***
Эдди прекрасно понимал, на какой риск идёт, приглашая девушку в ресторан — место слишком чуждое ему и его манере поведения. Должно быть, Энн была удивлена не меньше, но с радостью согласилась. В конце концов, именно она стала инициатором этой встречи, когда первая написала сообщение, желая встретиться и попробовать хоть что-то исправить в их отношениях. Для всех вокруг было очевидно, что между этими двумя никак не желали гаснуть искры их наивной детской влюблённости, да только они сами, как упрямые бараны, отказывались в этом признаваться. И, если у Эдди был весомый аргумент в лице ревнивого симбиота внутри, то, что же мешало девушке до всего этого дерьма? — Эдди Брок, всё такой же пунктуальный и растерянный, — как и положено любой, уважающей себя девушке, Энн подошла к ресторану с небольшим опозданием, но с первых же секунд вогнала журналиста в лёгкое оцепенение. Мужчина окинул бывшую возлюбленную восхищённым взглядом, шумно выдыхая. Девушка всегда умела подать себя в лучшем виде, это была её изюминка, которая восхищала Брока постоянно. — Ты выглядишь просто…. «Аппетитно» — Аппетитно, — не задумываясь, вторил симбиоту, но сразу же мысленно заехал себе хорошую пощёчину, слегка тряхнув головой, — В смысле, прекрасно! Просто прекрасно! Ты же знаешь, как я люблю костюмы. Девушка лишь неловко улыбнулась, но решила не акцентировать внимание на столь неосторожной речи мужчины, лишь пожимая плечами. — Да, но только не на себе, не так ли? — сейчас девушка явно намекала на всё тот же обыденный стиль Брока в виде джинс и одной из его повседневных рубашек. — Знаешь, не люблю экспериментировать, — оправдался бывший журналист, наконец, приглашая девушку непосредственно в ресторан. Неловкая затянувшаяся пауза между бывшими любовниками, которые просто пожирали друг друга взглядом, явно начинала настораживать Венома, который терпеливо молчал, лишь изредка глухо рыча и, материализуя щупалец где-то под рубашкой, щипая носителя за особо чувствительные места. Броку стоит немалых усилий, чтобы в такие моменты не подпрыгнуть на месте с недовольным шиком. — Знаешь, — наконец, Энн первая нарушила давящую тишину, которую не могли развеять даже пары за соседними столиками, — Я думала о тебе всё это время. Это, наверное, прозвучит банально, — девушка растерянно качнула головой, невольно улыбаясь и отводя взгляд. Ей слишком тяжело давались эти слова, что было вполне очевидным, учитывая столь напряжённые отношения между ними с появлением инопланетной твари внутри мужчины. — Да, в последний раз мы не очень хорошо закончили. Я не удивлён, — моментально отозвался бывший журналист, вновь морщась от очередной наглой манипуляции симбиота. — Что? — Вейинг несильно пихнула бывшего любовника в плечо с лёгкой, столь беззаботной улыбкой на лице, — Дурачок, я не это имела ввиду, просто… Девушка запнулась, поджимая губы и вновь поднимая взгляд на Эдди, который изо всех сил старался игнорировать сейчас навязчивый голос Венома, вопящий о том, что девушка начинает переходить границы незримых рамок дозволенного, выстроенных самим симбиотом. За этой негласной борьбой между здравым смыслом и голосом самого чёрного дьявола, Брок не сразу понял, как девушка оказалась слишком близко к нему, как опустила ладони на его напряжённые плечи и, взволнованно выдыхая, потянулась к нему. «Она позволяет себе лишнее, Эдди» Рявкнул голос в голове, но Брок предпочёл проигнорировать клокочущую злость Венома внутри своего тела, отвечая на поцелуй девушки. На какое-то мгновение он забыл обо всём: о своих проблемах, о том, что он пока что не смеет претендовать на Вейинг, о том, что внутри него сидит ревнующий к любому столбу инопланетный кровожадный паразит, который просто взорвался в приступе ярости — ровно до того момента, пока не почувствовал, как его собственные челюсти резко смыкаются, прикусывая нижнюю губу любовницы. — Прости! — воскликнул Брок, резко отстраняясь, слушая удовлетворённый смех Венома, стоящий в ушах, одновременно с этим пытаясь вытащить из проклятой подставки аккуратно скрученные салфетки. Девушка даже вскрикнуть