***
— Сэт, ты придурок, — Эмма ещё не успела открыть глаза, как уже слышала человеческие голоса и была даже от части рада, до тех пор, пока боль в каждой клеточке тела не напомнила о произошедшем ранее. — Давайте, кто ещё не высказал своё мнение, — протянул волк. — Ты придурок, — в третий раз заключил Пол. — Просто поразительный придурок, — поддержал Сэм, обычно воздерживающийся от подобного рода комментариев. Морган открыла глаза и обнаружила себя в незнакомой спальне. Солнца ещё не было видно, а может быть, всё дело было в тумане и тучах, затянувших небо. При такой погоде ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов. Эмма немного поразмыслила над произошедшим и решила, что раз Сэт там внизу, ждет её, нужно убираться, потому что он какое-то опасное чудовище, а умирать девушка не собиралась. Воспользовавшись громким и бурным обсуждением на первом этаже незнакомого дома, она тихо поднялась с кровати и направилась к шторам, удивляясь с каждым шагом всё больше, как это ещё ни одна половица не скрипнула. Морган из последних сил пыталась сдерживать тошноту и приступы паники, концентрируясь на плане побега. Она точно решила, что лучше умрет от перелома шеи, чем позволит чудовищно огромным волкам разорвать себя. Эмма подметила удачу, которая ей сопутствовала, когда обнаружилось, что окно в спальне оказалось открытым. — Потому что нужно было её подготовить! — Эмма там чуть не умерла от страха! — А если бы она рассказала кому-нибудь! — Серьезно? Она же просто девчонка, мы бы поймали её в два счета! — кричали парни наперебой, но резко стихли, услышав хлопок, будто что-то рухнуло на крышу крыльца. — Что это? Девчонки в приюте часто сбегали по ночам, и Эмма никак не предполагала, что этот навык однажды спасет ей жизнь. Она бесстрашно спрыгнула на карниз — в конце концов он вряд ли ею перекусит — но грохот был чуть громче, чем хотелось бы. Девушка тихо выругалась, когда поняла, что бурные обсуждения в доме стихли. Решив ускорить темп побега, она проскользила по черепице, ухватилась за край крыши и — так быстро, как только это возможно — повисла в паре метров от земли, за тем отпустила руки и повалилась в грядку цветов, высаженную, как Эмма успела предположить, хозяином этого жилища. Морган уже, наверное, в сотый раз стукнулась коленями, и только невероятное усилие воли помогло ей не завопить не своим голосом от резкой боли, разошедшейся мерзкими мурашками по всему телу. — Спешу вас расстроить, — Эмили поставила пирог в духовку, — но пленница только что стала беженкой. — Черт! — в секунду мужчины кинулись на улицу. Эмма видела только лес, никакой дороги, машины, но отступать от намеченного пути не собиралась. Она бегом кинулась в чащу, но не успела даже одной ногой заскочить туда, как позади себя услышала гомон мужских голосов. — Эмма! — закричал Сэт. — Стой! — присоединился к другу Джейкоб. Его, вообще-то, в тайне забавляла ситуация, в которой они оказались: две стаи волков гонялись по лесу за одной только Эммой. Очень смешно. Девушка замерла. Секунду поразмыслив, она решила, что не сдастся без боя, нужно всего-то их отвлечь и продолжить бежать. Эмма медленно повернулась. Не меньше дюжины парней и несколько девушек столпились около дома. Парни, все как один, были в шортах или бриджах и кроссовках, в такую-то холодину, — а вот девушки погоде соответствовали все, кроме одной. Морган увидела здоровую корягу перед собой и быстро подняла её с земли, восторгаясь тем, что ранее не споткнулась о неё. Сэт вышел немного вперед, за ним шагнул Джейкоб. — Я не дам себя сожрать! — прорычала девушка, глядя, как она предполагала, чудовищу в глаза. Много ума не понадобилось, чтобы сложить один плюс один и понять, что все они тут из одной секты. — Если бы мы хотели тебя обидеть, разве стали бы приводить домой? — Сэт расставил руки, пытаясь выказать всё дружелюбие, которое только мог. — Не знаю, — Эмма на секунду задумалась, но тупой страх мешал посмотреть правде в глаза и побуждал активнее размахивать дубинкой перед собой. — Может, сырая человеченка не очень вкусная, и вы собирались меня приготовить! Мужчины взорвались смехом, но Сэт попытался себя сдержать, хотя безуспешно. — Ты очень аппетитная! Эмили уже разогрела духовку! — попытался пошутить Джаред, за что тут же схлопотал подзатыльник от Ли. А Сэт тем временем продолжал медленно приближаться к Эмме. — Остановись! — девушка подняла палку выше, готовясь замахнуться для удара. — Эмма, выс… — но Сэту не суждено было договорить. — Срань Господня! — закричала Эмма, когда единственное орудие треснуло напополам, встретившись с чугунной головой её обидчика. Пол присвистнул, выразив общее восхищение боевым духом Эммы Морган, которая отчаянно пыталась бороться с какой-то призрачной угрозой. — Она первая, кто так бурно реагирует на оборотней, — подытожила Эмили. — Ты мне должен двадцатку, — радостно улыбаясь, Квил протянул раскрытую ладонь Джареду. — Я без кошелька! — возразил тот. — И вообще, согласитесь, с Беллой было эффектней, да, Пол? — Заткнись, — оборотень недовольно закатил глаза, удивляясь развернувшемуся детскому саду в столь серьёзной ситуации.Глава 5
29 октября 2018 г. в 21:51
Люси любила свою работу, даже ту часть, в которой приходилось изымать детей, — ей казалось, что она своего рода герой, помогающий попавшим в беду. Вот и сейчас миссис Солт вроде бы как дважды герой: спасла девочку из неблагополучной семьи, а теперь помогает ей воссоединиться с сестрой. Может быть, и не герой, но достойный человек точно.
