На нас напали! Warcraft
В серных озерах на плато жили кадлаки. Не очень крупные, размером с собаку, но довольно неприятные твари, агрессивные и трудноубиваемые. Они двигались быстро, нападали всей стаей и одинаково ловко обращались с обеими парами передних ног, увенчанных острыми клешнями. А еще у них были дивные паразиты! Почти каждая особь таскала на панцире по две-три явно чуждые своему организму шипастые раковины, а однажды умана увидела здоровенного кадлака, дорсальный щиток которого был облеплен «спиногрызами» почти полностью. Чтобы добыть такого наездника целиком, пришлось попотеть — Цей’ти вскрыла пять или шесть домиков прежде, чем научилась делать это так, чтобы не превращать скрывающихся внутри существ в склизкую массу с фрагментами лапок и челюстей. Створки были прочными и плотными, а тела под ними, наоборот — очень хлипкими. Естественно, со смертью кадлаков их жизнедеятельность тоже прекращалась. Но для пытливого ума нет ничего более заманчивого, чем препарирование инопланетного паразита! …Че’Ктаар ушел на рассвете. Видимо, не посчитал нужным будить мирно спящую в своем логове уману, в одиночку отправившись по своим яутским делам. Цей’ти уже считалась достаточно самостоятельной, чтобы снова быть предоставленной самой себе — но уже как автономная боевая единица, а не бесполезный балласт. В его отсутствие она могла ходить, куда ей вздумается, и делать все, что душе угодно. В разумных пределах, разумеется. Происходило это, однако, нечасто, да и Охотник редко отсутствовал дольше нескольких часов, так что вновь приобретенная свобода действий выдавалась Цей’ти маленькими порциями. И сегодняшнюю она решила посвятить, собственно, разделке паразита, загодя припрятанного в стазис-поле спасательной капсулы. Инструменты можно было позаимствовать из «трофейной» — несмотря на свой жутковатый вид, по функционалу они ничем не отличались от привычных скальпелей, игл и зажимов, а работать ими было иногда даже удобнее. Яут, конечно, снова будет ворчать по поводу «нецелевого применения», но если закончить вскрытие до его возвращения и все за собой вымыть, то он даже не заметит. Открытый комм отщелкивал незатейливый ритм: щелчок, пауза, два щелчка. Еще два, пауза, три коротких дробных стука — и все заново. Звуки были едва различимы, но в гулкой тишине корабля казались громче и четче. Как биение стрелки метронома, отмеряющего музыкальный темп. Цей’ти побарабанила пальцами в такт, и, вздохнув, решилась наконец приступить. Существо, лежащее в лотке на столике медмодуля, напоминало крупную, с ладонь, гусеницу, разъевшуюся до идеальной, то есть практически шарообразной формы. Бесцветные, полупрозрачные покровы туго натянуты, и через них невооруженным глазом можно было разглядеть некоторые внутренности — в основном, огромный раздутый желудок, сеточку собственных сосудов… И хрупкий, точно восковой, скелет — тоненькую ниточку хорды, узкий череп, состоящий в основном из вытянутых хоботком челюстей и единственный пояс конечностей, крохотных лапок с цепкими коготками, трогательно сложенных на внушительном брюхе. Щелчок. Пауза. Два щелчка. Там-та-там. Цей’ти задумчиво потыкала его рукояткой «скальпеля». Казалось, что стоит сделать надрез — и тельце лопнет, как тот пузырь с соплями. Подержать бы эту тварь в формалине пару дней, чтобы ткани задубели, но формалина, увы, на «Буревестнике» не нашлось. Отложив инструмент, она потянулась за маской и приложила ее к лицу, наклонившись над «спиногрызом». Смотреть через визор чертовски непривычно — может, яуты с ее помощью и видят лучше, но умане, напротив, казалось, что узкие прорези