Безгрешная: начало

— А? Я? — девушка задрала голову вверх, а Марко присел на корточки. Голубоглазая тут же опустила голову и посмотрела на кареглазого. — Если честно… — Она делала много пауз в своей речи. — Скорее всего… я… не в порядке… — В каком смысле? Тебе плохо? Воды? — Парень положил руки на её колени ладонями вверх, Стар без слов поняла его и накрыла его руки своими, при этом прижимая его пальцы к своим ногам. — Мне плохо в моральном плане… Я не понимаю, что делать дальше… — Наверное сейчас бы стоило улыбнуться, как раньше, а потом добавить: «Но я не сломлена! Мы справимся, правда, Марко?» и вознести свою палочку над белобрысой головой попутно придумывая снова какое-нибудь бредовое заклинание, бредовое, как и её действия. Но сейчас так сделать нельзя. Слишком неподобающее для королевы поведение. Да и бессмысленно в данной ситуации, всё равно этот вечный приторно-позитивный настрой ничем тут не поможет. И палочки рядом нет… — Я даже не знаю, что происходит на МОИХ, — это слово она чуть не закричала, из-за чего вновь любопытные мьюнианцы и монстры начали на неё оборачиваться, но не увидев ничего интересного, шли дальше по своим делам, — землях. За которые ответственна я и только я… — Ты слишком себя накручиваешь, я тебе об этом говорил? — Марко выдавил из себя глупую улыбку, при этом пытаясь сжать руки той, кого он любит до потери пульса, чтобы подарить ту успокаивающую теплоту, которая когда-то помогала и ему. Но не сработало. Он заметил в глазах голубоглазой те когда-то редкие слезинки для него, ведь даже в бою она не теряла хватку и улыбалась своей ослепительной улыбкой, которая состояла из ряда неровных и слегка желтоватых зубов. Пока он вспоминал эти моменты, а это заняло всего лишь пару секунд, то Баттерфляй уже утирала частые слёзы со своих глаз левой рукой, а правой закрывала свой рот, чтобы, не заорать во всю глотку из-за гложущей её изнутри вины за всё, что было и будет, а особенно за то, что она наверняка не оправдала ожидания её матери, её подданных, Марко, Тома, Гекапу… да в конце концов ожидания своих глупых лазерных щенков, которые до сей поры оставались на попечительстве семейства Диазов. А ещё мама! Чёрт возьми, мама! Она снова пропала! Снова! И всё это по её вине… По вине Стар, которая поставила на комнату звукоизоляцию. По вине этой тупой Стар, которая пыталась обмануть саму себя, а самое главное любимого и дорогого ею человека. Эта тупая и никчёмная девчонка сидит и давится слезами вместо того, чтобы что-то делать в конце концов. — Всё, хватит, всё хорошо, — шатен начинает помогать убирать слёзки с её миленьких, по его мнению, щёчек, с её уголков глаз, с её аккуратного подбородочка. Только это не помогает. В глотке до сих пор стоит ком, до сих пор хочется кричать и бежать куда глаза глядят, подальше от этих чёртовых проблем, которые ложатся тяжёлой ношей на плечи, на эти хрупкие плечи… И эту ношу снять невозможно, иначе тебя все начнут считать не той, кем ты являешься на самом деле, той, которая променяла своё королевство на чёрт возьми что. И это проклятое мнение так важно для тебя, что ты готова даже сама меняться и играть разные роли, лишь бы получить одобрительный возглас толпы болванов, которые без тебя даже и бельё постирать в реке не могут нормально. И они даже тебя не поймут, когда ты им скажешь, что не справляешься, ведь получишь только кучу оскорблений и обвинений в свой адрес, даже не смотря на то, что ты для них когда-то сделала. Говоришь сама себе, что сейчас твой единственный шанс открыть себя, показать на что ты способна, чтобы они познали твою силу. И совершенно пофиг на всё то, что ты потом услышишь от них. Главное, что ты любишь себя и ценишь, что ты не принимаешь эти пустые слова под названием законы, имеешь своё мнение и готова всё перевернуть! Но крик предательски застревает в горле и ты не можешь даже закричать. Тебе остаётся только хвататься за руки свыше, которые сами запихали тебя в эту яму, чтобы посмеяться. А ты наивная, всё ещё веришь, что они могут тебе помочь. А Гекапу лишь бы посмеяться тебе в лицо, а потом показать добродушное личико и снова подать руку якобы для твоего спасения. Не поможет. Их благие намерения всегда не помогают. Даже сейчас, рыжеволосая