С минуты на минуту должна была прийти Эмма Морган, а за ней и мистер и миссис Рамо. За годы работы Люси научилась неплохо разбираться в намерениях, с которыми заходят в её кабинет, и она точно поняла, что у этих трёх людей они не совпадают. Девушка отчаянно жаждала увидеть сестру, а супружеская пара холодно относилась к этой идее. Шарлотта и Ник Рамо не были бесчувственными людьми, занятыми исключительно работой в своих больших офисах, наоборот, в кругу своих друзей они считались очень чуткими, добрыми и невероятно милыми, но, как известно, всё познается в сравнении.
Люси Солт не говорила, но внешность Эммы не была ей на руку, скорее, добавляла ещё один минус к и так не слишком хорошему впечатлению, хотя, возможно, она судит предвзято. Ей тоже в девятнадцать лет хотелось экспериментов и сумасшедших вечеринок.
— Здравствуйте, — несмотря на свой внешний вид, Морган несомненно была очень скромной, даже чересчур.
— Добрый день, — Люси указала на кресло в дальнем углу комнаты, — присядем?
Эмма с легкостью узнала ту самую женщину, забравшую Бонни: Миссис Солт в своем сером костюме несомненно больше походила на себя пять лет назад, именно на ту, какой ее запомнила девушка, а не ту, которую видела пару недель назад. Когда Морган присела на диван, раздался стук в дверь, который немного испугал девушку. Несмотря на всё своё предвкушение от встречи, она по-прежнему боялась реакции людей на то, какая она. Ей постоянно казалось, что ещё до знакомства с ней они увидят, что она сумасшедшая, будто бы это клеймо, выжженное на лбу. В приюте Эмма общалась с психологом и пыталась преодолеть некоторые травмы, но они так плотно укоренились в сознании, что девушка просто не могла отказаться от них, не видела в этом смысла, точно уверив себя, что некоторые привычки, вызванные жестоким обращением, полностью её определяют. И хотя Морган точно знала, что Кристиан незаслуженно издевался над ней, всё равно не могла отгородить себя от того, что он говорил, во что заставлял верить — в голове были высечены его слова, они загорались огнем каждый раз, когда абсолютно нормальная девушка пыталась быть как все, но всё равно не могла перестать чувствовать страх, плотно укоренившийся в её сознании.
Первое, на что обратила внимание Шарлота, — цвет волос; для такого серого штата слишком ярко. Второе — поразительное сходство с её дочерью Марией не только во внешности, но и в манере отводить глаза, избегая зрительного контакта. На какой-то миг женщине показалось, что она смотрит на девятнадцатилетнюю дочь, а не на незнакомку. У Шарлотты перехватило дыхание, неужели это может быть возможным? Её сразило непреодолимое желание узнать Эмму поближе.
— Здравствуйте, — робко произнесла девушка.
— Здравствуй, — первым опомнился Ник, протягивая широкую ладонь незнакомке для рукопожатия, жена последовала его примеру, всё ёщё находясь в некотором ступоре. Обменявшись приветствиями, собравшиеся в кабинете удобнее устроились в креслах и на диване.
— Хочу кое-что пояснить, — тут же начала миссис Солт. — Мисс Морган, мистер и миссис Рамо являются официальными опекунами. Если вам будет отказано во встрече с их дочерью, то любое вмешательство в жизнь этих людей может быть наказуемо.
— Я знаю, — девушка активно закивала, тайно надеясь, что новая семья Бонни проявит благосклонность и позволит увидеть сестру.
