Сердце Алисы

В правильном положении: Тайное станет явным, неожиданная перемена, амбициозный человек роковым образом влияющий на ситуацию. В перевернутом положении: Разрешение кризисной ситуации, тюремное заключение, залечивание старых ран, человек находящийся в заключении. Самым отвратительным в Лондоне были все-таки запахи - теперь Калеб понимал это лучше, чем когда-либо. Ступая вечерними улицами, все еще полными грязных, потных людей, провонявших сигаретным дымом, парень думал, что еще чуть-чуть, и он упадет в обморок. Перед глазами расплывались разноцветные пятна то ли от усталости, то ли от этого водоворота запахов, которые он, казалось, уже видел в воздухе. Калеб возвращался домой, усталый, зато с пучком купюр в кармане, что означало лишь то, что следующую неделю ему не придется голодать. Найти работу в Лондоне не было такой уж проблемой, особенно, если знать, где искать. Калеб, что между приютом и почтой сменил несколько десятков мест работы, не все из которых были даже законными, имел знакомых по всему городу, и найти где подработать ему не составило труда. Когда он проходил возле местного рынка, знакомый запах заставил его почувствовать себя лучше. Он был слабым, почти незаметным из-за плотной гадкой вони сырого и уже изрядно испорченного мяса, но от этого становился еще более притягательным, так и подмывая пойти по следу, найти его источник. Улыбаясь, парень начал пробираться сквозь толпу. Она стояла возле лавки мясника и доставала деньги, чтобы расплатиться. На ее хрупком плече висела огромная сумка с покупками, судя по запаху, разными продуктами. Широкая лямка сумки висела на самом краешке плеча и, казалось, сейчас вот-вот сорвется. Алиса этого не замечала и, игнорируя вопли раздраженного и усталого мясника, который пытался найти, на ком бы сорвать злость, собирала купленное ею в другую сумку. Калеб подошел ближе и помог лямке окончательно соскользнуть с ее плеча - прямо ему в руку. Девушка встрепенулась и попыталась поймать сумку, но, повернувшись, увидела, как он водружает ее себе на плечо и на миг замерла. Когда Алиса наконец-то расплатилась с мясником, что не посмел орать на нее в присутствии парня, Калеб забрал у нее и вторую сумку и безмятежно сказал: - Привет! - и без вступлений: - Что там за история со шлюхой? Девушка удивленно посмотрела на него, но тут-то как раз удивляться было нечему. В Лондоне слухи распространялись очень быстро. "Компетентные" алкоголики, от которых не могло укрыться ничто более или менее значительное, что происходило в городе, авторитетно заявляли, что шлюху Роз зарезала "полоумная девка" в одном из своих припадков. Другие не менее авторитетные знатоки слухов - торговки - выдавали иную, но тоже интересную версию событий. За их словами, в эту самую "полоумную девку" вселилась Пиковая дама - известный персонаж из городских легенд - которую чем-то прогневили шлюхи. В Лондоне всегда можно было узнать все, что нужно, просто слушая. Алиса нерешительно смотрела на Калеба еще минуту, а тогда начала пробираться сквозь толпу и по дороге объяснять: - Ночью, где-то после того, как ты пришел, кто-то перерезал Роз горло в ее собственной комнате. - И все решили, что это ты? - Кет - еще одна из проституток - видела меня с кровью на руках, - мрачно ответила Алиса, усердно отводя взгляд. Калеба порядочно забавляло ее поведение. Он видел, сколько дискомфорта приносит ей своим присутствием, и намеренно не обращал на это внимания. - Ну, тебе нечего переживать, я был с тобой всю ночь и могу подтвердить это кому угодно, - улыбаясь, заметил парень, видя, как ей становится все более неловко. - Да уж, нечего... - Алиса остановилась возле старого дома, из которого доносился густой запах свежеприготовленной еды. - Это здесь ты теперь живешь? - спросил парень, запоминая на всякий случай, как добраться до этого дома. - Да, временно, - нерешительно ответила девушка, забирая