ограничивают поле зрения. Хотя, с другой стороны, удобно — можно и объект в разных режимах рассмотреть, и сразу все записать. Незаменимая штука в лаборатории, круче японского сканера. Жаль только, немного барахлит, как и вся электронная начинка в доставшемся «по наследству» снаряжении — то ли Че’Ктаар, подгоняя размер, что-то нечаянно повредил, то ли в принципе длительное пребывание в сыром подземелье не пошло технике на пользу. Три дробных стука. Пауза. Щелчок… — Запись номер двадцать два, — торжественно проговорила Цей’ти в динамик. — Объект — эктопаразит кадлара, внешняя раковина удалена… Размер — ровно шесть когтей от кончиков челюстей до заднего конца тела. Челюсти длиной в два когтя, узкие, вытянутые хоботком, сложенным из двух элементов. Продиктовав это в микрофон маски, умана поднесла «скальпель» к объекту. — Делаю разрез со стороны брюшка… важно действовать аккуратно, чтобы рассечь только покровы… Даже таракана вскрывать проще — у того хотя бы органы похожи на органы, а не на упакованные в тоненький пакетик комки слизи. Пищеварительный тракт был хотя бы заметен из-за содержимого, а вот остальное представляло из себя почти однородную студенистую массу. Впору пожалеть, что вообще за это взялась. «Чистишь трофей?» Рука дрогнула и нож, конечно же, соскользнул. Острие задело туго натянутую стенку переполненного желудка, которая, естественно, лопнула. Черная жижа брызнула впечатляющим фонтаном, мгновенно заляпав все вокруг — и стол, и руки, и лицевой щиток маски. Цей’ти вскинула голову, наткнувшись взглядом на яута, с интересом наблюдавшего за вскрытием. Че’Ктаар стоял у основного шлюза, с праздным видом прислонившись плечом к стене. Стоял, наверное, уже долго, и издевательски щерил клыки. — Очень смешно, — проворчала она, и, отложив инструмент, торопливо стянула маску. Вот зараза!.. весь объект теперь залит этой дрянью, о продолжении аутопсии и думать нечего. «Извини», — честно попытавшись раскаяться, отозвался Охотник, но насмешливый тон выдал его с потрохами. — Ты хоть представляешь, как трудно было его отковырять? — с досадой выдохнула умана, бросив в нож в стальной контейнер. Хотелось, конечно, в яута, но он же поймает, даже не напрягаясь. «Я не хотел», — сказал Че’Ктаар, на этот раз даже искренне. — «Хочешь, компенсирую?» — Уж будь так любезен, — язвительно процедила Цей’ти, смахивая то, что осталось от паразита в переносной утилизатор. Впрочем, возникшая в изображении картинка, изображающая, как Охотник повторяет ее мучения, послужила хоть слабым, но все-таки утешением. Если Че’Ктаар обещал, он сделает. Правда, возможно не сразу. Полупереваренная кровь, щедро залитая разбавленным дезраствором, побледнела и запузырилась. Хорошо хоть, панель медблока не забрызгало, пара мелких капель не в счет. «А что с компьютером?», — спросил Че’Ктаар, кивнув на лежащий на столе наруч уманы с открытым коммом. Щелчок. Пауза. Два щелчка и еще два… — Глючит, — рассеянно отозвалась умана, куском синтетического войлока стирая со стола остатки дезраствора. — Что-то в нем перемкнуло, теперь он всегда так щелкает, если оставить его открытым. «Наверное, контакт окислился», — хмыкнул яут, отлипая от стены. — «Я могу быстро почистить» Он шагнул к столу, но Цей’ти, спохватившись, отодвинула комм подальше. — Нет-нет, не надо… — пробормотала она, и, наткнувшись на удивленный взгляд компаньона, нехотя пояснила: — Я… специально его так оставила. «Зачем?» — в недоумении спросил Охотник. — Эти щелчки ритмичны, — пожав плечами, Цей’ти растянула губы в неловкой улыбке, справедливо сомневаясь, что яут поймет. — Похоже на музыку. Как и следовало