— Что ж, — Люси поднялась с кресла. — Тогда предоставлю вам возможность пообщаться наедине. Если возникнут вопросы, я в соседнем кабинете.
Женщина медленно прошагала к двери, и, когда она за ней захлопнулась, в кабинете воцарилась тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием и быстрым биением сердец.
— Может быть, — первым нашелся Ник, смирившийся с тем, что в столь необычный момент полагаться на эмоциональных женщин в вопросах ведения переговоров не стоит, — расскажете немного о себе?
— Да, хорошо, — Эмма выдержала небольшую паузу, обдумывая, что говорить. Она из последних сил старалась держать себя в руках: такая непредсказуемая ситуации приводила в некоторое замешательство и заполняла внутренности каким-то неприятным чувством тяжести. — Я работаю в мастерской в Форксе, снимаю комнату в доме у одинокой женщины. Ничего особенного.
— Почему вы не поступили в колледж? — Шарлотта старалась встретиться глазами с Эммой, но та постоянно отводила взгляд, будто опасаясь чего-то или кого-то.
— В четырнадцать лет я сбежала из дома, пять лет жила в приюте. Денег на колледж у меня нет, и я не настолько умна, чтобы получить стипендию, так что сейчас предпочитаю работать руками, — Морган стала неосознанно делать движение, похожее на мытье ладоней.
— Почему вы ушли из дома? — Ник бы не хотел подпускать к своей дочери кого-то, кто способен оказать плохое влияние, а история Эммы не была примером достойной жизни.
— У меня были сложные отношения с братом и отцом. Как я писала в своём письме, моя мама умерла при родах и забота о сестре легла на мои плечи. Я очень сильно привязалась к ней, поэтому поступок отчима оказал на меня большое влияние, помог мне разобраться в себе, и я приняла решение, что лучше уйти. Я ни капли не жалею о содеянном, потому что жизнь в приюте оказалась лучше, чем дома, — Эмма наконец нашла в себе силы всмотреться в лица заинтересованных собеседников. — Понимаю, звучит не слишком хорошо, но оставаться я не могла. Недавно я навещала отчима и брата, и это оказалось большим разочарованием. Дом почти непригоден для жизни.
— Что ж, — подытожил мистер Рамо. — Нас мало интересует ваша подробная биография, потому что это почти ничего не меняет. Мы не собираемся рассказывать дочери о вас.
Эмма сглотнула образовавшийся в горле комок. Она предполагала, что такой ответ может прозвучать, но не хотела думать об этом как о чем-то вероятном.
— Прошу, поймите нас, — тут же решила пояснить свое решение Шарлотта. — Она очень особенная, и такое серьёзное заявление может очень плохо на неё повлиять. Наша дочь савант. Она не общается со сверстниками, знает только первые три буквы алфавита и считает исключительно до десяти, но запоминает всё, что слышит. Это сложно понять, она знает алфавит, но только как звуки, не различает буквы. Любую книгу, песню и тому подобное запомнит, но не сможет сопоставить название цвета с его видом.
И снова воцарилась тишина, но на этот раз Рамо ждали ответа от девушки напротив. Эмма пыталась унять вихрь эмоций, поднявшийся внутри. Во-первых, она точно обозначила для себя, что Кристиан ни в коем случае не должен узнать про Бонни, потому что он не остановится в своём удивительном нацистском проявлении ни перед чем, во-вторых, она во что бы то ни стало должна увидеть сестру, потому что точно знала, что поймет её, потому что, пусть не долго и ввиду врачебной ошибки, но всё же была особенной, поэтому она знает, какого это — быть не таким как все.
— Я понимаю. Когда мне было четыре, врач сказал, что подозревает у меня детский аутизм, но это была ошибка, которая очень много изменила в моей жизни. Я понимаю даже больше, чем вам может показаться, но я всё ещё прошу вас позволить мне увидеть её. Не нужно говорить, что я её сестра, если она начнет нервничать, я уйду, просто дайте мне шанс.
Шарлотта и Ник не отвечали, пребывая в некотором своеобразном шоке, больше от того, что такой серьезный диагноз поставили девочке и он оказался ложным.
— Но тогда что у вас было за расстройство? — миссис Рамо уже начала кое-что понимать и точно знала, что такие подозрения беспочвенными оказаться не могут.
— Я была необычной, но здоровой, однако, из-за некоторой неосторожности, у нас с братом возникли сложности в отношениях, что повлекло за собой дальнейшее отклонение, с которым я успешно справилась в приюте при помощи специалиста, — Эмма обманула семейную пару. Единственное, чему она научилась, это скрывать то, что происходит с ней, закрываться ещё сильнее, чем прежде, чтобы никто не мог обидеть её, чтобы она могла постоять за себя. И хотя мистер Батлер уверял Эмму, что она абсолютно здорова, девушка осталась при своем мнении: у неё есть определенные проблемы, но именно они определяют её, делают Эмму Эммой.
