своего дядю за чтением книги. Самое странное в этом было то, что рядом с Йеном лежал Герцог и мирно спал, пока Йен, не отвлекаясь от чтива, лениво почесывал ему загривок. – Я вроде бы не разрешал входить, – подняв глаза на гостя, мрачно произнес Прайс. – Мне не нужно твое разрешение. Я хотел позвать тебя присоединится к моей тренировке по фехтованию. Тебе нужно развеется, может тогда перестанешь быть таким козлом. – За языком следи! – с угрозой ответил Йен. – А то что? Мама старалась, чтобы все было идеально. Для нее было важно, чтобы ты вел себя прилично и не позорил нашу семью, но ты как всегда облажался. Даже знать не хочу о том, что ты там наговорил гостям. Что в прошлом году на мой День рождения, что вчера… жизнь тебя ничему не учит, я смотрю. Будь моя воля, я бы уже дал тебе пинка под зад. Ты вроде взрослый человек, старше меня на девять лет, но мозгов как у Эдриана. Мог хотя бы капельку терпения и уважения проявить. И только скажи, что я не прав! От улыбки и вежливости принца не осталось и следа. Сейчас Люциана переполнял гнев и обида за свою маму, и он высказал многое из того, что хотел сказать. – Все сказал? – Нет, не все. Я бы хотел еще много чего сказать, Йен, но я лучше промолчу. – Да? Ну вот и вали тогда нахер от сюда! – На тренировку придет Айзек. Вы вроде хотели устроить дуэль, так что он тебя ждет. Отказы не принимаются, – с этими словами Люциан вышел из комнаты, оставив Йена в еще более плохом настроении чем был до этого. Пару минут Прайс пытался вернуться к своему чтиву, но мысли разбегались как крысы, и ему это так и не удалось. Люциан был прав, и он действительно перегнул палку, показав свой эгоизм, хотя он вовсе не хотел расстраивать Беатрис. Через пару минут размышлений, Йена начала одолевать совесть, и мысли о кошмарном сне улетучились сами собой. В итоге он все же пришел к выводу, что должен извиниться, и вместе с этими мыслями Прайс отправился на поиски сестры.