ожидать, Че’Ктаар не проникся, а закатил глаза, заскрипев клыками, но руку к комму тянуть перестал. «Довольно раздражающе», — заметил он. — Да, но если представить себе, что это всего лишь ритм, можно вообразить мелодию, — терпеливо объяснила Цей’ти, прижимая наруч к груди, точно баюкая его на руках. — Мне… иногда не хватает музыки. Щелчок пауза. Два щелчка. Пауза… «Тоска по дому?» — догадался яут. — Вроде того. Фыркнув, Охотник отвернулся, направившись к мостику. «Прошло много времени», — задумчиво проговорил он, набирая что-то на клавиатуре. Проекционная панель ожила, разбрызгав по стенам разноцветные блики. — Около года, — кивнула Цей’ти, на миг задумавшись. Около года… надо же, а так и не скажешь. Без календаря трудно следить за течением дней, и, тем более, за датами. Раньше как-то не было повода задуматься, но сейчас девушка вдруг осознала, сколько всего пропустила — начало и конец учебного года, собственный день рождения… Новый Год, Масленицу и Пасху, майские праздники и кучу других некогда значимых событий годового цикла на Земле… А еще — кое-какие личные вехи. Девять дней. Сорок. Год… «Уманы наверняка уже забыли ту историю и тебя перестали искать», — будто в ответ на ее мысли, сказал Че’Ктаар. — «Ты могла бы вернуться». Девушка подняла глаза. На экране высветились данные атмосферного «щупа», своеобразного детектора погоды. Судя по количеству всплывших предупреждений и недвусмысленной пурпурной массе на радаре, надвигалась очередная буря. Понятно теперь, почему яут так рано пришел — порой он мог отсутствовать весь день напролет. Особенно после… недавнего инцидента. — Ты меня прогоняешь? — невесело усмехнулась Цей’ти, решив не ходить вокруг да около этого подозрения. Такой вариант вполне возможен. Что бы там Че’Ктаар ни говорил о том, что не злится, умана не слишком ему верила. «Нет. Просто констатирую факт. Вдруг ты захочешь подумать над этим», — не оборачиваясь, спокойно ответил Охотник, продолжая скармливать компьютеру порции коротких команд. Усилить мощность защитного поля. Активировать громоотвод. По избежание перегрузки снизить до минимума обороты генератора. Цей’ти коротко вздохнула, еще раз машинально протерев стол, и так уже вычищенный до блеска. — Не думаю, что я теперь смогу жить среди людей, — призналась она. «Почему?» — Боюсь, что по привычке отхожу кого-нибудь черенком от швабры, если мне что-то не понравится, — мрачно пошутила умана. — Твой образ жизни заразен. Не только яуты могут быть адреналиновыми наркоманами. «Видимо, да», — насмешливо заметил Че’Ктаар, не отрываясь от клавиатуры. Неожиданно экран нервно замигал алым, выплюнув еще несколько предупреждений. Цей’ти показалось, что это яут нажал что-то не то, но дальше произошло нечто, что ее в этом разубедило. С радара вдруг исчезли линии атмосферных фронтов, зато вспыхнула яркая точка, мечущаяся в виртуальном небе над этим квадратом… вспыхнула, и тут же исчезла. — А это еще что? — обеспокоено спросила она, тоже метнувшись к мостику. «Не знаю», — хмуро ответил Че’Ктаар, приказывая компьютеру включить активный пеленг. — Другой корабль? Здесь, над нами? — Не на шутку встревожившись, Цей’ти встала за его креслом, вглядываясь в данные на экране. «Нет», — яут мотнул головой, отшатнувшись от экрана. — «Похоже, просто помехи». — Уверен? «У нас чувствительный радар. Реагирует на все подряд», — сказал Че’Ктаар, но уверенности в его голосе было куда меньше, чем хотелось бы. — «ИИ клановых кораблей обычно автоматически обмениваются кодами, а наш приемник молчит. Просто помехи». — Если только это не гости из другого клана, — хмыкнула умана. Охотник