у него из рук свои сумки. Она все так же смотрела в другую сторону и, судя по всему, не представляла, что еще сказать и стоит ли вообще что-либо говорить. Калеб подумал, что раньше он таким не был. Если он хотел добиться внимания девушки, то последнее, что бы он решил сделать, это вызвать у нее чувство неловкости. Но, с другой стороны, он был более чем уверен, что люди обычно так не волнуются из-за тех, что им безразличны. Еще минуту парень не сводил с нее тяжелого внимательного взгляда, вынуждая посмотреть в глаза. Когда Алиса все таки сдалась и перевела взгляд на его лицо, он безмятежно улыбнулся и сказал: - Ну, до встречи, я завтра еще заскочу после работы, - и, не дав ей возможности возразить или вообще что-нибудь ответить, развернулся и зашагал прочь, улыбаясь сам себе. Где-то глубоко часть прежнего Калеба говорила, что такое его поведение есть не что иное, как издевательство над Алисой - она не была обычным человеком, что мог бы просто не обратить внимания или спокойно отнестись к такому. Ложась спать уже глубокой ночью, он вспомнил ее лицо в тот последний миг их встречи сегодня. Ему показалось еще тогда, что ее глаза стали ярче, чем обычно - словно они на миг очутились в Стране Чудес. Там они всегда были оттенка свежей травы. С такими мыслями он заснул, но совсем ненадолго. Проснулся Калеб от света, что проникал сквозь веки, становясь при этом цвета крови. Было еще странное ощущение - оно напоминало жар при простуде, но парень не чувствовал себя плохо. Каждый вдох казался холодным, словно ключевая вода, и опьянял, заполняя голову звенящей пустотой. Но на грани сознания сновала невнятная тревога, что не позволяла отдаться странным ощущениям. Окончательно вырвало его из дремы понимание того, что он не мог двигаться. Увиденное им, когда Калеб наконец-то распахнул глаза, поразило его так сильно, что парень решил, что и далее спит. Прямо над ним было лицо Алисы, но оно заполняло собой весь простор вокруг, словно парень был размером с ее ладонь. Ее дыхание было похоже на горячий ветер, а глаза влажно блестели так близко к нему. Забыв даже на миг о своем странном положении, Калеб просто рассматривал, тяжело дыша, ее внимательное, задумчивое выражение лица и стиснутые губы. Внезапно в поле зрения появилась рука девушки с карандашом затиснутым в пальцах, и все встало на свои места. Калеб смотрел на нее из ее же рисунка. На минуту стало совсем темно, когда карандаш, по всей видимости, коснулся бумаги, через миг парень почувствовал холодное прикосновение на своем лбу. Посмотреть, что она нарисовала, не было никакой возможности, но Калеб догадался. "Трефовый король, говорите?" Он опустил взгляд вниз, насколько получилось, и только уверился в своих догадках, рассмотрев что-то напоминающее доспехи. Когда парень снова посмотрел на девушку, то заметил, что она засыпает - несколько прядей волос упали ей на лицо, глаза блестели из-под ресниц. О чем она думала, что начинало ей сниться? Калеб не мог ничего понять из ее выражения лица, как ни старался. Веки девушки окончательно опустились, а у парня появилось чувство, что он сейчас упадет, которое только усугублялось тем, что он все так же не мог двигаться. Так частенько бывало с ним, когда он засыпал, как, наверное, и с любым человеком, но сейчас все было по другому. Калеб понял, что ему действительно есть, куда падать. Через несколько минут чувство стало просто невыносимым - перед глазами все расплывалось, мышцы напряглись до предела, что, впрочем, все равно не имело никакого эффекта. Калеб подумал, что он куда-то движется, хоть и не чувствует этого. Но, к счастью, еще через несколько минут, когда плечи уже ныли от напряжения, он почувствовал рывок во всем теле - способность двигаться к нему таки вернулась, и парень дернулся, вырываясь из наваждения. В этот же миг грудь пронзила знакомая боль. Калеб так свыкся с ней за последнее время, что