Дракон не может мстить

       Стоик никогда не принимал слова сына всерьёз. Но если сейчас он сказал правду, то… всему племени угрожает опасность, если дракон сможет освободиться. А Ночная Фурия — злобный и безжалостный дракон, который без труда сумеет расправиться со многими викингами.        Поэтому вождь и собрал сейчас все племя, за исключением детей, в Главном зале.          — Кто готов идти на дракона? — задал он вопрос, но, будто насмехаясь, все хранили молчание. Стоик осмотрел соплеменников, но все стыдливо отводили взгляды.         — Кто не пойдет, присмотрит за Иккингом! — пришлось перейти к крайним мерам.        Это сработало — взметнулся лес рук. Мужчина выбрал около двух десятков людей и сурово скомандовал:          — Выступаем.        Викинги толпой вывалились из помещения и весьма неорганизованно потопали в лес под предводительством Стоика.        Попав в лес, все заметно присмирели. Всё-таки викинги привыкли к тому, что над их головами видно небо и можно легко заметить дракона, но как только над ними смыкались и переплетались ветви и листья деревьев, эти суровые воины, привыкшие к любым условиям, терялись, как первый раз попавшие на Арену подростки.        Подбавляя в картину густого темного леса мрачности, задул холодный ветер, обдавая весь отряд ледяными потоками воздуха. Некоторые викинги поежились.         — Будто предвестник чего-то мрачного, — заставив других напрячься, пробормотал кто-то.          — Кто испугался, — рявкнул Стоик, — может идти домой с клеймом труса!        Никто не сдвинулся с места. Вождя это вполне удовлетворило и небольшой отряд пошел дальше.        Чем ближе они подходили к Вороньему мысу, тем напряженнее становилась атмосфера. Казалось, от напряжения дрожали даже ветки деревьев и тонкие травинки. Люди покрепче перехватили мечи, секиры и булавы — смотря что у кого было.        И тут один воин воскликнул:        — Вон там! Поваленное дерево! — И указал рукой в сторону растения, разломанного пополам.        Стоик повернул голову и ему в глаза сразу бросилось то самое дерево, о котором говорил викинг. Само его положение указывало на то, что его кто-то сломал, а не очередная стихия, вроде града или метели. Вождь повернулся к своим подчиненным и знаком приказал следовать за ним.       Путь указывала также черная полоса свежей земли, которая шла от сломанного дерева до спуска в овраг. Викинги медленно двинулись к обрыву. Мужчина, как предводитель отряда, шел первым. Он остановился около большой скалы, загораживающей обзор и взглянул вниз. И остолбенел. Этого просто не может быть!        На дне оврага сидел черный дракон, лениво скидывающий с себя обрывки веревки. Его зелёные, похожие на изумруды, глаза с черными щелками злобно сощурились, когда он увидел человека. Втяжные клыки с металлическим лязгом клацнули друг об друга, страшные когти прочертили линии на сухой земле, когда «монстр» полоснул ими, пытаясь напугать противников.          — Вперёд! — крикнул Стоик, первым прыгая вниз. За ним прыгнули с края обрыва и другие воины.        Дракон ощерил пасть и выстрелил в толпу людей. Раздались крики, несколько викингов упало замертво. Вождь пытался подобраться к дракону, но люди, путающиеся под ногами, паникующие, словно дети, впервые увидевшие дракона, мешали это сделать.       Наконец Стоик исхитрился и кинул подобранный кинжал в крылатого разъяренного зверя. Клинок полоснул дракона по морде, оставив недлинный, но глубокий порез. Ночная Фурия пронзительно и злобно взревела, чуть не оглушив викингов, высоко подскочила, свалив с ног некоторых воинов, ударила подвернувшихся людей мощным хвостом и умчалась куда-то в лес.        Стоик не стал приказывать преследовать зверя — понимал, что сейчас у них нет ни возможности — дракон может быть где угодно — ни сил — около семи человек было убито, а остальные ранены. Самого вождя почти не задело — была повреждена лишь нога, которую он подвернул, уклоняясь от мощного залпа.        Поэтому викинг отдал приказ возвращаться. Воины в скорбном молчании подняли тела павших товарищей и понесли к деревне.        — Сегодня вечером будет погребальная церемония. — проронил Стоик, когда они вышли на главную площадь. Его соплеменники опустили головы, безмолвно прощаясь — кто с друзьями, кто с родными, погибшими в схватке.          — Кто убийца? — спросил кто-то.        — Ночная Фурия, — ответил вождь. — Наверняка та, о которой говорил мой сын.        Воцарилась гробовая тишина. Неужели Иккинг и вправду смог сбить ее? Да ни за что! Этот хилый парнишка, который и молот-то поднять не может — сбил Ночную Фурию?! Не может быть!        Но факт оставался фактом. В их лесу был самый страшный и жестокий дракон из всех известных викингам, «порождение молнии и самой Смерти», Ночная Фурия. Даже самые недалёкие воины понимали всю безысходность ситуации.        На их острове теперь живёт дракон, наверняка разъярившийся из-за нанесенных ему ранений.