на миг задумался, но потом покачал головой. «Вряд ли. Заявляться в чужие угодья — дурной тон. К тому же, на сканере ничего», — сказал он, уже почти без сомнений. — «Это буря.» Цей’ти скосила на него глаза, удивленно подняв брови, но Че’Ктаар, казалось, уже забыл о глюканувшем радаре, с обычной своей невозмутимостью наблюдая за движением бури на проекционном экране. — Ясно, — вздохнула умана, поджав губы. Яуту, конечно, виднее, да и она сама не была уверена, что ей не показалось. Тем не менее, какое-то время оба подозрительно вглядывались в бегущие по экрану строки отчетов сканера. Комм Цей’ти продолжал усердно отщёлкивать свой вальсовый ритм. Уютно жужжал утилизатор, переваривая испорченного паразита. За лобовым стеклом поднимался ветер, поднимая столбы серо-желтой пыли. Все быстрее бежали облака, вдалеке клубились черные тучи, подкрашенные всполохами молний. «Цей’ти?» Умана повернула голову. Охотник все так же задумчиво смотрел на надвигающуюся бурю. — Да? Пауза. Щелчок. Два щелчка… Импровизированный «метроном» комма успел отбить три такта, прежде, чем вежливая заинтересованность успела перейти в раздражение. Но Че’Ктаар подал голос раньше, чем Цей’ти ворчливо спросила, чего он, собственно, хотел. Но лучше бы он промолчал. «Как уманы добиваются самок?» — очень серьезно спросил яут. Удивленно моргнув, девушка уставилась на него вытаращенными глазами, но Че’Ктаар так и не повернул головы. На всякий случай она отступила на шаг назад, подозревая, что вполне может назреть еще один пикантный «инцидент». — Ты что… решил… эээ? «Мне просто любопытно», — торопливо проговорил яут. Умана подозрительно сдвинула брови, однако «голос» Охотника был спокойным, даже задумчивым. — Да ладно? — уточнила она, по широкой дуге обходя пилотское кресло, ибо лица компаньона видеть не могла, а его затылок был вопиюще-безэмоционален. «Ну, хорошо, я… много думал над этим», — фыркнул Че’Ктаар, наконец удостоив уману взглядом. — «И я готов соблюсти ваши ритуалы, если они тебе нужны. Но для этого мне неплохо бы знать, в чем они заключаются». Как бы ни бушевало ненастье снаружи, внутрь корабля не прорывалось ни звука, но в этот миг Цей’ти почудилось, что она слышит удар грома. Удивительное дело, но она его даже почувствовала — потому как пол под ногами будто бы покачнулся. — Ритуалы… чтобы мне с тобой переспать? — ошарашено переспросила Цей’ти, но тут же пожалела о своей прозорливости. Че’Ктаар коротко кивнул. Вид у него был пугающе-спокойный, даже, можно сказать, деловой. Цей’ти, смутившись, отвела глаза, но это не помогло — все равно она знала, что Че’Ктаар сейчас на нее смотрит, ожидая ответа, и от этого окончательно стало не по себе. Чертов извращенец… Да и не один он. Думал много, ха! Оставалось только гадать, были ли его рассуждения столь же мучительны и полны смятения, как и раздумья самой уманы. Говорят, лучше жалеть о том что сделано, чем о том, что не сделано… но некоторые поступки, о которых можешь пожалеть, лучше все-таки не совершать, как бы ни было сильно желание. А оно было сильно. Вплоть до того, что пропитало не только осознанные мысли, но и сны, после которых было и горько и сладко. Что уж кривить душой — ее влекло к Че’Ктаару, но секс с пришельцами все-таки был немножечко за гранью допустимого. Девушка прикусила губу, тщетно пытаясь сдержать идиотскую улыбку, предательским образом расцветающую на лице. — Нет. Не нужны. Для этого хватит одного любопытства, — пробормотала она. Че’Ктаар заинтересованно наклонил голову. «Тогда почему…» — А вот чтобы не возненавидеть после… — не давая ему договорить, категорично произнесла