— То есть сейчас с вами всё хорошо? — теперь больше вопросов задавала Шарлотта.
— Не совсем. Чтобы чувствовать себя комфортно, мне необходимо соблюдать определенный распорядок утром, и ремонт машины помогает бороться с воспоминаниями и привычками, которые возникли в детстве из-за тяжелых отношений с братом. Я действительно здорова. — Эмма легко улыбнулась. Это была её любимая мантра, в противовес тому, что её заставлял говорить Кристиан почти десять лет.
— Как вы назвали девочку? — помолчав с минуту, спросила Шарлотта. В её голове вертелась тысяча мыслей. Она шла в этот кабинет с твердым намерением отказать, но её вера в правильность такого решения пошатнулась из-за искренности этой девушки. Она вела себя так похоже с Марией: отводила глаза, потирала руки, и взгляд у неё был как у дочери, наполненный истиной, которую могли понимать лишь избранные, те, кто видел вселенную не только под одним ракурсом, но и знал о ней что-то большее, что не возможно сказать.
— Бонни Мария Рамзи. Нашу маму звали Анна-Мария, — Эмме показалось, что они наконец наладили контакт. — А как вы назвали её?
— Мария Софи Рамо, — ответил вместо жены Ник. Эмма заинтересовала его своей историей: по его мнению, она точно была психически здорова, хотя и имела определенные проблемы из-за чего-то, что она старается удержать в секрете, но мистер Рамзи, будучи детективом, не раз встречал таких девушек и мог определить с восьмидесятипроцентной точностью, что перед ним жертва насилия, но какого-то нестандартного. Она произносила слово «брат» с какой-то особенной интонацией, но разве ребенок может оставить такой глубокий след всего лишь задираниями, ведь все так или иначе сталкиваются с этим в школе и почти все справляются, становятся сильнее.
— Очень красиво. Ей подходит. Чем она любит играть?
— Пирамидкой и старым мишкой, — Шарлотта улыбнулась при мысли о дочери.
— Я очень хочу её увидеть, — подытожила Эмма, едва удерживая слезы. — Если вы скажете мне уйти, я в любой момент уйду, только позвольте увидеть её хотя бы один раз.
— Нам нужно подумать. Можно ваш номер телефона? — Ник уже вставал с кресла.
— Да, конечно, — Эмма засуетилась и выудила из сумки блокнот. Вырвав страницу, девушка быстро чиркнула свой номер телефона и протянула листок мужчине, тот передал его жене.
— Что ж, мы свяжемся с вами, когда примем решение, — мистер Рамо улыбнулся и направился к двери.
— До свидания, — Шарлотта покинула кабинет вслед за мужем, а уже через минуту вошла Миссис Солт.
Эмма вернулась домой в подавленном настроении, что не смогло укрыться от глаз Маргарет, хотя она и не стала спрашивать девушку, что же такого могло произойти днем, но всё равно беспокоилась. Миссис Гудвин хорошо разбиралась в людях, может быть, от того, что этого требовал возраст, а может, и в виду того, что у неё всегда была какая-то чуйка на плохих парней; женщина точно могла сказать, что её съемщица очень приятная и милая девушка. Она всегда оставалась вежливой и с большим удовольствием помогала Маргарет. Даже питомцы не чаяли в ней души, а как известно, животные редко ошибаются в людях.
Эмма плюхнулась на кровать, которая стояла у самого окна, и, разувшись, закинула ноги на подоконник. Мистер и миссис Рамо показались девушке слишком чопорными, держались особенно строго и даже проявившаяся мягкость Шарлотты была в какой-то мере холодной. Конечно, вряд ли они позволят такой, как Эмма, приблизиться к их дочери, пусть и приемной. Но больше всего огорчало состояние Марии, девушка приняла решение именно так называть свою сестру, ведь теперь это её имя, девочка имела психическое отклонение, и если в случае Морган был просто некомпетентный врач, то по-видимому теперь всё взаправду, что определенно давало повод семье Рамо усомниться в необходимости хотя бы однократной встречи разлученных сестер.
За исключением неоднозначной беседы, вот уже несколько дней Эмме не давали спокойствия вопросы, возникающие из-за Сэта, который никак не шел из головы. Морган ещё ни разу не встречала человека, который был бы так непоколебим в решение завоевать её расположение. Конечно, она встречалась с парой парней, просто потому что так делали все девочки в приюте, но это не было чем-то серьезным, это даже не было настоящими чувствами ни для одной из сторон-участников, но Сэт отличался от всех прочих, будто от того, добьется он её или нет, зависело что-то важное, но Эмму этот аспект мало заботил, куда более важным для неё было найти способ избавиться от того, чья доброта заставляла её чувствовать себя стоящей чего-то большего, чем простое существование.
