Семь нот

Eurythmics – Here Comes The Rain Again Сакура не любит непогоду. Не боится, нет, только вздрагивает да чуть дергает плечом в такт скрипящему окну с вырванной задвижкой. Просто слегка не рассчитала сил. Просто слегка неаккуратно, и теперь в комнате Харуно прописался северный ветер. И ведь сама виновата. Сбитая с кровати на пол простынь, одеяло, маскированное под логово чудища, и сама непутевая хозяйка в любимой пижаме с облезлыми коленками. Небеса сотрясаются от ударов, вода струями заливает подоконник, а в голове у Сакуры мысли отбивают лихорадочный ритм. Синие в горошек штаны выцвели, и уже не разберешь того василькового оттенка, словно и всё остальное утратило краски, попав под вспышку безумного фотографа. Пальцы впились в угол подушки. Разорвать бы ее, вытрясти, дать свободу бьющейся сквозь грудную клетку злости. Харуно вдыхает глубже, а эмоции застревают ребром у диафрагмы. Тюлевые занавески напрочь сносит очередным порывом затянувшейся бури, и слепящая молния на мгновение освещает сгорбленную спину и костлявые ключицы у шеи. Очередной скрип с улицы, но звучит иначе. Сдавленно, тяжелее. И за очередной вспышкой выпрыгивает тень дикого дикобраза, разбив очередной цветочный горшок. Вот только не учел он одного, сущей мелочи: так кстати оказавшейся подушки в руках и полного отсутствия гостеприимства Сакуры. - Ай! Да, что же это, даттебайо?! – «Дикобраз» фыркал, чудом удержавшись за карниз, - тут же скользко! - Ты меня напугал, - голос ровный, почти равнодушный, а ядовито-зеленые глаза уже блестят при виде напарника. Это уже традиция, знаете ли, он прирученным лисом приходит на условленное место, а она молча указывает на место рядом с собой. С Узумаки стекают дождевые ручьи с запахом железа, а вывернутая наспех куртка уже валяется в углу. Наруто с опаской плюхается на постель, оставляя мокрые пятна. Харуно это не нравится, уже готова выпихнуть его с нагретого места. Только он проворней, ловит запястье, и, казалось, такие неуклюжие руки сами ложатся на сгорбленную спину, чуть приподнимая кофту. От Узумаки пахнет луком и дешевой забегаловкой, и Сакура недовольно морщит носик. Но так спокойней, и злость уже не давит изнутри. Кожа у Наруто обжигающе теплая на ощупь. Харуно сильнее сжимает его плечи, не замечая оставленных ею синяков. А Наруто терпит. Терпит, слегка касаясь губами костлявых ключиц подруги. Он тоже не любит непогоду.