Цей’ти, — алгоритмов, похоже, не существует. Выдержать его оценивающий взгляд было непросто. Кажется, яут был уверен, что получил от ворот поворот из-за несоблюдения каких-то правил этикета. Цей’ти с ужасом подумала о том, что сейчас все-таки придется ему все объяснять, и ей стало дурно. Ужасно противоречивое состояние. Трудно сказать, чего ей сейчас хотелось больше — с воплями ужаса убежать в грузовой отсек, стукнуть Охотника чем-нибудь тяжелым или сесть к нему на колени, обняв за шею — и пусть делает, что хочет… с ритуалами или без, к черту!.. Нет. Нет, нет, нет! «Так все же?» — упрямо спросил яут. Цей’ти глубоко вздохнула. Она чувствовала себя чудовищно глупо — уж лучше под землю провалиться, чем объяснять пришельцу суть уманских ухаживаний. Но ведь он так просто не отстанет… — Ну, не знаю, — протянула она, покачав головой. — Обычно мужчина оказывает знаки внимания… пишет женщине всякую ерунду. Дарит цветы, говорит комплименты… «У тебя отлично поставлен косой удар копьем», — воспользовавшись паузой, тут же ввернул Че’Ктаар. Непробиваемо-серьезным тоном. Умана тихо взвыла, закрыв лицо ладонью. Естественно, Че’Ктаар описанный алгоритм воспринял как руководство к действию. К немедленному действию. — Я тебе сейчас по клыкам засвечу, — мрачно пообещала она. Яут недоуменно моргнул, разведя руками. «А что не так?» — Это чтобы ты моим ударом насладился. Немного подумав, Охотник пожал плечами. «Ладно», — проговорил он обезоруживающим тоном. Мол, давай, раз надо — я потерплю. Стукнуть его действительно хотелось, но Цей’ти, поразмыслив, сдержалась — еще сочтет это за «ритуал», потребует «утешения»… «А дальше?», — так и не дождавшись исполнения угрозы, спросил Че’Ктаар все с тем же живым интересом. — Дальше он ее куда-нибудь приглашает, — нехотя продолжила Цей’ти, разглядывая потолок, ибо выдержать серьезный взгляд Охотника, не расхохотавшись и не впав в истерику, было почти нереально. — В кино там, или в кафе… это называется «свидание». Так люди общаются, узнают друг друга… Ну, а потом кто-нибудь из них приглашает другого домой, и… все происходит. «Ясно», — кивнул Че’Ктаар, заметно приуныв. Похоже, услышанное ему не очень понравилось. Цей’ти вгляделась в его помрачневшее лицо и, недобро ухмыльнувшись, продолжила — уже куда более охотно, с удовольствием наблюдая, как ее собеседник озадачивается все больше и больше. — Если все хорошо, они съезжаются и живут вместе. Распределяют бюджет и хозяйственные дела, — вдохновенно начала она. — Знакомят друг друга со своими друзьями и семьями. Если все идет гладко, то в какой-то момент мужчина дарит женщине кольцо — делает Предложение. Если она говорит «да», то они живут долго и счастливо, рожают детей и берут ипотеку, которую выплачивают большую часть оставшейся жизни, покупают какую-нибудь иномарку в кредит… Ну и так далее. Это классический вариант. По мере того, как она говорила, физиономия Охотника недоуменно вытягивалась. Видимо, у яута была богатая фантазия, и он примерял каждое из перечисленных действий на себя… и явно не испытывал восторга по этому поводу. «Неудивительно, что ты не хочешь возвращаться», — пробормотал Че’Ктаар, когда умана торжественно замолчала. — И не говори, — фыркнула Цей’ти, — но алгоритм действенный, почти каждая девушка мечтает, чтобы все было именно так. И самое забавное — это, в общем-то чистая правда. О том, что конкретно саму Цей’ти, нахватавшуюся от компаньона здорового цинизма, уже саму от вышеизложенного теперь подташнивает, она предпочла умолчать. Пожалуй, на этот раз ей даже в мыслях удалось «не проболтаться». Яут с растерянным видом кивнул и поспешил отвернуться, явно глубоко задумавшись над услышанным. Умана сжала губы, сдерживая улыбку. Не слишком честно, но зато вопрос с «ритуалами» и прочими неудобными неловкостями можно считать решенным. По крайней мере, пока.***