даже не обратил внимания и попытался расслабиться, выжидая, когда сможет снова нормально дышать. И боль отступила, неохотно освобождая место для вдоха. Жар полусна мигом развеялся, вокруг было холодно, а воздух был настолько сухим, что в горле запершило. Еще минуту Калеб приходил в себя и пытался понять, почему он ничего не видит. И лишь когда все чувства вернулись в норму, он сообразил, что перед лицом у него плотная ткань. Оказалось, это был небольшой черный мешок, что напомнил ему те, которые надевали иногда на голову смертникам. Калеб застал последнюю публичную казнь, что состоялась в Лондоне. Ему тогда было 13 лет, и из-за толпы орущих и негодующих людей, что собралась под виселицей возле Ньюгейтской тюрьмы, он не смог ничего толком увидеть - вешали какого-то ирландского террориста. Единственное, что он помнил, это внезапную тишину, а тогда скрип веревки, что натянулась и терлась о дерево, а также шорох и вздохи, что прошлись по столпотворению. Вместо того, чтобы смотреть в сторону виселицы, Калеб глядел на лица людей и решительно не понимал, что на них были за выражения. Только теперь он догадывался, что в тот момент они были опьянены, видя так близко к себе чужую смерть, словно животные, в них говорило что-то древнее, как сам мир, и понять его чудовищную логику было сложно. На мешке были нарисованы белой краской глаза, прямо там, где находились его собственные под тканью. Но через миг Калеб забыл об этом, разглядев где он. "Ну да, откуда же еще может выползти порядочный змей?" Это было больше всего похоже на давно высохшее болото. Только вот камыш - намного выше его роста - был весь черный и выжжен, напоминая использованные спички. Под ногами хрустела почва, устланная этим самым камышом и чем-то подозрительно похожим на кости. Сам Калеб сидел на каменном сооружении, что больше всего походило на трон. Что этот трон делал посреди болота, сказать было сложно, но странности на этом не закончились. Парень обнаружил, что одет во все те же доспехи, которые были на нем на рисунке Алисы. Только теперь, когда он снова мог двигаться, ему удалось хорошенько рассмотреть их. "На рыцаря опять же не тянет..." А какому-нибудь сказочному злодею, которого в конце непременно побеждают, по мнению Калеба эти доспехи были бы в самый раз. Они были сделаны из черной кожи и темного металла, и это все соединялось железными кольцами и кожаными ремнями. Наручи состояли из изогнутых пластин, которые выглядели, как шипы, и покрывали руки от плеч до самых кончиков пальцев, делая их очень похожими на когтистые лапы дракона. Живот стягивал высокий пояс, что доходил до самой груди и состоял из десятка широких ремней туго застегнутых блестящими пряжками на ребрах сбоку. Еще несколько ремней были затянуты на бедрах, и в них были заправлены длинные полосы синей ткани, от чего Калеб становился похож на воителя из самых старых сказок о тех временах, когда племена варваров только поселились на Британских островах. Парень слышал мало таких сказок, но в его воображении их героями были бесстрашные воины, что раскрашивали лица синим, идя на войну, и сберегали отрезанные головы своих врагов, чтобы те приносили им удачу. Это уже больше подходило к его роли в этом мрачном сне, что смешался с реальностью. Единственное, что смутило Калеба в его новом облике, это отсутствие хотя бы клочка ткани на груди. То ли Алиса не успела ничего дорисовать и уснула, то ли вспомнила о гвозде и задумалась над чем-то своим, но теперь Калеб чувствовал себя беззащитным, и его раздражало видеть каждый раз злосчастный кусок металла и струйки крови под ним, стоило ему опустить взгляд хоть чуть-чуть вниз. Парень очень сомневался, что девушка смыслила в доспехах или действительно представляла их такими, но мир Страны Чудес немедленно дорисовал ее мысли и воплотил их в реальность, хоть и своеобразную. И вот, он уже не обычный Лондонский парень, каких