Утром Эмма без особого интереса собралась на работу; как всегда, приехала раньше положенного и уселась в офисе, чтобы просмотреть, что за день её отсутствия могло измениться, но, кроме одной старенькой машинки и пары посылок с деталями для двигателя, ничего нового не было.
— Как дела? — радостный Джейкоб пришел раньше обычного.
— Нормально, — Эмма была мрачнее и неразговорчивее обычного.
— Всё в порядке? — насторожился оборотень.
— Да.
— А говоришь так, будто что-то случилось… — буркнул Джейк, приготовившись к тому, что его сейчас отодвинут за границу «это не для босса».
— Я вчера встречалась с приемными родителями сестры, — девушка почувствовала острую необходимость поделиться. Казалось, что этот груз неопределенности вот-вот раздавит, а Джейкоб выглядит достаточно мускулистым, чтобы удержать его.
— Как прошло? — максимально ровнодушно спросил мужчина, пытаясь не вспугнуть такой неожиданно открытый настрой Эммы.
— Они назвали её Мария, мы дали это имя ей вторым.
— Ты видела сестру?
— Нет, они не уверены, что это правильно. У неё отклонение в развитии, которое вызвало синдром саванта.
— Это что такое? Ты забываешь, что я не поступал в медицинский колледж, — Джейкоб ухмыльнулся. Интересно, а Сэт бы сходу понял о чем речь?
— Ей пять, она плохо говорит, не читает, не может считать, но точно помнит и воспроизводит всё, что слышит. Знает алфавит, но когда видит буквы — не может их прочитать, не сопоставляет знаки с тем, что помнит.
— Ого, она удивительная, — мужчина действительно никогда не думал, что такое может быть с обычными людьми.
— Да. Я тоже так думаю.
— Так, а грустная такая почему? — не унимался Джейкоб.
— Просто не могу перестать думать об этом. Я очень долго считала, что ей было бы лучше дома, но теперь понимаю, что всё это время ошибалась. Марии лучше никогда не знать обо мне, и тем более о брате.
— Что с твоим братом не так? Ты его не очень любишь? — Джейкоб видел в воспоминаниях Сэта этого, мягко говоря, не очень адекватного парня, но не мог точно понять, какая же все-таки собака пробежала между Эммой и Кристианом.
— Я не знаю. Я как будто ненавижу его, но он всё ещё мой брат. Просто пытаюсь держаться от него подальше, но он всегда рядом. Мне кажется, если я буду ненавидеть его, то буду похожа на него, но и простить не могу.
— Он обидел тебя?
— Не знаю, — девушка отложила журнал и уставилась в пустоту. — Кристиан всегда был таким.
— Каким?
— Джейкоб, пора за работу, — Эмма встала из-за стола. Оборотень лишь тяжело вздохнул, видимо, есть какой-то лимит времени, в течении которого девушка отвечает на вопросы.
Сэт уже привык заезжать в мастерскую сразу, как только заканчивалась смена в больнице. Не то чтобы ему нравилось постоянно выслушивать недовольное бурчание Эммы, просто он нуждался во встречи с ней. Девушка не казалась ему грубой, наоборот, очень милой. Ему нравилось абсолютно всё, не было чего-то конкретного, просто именно она, целиком, Сэту даже сама мысль о том, что можно любить человека за что-то конкретное, казалась абсурдной.
В этот раз Клируотер застал Джейкоба и Эмму за закрытием гаража, что было даже немного грустно, ведь теперь Морган вряд ли удостоит его хоть парой слов.
— Сэт, ты вовремя! — Джейкоб улыбался широко и немного по-идиотски, точно что-то задумал. — Подбрось Эмму домой, меня Несс ждет.
— Что? Ты же сказал, что… — девушка не могла понять, как так быстро оказалось, что босса кто-то ждет, он ведь говорил обратное буквально минуту назад. — Понятно.
Эмма сложила в голове один плюс один и раскрыла подставу.
— Я пешком пройдусь, — недовольно буркнула девушка, как только довольный Джейкоб слинял.
— Тогда я провожу тебя! — тут же нашел, что ответить, Сэт.
— Тебе в другую сторону, — Эмма пыталась сохранять беспристрастный голос.
— Это не важно. Я люблю гулять, — мужчина широко улыбнулся, что заставило Морган закатить глаза.