…Оогл дернулся, отчаянно вывернул короткую шею, пытаясь достать зубами впившийся в горло шесс. Увенчанный жалом хвост хлыстом взвился вверх, со свистом рассекая воздух и в клочья разрывая попавшиеся на его пути листья и мелкие веточки. Цей’ти налегла на древко, хотя необходимости в этом не было — острие ее копья перебило трахею, смертельный удар уже был нанесен. Агония длилась недолго. Зверь в последний раз разинул пасть, захрипел, пытаясь протолкнуть в легкие хотя бы глоток воздуха. Лапы судорожно заскребли по ветке, оставляя на мягкой коре глубокие борозды. Тело на миг напряглось и тут же обмякло — уже навсегда. Выждав для верности еще пару секунд, умана выдернула копье. Взгляд оогла медленно стекленел, с клыков продолжала капать пенистая слюна. — Кто тут молодец? — хрипло пробормотала Цей’ти, сложив копье. — Я молодец. Сам себя не похвалишь — никто не похвалит… Утерев выступивший на лбу едкий пот, она убрала копье за спину и села на землю рядом с поверженным зверем, восстанавливая сбитое во время схватки дыхание. Жара стояла страшная, необычная даже для Сельев. Дождя давно не было — как минимум с тех пор, как «Буревестник» приземлился здесь, далеко к северу от пустошей. Лес тут был совсем другой — редкий, светлый, сухой. Ма’ор в этих местах росли, но встречались нечасто, и не достигали таких колоссальных размеров, как на юге, по высоте едва-едва обгоняя другие деревья. Неподалеку, за крутым обрывистым берегом, лениво текла широкая река, мутная, мелкая и состоящая в основном из жидкой грязи. На берегах водилось кое-что поинтереснее ооглов, но в безветренные дни даже Че’Ктаар предпочитал охотиться где-нибудь подальше от воды. Местный гнус был не просто надоедливым — а вполне себе представлял реальную опасность для жизни. По крайней мере, для человеческой. К счастью, в отличие от своих земных коллег, в лес эти бестии не залетали. Запах свежей крови насквозь пропитал раскаленный воздух. Особо рассиживаться не стоило. Пройдет не так уж и много времени, прежде чем кто-то голодный и злой унюхает это недвусмысленное приглашение к трапезе, и тогда пойди докажи, что это твой трофей. Вздохнув, Цей’ти достала нож, прикидывая, как бы половчее дотащить оогловскую башку до корабля. По старой памяти давно хотелось получить его череп в качестве своего личного трофея. Голова была тяжелая и не слишком удобная в транспортировке, а призывать на помощь яута умана постыдилась. Что же это за Охотница, что не может сама перенести свою добычу?.. Где яут был сейчас, неизвестно. В последнее время между ними как кошка пробежала — Че’Ктаар все чаще уходил один, да и сама Цей’ти по возможности старалась избегать его общества. Впрочем, пока она была в лесу, Охотник все равно бродил где-то поблизости — видимо, отслеживал ее маячок, встроенный в маску. Словно подтверждая ее подозрения, в ближайших кустах что-то зашуршало, и разума коснулась знакомая тягучая тревога — необъяснимое ощущение, которое можно было уверенно трактовать как наличие Охотника в пределах досягаемости. Цей’ти подняла голову, заинтересованно уставившись на сами собой раздвинувшиеся ветви, между которыми спустя пару мгновений материализовался Че’Ктаар. «Хорошая добыча», — одобрительно проговорил он, оглядев мертвого зверя. — «Не ожидал, что ты так легко с ним справишься» Цей’ти криво ухмыльнулась. Яут, вероятно, имел в виду отсутствие лишних