тысячи, а настоящий Трефовый король, полноценный персонаж, что должен играть по правилам сказки. Парень откинул рукой волосы с лица и тут же оцарапал себе щеку острыми, как оказалось, когтями, что вместе с металлической чешуей были нашиты на перчатки и кожаные рукава, которые плотно облегали его руки. Чувствуя растущее раздражение, он слез на землю, замечая, что металлические пластины на его штанах не стесняют движений. Взгляд Калеба упал на небо над зарослями камышей. Прямо над тем местом, где он стоял, оно было темно-серым и нависшим низко над землей. Но вдали, где-то очень далеко, видны были разводы грязно-красного и ярко-синего цвета, на которых то и дело вспыхивали молнии. Подул холодный ветер, что становился все сильней, Калеб подумал минуту, а тогда уже без каких-либо трудностей перекинулся в дракона и взлетел. Картина, что ему открылась, больше всего напоминала ад. Только не было в нем ни пламени, ни кипящей смолы и серы, ни грешников на сковородках. Здесь фактически не было ничего ужасного, но в этом месте определенно умерло что-то ужасное. Вся земля, покуда видно, была раскрошена на куски разного размера, что так и зависли в воздухе, не решаясь упасть в бездну чернеющую в разломах. Вдали над всем этим безумством возвышался полуразрушенный замок, части которого также парили в воздухе. Замок королевы, как догадался Калеб... И только тогда ему в голову пришла мысль, что он теперь заместо нее, и, по всей видимости, это адское сооружение принадлежит ему. Над замком в небе, наполненном грязными тяжелыми тучами, светила кривая и тонкая, словно серп, луна. Яркая и белая, она непонятным образом манила Калеба к себе. Только пролетев еще несколько километров, он понял, что луна парит не в небе, а возле самой высокой башни замка. "Где драконы обычно держат своих принцесс? Все верно!" Калеб немного снизился, чтобы получше разглядеть местность, над которой летел. Он не ошибся, в камышах были кости. И понял он это из-за того, что они здесь, наверное, были повсюду. Громадные темно-коричневые кости росли, словно деревья или трава, на потресканных валунах, что парили в воздухе. Они оплетали все, до чего дотягивались, обрамленные черными кусками мертвой плоти. С отвращением возвратив свой взгляд к замку, Калеб заметил, что у самой верхней башни, как и положено, не было ни окон, ни дверей. Пришлось искать, как бы забраться в замок, чтоб не пришлось подниматься с самого первого этажа. Одна из стен была здорово разрушена, и, виляя между кусков арок и осколков витражей, что застыли в воздухе, словно время остановилось, Калеб влетел в одну из верхних галерей замка. Это был длинный широкий коридор, стены которого там, где они еще остались, украшали длинные полотнища красной изорванной ткани. Калеб, оказавшись снова в своем привычном теле, не спеша пошел вдоль него, осматриваясь. Здесь тоже местами встречались те жуткие кости, что росли сами по себе. Парень подумал, что все это один громадный труп королевы. Немного неприятной была сама мысль, что именно он - тот, кому уготовано возродить все это усохшее великолепие ужаса, боли и безумия. Лишь он мог вдохнуть новую жизнь в адский замок, над которым постоянно танцуют молнии. И именно он, Калеб должен был стать новым злом, что поселилось здесь. Радовало лишь только то, что дьяволу никто не может указывать, что и как делать, а сидеть, сложа руки, парень не собирался. Калеб дошел до конца галереи и оглянулся - все полотна стали насыщенного синего цвета. Парень криво улыбнулся и быстрей зашагал вверх по лестнице. Миновав десятки полуразрушенных комнат, что все напоминали одновременно средневековый замок и собор Вестминстерского Аббатства, он наконец добрался до массивной черной двери, которая вела в башню. "Пойду узнаю, как поживает моя принцесса..." - с ухмылкой подумал Калеб, хватаясь за грубую металлическую ручку из черных стеблей кованной лозы.