не успела, но по её лицу было понятно, что она крайне удивлена столь дерзкому поведению мужчины и одному только Богу известно, почему она не ушла сразу же после столь неприятного инцидента. «Аппетитная» Вновь отозвался клокочущий рык симбиота, а Брок, бормочущий какие-то нелепые извинения и такие же оправдания протянул Энн салфетку. — Эдди, что на тебя нашло? — промокнув кровоточащую губу, она лишь недовольно фыркнула, проводя подушечками пальцев по оставленному любовником рубцу, — Никогда так не делай. «Ей пора идти, Эдди» — Заткнись, — процедил сквозь стиснутые зубы мужчина, надеясь на то, что Энн его сейчас не услышит, а уже после обратился к самой виновнице его нахождения здесь, — Держи, это снимет напряжение. Эдди протянул девушке её наполненный вином бокал, но лишь через мгновение осознал, что его рука вполне уверенно дёрнулась, выплёскивая содержимое на белую блузку любовницы. Лишь на одних только инстинктах Брок сразу же подскочил с места, разжимая пальцы, которые мгновение назад были под полным контролем симбиота. — Энн, мне срочно надо отойти, я сейчас вернусь, — воспользовавшись тем, что девушка пребывает в высшей степени шока после случившегося, Эдди спешно направляется к туалету, чуть не сшибая на ходу официанта в попытке совладать с Веномом, которому, явно, мало одного лишь вина. Оказавшись в уборной, Брок убедился, что он один и спешно задвинул щеколду, сразу же ударяя ладонями по кафельной поверхности стены. — Какого чёрта ты творишь?! — журналист почти срывался на крик, лихорадочно соображая о том, что ему теперь делать, да только здравые мысли, как назло, не лезли в голову. Симбиот в свою очередь спешно материализовался перед растерянным лицом носителя, устрашающе возвышаясь над своим человеком. — Ты принадлежишь мне, Эдди. Твоё тело, душа, разум — всё, что я захочу, — неестественно грубо рокотал разозлённый симбиот, подталкивая покорно пятящегося мужчину к тумбам со встроенным в гладкую холодную поверхность раковинами. — Она же любит меня, ты слышал… — Заткнись! — Веном склонился максимально близко к человеку, отчего Брок спешно отпрянул назад, но врезался копчиком в несчастную тумбу, лишь упираясь в неё ладонями, — Ты мой, Эдди. Инопланетной твари не стоило труда рывком развернуть носителя лицом к широкому зеркалу, занимающему чуть ли не всю стену уборной. Чёрный субстрат, к которому журналист никак не мог привыкнуть, сформировал нечто, отдалённо напоминающее когтистую лапу истиной формы Венома, грубо схватил мужчину за подбородок, слегка запрокидывая его голову, принуждая смотреть на собственное отражение. — Что ты видишь, Эдди? — прошипел симбиот, склоняясь к уху носителя. Широко распахнутые глаза и дрожащие зрачки, влажные волосы, когти, которые почти неощутимо впивались в чувствительную кожу щёк, слегка приоткрытые губы, которыми Брок жадно хватал воздух, которого катастрофически не хватало. — Одно целое, малыш Эдди, — подсказал Веном, сильнее вдавливая напрягшегося журналиста в гладкую поверхность тумбы. Если бы не чёрный субстрат, фиксирующий запястья мужчины, вспотевшие ладони давно бы соскользнули. Гибкие ломкие щупальца собственнически блуждали по телу носителя, а Брок, как и в первый раз, будто потерял дар речи, вынужденный просто наблюдать, словно это сейчас происходит и не с ним, а нависающий позади него, перевозбуждённый наглой изменой человека, Веном — воплощение детских кошмаров. Руки сами стянули удушающую рубашку, только вот теперь Брок готов поклясться, что имел над ними полный контроль. Чёрная масса почти моментально прошлась волной по обнажённой вздымающейся груди носителя, скользнув ниже, к ремню джинс, который уже давно был расстёгнут журналистом. Тело, вспоминая события той ночи, весьма охотно отзывалось на грубые ласки чёрного субстрата. Вязкая слюна симбиота оставалась на изгибах шеи мужчины, между лопаток, на пояснице — везде, куда долезал скользкий язык твари, которая удовлетворённо клокотала от вида напряжённой обнажённой спины Брока. — Чёрт возьми, — одними губами прошептал журналист, наблюдая за собственным отражением сквозь