дырок на ее теле, потому что сама битва была далеко не из разряда «раз плюнуть». — А ты что же, снова явился меня спасать? — ехидно поинтересовалась она, — Все опекаешь? «Приглядываю», — поправил Че’Ктаар. — «Как твой наставник, я должен следить за твоей Охотой, пока ты не получишь метку». Ага, как же. Взъерошен до кончиков когтей — видно, несся сюда на всех парах, когда понял, что его подопечная не собирается обходить по широкой дуге притаившегося в листве зверя. Следил через маску. Покачав головой, умана вздохнула: ничего, по сути, не изменилось. Полученные доспехи не стали залогом свободы и независимости, а всего лишь длинным и ненавязчивым поводком. В принципе, ничего плохого в этом не было, но уже начинало порядком раздражать. — Интересно, кстати, когда я ее получу, — недовольно нахмурившись, пробормотала Цей’ти. «Скоро. Ты пока не совсем готова встретиться с каинде амедха», — ответил яут. — А когда буду готова? «Скоро», — эхом самого себя повторил Че’Ктаар. Вот заладил — скоро, скоро… уже давно, между прочим, «скоро», да только что-то оно никак не наступит. Не то чтобы сильно хотелось, но жить предчувствием постоянно отодвигающегося события откровенно надоело. Об Инициации Че’Ктаар говорил так, словно она была лучшим событием в его жизни, и, конечно, умане было любопытно выяснить, почему. Она знала, что на Сельев «черных ящеров» — спасибо слепцам — не водится. Значит, придется перебираться куда-то еще. Но Че’Ктаар отчего-то с этим медлил. И Цей’ти сомневалась, что это из-за ее неподготовленности. Казалось, будто яут чего-то ждал, но чего именно — упорно не признавался. Махнув на него рукой, Цей’ти перехватила нож поудобнее, уныло подумав о том, что снова вернется на корабль перемазанная в крови. Хорошо, что в чужой, но все равно приятного мало. Вырывать череп вместе с позвоночным столбом, как делал Охотник, она не умела, да и вряд ли смогла бы научиться — это как раз тот случай, когда грубая сила важнее навыка. Яут помогать не рвался, но и уходить не спешил. Может, и к лучшему — вместе возвращаться веселее. Но пока Че’Ктаар стоял столбом, рассеянно наблюдая за отпиливанием башки, было как-то неуютно. Где-то наверху хрустнула ветка. Цей’ти мрачно подняла голову, наблюдая, как осыпается на землю древесная труха, сбитая чьей-то неосторожной лапой. Ну вот, начинается. Надо поскорее валить отсюда, пока пол-леса не сбежалось, капая слюной на свежий труп. Она перевела взгляд на яута, и невольно вздрогнула. Че’Ктаар тоже смотрел наверх, но вид у него был уже совсем не скучающий. В следующий миг он опустил голову, и без предупреждения бросился вперед. Одним длинным звериным прыжком Охотник преодолел разделяющее их расстояние, и Цей’ти даже пикнуть не успела, как оказалась распластанной по земле. Че’Ктаар вцепился в нее когтями, и они покатились по земле… В ушах въедливо зашипело. А потом мир вдруг потонул в ослепительной вспышке белого света, слепящего, жаркого, невыносимого. Там, где только что сидела Цей’ти, взорвался сгусток плазмы. — Что за… — с трудом выдохнула она, отпихивая от себя Охотника, чтобы лучше видеть. Но смотреть было уже не на что — вся прогалина, включая трофейного оогла, за секунды превратилась в выжженное пепелище. В воздухе приятно запахло жареным мясом. И озоном. Че’Ктаар вскочил на ноги, схватив уману за шкирку, и той тоже волей-неволей пришлось подняться. «Бежим!», — не вдаваясь в объяснения, скомандовал он. Дважды повторять не пришлось. Улепетывающий яут — зрелище редкое, а потому особенно впечатляющее. Второй выстрел полыхнул уже в десятке шагов за спиной — стартовали они так резко, что