ничем не смогла помочь. Единственным, кто попытался её успокоить за прошедшие несколько недель, являлся Марко. Его озябшие пальцы она чувствует на своей коже прямо сейчас и тихо вздыхает, когда он наконец прижимает её к своей груди. А сердце колотит так, что Стар даже пугается от такого ритма и хочет отпрянуть. Или вообще убежать куда подальше. Хоть это и не помогает до конца, но становится легче. Постепенно начинаешь успокаиваться и верить в то, что все проблемы возможно решить. Мама отыщется, точнее, вернётся сама. Может, Мун помогает кому-нибудь, а юная Баттерфляй просто разволновалась, ведь переживает слишком сильный стресс. Но сознание всё равно продолжает уверять, что всё определенно плохо, а мамы может вообще не быть в живых. И всё по её вине. Она виновата, не кто-то другой. И не надо это отрицать, это горькая правда, поедающая изнутри. Единственный плюс в ситуации таков, что слёзы уже не льют ручьём. Их попросту нет. Поэтому девушке остаётся уткнуться в толстовку шатена и прикусывать свои руки, которые лежат подле её головы, да и шмыгать своим носом, чтобы ненароком сопли не вытекли из носа и не стали висеть лапшой. А к ним движется Том, который не видит ничего впереди, поэтому иногда сносит с ног туда-сюда бродящих людей да чудиков разного цвета и разного размера. Но тут он резко останавливается и начинает пялиться на обнимающихся Марко и Стар. Марко и Стар. Марко и Стар, чёрт подери! Конечно, в голове заиграла ревность, потому что стоило поддерживать связь с Диазом всё это время. Демон уже смирился, что его возлюбленная ходит всё время грустная из-за его друга, смирился, что она выйдет замуж за него по принуждению. Ведь даже в таком браке может быть счастье, ведь так? Мама же говорила ему, что Стар обязательно его полюбит, и у них родится ребёнок. Или несколько маленьких деток. И они будут на выходные оставаться в подземном мире возле лавового пляжа, чтобы детки могли поплескаться и поиграть вместе со своими родителями. Так и будет, так и будет! Том пересиливает себя и отгоняет мрачные мысли и негодование, делая шаг вперёд. Тогда он подходит ещё ближе, борясь со своей внутренней гневной стороной внутри себя. — Хей, вы в порядке, чуваки? — еле выдавливает он из себя и хочет присесть на корточки, но смелости не хватает. Стар только шмыгает, а Марко смотрит в сторону красноволосого и тот нервно сглатывает слюну и сжимает кулак за спиной, причитая самому себе: «лишь бы не сорваться». Контроль гнева всё-таки сложно ему даётся. — Да, — а шатена ничего не смущает в их положении с блондинкой, из-за чего Тому приходится стиснуть зубы и смотреть, как идиот, на них. — Просто ей поплохело, — выговаривает кареглазый, и в этот момент он только сильнее прижимает Баттерфляй к себе. — Ааа, ну… ясно… А я тебя искал… Ага… — он отводит взгляд и начинает смотреть в стену, лишь бы не сталкиваться с шатеном взглядом, иначе ему не поздоровиться. Вот почему он не успел?! Может, сейчас бы Стар была именно в его объятьях, а не этого мерзкого человека, которые бросил её в трудный момент! Ведь он не прав же, да? Надо было её поддержать и успокоить, сказать, что он рядом, несмотря ни на что… — Почему искал? — и Марко целует девушку в макушку, из-за чего она шмыгает ещё раз и перестаёт кусать руки, потихоньку переставая думать о всём, что её травмирует. А демон замечает это краем глаза и уже готов налететь с кулаками и избить своего уже бывшего друга до полусмерти, но только выдыхает и оборачивается. Теперь он в упор смотрит на них, а в глазах читается злость. Но шатену сейчас не до этого, поэтому он только бросает взгляд на Тома и тут же смотрит на появившуюся чуть подальше от Тома Эклипсу с Метеорой на руках. Женщина явно была запыхавшейся. — Ох, отлично, что я нашла тебя, Стар… и Марко… — на этом имени она только изогнула свою бровь в недоумении, а потом продолжила, — и… Извини, я забыла как тебя зовут. В общем, нет времени выяснять, что вы тут делаете. Я должна сообщить, что происходит на Мьюни, потому что это полный ужас! — Стар поднимает свою голову и Том под себя подмечает её заплаканное и немного опухшее лицо в области век, из-за чего вся ярость куда-то улетучивается. — Ладно, не тяну. В общем, произошла трагедия…