— Класс, что ж, — Эмма точно решила, что сегодня будет именно тот день, когда она расставит точки на «i», и этот надоеда оставит её в покое. — Пошли. Надеюсь, к рассвету дойдем.
Так Эмма и Сэт направились в сторону её дома. Сначала оба молчали, но через пару метров мужчина не выдержал и стал заваливать спутницу вопросами:
— Как твои поиски сестры? — Эмма без особого рвения рассказала о встрече с мистером и миссис Рамо.
— Как твоя работа? — Морган почувствовала себя обязанной спросить что-то, чтобы не обидеть Сэта: этого она точно не хотела, ведь он безмерно добр к ней, даже несмотря на всё, что она умудряется наговорить ему.
— Отлично. Сопли, анализы крови и плачущие дети — чего ещё ожидать от сезона простуд? — он пожал плечами. Говорил Сэт без всякого сожаления или скуки, ему нравилась его работа, даже если она была скучноватой, совсем не похожей на то, что показывают в сериалах.
— Действительно, — Эмма не нашла, что ответить. Она потерла замерзшие руки. Несмотря на все попытки подруги скрыть это, Сэт сразу же это заметил.
— Замерзла? Может, вернемся к машине, пока ещё не ушли далеко? В ней всяко теплее.
— Нет, нормально всё, пошли дальше, просто рукам холодно, — Эмма пожала плечами. Мужчина взял её руки в свои большие ладони и принялся потирать их. На секунду она растерялась. Его руки были невероятно горячими, а Эмме действительно было холодно, ещё было приятно, что кто-то так нежно-нежно касается её кожи, но это было всего мгновение. Девушку отрезвило быстро проскользившее в голове воспоминание из детства.
— Никогда так не делай больше, — отрезала она, пряча руки в карманы кожаной куртки.
— Прости, я просто… — Сэт сглотнул: Эмма резко переменилась в лице, её голос потерял своё безразличие и обрел некоторую злую окраску.
— Давай вернемся к машине, мне нужно поскорее домой, — она резко развернулась на сто восемьдесят градусов и широкими шагами пошла к машине, от которой они ещё не успели слишком далеко уйти.
Сэту страшно не нравилась тишина, повисшая в автомобиле, но и затеять разговор он не решился, помня, как накануне разозлил спутницу. Он действительно не мог понять, чем так взбесил Эмму, а спрашивать её не хотел, чтобы не сделать ещё хуже. Хотя как можно испортить отношения, которых нет?
— Почему ты не хочешь дать мне шанс? — наконец не выдержал Сэт.
— Ты не в моем вкусе, — не раздумывая бросила Эмма, зная, что на парнях это обычно работает безотказно.
— А кто в тоем вкусе?
— Одиночество, одиночество в моём вкусе, ясно? Поэтому прекрати делать то, что ты делаешь! — девушка разозлилась больше на себя, чем на очаровательного медбрата. Из-за того, что она никак не может переступить через какие-то абсурдные привычки, приходится грубить тому, кто этого не заслужил, приходиться походить на Кристиана.
— Что я делаю? Ответь! А то не знаю, что прекращать! — и ведь Сэта задело, что Эмма даже не может сформулировать, почему он ей настолько противен, что она его так виртуозно и упорно динамит.
— Ты сводишь меня с ума! Постоянно приходишь в мастерскую, заставляешь думать о тебе и ненавидеть себя за то, что не могу ответить тебе взаимностью! А ещё эти постоянные улыбки Джейка, будто он знает что-то такое, чего не знаю я! — Морган закипела как чайник на плите. Переживания копились в ней, не имея выхода: преследования Кристиана, встреча с приемными родителями Марии, новая обстановка, да ещё и Сэт, не знакомый с таким понятие, как «сдаться». И хотя раньше Морган использовала разные уловки, чтобы не срываться — работа с психологом в приюте открыла в ней новую грань: вместо того чтобы закрываться в себе и находить занятия типа сбора конструктора, которые могли бы отвлечь её от сильных эмоций, теперь она предпочитала выражать свой гнев, когда больше не было сил подавлять его. Эмма считала это своим самым большим достижением.
— Значит, ты всё-таки думаешь обо мне? — Сэт вмиг остыл и улыбнулся.
— Нет! Ты не уловил суть! Мы можем быть только друзьями, да и ими вряд ли, никто не способен вытерпеть кого-то вроде меня, — Эмма успокоилась и говорила гораздо тише, чем до этого, пытаясь скрыть своё волнение из-за того, что умудрилась сорваться и высказать то, что думала на самом деле.
— Почему ты придерживаешься такого жуткого мнения о себе?
— Потому что это правда. Тебе лучше держаться от меня подальше, ты многого не знаешь обо мне, — не успела она продолжить, как машина резко затормозила у обочины.