полуопущенные подрагивающие ресницы. Возбуждение всегда действует пагубно на любое живое существо, напрочь дурманя рассудок, максимально раскрепощая, превращая абсолютно любого в жаждущего и скулящего от нетерпения. Таким был и Брок, который невольно подался вперёд, чуть ли не ложась грудью на тумбу, почти упираясь лбом в идеально начищенную поверхность стекла. Пот крупными каплями стекал по вискам и лбу мужчины, неприятно щекоча кожу, но сейчас это волновало его меньше всего, куда больший интерес представлял Веном, вальяжно возвышавшийся над ним, обвивающий шлёвки джинс щупальцами с явным намерением избавить своего человека от никчёмного гардероба. Несколько ничтожных мгновений, и Брок полностью обнажён и, уж точно, беззащитен, утопающий в субстрате инопланетной твари, готовый принять всё, что тот ему уготовил, где-то в глубине души понимая, что ранее сказанные слова симбиота действуют, как гипноз. Веному хочется подчиняться, принадлежать, слушать его, отдать всего себя и принять это как чёртово должное. Мужчина невольно вздрагивает, когда скользкий язык ловко скользит по внутренней стороне бедра, оставляя за собой мокрую дорожку. Щупальца ловко обвиваются где-то на сгибе колен, ловко вздёргивая мужчину, которому пришлось выставить ладони вперёд, чтобы не встретиться носом с зеркальной поверхностью. — Ты что вытворяешь? — на несколько мгновений пелена возбуждения, до этого застилающая взор, спала, возвращая мужчину в тягостную реальность. — Отсюда вид лучше, — раздался в ответ глухой рокот, вновь окунающий человека в эту пучину желания. Брок, стоящий на коленях на скользкой поверхности раковины, облизывающийся и с вожделением разглядывающий собственное распалённое тело в мутном отражении — и это он называет лучшим видом? Усмехнувшись собственным мыслям, журналист невольно дёргается, зашипев от яркого контрастного ощущения холодного щупальца на возбуждённом члене. Субстрат весьма уверенно обвивается вокруг мошонки, скользит к головке, стимулируя и дразня. Огромное желание двинуть бёдрами было обрублено на корню симбиотом, который умело фиксировал носителя, контролируя его целиком и полностью, лишь наслаждаясь его глухими стонами, отскакивающими от давящих тёмных стен. Очередной протяжный стон, заглушённый прикусыванием тыльной стороны ладони, сорвался с пересохших губ, когда очередной ловко извивающийся скользкий щупалец скользнул вдоль промежности и, очертив рефлекторно сжимающееся колечко мышц, свободно проник в столь податливое тело, сразу же упираясь в простату. — Одно целое, Эдди, — шепчет симбиот, умело стимулируя самые эрогенные зоны своего человека, срывая уже нескрываемые стоны, скользя извивающимся кончиком языка по искусанной нижней губе.***
Брок спешно натягивает смятую рубашку, одномоментно с этим пытаясь натянуть джинсы и вдеть ремень в шлёвки джинс. Кажется, они слишком задержались, если верить по монотонному настойчивому стуку в дверь. — Твою мать, на кого я похож? — мужчина какое-то время вертелся перед зеркалом, тщетно пытаясь придать себе более презентабельный вид. Влажные растрёпанные волосы, искусанные припухшие губы, тяжёлое дыхание и ещё расширенные после яркого оргазма зрачки, наспех заправленная в джинсы рубашка и общий небрежный вид. «Весьма милая картина» Удовлетворённо отозвался симбиот, утягивая носителя к двери, пока её просто не сорвали с петель. — Молодой человек, с вами всё… в порядке? — Эдди столкнулся взглядом с одним из персонала ресторана, который, судя по всему, насторожился долгим закрытием уборной, а внешний вид посетителя только усилил его обеспокоенность. — Что? Ах, да, — Брок нелепо вздёрнул ворот рубашки, кивая за свою спину, — Там, определённо, проблемы с краном, ужасные. Обогнув ошарашенного парня, который проводил его удивлённым взглядом, мужчина поспешил вернуться к столику, где, к его огромному удивлению, его всё ещё ждала Энн и, прежде, чем девушка открыла рот, Эдди её опередил, перед этим призывая её к молчанию лёгким взмахом руки. — Знаешь, дорогая, — чуть помедлив, мужчина виновато пожал плечами, — Нам надо расстаться.