таинственный стрелок не успел перенацелить пушку. Однако надеяться на то, что он настолько туп, что не заметил ускользнувшую цель, было бы несколько опрометчиво. — Это твои?.. — на бегу крикнула Цей’ти, и, не удержавшись, быстро оглянулась через плечо. Толком ничего не рассмотреть — все в дыму. «Нет», — отозвался Че’Ктаар таким тоном, что Цей’ти невольно ускорила бег. — А кто тогда? «Не сейчас», — раздраженно рыкнул Охотник, неожиданно останавливаясь. — «Он не один». — Что?.. Вообще-то вопросов было куда больше. Кто — он? Откуда Че’Ктаар знает?.. что вообще происходит?.., но больше ничего Цей’ти из себя выдавить не смогла. Охотник, прижавшись к ближайшему стволу, осторожно оглянулся, досадливо тряхнул головой. Цей’ти, пристроившись рядом, отцепила от пояса маску и приложила к лицу, не закрепляя и попыталась выглянуть из-за дерева, но яут бесцеремонно втянул ее обратно «Уходи», — неожиданно приказал Че’Ктаар, оборачиваясь. — «Возвращайся на корабль». Тон его умане как-то совсем не понравился. Он что… напуган?.. — Нет! — возмущенно воскликнула Цей’ти, лихорадочно гадая, что могло так его встревожить. Ну, вообще-то ясно, что — довольно трудно сохранять спокойствие и невозмутимость, когда по тебе палят из плазменной пушки! Но Че’Ктаару вроде бы не привыкать. Или нет?.. — С ума сошел?! Я тебя тут не брошу… «Я сказал — пошла вон отсюда!» — рявкнул Охотник, для убедительности подкрепив слова злобным рыком и выпущенными из ножен запястными клинками, сверкнувшими у самого лица. Цей’ти невольно отшатнулась, вжавшись в ствол. Что с ним? Что, черт подери, происходит?.. Может, Че’Ктаар бы и ответил, но ему вопиющим образом помешали. Толстенный ствол в три обхвата разлетелся в щепки, как тоненькая фанерка. Ударная волна отбросила Цей’ти назад, на какие-то колючие и ужасно неуютные кусты. Земля буквально ушла из-под ног — за зарослями коварно скрывался крутой земляной склон, кое-как скрепленный тесно переплетенными корнями. В последний момент умана успела уцепиться за какую-то ветку и всего лишь больно приложилась животом о землю, а не полетела кубарем вниз. Засучила ногами, пытаясь отыскать надежную опору и одновременно хоть немного подтянуться, но ни в том, ни в другом не преуспела. — Че’Ктаар! — позвала она, внезапно сообразив, что не видела, что стало с яутом после выстрела. Неужели задело? Ранен? Убит?! Однако уже в следующее мгновение Че’Ктаар вынырнул из изрядно помятых кустов, живой и относительно невредимый. Правда, Цей’ти показалось, что он слегка дымился, но вроде бы только этим урон и ограничился. Облегченно выдохнув, она протянула руку, рискуя не удержаться на и без того хлипкой опоре. Яут молча сжал ее ладонь, потянул вверх, и Цей’ти смогла кое-как упереться ногами, нашарив под собой что-то твердое и не осыпающееся. Выпустив ветку, вцепилась в предплечье Охотника обеими руками, готовясь последним рывком взобраться на ровную землю. Че’Ктаар тащил ее к себе, помогая, но в последний момент вдруг замер. Цей’ти не могла видеть его лица за маской, но все же уловила нечто странное, исходящее от компаньона. Секундную нерешительность, каменное напряжение мышц, короткий вздох, полный сожаления. «Я же сказал…» В следующее мгновение Охотник разжал руку. Пальцы скользнули по гладкому металлу, тщетно пытаясь за него ухватиться. Цей’ти показалось, что в последний момент Че’Ктаар легонько сжал ее пальцы, прежде, чем она, предательски лишенная опоры и влекомая собственным весом, полетела с обрыва вниз. Последним, что она увидела, был силуэт Охотника, растаявший в призрачном мареве. Вспышка следующего выстрела ослепила ее.