— Серьёзно? — Сэт ухватил Эмму за руку, заставив взглянуть ему в глаза. — Я видел такое, что тебе могло только в кошмарах присниться. Девчачья история меня вряд ли напугает! Почему бы тебе просто не рассказать?!
— Отпусти, — прошипела девушка.
— Не стану, пока не объяснишь в чем дело. В твоем брате? Мне даже не понадобится прилагать никаких усилий, чтобы разобраться с ним!
— Ты не знаешь, о чем говоришь! Ты ничего не знаешь! — Эмма попыталась высвободить запястье, но мужчина крепче сжал руку.
— А ты? Что ты знаешь? Почему так уверена, что я не могу помочь тебе?
— Потому что знаю себя, мне этого достаточно! То что ты качок-переросток, который на практике пару раз морг посетил, никак не делает тебя супергероем! Это не самое ужасное в мире! — Сэт рассмеялся, чем ещё больше взбесил Эмму, но ведь она не имела ни капли представления о том, с кем говорила.
— Думаешь, когда я говорил о кошмарах, то имел в виду свою работу? Ладно, — мужчина отпустил руку, и Эмма недовольно потерла запястье, не сомневаясь, что останутся следы.
— Куда ты? — Сэт выскочил из машины.
— Выходи! — скомандовал он, открыв дверь со стороны пассажира. Морган подумала, что наконец-то доступно объяснила ему что и как и теперь он так сильно разозлился, что просто выставит её из авто, бросит тут одну, и больше никогда с ней не заговорит.
— Да с удовольствием! — Эмма неотступно гнула свою линию, демонстрируя завидное ослиное упрямство, но вместо того, чтобы просто уехать, Сэт снова схватил её за руку и потащил в близлежащий лесок. — Ты что творишь?
Это уже перестало быть смешным, мог ли на вид добрый парень совершить что-то такое, о чем обычно говорят в утренних новостях, девушка предпочитала даже в мыслях не называть то самое слово.
— Покажу тебе кое-что. Обещаю, ты удивишься, — Сэт не отпускал её руку, точно зная, что она не сможет вырваться, а когда она увидит его секрет, оцепенеет и все равно не сможет сбежать. Главное, чтобы не потеряла сознание.
— Я не хочу ничего видеть! Отпусти меня! — Эмма старалась освободиться, но мужчина будто бы этого и не замечал вовсе.
Они долго пробирались сквозь деревья и, спустя пару минут, наконец, остановились. Было очень темно, единственное, что могла разглядеть Эмма, так это фигуру Сэта перед ней. Он отпустил её. Вопреки ожиданиям оборотня, девушка не сдвинулась с места. Морган замерла в ожидании. Она прекрасно понимала, что не может сбежать, не важно, что Сэт собирался с ней сделать, если попытаться уйти — то куда? Если кричать — то кто услышит? Эмма была хорошо знакома с ролью жертвы и машинально стала выискивать что-то, что могло бы помочь отвлечься от кошмара, который вот-вот должен был настигнуть её. Она уверила себя — быть плохому, не потому что Сэт вел себя странно, хотя это был не маловажный фактор, просто она жила в таком мире, где редко можно ожидать хорошего. Приятные вещи не случаются с кем-то вроде неё, особенно в лесу, особенно наедине с мужчиной, которого только что сама же разозлила.
— Лови, — Сэт кинул девушке свой телефон, который предварительно достал из кармана штанов. Он, конечно, не слишком-то надеялся, что Эмма его поймает, но она всё-таки справилась.
— Ты даешь мне телефон? — Морган удивилась, не так уж он и умен для маньяка.
— Конечно. Включи фонарик, — девушка не видела, но точно поняла, что парень усмехнулся.
— Ты хоть понимаешь, что я могу полицию вызвать?
— Это ещё зачем? — Сэт и предположить не мог, какие мысли витали в голове Эммы.
— Ты затащил меня в лес, странно себя ведешь, в данной ситуации вызвать полицию очень разумное решение, — пояснила Морган, усомнившись в правильности своих догадок.
— Так, не нужно вызывать полицию, — Эмма включила фонарик, и мужчина продолжил: — Что бы ты там сейчас не увидела, полицию вызывать не надо.
— Ладно, — с некоторым недоверием протянула девушка, но тут же была готова взять свои слова назад. Сэт снял куртку, стянул футболку через голову и уже потянулся к штанам. — Ты дал мне телефон, сказал включить фонарик и теперь раздеваешься? Я вызываю копов.
— Постой, я, правда, не обижу тебя. Просто погоди.
Эмма старалась не показывать виду, что начала смущаться. Ей пришлось согласиться с тем, что на маньяка Сэт мало похож, но она никак не могла найти объяснения для спонтанного оголения, а они сейчас были крайне необходимы, потому что не пялиться на него было просто невозможно. Любая девятнадцатилетняя девчонка в такой ситуации украдкой бы поглядывала на это красивое тело. На один крошечный миг, очень крошечный, Эмма даже пожалела, что Сэт не насильник. Если бы все маньяки выглядели так же атлетично и сексуально как он, то жертвы, возможно, страдали на порядок меньше и, возможно, просили бы добавки.
— Ну, час икс, — констатировал Сэт и сконцентрировался не тепле внутри своего тела, почувствовал, как волчье тело заменяет его человеческое, и он оказывается на четырех лапах.
Эмма не сразу поняла, на что был похож звук, предшествующий душераздирающему воплю и ужасному спазму в животе, который вызывал рвотные позывы. Она совершенно точно видела, как вместо Сэта на том же месте оказался огромный волк, но не могла со стопроцентной уверенностью утверждать, что произошло, потому что человек слишком быстро сменился животным. Эмма смогла разобрать, как откуда-то из груди мужчины вырвался комок шерсти и хлоп! Волк размером с лошадь стоял перед ней, громко дыша. Перед глазами всё поплыло, к горлу подступил ужин, девушка отвернулась к дереву, не в силах сдерживать рвотный позыв. На шатающихся ногах Эмма попыталась сделать несколько шагов назад, но зацепилась за ветку ладышкой и повалилась на холодную сырую землю, оцарапав ладонь. Не мешкая, девушка подскочила на ноги и бросилась бежать со всех ног. Вдалеке раздался вой, а затем ещё один и ещё, выли из разных частей леса, живот скрутило по новой, но Морган держалась. Единственное, что имело значение — убежать как можно дальше от этого чудовища. Эмма не могла до конца понять, как это произошло и что это такое — Сэт или монстр, который попытается сожрать её, но она страшно боялась и того и другого.
Ветки больно царапали кожу лица и рук, девушка несколько раз споткнулась, порвала штаны и разбила колени, сердце бешено колотилось, стучало не только в груди, но и в голове, дыхание сбилось, холодный воздух с болью проникал в легкие, но Эмма не могла остановиться: сквозь звук от ударов сердца она точно слышала топот огромных когтистых лап. Девушка остановилась всего на секунду, чтобы прислушаться и решить, в какую сторону бежать. Страх медленно переходил в панику, а она — в отчаяние. Вой становился ближе, он доносился с разных сторон, окружал, но бездействие было смерти подобно, поэтому Эмма побежала в ту сторону, где, ей казалось, находилась дорога. Нужен был всего один рывок, и она спасется, доберется до полицейского участка и расскажет про волков. С каждым шагом дышать становилось труднее, ноги каменели, колени превратились в кровавое месиво, и она в очередной раз, запутавшись в собственных ногах, упала. Грязь на лице смешалась со слезами, кровью и потекшим макияжем, стертая кожа на ладонях ужасно саднила, Эмма попыталась вытереть мокрые дорожки тыльной стороной ладони, что оказалось нестерпимо больно, и девушка сдавленно зашипела. Прогремел гром, скрывая завывания, хлынул холодный дождь, отрезвляя Морган. Она будто бы нашла в себе новые силы и, не думая об усталости, отчаянии, боли и стучащем в висках страхе, побежала быстрее прежнего.
Джаред настиг нерадивую беженку, когда она стремглав мчалась прямо на него. Конечно, она не могла заметить волка в темноте, но, оказавшись с ним лицом к лицу, громко завопила и, спотыкаясь и путаясь в собственных ногах, кинулась в другую сторону, где её уже поджидала Ли. И вот снова этот душераздирающий крик. И ведь Джаред точно подметил, как ужасно выглядела Эмма после такой беготни: мокрые волосы прилипали к грязному лицу, на котором-то и живого места не было, от девчонки так несло кровью, будто у неё по меньшей мере ножевое ранение.
Ли стало искренне жаль Эмму: вид у неё был перепуганный до смерти, а о сбитых коленях и упоминать не стоит. Волчица уже триста раз отчитала младшего брата за такую неосмотрительность, но подметила, что девушка Сэту досталась быстрая.
Морган не сразу смогла понять, что огромные животные окружили её, но апогея страх достиг в тот момент, когда из-за туч выглянула луна и свет озарил, по меньшей мере, десять волков, а сама Эмма стояла перед огромным, черным как сама ночь волком, тяжелое и как будто злое дыхание которого ощущала всей кожей. Обессиленная, она думала, что смотрит в лицо смерти, и, когда животное приоткрыло пасть, девушка закричала в последний раз, увидев огромные как кинжалы белые клыки.